– А кто это? – мне становится интересно.
– У национал-социалистов Германии был такой герой.
– А он чего, тоже шоколадом торговал?
– Почти, – Антон встает и включает телевизор.
По «Первому» поют «Блестящие».
– Вот он – эталон для губерний, – меняю я тему. – Представляете, вчера захожу в «Кофеманию», так там телки через одну похожи на эту блонду. Как ее зовут, забыл. Кстати, про провинциалок. У меня по поводу Решетниковой начали возникать смутные сомнения. Позавчера она предложила мне поехать к ее подруге во Францию. Под МонОпелье, прикиньте! Реально, так и сказала: МонОпелье!
– Я надеюсь, ты объяснил, что отдыхаешь только в Стереопелье? – улыбается Антон.
– Или в Эйч-Ди-пелье, – поддакивает Ваня.
– Ужас. Сдается мне, что хоть родители у нее, типа, какие-то тузы, приехали они явно издалека.
– Мышка-лохушка, – резюмирует Антон. – Мне она сразу такой показалась. Помнишь, я тебе говорил?
– Слушай, – оживает Ваня, – как в целом твои истории-то? Чего-то давно новостей про телок не было.
– Да так, ничего хорошего. – Я жалею, что начал женскую тему. – Рита хочет ко мне переехать. А Лена… эта вообще жениться предложила…
– Ого! – Антон присвистнул. – А ты чего?
– Да послать хочу… обеих…
– Доигрался в топ-менеджеров и клубных промоутеров, – кивает Ваня. – Я тебе говорил, пора завязывать. Хорошо, что они тебя спалить не успели. Многоженец ты наш!
– Тебе легко говорить, – качаю я головой, – ты счастливый. У тебя получается жить с твоей Викой уже третий год, а я так не могу. Я слишком полигамен, понимаешь? Вон Тоха до сих пор не женат, и ничего.
– Я, в отличие от тебя, «Санта-Барбару» с параллельными сюжетами не разыгрываю, дорогой мой!
– Ой, ладно, тоже мне, моралисты! Мне так жить интереснее. Если телки на это ведутся, чего бы мне не использовать свой дар к перевоплощению?
– Дар у тебя от бога, – говорит Ваня. – И ты запутал их настолько, что они решили, будто ты состоятельный крот. Теперь хотят проверить это совместным проживанием. А ты их сразу списываешь. Нехорошо это, Дрончик. Они к тебе всей душой, а ты… Они ведь теперь рыдать по тебе ночами будут!
Ваня изображает рыдания – мы с Антоном ржем.
– Кстати, залететь ни одна не успела? – Антон потирает кончик носа.
– Тьфу-тьфу, – стучу я по дереву, – нет, слава богу. Рыдать они будут! Как же! Зарыдают, если узнают, что у меня денег и статуса нет. Оплакивать бесцельно потраченное время.
– Думаешь, они настолько меркантильны? – Антон щурится.
– Я тебя умоляю! Они что, с другой планеты? Вчера, опять же, сижу в «Кофемании», жду человека одного. За соседним столом три телки. Пью кофе, грею уши. Они обсуждают своих мужиков. Причем телки такие, лет по двадцать пять, хорошо прикинутые, с дорогими цацками. У всех Vertu. Я такого там наслушался!
Я излагаю одну за другой все истории, подслушанные мной в кафе: про аборты, длину членов, подставные беременности, придуманные венерические заболевания, тему с «Мерседесом». Ребята сидят, раскрыв рты. Антон изредка вставляет: «Нихуя себе!».
– Прикинь, а в конце эта рыжая говорит: «Я к бабке одной хожу, ворожу на него, чтобы не свинтил. Гд е я себе еще такого сладкого найду?» Это – тренд, заключаю я. – Они теперь только такие. Других рожать не модно.
– Про гадалок – отдельная история, – начинает Ваня. – Сейчас на них все помешались. Короче, рассказываю. Во вторник, в очереди в офисной столовой слышу, как одна девка из соседнего офиса рассказывает про свою подругу, которая ходит к такой вот бабке, и та ее учит ритуалам, чтобы женить на себе какого-то чувака.
– Кофе будем? – Антон подходит к чайнику и нажимает на кнопку. – И что за ритуал? Вуду? Алхимия? Заклятье исчезнувших инков?
– В общем, бабка написала ей что-то на бумажке и велела положить в левый сапог не разворачивая. Потом ехать в Новодевичий монастырь, найти там безымянную могилу и оставить у нее оба сапога. Причем сапоги новые покупать нельзя! – Ваня поднимает вверх указательный палец. – Только свои. Чтобы, типа, телка не съехала на дешевку с Черкизона.
– И чо? – Я сижу и тихо ошалеваю от этой истории. – Неужели, в натуре, поехала?
– Ага. Нашла могилу, положила сапоги, переобулась и пошла. Сапоги, говорит, тут же бомжи утащили, которые там тусят.
– А дальше? – хмыкает Антон.
– Дальше она позвонила бабке, сказала, что исполнила, а бабка говорит: «Ты что, внучка, вчера ж понедельник был! Духи отдыхают. Давай на неделе все по новой!»
– С ума сойти, – не верю я, – и все?
– Ну, типа, подруга расстроилась, сапоги-то «Celin» были, за косарь. Ношеные, правда.
– Бабка, наверное, в доле с «Celin», – предполагаю я.
– Скорее, с бомжами, – говорит Антон.
– Вот такая история. – Ванька снова заваливается на диван. – Самое смешное, вторая телка посочувствовала по поводу сапог и говорит: ты обязательно у подруги своей спроси, сработало или нет. Заодно узнай, можно ли на мужа или на деньги с карьерой ворожить.
– Совсем ебанулись, – Антон разливает кофе.
– Я уверен, что телка про себя рассказывала, – почему-то приходит мне в голову. – А вторая идиотка – туда же. «На бабки, на карьеру». Я думаю, они теперь все этим увлекаются. Интересно, мои уже на меня успели наколдовать? – Мне становится не по себе. – Суки! Кстати, у Риты откуда-то появилась новая Nokia 8800. Говорит, на работе дали.
– А я думаю, наколдовала, – смеется Ваня.
– А я так думаю, что у нее в запасе еще пара таких же промоутеров, как ты. И один реальный топ-менеджер из американской компании. – Антон пристально смотрит на меня. – Дрончик, а чего ты так вылупился? Ты думаешь, только сам можешь исполнять? Тут половина города таких актеров из жопкиного трактира. Чем скорее ты этих двух сольешь, тем лучше тебе будет, поверь!
– Да солью, солью, – раздраженно отвечаю я. – Дело не в меркантильности, не в переезде и даже не в свадьбе. Я, может, влюбился…
– В кого? – хором спрашивают они.
– В студентку. Молодую. Красивую. Моложе Никитоса, – почему-то у меня получается говорить только отрывисто. – Такая сладкая. Катей зовут. Даже не успела испортиться еще.
– Это не для нее Никитос сотку стрелял? – подкалывает Антон.
– Даже на полтинник был согласен, – вторит ему Ваня.
– Да пошли вы оба! Завидуйте молча, лузеры. Ничего вам больше не скажу. – Я встаю и иду в туалет.
– Ладно, релакс, – несется мне в спину, – мы же шутим, брат.
Я молча показываю из-за спины «фак».
Вернувшись из туалета, нахожу друзей пьющими кофе и продолжающими увлеченно обсуждать тему девок.
– А мне кофе налить западло, Тох? – спрашиваю я.
– На столе стоит, чего ты наезжаешь сразу? Тут тебе не «Кофемания», – отзывается Антон. – Расскажи лучше еще про Катю.
– «Но ничего не отвечу, ничего не отвечу тебе я». – Я беру в руки чашку и мечтательно смотрю в окно. – Чтоб вы окончательно сдохли от зависти, сообщу, что у нее потрясающая задница, как у бразильянки.
Ваня открывает рот, чтобы ответить, но я уже понимаю, о чем пойдет речь, и опережаю его:
– Да-да. Именно. У нее жопа круче, чем у той хостесс в «Мосте».
– Пизде-е-е-еж! Чистый пиздеж, – кривится Антон. – Круче, чем у той хостесс, просто не бывает.
– Не бери на понт, мусор! – добавляет Ваня свои три рубля.
– Засим предлагаю прекратить трансляцию подъебок из «Петросян-клаб».
– А из «Комеди» можно? – не унимается Ваня.
– Тох, – взываю я к профессиональным чувствам друга, – мы сегодня писаться будем, или как?
– Ты смотри-ка, мальчик наш созрел, – присвистывает Ваня. – Любовь творит чудеса?
– Ладно, закрыли тему! – Антон садится за пульт. – Чуваки, давайте представим, что мы уже на сцене.
– Плюс один, – откликается Ваня.
– Плюс тысяча. Я с нее и не сходил, – закрываю я тред.
«Forever not yours»
I ’ ll soon be gone now,
Forever not yours,
It won ’ t be long now.
Forever not yours.
В «Ми пьяче» я приезжаю на нервяках. Репетиция отняла много сил и времени, Марина вынесла весь мозг с этой чертовой съемкой, метро сожрало остатки хорошего настроения. Вдобавок Катя весь день не включает телефон, а вместо того чтобы лететь к ней, я встречаюсь с Риткой. Наша встреча – своеобразный бонус, выданный мной Рите из-за того, что я всячески подсливал ее два дня после объявления о намерении переехать ко мне. Сливал бы и дальше, но десятка и корпоратив в среду – весомые якорные факторы. В любом случае, утешаю я себя, лучше встретиться с ней, чем продолжать и на выходные выгуливать Лену. Если первая просто хочет переехать, то вторая наверняка поехала кольца выбирать. Вот такой расклад: сейчас я встречаюсь с Ритой не потому, что она мне интересна, а потому, что не хочу встречаться с Леной, тогда как хочу я видеть в данный момент только Катю, но даже не знаю, где она живет. Вся моя жизнь – плохо срифмованный каламбур: эту не хочу, ту не хочу, а вот этой не могу дозвониться.
Лучше всего, конечно, в течение недели послать обеих. Только вот дождаться возврата долга, отыграть корпоратив и принять бабки у Даева за статью. А потом послать. Даже не встречаясь. Просто тупо отправить каждой эсэмэс: «Как же ты меня достала, тварь!»
– Как же я соскучился, зайка! – говорю я Рите, плюхаясь на стул напротив. Рита, закрыв глаза, подставляет мне губы для поцелуя. Мне приходится встать, перегнуться через стол и впиться в ее щедро нарисованный рот.
– Я тоже, – говорит она. – Я тебе заказала спагетти «Карбонара», как ты любишь, но это в последний раз. Что-то ты стал много есть мучного. В понедельник перееду к тебе и сразу займусь твоим правильным питанием.
– Ага!
«Господи, образумь эту глупую женщину! Тоже мне, Юля Высоцкая, „Готовим дома“», – думаю я и лихо (как мне кажется) перевожу тему разговора:
– Слушай, ты «Lexus»-то взяла?
– Ага! Он так гоняет, ты не представляешь! Я от радости на нем чуть не улетела сегодня, к