На клубном уровне Анелька стал идеальным партнером для Денниса Бергкампа. Голландец отлично играл с Райтом до Анелька и с Анри после него, но именно молодой француз подходил для его стиля лучше, чем кто бы то ни было. Уже успев поиграть с Анри, Бергкамп обмолвился: «В плане взаимопонимания Николя был, пожалуй, моим лучшим партнером. Стиль его игры идеально подходил мне потому, что он всегда был нацелен на ворота. Благодаря этому мне было проще понимать его задумки и предсказывать, на каком участке поля он окажется. Его прямолинейность была совершенна. Тьерри предпочитает чаще получать мяч, смещаться на фланг. Николя был сосредоточен на том, чтобы прорваться к воротам и забить. Он любил передачи на ход и выходы один на один».
Лучшим примером комбинационной игры этой парочки стала победа со счетом 5:0 над «Лестером» в феврале 1999 года, когда Анелька сделал хет-трик уже в первом тайме. Защитники «Лестера», а особенно высоченный центральный защитник старой формации Мэтт Эллиот, оказались абсолютно беспомощны против резвого Анелька. В перерыве Мартин О’Нил произвел перестановки, отправив Эллиота в центр нападения, что подчеркнуло как слабость последнего в защите, так и то, что многие команды Премьер-лиги по-прежнему полагались на навесы на крупных форвардов. Бергкамп записал на свой счет четыре голевых паса, дважды ассистировав Анелька и дважды активному Рэю Парлору. Первый гол Анелька наглядно продемонстрировал, как легко Бергкамп и Анелька растягивали защиту в разные стороны. Подобрав ничейный мяч на своей половине поля, Бергкамп бросил взгляд вправо в поисках забегающего Анелька, а затем буднично вырезал верховую передачу на сорок метров вперед. Анелька пронесся мимо защитников «Лестера», подработал мяч грудью и точно пробил в дальний угол.
Все выглядело проще некуда. В те годы оборонцы многих команд по-прежнему старались оттеснить нападающих подальше от ворот – это логично, если угроза идет с воздуха. Со временем клубы научились противостоять быстрым форвардам, располагаясь ниже, а вратари начали подчищать забросы за спину партнерам, если те выдвигались вперед. Однако в том самом матче против «Лестера» у «Арсенала» и Анелька пространства было больше некуда. Второй гол француза вышел похожим на первый – только передача Бергкампа вышла тоньше и нежнее. Анелька отпраздновал гол, инстинктивно выбросив руку в сторону Бергкампа, а когда Марк Овермарс помог ему оформить хет-трик, подобного не случилось. Их отношения были далеки от идеала, что вылилось лишь в краткие холодные объятия с Бергкампом посередине.
Ранее в том же сезоне Анелька жаловался, что партнеры недостаточно часто на него пасуют – ему казалось, что Овермарс искал на поле только своего соотечественника Бергкампа. «Я слишком редко получаю мяч, – рассказал недовольный Анелька французским журналистам. – Овермарс слишком жаден, и мне придется поговорить с менеджером». Вызвав обоих игроков в свой кабинет для общего разговора, Венгер разрешил этот конфликт очень тонким образом. Проблема состояла в том, что Анелька едва говорил по-английски, а Овермарс совсем не владел французским, и Венгер не только вел беседу, но и выступал в роли переводчика и использовал это обстоятельство себе на пользу. Он попросил игроков выразить свои претензии. Анелька повторил свою жалобу на их с Венгером родном языке, а Овермарс по-английски заявил, что всегда следит за забеганиями Анелька и не понимает, в чем вопрос. Вместо того чтобы перевести их слова в точности, Венгер сказал Овермарсу, что Анелька считает инцидент исчерпанным, а Анелька – что Овермарс обещал делиться мячом чаще. Оба утверждения были ложью, но на какое-то время конфликт разрешился.
Тем не менее система «Арсенала» не подходила Анелька по другой значительной причине, которая тогда осталась незамеченной: он не любил играть впереди. «Я играл на месте центрфорварда и забил много голов за «Арсенал», поэтому все вокруг считают, что это моя лучшая позиция. Но у меня другое мнение, – жаловался он позже. – Мне комфортнее играть из глубины, как это делает Бергкамп». В ответ на решение главного тренера сборной Франции Раймона Доменека ставить его в центре нападения Анелька сказал, что его «роль в другом», а в одном интервью высказался еще прямее: «Моя цель – играть хорошо. Вот что отличает меня от классических страйкеров». Вероятно, в понимании Анелька классический страйкер был сосредоточен лишь на том, чтобы забивать голы – как, например, Коул или Райт.
Если Анелька не считал себя «классическим» нападающим, то тогдашний главный тренер сборной Англии Ходдл заявил, что не считает Майкла Оуэна прирожденным голеадором – вся страна открыла рот от недоумения. На самом деле Ходдл в своей привычно неуклюжей манере попытался сделать Оуэну комплимент, который вышел боком. Ходдл тут же позвонил подопечному и попытался объясниться: по его мнению, традиционный «голеадор» – это игрок, дежурящий в штрафной соперника в ожидании мяча. Оуэн же умел выскакивать на ударную позицию из глубины, обгоняя защитников в борьбе за проникающую передачу. В чем-то Ходдл был прав: Оуэн прежде всего был спринтером и лишь затем завершителем атак.
Когда Тони Блэр только поселился на Даунинг-стрит, 10, в мае 1997-го, в Британии пахло революцией. Через три дня после инаугурации английские болельщики впервые увидели свою будущую «десятку». В своем дебютном матче за «Ливерпуль» Оуэн забил «Уимблдону», но этого оказалось мало – 2:1, «красные» проиграли.
Это был типичный оуэновский гол. Стиг Инге Бьёрнебю запустил мяч в зону левого инсайда, Оуэн подхватил его, рванул к воротам и поразил дальний угол ворот. В последующие сезоны такое можно было увидеть не раз и не два. «Он здорово пользовался скоростью, забегая за спины защитникам», – резюмировал Рой Эванс, в тот день поставивший в стартовый состав Стэна Коллимора и Патрика Бергера под ним – Фаулер отбывал дисквалификацию. Невероятно, но уже через полтора года после этого дебюта Оуэн стал четвертым в голосовании за приз лучшему игроку года, пропустив вперед лишь Зинедина Зидана, Давора Шукера и Роналдо. Этим он обязан прежде всего своему голу в ворота Аргентины на чемпионате мира – тогда Оуэн прорвался мимо двух сонных защитников и метко стрельнул в дальний верхний угол. Во времена, когда нигде в мире почти не транслировались иностранные чемпионаты, было достаточно одной яркой вспышки на международном турнире, чтобы сделать себе имя.
Юношеский запал Оуэна сразу бросался в глаза – он по-прежнему играл так, как будто гонял за детскую команду. Свои выступления подросткового периода он вспоминал так: «Тогда все мои голы выглядели одинаково: заброс за спину защитникам – мой забег – мяч в воротах. Я был быстрее всех, поэтому постоянно выходил один на один. В одиннадцать лет футболисты редко прибегают к навесам с фланга и ударам головой в падении – просто бежишь и забиваешь». Когда Оуэн дорос до основной команды «Ливерпуля», в его игре изменилось немногое. Лучший пример его устрашающей скорости – гол на «Олд Траффорд» в сезоне 1997/98, который помог «красным» увезти очко. Кто-то из его партнеров выиграл верховой мяч в центре поля и переправил его вперед. Казалось, что к этому подбору успеть невозможно – Шмейхель и Гари Паллистер (которого, как ни странно, Фергюсон однажды назвал самым быстрым игроком, с которым он работал в МЮ) были гораздо ближе к мячу, но Оуэн понесся вперед как электричка, опередил обоих и прокинул мяч в сетку. Интересно, что уже через несколько минут он схлопотал удаление за безрассудный подкат в ноги Ронни Йонсену. Сейчас это давно забыто, что о недостатке дисциплины Оуэна в начале его карьеры говорили как о серьезной проблеме: незадолго до этого он уже удалялся за то, что боднул югославского защитника в матче молодежек.
В сезоне 1997/98 – своем первом полноценном сезоне в клубе – Оуэн реализовал пенальти уже в первом туре АПЛ, а по итогам чемпионата поделил «Золотую бутсу» с Дионом Даблином и Крисом Саттоном, забив 18 голов. Оуэн был полной их противоположностью: Даблин с Саттоном начинали карьеру в центре обороны, причем оба в «Норвиче», и лишь потом переквалифицировались в центральных нападающих – умение играть в воздухе позволяло им играть на обеих позициях. Главным козырем Оуэна была скорость – половину своих голов с игры он забил в результате быстрых прорывов. Оуэн был несколько простоват в техническом отношении, что было простительно для семнадцатилетнего юноши. В посвященной дерби с «Ливерпулем» главе своей автобиографии сэр Алекс Фергюсон отмечал, что большое количество проведенных матчей уже в столь раннем возрасте ударило не только по здоровью Майкла, но и по его техническому развитию: «У тренеров просто не было времени, чтобы отвести его в сторонку и поработать над теми или иными аспектами индивидуально».
Из всех своих голов сезона 1997/98 Оуэн забил с левой только один, в пустые ворота «Ковентри», и всего лишь раз отличился головой, с двух метров отправив отскочивший мяч мимо вратаря «Саутгемптона». Остальные 16 голов он забил правой ногой. Было заметно, что Оуэн пытался переложить мяч под рабочую ногу даже тогда, когда это усложняло реализацию момента, и пытался бить с правой, даже когда его теснили влево. Свой первый хет-трик он оформил на день святого Валентина: необычно, что два из трех голов в ворота «Шеффилд Уэнсдей» он забил внешней стороной стопы. Со временем защитники приспособились к манере его игры: защитник «Манчестер Юнайтед» Яп Стам открыто говорил, что главной его задачей было заставить Оуэна смещаться влево. Оуэну пришлось усердно тренироваться, чтобы стать универсальнее.
Оуэн часами отрабатывал удары левой и головой и уже через пару лет достиг значительного прогресса. К сезону 2000/01 Оуэн превратился в идеального голеадора и демонстрировал это даже в своих празднованиях. В ничейном августовском матче против «Саутгемптона» он забил два гола ударами с левой. После второго он пробежался по полю, одной рукой считая до двух, а другой указывая на свою левую ногу. Через месяц во встрече с «Сандерлендом» Оуэн переиграл двухметрового Нила Куинна в борьбе за верховую подачу от Кристиана Циге и пушечным ударом вколотил мяч в ворота. На этот раз он отпраздновал, постучав себя по макушке. Потом он практически единолично принес победу «Ливерпулю» в Кубке Англии: «канониры» переигрывали оппонентов, но два гола Оуэна свели все их усилия на нет. И вновь скоростной забег увенчался ударом с левой ноги в дальний угол.