Примечательно, что в финале Лиги чемпионов также встречались две команды с инвертированными вингерами. «Интер» Жозе Моуринью выставил правшу Самюэля Это’о слева и левшу Горана Пандева справа (оба, что характерно, были номинальными страйкерами), а «Бавария» – левшу Арьена Роббена справа, а правшу Франка Рибери слева. Конечно, вингеры меняли фланги и раньше, но обычно это происходило, когда тренер располагал двумя звездами и был вынужден искать одной из них другое место. Так, в 50-е Том Финни играл на левом фланге сборной Англии потому, что позицию справа застолбил Стэнли Мэтьюз, а «Челси» при все том же Моуринью располагал двумя сильными левшами – Даффом и Роббеном. Однако использование обоих вингеров на неродных флангах являлось сознательным тактическим ходом и важным моментом в развитии футбола, ознаменовавшим закат традиционных вингеров.
Тенденция вытекала из двух основных факторов. Во-первых, она стала результатом появления атакующих крайних защитников. Раньше функции вингера заключались в растягивании игры и исполнении кроссов, но теперь их взяли на себя фуллбеки, и вингерам нужно было предложить что-то новое. К тому же фуллбекам было необходимо пространство, куда можно врываться, и смещения вингеров, вытягивавших за собой защитников соперника, им помогали.
Во-вторых, топ-клубы начали делать ставку на комбинационный футбол. Классические таргетмены использовались куда реже форвардов, игравших на проникающих передачах, и теперь вингерам было незачем прижиматься к флангам. Инвертированные вингеры несли разнообразие: они могли перегружать центр своими смещениями, могли выдавать проникающие передачи сильной ногой и, что самое главное, могли наносить удары. Поскольку от нападающих теперь ждали не только голов, эту обязанность они разделяли с игроками других амплуа. Вопрос сводился к выбору между кроссами, с одной стороны, и разрезающими передачами и ударами – с другой. В современном футболе последние оказались полезнее. Матч «Интера» и «Баварии» показал, что топ-клубы практически отошли от использования типичных вингеров, а ведущими игроками мира стали правша Криштиану Роналду и левша Лионель Месси, смещавшиеся с фланга в центр.
Большинство ведущих клубов АПЛ не строили игру вокруг кроссов, а потому вингеры – как традиционные, так и инвертированные – использовались далеко не всегда. В «Арсенале» играли «десятки» – Насри, Росицки и Аршавин смещались в центр и создавали моменты оттуда. «Челси» располагал забивными Флораном Малуда и Николя Анелька. МЮ в определенной степени был исключением из правила – классический вингер Антонио Валенсия регулярно навешивал на Руни. Однако примечательно, что сэр Алекс Фергюсон не выставил его на выездной матч с «Баварией» в марте 2010-го. Он объяснил выбор тем, что Нани и Пак умели играть на обоих краях, а потому могли поменяться по ходу игры в тактических целях – еще один мощный удар по прямолинейным ограниченным вингерам.
А вот команды второго эшелона по-прежнему полагались на свои фланги. Не только «Тоттенхэм» и «Фулхэм», но и другие претенденты на места в Лиге Европы, «Эвертон» и «Астон Вилла», делали серьезную ставку на создаваемые вингерами опасные моменты.
«Эвертон» Дэвида Мойеса обладал, пожалуй, лучшей левофланговой связкой во всей Премьер-лиге. Южноафриканец Стивен Пиенаар постоянно смещался в центр, давая простор Лейтону Бейнсу, чьи навесы являлись самыми опасными в АПЛ. Дуэт идеально понимал друг друга без слов, а Бейнс к тому же прекрасно взаимодействовал с Тимом Кэхиллом, технически ограниченным и невысоким хавбеком, который тем не менее превосходно врывался в штрафную и здорово боролся за верховые мячи. Любовь «Эвертона» к кроссам подчеркивал и тот факт, что в центре с Кэхиллом играл Маруан Феллайни, также ценившийся не за тонкие передачи, а за умение вовремя замкнуть навес.
Тренировочный процесс Мойеса вращался вокруг создания численного перевеса на флангах в форматах двое на одного и трое на двоих. Особенно шотландец любил упражнение, в котором мини-команды играли на трое ворот. Игроки при этом упражнении атаковали одни ворота, утыкались в соперника и резко разворачивали атаку на противоположные ворота. Таким был план «Эвертона»: перестроения и проходы по флангу.
«Астон Виллу» в те годы возглавлял Мартин О’Нил, уже достигавший успеха в «Лестере» и «Селтике» с игрой, основанной на кроссах. В предыдущих клубах он нередко прибегал к схеме 3–5–2, а в «Вилле», где у него были два мастера навесов, Эшли Янг и Стюарт Даунинг, предпочитал 4–4–2 и 4–5–1. Изначально О’Нил располагал их на привычных позициях, а потом поменял флангами и сделал еще опаснее. Правша Янг вышел на мировой уровень с фирменным приемом – начинал движение вправо, затем показывал защитнику, что пойдет влево, а сам резко уходил еще ближе к центру. Даунинг особенно расцвел при сменщике О’Нила Жераре Улье, который недолюбливал традиционных вингеров еще в бытность тренером «Ливерпуля». В 2011 году Янг и Даунинг заработали приглашения в МЮ и «Ливерпуль» соответственно, и в больших клубах их кроссы пришлись совсем не ко двору.
В эпоху моды на инвертированных вингеров было крайне непривычно видеть носившегося по флангу резвого и опасного Гарета Бэйла. «Я верю, что лучших игроков нужно ставить туда, где им наиболее комфортно. Бэйл – быстрый, как молния, левша, поэтому весь сезон я ставил его налево, – вспоминал Реднапп сезон 2010/11. – Тогда было принято, чтобы слева играли правши вроде Эшли Янга, которые могли смещаться в центр и лететь к воротам. Но я видел, что Гарету нужно было наработать уверенность, а проще всего это было сделать на родной позиции».
Бэйл стал звездой Премьер-лиги во второй половине сезона 2009/10, а уже в начале следующего сезона превратился в звезду Лиги чемпионов благодаря феноменальным выступлениям в матчах с обладателями трофея из «Интера». Первый матч проходил по особенно любопытному сценарию. Уже к перерыву «шпоры» остались вдесятером и уступали в четыре мяча на «Сан-Сиро». После этого Бэйл единолично пустился в контрнаступление, забив два гола после сольных проходов, а затем добавил и третий гол. Бэйл доказал, что вингеры по-прежнему оставались атакующей угрозой, даже находясь на своем фланге. Каждый из трех голов был забит левой ногой в дальний угол и каждый отмечался лишь призывом подобрать мяч и поскорее начать игру вновь. Бэйл прямо-таки затерроризировал Майкона, считавшегося в то время лучшим правым защитником мира. Майкон оправдывался тем, что якобы в тот день подхватил какой-то вирус, который не давал ему угнаться за Бэйлом. Во всяком случае, нарушая на валлийце правила, он извинялся.
Должно быть, вирус не покинул его и через две недели, потому что на «Уайт Харт Лейн» Бэйл вновь уничтожил оппонента. Реднапп с радостью поделился планом на пресс-конференции: «Их крайние игроки, по сути, не защищаются. Три форварда и Уэсли Снейдер под ними атакуют, оставляя позади двух опорников. Нам нужно загрызть их на флангах: Бэйл должен вновь взять верх над Майконом». Именно так все и произошло, а Бэйл затмил себя самого миланского образца. Новый главный тренер «Интера» Рафаэль Бенитес подошел к матчу несколько наивно: ни правый вингер Жонатан Бьябьяни, ни правый опорник Хавьер Дзанетти нисколько не помогали Майкону. Бэйл ни разу не забил сам, но именно его забеги и прострелы позволили забить в упор сначала Питеру Краучу, а потом и Роману Павлюченко. «У «Интера» не нашлось правого полузащитника в помощь Майкону, – поражался Реднапп. – Его бросили на съедение».
Удивительный просчет со стороны Бенитеса, особенно с учетом того, что между двумя матчами Бэйл никак не отметился – его всегда встречали по двое. «Как остановить Бэйла?» – так звучал самый актуальный вопрос Премьер-лиги. «Эвертон» удержал на «Уайт Харт Лейн» ничью благодаря ходу Мойеса, выставившего против Бэйла сразу двух фулбеков, Шеймуса Коулмана и Фила Невилла. «Мне было трудно, потому что Невиллу помогали сразу два-три игрока, – заметил Бэйл. – Правый вингер не отходил от меня ни на шаг, так что я слишком редко получал мяч». По ходу матча Реднапп скомандовал Гарету сменить фланг – так Бэйл впервые оказался справа.
История повторялась и в других матчах. В победном для МЮ матче на «Олд Траффорд» Даррен Флетчер спешил на выручку Рафаэлу да Силве всякий раз, когда Бэйл оказывался с мячом. Опорник «Сандерленда» Ли Каттермол страховал Недума Онуоху, а вингер «Болтона» Ли Чхон Ён опускался в глубь поля, чтобы помочь Гретару Стейнссону, который, впрочем, остался не впечатлен Бэйлом. «Я еще ни разу не получал столько СМС перед матчем, – рассказал исландец. – Бэйл – фантастический футболист, но игра против него не отличалась от любой другой игры. В пятницу была Ночь Гая Фокса, и я позволил себе расслабиться – поел курицы по-индийски».
У «шпор» возникла проблема. Во всех четырех матчах, проведенных в рамках АПЛ со дня хет-трика на «Сан-Сиро», Бэйла опекали два соперника, и это давало результат. Бэйл не мог выйти на оперативный простор, ни разу не забил сам и не отдал ни одной голевой передачи, а «Тоттенхэм» набрал лишь два очка. «С поддержкой партнеров играть гораздо проще. Думаю, я справился неплохо, но парни впереди сильно мне помогли», – говорил капитан «Бирмингема» и бывший игрок «шпор» Стивен Карр, также закрывший Бэйла.
Бэйлу удалось реабилитироваться в победном матче против «Блэкберна» (4:2), в котором он дважды замкнул подачи с правого фланга, сначала вколотив мяч головой от ближней штанги, а затем подкараулив отскок. Нашлось место и классическому проходу с мощным навесом на Павлюченко, но в целом Бэйл продемонстрировал новую сторону своей игры. «В последнее время мне трудно – против меня защищаются по два человека, – говорил Гарет. – Мне нужно искать новые способы преодоления плотной обороны. Во встрече с «Блэкберном» мне это удалось, и я счастлив». Однако это выступление выбивалось из ряда вон: за весь чемпионат 2010/11 этот навес на Павлюченко стал для Бэйла единственной голевой передачей. Хотя он и забил девять мячей, награда лучшему игроку года, по версии ПФА, стала, скорее, авансом – просто более достойных кандидатов не нашлось. Тем не менее «бэйломания», во многом подогретая двумя матчами с «Инт