– Да это лучший кофе на востоке! – отозвался сгорбленный лысый старичок, ютившийся у окна.
Он был настолько тщедушным и крошечным (едва крупнее стоявшей перед ним кружки!), что его можно было целиком подшить к папке с делом.
– Паттон? – переспросил Малдер.
Старик махнул рукой, будто отгоняя муху.
– Я безотцовщина, да и мать меня не любила.
– Паттон – это имя или фамилия?
– Зависит от того, с какой ноги встать.
Малдер улыбнулся. Женщина – по-видимому, Маршалл, хотя было опять не ясно, имя ли это, – предложила ему сахар и сливки, но он отрицательно помотал головой. Потом взял горячую чашку и сделал маленький глоток. Паттон оказался прав на все сто. Такого отличного кофе Малдер не пил с незапамятных времен.
Потягивая напиток, Малдер взглянул на меню, небрежно нацарапанное на доске над стойкой. По составу блюда были вполне обычными, а вот названия отличались оригинальностью, порой чрезмерной. Оладьи с беконом в «согревающем орехово-сладком» сиропе, бургеры «Тройное обжорство», мясной рулет с «божественно-нежным» пюре, а также полный арсенал выпечки, начиненной «любовью и волшебством». Малдер осторожно взглянул на Маршалл, которая стопками раскладывала вымытые тарелки.
– Еда у вас так же хороша, как и кофе?
– Милок, ты обо всем по одежке судишь?..
Малдер вспомнил запах бензина, раскуроченные грузовики и вкус кофе и покачал головой.
– Приготовлю тебе свой фирменный завтрак, – улыбнулась женщина и скрылась за широкой дверью кухни.
– Еще лет сорок назад я сам этот кофе варил, – сказал Паттон. – Закупал зерна, молол, хранил известным только мне способом. Теперь вот дочь научил.
Он с теплой улыбкой кивнул в сторону кухни.
– Варит едва ли не лучше моего. Люди, местные и приезжие, постоянно пытаются выведать наш секрет. Как мелем, что подмешиваем, как долго настаиваем, откуда воду берем и прочее и прочее. Могут спрашивать сколько угодно, я все равно не проболтаюсь. – Старик почесал нос сухим, словно веточка, пальцем. – Секрет фирмы.
Малдер сел за столик напротив Паттона. Старик ему понравился, а то, что он оказался отцом Маршалл, придавало заведению еще больше тепла и дружелюбия.
– В таком случае не стану интересоваться, – сказал Малдер, отхлебывая божественно вкусного кофе. – Люблю загадки.
– Разве загадки существуют не для того, чтоб их решать? – спросил Паттон, осматривая Малдера с головы до ног и улыбаясь уже не так открыто, как прежде. – Это ведь ваша работа.
– Наша? – переспросил Малдер.
– Коповская.
– Я не коп.
– Значит, федерал.
Малдер отвел взгляд и снова сделал глоток. Нужно будет попросить еще чашечку. Интересно только, будет ли кофе таким же вкусным. Некоторые загадки довольно быстро утрачивают свой блеск.
– Федерал, но не простой, – дружелюбно ответил он.
В таких маленьких городках, как Линотт-Саунд, старожилы вроде Паттона частенько знают то, о чем другим невдомек. Пусть он столь древний и скукоженный, что едва шевелится, но он наверняка в курсе всех городских сплетен. Информация, полученная от подобных людей, нередко становится ключевой в распутывании дела.
Паттон рассмеялся, и звук его смеха был резким и ломким, как хруст рвущейся газеты.
– Теми лунатиками интересуешься?
Малдер кивнул.
– Обычные дети. Наверняка напились или накурились.
– Вы и правда так думаете?
– А то.
Однако Паттон больше не смотрел на Малдера. Он опустил голову и крепко вцепился руками в край стола, будто боялся его отпустить. Костяшки пальцев у старика побелели; ногти его напоминали почерневшие струпья.
– Что-то вы недоговариваете, – заметил Малдер.
– Ангельские гимны, – пробормотал старик.
– Что-что?
– Вот твоя еда, милок, – произнесла подошедшая Маршалл и следом шепнула: – Не обращай внимания на моего старого больного папаню.
Она поставила перед Малдером тарелку и несколько раз перевела взгляд с него на Паттона и обратно. От былого радушия не осталось и следа.
– Пап, у тебя все нормально?
– Можно еще чашечку кофе? – попросил Малдер. – И еще одну для моей напарницы. Со сливками, но без сахара.
– Напарницы? – переспросила женщина.
Малдер пожал плечами.
– Она задерживается.
Маршалл скрылась за барной стойкой, а Малдер принялся за оладьи и яичницу с беконом, то и дело поглядывая на Паттона. Тот понемногу пришел в себя и откинулся на блестящем кожаном диванчике. Можно было бы предположить, что в силу возраста старик не совсем понимает, что именно интересует Малдера, но, вероятнее, все было как раз наоборот: Паттон ждал, что Малдер начнет копать глубже, дотошно расспрашивать, и это его пугало.
Малдер не собирался этого делать. До поры до времени. Порой достаточно знать, что еще есть куда копать.
– Ох, и растолстеешь ты, – раздался из-за спины женский голос, и Малдер тут же почувствовал волнение.
Он скучал по Скалли. Последние два месяца они разговаривали друг с другом лишь по телефону, и как бы Скалли ни пыталась показать, что ее эти разговоры раздражают, Малдер знал, что ей нравится с ним общаться, а уж с глазу на глаз и подавно.
– У меня быстрый обмен веществ, – ответил он.
– Хватит рассказывать сказки.
Малдер поднялся, чтобы ее поприветствовать. Скалли отпустила волосы и немного похудела, но в целом оставалась прежней. Одета с иголочки, остра умом, а уж языком-то способна заколоть любого с десяти шагов.
– Спасибо, что приехала, – сказал Малдер. – Рад тебя видеть.
Скалли огляделась и улыбнулась Паттону.
– Любишь ты таскать меня по роскошным местам, – пробормотала она, чтобы слышно было только Малдеру.
– Попробуй сначала здешний кофе.
Скалли улыбнулась, в этот раз искренне.
– А где твой новый приятель?
– Крайчек? Выслеживает мелкого гангстера в Бостоне. Я должен был подменить его, – Малдер взглянул на часы, – примерно час назад.
– У тебя будут проблемы со Скиннером.
– Куда уж больше.
– Кофе готов! – вернулась с кухни Маршалл. – Так вот, значит, твоя напарница? Настоящая красотка.
– А я и не замечал, – сказал Малдер. – Можно взять кофе с собой?
– Эй, я шесть часов сюда добиралась! – запротестовала Скалли.
– Тем более, нет времени сидеть и расслабляться. Идем. Осмотримся в округе, взглянем на спящих детишек.
За спиной послышался шорох, и, обернувшись, Малдер заметил, что Паттон вжался в сиденье. Интересно, он вообще когда-нибудь встает? Старик смотрел на Малдера древними водянистыми глазами, не обращая почти никакого внимания на Скалли.
Малдер положил деньги на столик, забрал стаканчики с кофе у Маршалл и благодарно кивнул.
Стоило им выйти наружу и глотнуть свежего сельского воздуха, сдобренного застарелым ароматом бензина, как Скалли зевнула.
– Нужно выспаться.
– Знаешь выражение «на том свете отоспимся»?
– Спасибо, что поднял настроение, Малдер.
– Да ладно тебе. Садись в машину.
– Девочку зовут Лора Коннолли, – сказал Малдер. – Тринадцать лет, из благополучной семьи, учится хорошо.
– Почему мы идем именно к ней? – спросила Скалли.
– До ее дома ближе всего ехать.
Лицо Малдера озарила обезоруживающая улыбка, но Скалли было не до того. Она слишком устала; к тому же ей пришлось выдумать историю про больного родственника, чтобы отпроситься из Академии, и больше такой предлог не пройдет. Малдер постоянно втягивал ее в свои сумасбродные затеи, и она не могла отказать, хотя бы потому, что он искренне нуждался в ее помощи, а возможно…
Впрочем, сейчас у нее не было сил об этом думать. О тенях, призраках и прочих несуществующих явлениях. Ей, привыкшей мыслить рационально, все это доставляло дискомфорт даже на свежую голову.
– Что тебе известно об этой девочке? – спросила она.
– Два дня назад она пропала, как и трое других детей. Родители утверждают, что она была счастлива и даже не помышляла о побеге из дома. Парня у нее не было, других причин прогуливать школу и сбегать из дома – тоже.
Вдалеке показался Линотт-Саунд. Скалли повидала сотни таких городов: самых обыкновенных, спокойных, ничем не примечательных.
– Не встречала родителей, которые бы знали все секреты своих тринадцатилетних детей, – сказала она.
– Руководствуешься личным опытом? – как всегда шутливо, спросил Малдер.
– Так я тебе и сказала, – ответила Скалли с плохо скрываемой улыбкой.
В компании Малдера от улыбки удержаться было сложно.
– Откуда у тебя информация? От местных полицейских?
– Насколько я знаю, полиция этим больше не занимается. Девочка вернулась домой, дело закрыто.
– Значит, от врачей? Ее должны были хотя бы осмотреть в больнице.
– Должны были, – заметил Малдер с сомнением в голосе.
– Тогда кто тебе сказал?
Скалли подумала, что ей совсем необязательно было это знать. У Малдера зачастую были весьма сомнительные источники информации, и она прекрасно это знала, равно как и то, что об этих источниках думают в Бюро.
– Один знакомый, – ответил Малдер. – Приехали.
– Какой еще знакомый?
Но Малдер уже вышел из машины и двинулся к аккуратному маленькому домику. Скалли не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним. Она вылезла наружу, пригладила рукой волосы, пытаясь забыть об усталости и не думать о том, что ее ждет, если она не успеет вернуться в Академию до завтра.
– Тот, кто хочет, чтобы мы оба знали правду, – отозвался Малдер и постучал в дверь.
На стук ответил невысокий лысый мужчина. Он нервно перевел взгляд с Малдера на Скалли и обратно.
– Доброе утро. Мы из ФБР, – показал удостоверение Малдер.
И без того нервный мужчина, казалось, забеспокоился еще сильнее.
– Что вам нужно? – спросил он.
Скалли подошла к Малдеру и украдкой заглянула в дом. Окна были задернуты шторами, и внутри стоял полумрак, а откуда-то с кухни доносился запах свежего кофе и готовящейся еды. По большой прихожей, весело галдя, носились двое детей.