– Это ток-шоу «Голоса из жопы» и его постоянный ведущий Андрей Миркин! – громко заявляю я присутствующим. – Здравствуйте, если вы еще не умерли!
– У нас в последнем сюжете изменения, теперь вместо гаишника просто мент, – сует мне в руки листок с поминутной разблюдовкой Тоня.
– Тоже мне, разница! – Я беру листок и сворачиваю пополам.
– Уход на рекламу на десятой, а потом на шестнадцатой минуте, – инструктирует меня редактор Таня. – Перед концом программы новое «спасибо», у нас поменялся спонсор.
– Хуй с ним, где список видеоклипов?
– Андрей, это важно!
– Нет, дорогуша, важно не это! Гуля, дай мне список клипов!
– Послушай, я тебе, конечно, в «ухо» скажу, но название компании...
– Гуля, я умру сейчас, где видео? – теперь нарезаю круги по комнате. – Какого черта здесь так много народа?!
– Держите! – Гуля дает мне лист с видео.
– И из чего тут прикажешь выбирать? – Я пробегаю лист глазами. – Надоевшие Arctic Monkeys? И... Mika, мать его? Это в честь анального карлика? Я хочу Placebo!
– Это в честь Роберта? Было две недели назад «Without you I’m nothing».
– Дай мне «Follow the cops»!
– Боюсь, они не успеют перегнать. До эфира пятнадцать минут.
– Успеют! Дай мне гребаных копов! И, кто-нибудь, можно уже выключить наконец этот говенный Frankmusic?
Вова неспешно подходит к магнитофону и меняет компакт-диск. Начинается занудная рулада The XX.
– Нет, ну точно, вы меня решили убить перед эфиром! – Я вытираю несуществующий пот со лба.
– Ты сейчас мне грим испортишь, – бубнит Роберт.
– А вы все мне сейчас эфир испортите, – воздеваю я руки.
– Гостей уже загримировали, – доверительным шепотом сообщает Гуля.
– Отлично, пусть хоронят, – бросаю я. – У кого-нибудь есть сигарета?
Гуля протягивает мне пачку «Парламента» с одной выехавшей сигаретой. Я наклоняю голову и достаю ее зубами.
– Имеет смысл поговорить с гостями до эфира. – Она чиркает зажигалкой.
– Тебе? Может быть. Там будет незначительный чиновник из префектуры, он может помочь с регистрацией, если что.
– Вам?
– Мне? – Я собираюсь ответить что-то еще более гадкое, но тут дверь широко распахивается, и в комнату влетает Леша, главный режиссер канала. Тертые джинсы, футболка с зизгагообразным рисунком, никогда не снимаемая бейсболка, вечно усталые глаза и порывистые движения.
– Ты готов, насекомое? – интересуется Леша.
– Я здесь не для того, чтобы выслушивать оскорбления, – на всякий случай говорю я.
– Ты когда начинаешь говорить, смотри в камеру, а не в фонарь над ней. Он не снимает. Снимает камера.
– Я в курсе.
– Ты в курсе. А на прошлой неделе кто-то лупил глаза, как стрекоза.
– Ты про Хижняка?
– Не беси меня! – Он расстегивает на мне пиджак и оттягивает рубашку. – Вроде бы штробить не будет...
– Это они специально так свет поставили, чтобы...
– Чтобы что?
– Испортить шоу, поиздеваться надо мной, не знаю. – Я хлопаю себя по бедрам. – Придумай ответ сам, а?
– Не смотри больше на фонарь, а? – Он поправляет бейсболку, придирчиво осматривает меня, как осматривают манекен, прежде чем поставить его в витрину, заходит сзади, поправляет волосы. – Вроде ничего... Роберт, когда гарнитуру повесят, поправь ему волосы, а то он у меня топорщился в прошлый раз.
– Хорошо, – отзывается Роберт словно из ниоткуда.
– У тебя нет успокоительного? Ксанакса? Чего-то я волнуюсь. – Я пристально на него смотрю.
– Скушай конфетку! – Он разворачивается на пятках и убегает, чуть не столкнувшись в дверях с девушкой, которую я раньше не видел.
– Татьяна, мы первую подводку исправили! – кричит та редактору.
– Десять минут до эфира, – сообщает голос из динамиков.
– Какие исправления?! – верещу я. – Я еще текста не видел!
– В суфлере уже исправлено, не волнуйся, – хлопает меня по плечу Таня.
Я машу на нее рукой, беру со стола зефир в шоколаде, откусываю и кладу обратно. Подходит девушка с наушниками, я покорно скидываю пиджак, она крепит к поясу джинсов приемник, все вокруг начинают лихорадочно обмениваться бумажками, тараторить, перебивая друг друга, динамик сообщает о пятиминутной готовности, и я чувствую, как нарастает пульс. Кто-то сует мне в руку список видеоклипов и карандаш, которым я ставлю галки, кто-то еще протягивает передатчик, который будет торчать у меня в ухе и связывать с аппаратной. Потом все дружно покидают гримерку, а Coldplay завывают «In my place, in my place», а я прикрываю глаза, чтобы снять напряжение. Когда наконец в комнате не остается никого, кроме Гули и Вовы, я закуриваю, подхожу к Вове и, не зная, что мне собственно нужно, зачем-то обреченно спрашиваю:
– Где мои подводки?
– На, подведись! – Он протягивает мне зажженный косяк.
Делаю две глубокие затяжки. Треснувший было мир собирается в единое целое.
– Ведущий слышит меня? – звучит в ухе.
– Слышу.
– Ведущий, на площадку! – командует та-что-живету-меня-в-ухе.
Быстро преодолеваю коридор между гримеркой и студией, вспрыгиваю на невысокий подиум, мажу взглядом по трем снимающим меня камерам. По гостевым креслам, в одном из которых ерзает чувак из префектуры, в другом – лидер рэп-банды «Олово», взорвавшей на прошлой неделе ютьюб песней «Москвы не будет».
– Семь, шесть, пять...
«Неужели Наташа сегодня не придет? – секунды до эфира буквально залипают. – Какого черта Лобов стравил меня с Хижняком прямо на собрании? Хочет слить?»
– Четыре, три, две...
«Первое предложение подводки. Какое первое предложение подводки? – Сердце начинает бешено колотиться, стучать в висках, запястьях, глазных яблоках. – Они успели перегнать мне видео? Достаточно ли яркий суфлер или как в прошлый раз?»
– ЭФИР!
– Добрый вечер, страна! Здесь Андрей Миркин и программа «Городские новости». – Пульс успокаивается, замедляется, стихает, я четко вижу суфлер. – На этой неделе нас поразила новость о необычных испытаниях, которые третий день продолжаются в районе Нового Арбата. Специалисты из ОАО «Московский комитет по науке и технологии» разгоняют тучи над Москвой с помощью уникального прибора – люстры Чижевского. Давайте посмотрим сюжет.
– Ты особенно не разгоняйся на мэрию, сам понимаешь... – говорит «ухо», пока идет видео. – Нам пресс-секретарь этого черта из префектуры грозил судами, если будет, как он выразился, провокация. Кивни, если понял.
«Остроты нет», – вспоминаю я гадкий прищур Лобова и верчу головой.
Видео заканчивается. Представляю гостей. Смотрю то на того, то на другого, решаю все-таки начать с чиновника.
– Скажите, Вадим Борисович, как долго разрабатывалось это устройство?
– Двенадцать лет, – кряхтит он.
– Долго. А кому пришла мысль применять его для разгона облаков?
– На заседании комитета Юрий Михайлович...
– Да оно у вас не работает! – встревает рэпер. – Хоть одно облако-то вы разогнали?
– Что значит не работает! – возмущается чинуша. – Метеорологи зафиксировали, что в период с одиннадцати утра до тринадцати дня дождя над Арбатом не было. Хотя во всем городе был ливень. Научный факт!
– Зато в этот момент шли дожди над Владимиром, – улыбаюсь я. – Денис, как ты думаешь, связано ли это с экспериментом мэрии Москвы?
– Бабочка, порхающая над мэрией Москвы, может взмахом крыльев вызвать ураган в Лондоне, – ржет он, – давно известно!
– Ну, знаешь, наши бабочки на самом деле питаются атомным нектаром, а иногда могут и ракетой плюнуть, я бы не стал на твоем месте над этим смеяться!
– Вот вы балаганите, а между прочим, известно ли вам, во сколько обходится бюджету города уборка снега на улицах? – Борисыч оседлал «державного коня» и нахмурил брови. – В триста миллионов рублей! А снега меньше не становится!
– Правильно, зато откатов больше становится, – набычился Денис. – Вы эти деньги лучше не по карманам суйте, а тратьте на организацию уборки. Ну чисто сказочники!
– А сколько вы собираетесь потратить на разгон облаков «потоками ионов»? – интересуюсь я у Борисыча.
– Сто восемьдесят миллионов.
– А если доплатить по четыре тысячи таджикам, убирающим улицы, лучше не будет? Понадобится всего сорок пять тысяч таджиков. Они хорошо работают.
– Ну, я бы не ставил так вопрос, – выдерживает он паузу.
– Почему?
– Разработка ионной люстры довольно затратный проект, и вот теперь взять и, так сказать, отказаться... – Он зачем-то понижает голос.
– Спасибо! Сразу после рекламы – прямое включение с Нового Арбата, где продолжается борьба сил добра с силами природы.
– Вы все-таки посерьезней будьте, молодые люди, – увещевает нас чиновник, неспешно попивая чай. – Вроде передача о проблемах города, а мы говорим черт знает о чем...
Проблема-то большая.
– Пять секунд до конца рекламы. Андрей, чиновник поплыл слегка, надо его через репера додавить.
– Это «Городские новости» с Андреем Миркиным, – говорю я в кадре. – Прямо сейчас то, что говорят на улицах. Александр, вы слышите меня?
– Да, Андрей, слышу вас. – На мониторе появляется корреспондент канала, прячущийся от дождя за поднятым воротником.
– Как проходит эксперимент?
– Все организовано очень серьезно. – Он показывает рукой на стоящую вдалеке «Газель» с какими-то не то корзинами из супермаркета, не то рогами, возвышающимися над ней. – Вот там работает «люстра Чижевского».
– И как? Дождь не идет? Тучи разогнаны?
– Был довольно сильный, но сейчас ослаб.
– Ну что вы хотите, поток ионов не в одну секунду действует! – Чиновник с довольным видом поправляет пиджак. – Вы же видите, работает...
– Я пока ничего не вижу. Спасибо, Александр! Денис, что ты думаешь по поводу сюжета?
– Как обычно, надувалово. Бабки списали, и все дела!
– Я бы попросил поаккуратней! – взвивается чиновник. – На вас за это можно и в суд подать!
– А в какой орган можно подать на вас, Вадим Борисович? – Я делаю к нему полшага. – В Страсбургский суд? В Гаагу? Ваша система не работает, потому что она не может работать, это против законов физики!