Фредди был в затруднительном положении. Раскрыв правду о своем состоянии, он бы не только, вдобавок к самой болезни, столкнулся с издевательством общественности, но и поставил бы под угрозу всю индустрию, которую представляла собой группа Queen. Его товарищи по группе, все те люди, которые работали с ними… он отвечал не только за самого себя, но и за других, что само по себе невероятно тяжело. Ему, по крайней мере, нужно было сказать группе, если уж никому другому.
Независимо от того, знал ли Роджер (а он, вероятно, знал), что Фредди болен, это не могло больше продолжаться. «Фредди здоров, как никогда, и в новом альбоме поет лучше, чем когда-либо, – сказал Тейлор в интервью 1989 года. – У нас была вечеринка у Брайана несколько дней назад, и совершенно точно не создавалось впечатление, что Фредди при смерти», – продолжил он[712]. Однако пристальное внимание прессы все усиливалось, и Роджеру, Брайану и Джону приходилось постоянно отвечать на вопросы, касающиеся благополучия Фредди, поэтому в конце мая 1989 года Фредди наконец решил рассказать своим товарищам по группе правду о его болезни.
По словам Джима Хаттона, четверо членов Queen сидели в ресторане «The Bavaria» в Монтре, когда Фредди наконец признался Брайану, Роджеру и Джону, что с ним не все в порядке. «Мы как-то очень, очень постепенно осознавали, что с ним что-то не так, потому что появлялись признаки этого, – вспоминал Брайан, – и наступил день, когда он нам сказал: „Послушайте, вы, наверное, уже все поняли. У меня эта болезнь, и, насколько я знаю, от нее невозможно вылечиться. У меня осталось совсем мало времени. Я хотел, чтобы мы поговорили об этом, чтобы жизнь продолжалась точно так же, как и до этого. Я буду записывать песни и дальше, никто не должен знать о болезни. Больше не будем об этом говорить”, и это все, что он сказал»[713].
По версии Джима Хаттона, Фредди по-другому сообщил группе о своей болезни: «Кто-то за столом был простужен, и разговор зашел о тяжести этого недуга, – сказал Хаттон. – Именно тогда Фредди, который все еще выглядел достаточно хорошо, закатил правую штанину брюк и поднял ногу на стол, чтобы показать остальным открытую рану на его ноге. «Вы думаете, у вас проблемы, – сказал он им. – Посмотрите на это». Затем, как только он упомянул об этом, Фредди снова перевел тему»[714].
Хаттон не присутствовал на ужине, поэтому описание Мэя кажется более надежным, но независимо от того, в какой форме он им сообщил, все трое из коллег Фредди были ошарашены этим известием, и, по словам Брайана, «все разошлись, и каждый сам по себе переживал это известие, и это был единственный прямой разговор на эту тему между нами»[715].
«Мы знали, что он ужасно болен. Это было в действительности только подтверждением того, о чем мы уже догадывались, – сказал Роджер Тейлор. – Но на самом деле, это было ужасно. Долгое время мы пытались убедить себя в том, что причина была в другом»[716].
«Он никогда не просил ни у кого сочувствия, – вспоминал Май. – Он был очень сильным человеком и всегда любил управлять своей жизнью. Он знал, что если он объявит об этом публично, его жизнь станет настоящим цирком, и он не сможет заниматься своим делом, музыкой. Он хотел, чтобы все до самого конца продолжалось так же, как и до этого. В его глазах не было ни слез, ни драматичной грусти. Он был невероятно самодостаточным. Мы не чувствовали, что можем говорить об этом с кем-то еще. Было особенно трудно лгать нашим друзьям. И, конечно же, мы были вынуждены наблюдать, как этот невероятно талантливый, сильный человек в расцвете сил постепенно увядал. Мы испытывали ужасное чувство беспомощности»[717].
Существует метод, который предлагают смертельно больным, в частности – больным СПИДом, который обещает, что жизнь продлится дольше, если больной расскажет о своей болезни минимально возможному количеству людей. Конечно, ложь такого рода означает, что в нее будут вовлечены и другие. Фредди уже поделился своим секретом со своими близкими в Гарден Лодж. Они стали частью этой тайны. Но тогда лгали все: будь то истории о выживании и уверенность в том, что он выживет, будь то комплименты, насколько он лучше выглядит или что он набрал немного веса. Ложь поощряется как способ облегчить жизнь человеку со СПИДом.
Брайан, Роджер и Джон сделали то, о чем Фредди их попросил: они стали частью лжи и пытались сделать все необходимое, чтобы жизнь продолжалась как обычно. В этой ситуации в группе сработали какие-то механизмы, и почти сразу три остальных члена Queen сформировали защитную стену вокруг Фредди. Он хотел как можно быстрее вернуться в студию и записать как можно больше песен за то время, что ему осталось. Остальные три товарища по группе, осознавая серьезность ситуации Фредди, отчаянно пытались сделать все возможное.
«Думаю, мы все полагали, что „The Miracle” станет последним альбомом, – сказал Брайан. – Никому не было известно, сколько времени осталось у Фредди. Поэтому мы просто знали, что нам нужно продолжать и делать все, что мы можем»[718].
Альбом „The Miracle” включал в себя десять песен, авторами которых являлись все четыре исполнителя. Он был выпущен 22 мая 1989 года и сразу попал на 1-е место в британских чартах альбомов, хотя в США, где их популярность снизилась, он достиг только 24-го места. И как и на протяжении всей их карьеры, отзывы были явно неоднозначными. Газета The Times писала, что альбом «наглядно показывает, сколько безвкусицы можно впихнуть в один альбом»[719], в то время как в Rolling Stone заявили: «Кто-то просто жестоко шутит, распространяя слухи о том, что „The Miracle” – официальное возвращение Queen в хард-рок. Немедленно отрубить ему голову! Впервые со времен „Hot Space” Queen удалось так отвратительно увязнуть в писке драм-машин и звуке синтезатора»[720].
Пять синглов из альбома были выпущены в 1989 году. Два из них – „I Want It All” и „Breakthru” – попали в десятку лучших синглов Великобритании. Но позиции в чартах уже не имели большого значения для Фредди и, возможно, для остальной команды Queen. Их силы теперь сосредоточились на банальной гонке со временем: они хотели как можно больше сделать вместе с Фредди. Вероятно, он раздумывал о записи еще одного сольного альбома – у него было достаточно материала, оставшегося от предыдущих проектов, но в связи с его болезнью все подобные мысли были быстро выброшены из головы. Его физическое и психологическое состояние требовали присутствия рядом с ним людей, которые помогали бы работе продвигаться, а сольный альбом, даже если бы он и был начат, никогда бы не удалось закончить.
Так получалось, что Фредди Меркьюри начал с Queen и с Queen ему суждено было закончить.
Но Фредди занимался не только работой. Летом 1989 года он провел некоторое время в Гарден Лодж, ухаживая за своим садом и его растущей коллекцией японских карпов. Но даже там его преследовала пресса. Они следили за каждым его шагом вне дома и постоянно строили гипотезы по поводу его здоровья. И когда они не могли получить никакую информацию, они что-нибудь придумывали. Газета The Sunday Mirror, например, утверждала, что Фредди заключил договор со своей бывшей любовницей Мэри Остин о том, что станет «отцом» для ее ребенка. Хотя на самом деле Мэри уже была беременна и находилась в стабильных отношениях с отцом своего ребенка, Пирсом Камероном, и Фредди был безумно за нее рад. (Фредди станет крестным отцом мальчика, когда он родится в 1991 году. Он скажет: «Мне бы хотелось иметь ребенка, да. Это было бы хорошо, но этого никогда не случится. Я скорее заведу себе еще одну кошку».)[721]
Назойливое преследование прессы привело к тому, что Фредди часто сбегал в Монтре в течение года. Это было не только попыткой избежать журналистов. Там Queen работали над своим новым альбомом в своем старом местечке Mountain Studios. Они начали работу над их 14-м студийным альбомом еще до того, как был выпущен альбом „The Miracle”. Там, в Швейцарии, в безопасной и мирной атмосфере у группы было больше возможностей заниматься музыкой. Они разработали график, в соответствии с которым они планировали проводить записи в течение трех недель, а затем сделать паузу на две недели, чтобы позволить Фредди отдохнуть, в то время как другие участники, в частности Брайан и Роджер, могли бы работать над другими материалами и другими проектами.
«За последние несколько лет он работал с невероятно большим напряжением, так как чувствовал, что должен оставить что-то группе, поэтому несколько альбомов были сделаны очень быстро», – говорит Майк Моран[722]. И это несмотря на то, что врачи советовали ему не спешить, подвести итоги, принять судьбу. Но он не желал прислушиваться к словам людей, которые хотели, чтобы он остановился: Фредди был еще не готов, не готов сдаться.
К настоящему моменту он также бросил курить по указанию врача, а чистый горный воздух оказался долгожданным облегчением после серого лондонского неба и облегчил связанные со СПИДом проблемы с дыханием, которые были налицо к тому времени. Фредди, который теперь полностью избегал гедонизма и беспокойного образа жизни в Мюнхене, так полюбил умиротворенность и спокойствие, которые он нашел в Монтре, что позже, в последний год своей жизни, решит приобрести трехкомнатную квартиру с видом на Женевское озеро. И хотя он совсем недолго сможет насладиться этим новым домом, это место станет для него огромным утешением и подарит ему немного уюта, так как его могучая сила и огромная энергия начали покидать его в начале нового десятилетия.