– Да что за… Бумажник пропал.
– Что случилось? – поинтересовалась Скалли.
Кольт снова мысленно вернулся к прошлому вечеру.
– Я вытаскивал его, чтобы расплатиться за мексиканскую еду, наверное, оставил его на столе, когда нас вызвали на кладбище. – Придумав банальное объяснение, он с облегчением повернулся к Скалли. – Конечно же, ты не одолжишь мне пятьдесят центов на газировку?
– Увы, в медицинском халате нет карманов, – слегка улыбнулась Скалли. В такой безумной ситуации Кольт был благодарен, что с ним разговаривает Скалли. Был бы на ее месте Малдер, начал бы пороть чушь про оборотней.
Кстати о Малдере. Он как раз показался из-за угла и сказал:
– Скалли, Кольт, вот вы где. Полиция получила анонимную наводку, что убийца в доме на улице Лус.
– Поехали, – сказал Кольт в готовности найти предлог как-то отвлечься от всего этого, да так чтобы не пришлось совать голову в петлю.
– Встретимся на месте, – заявила Скалли, направляясь к туалету, несомненно, чтобы переодеться.
Кольт и Малдер спустились вниз, в гараж, и обнаружили там Джонсона и его напарника, детектива Мартинеса, те натягивали бронежилеты. Мартинес молча протянул жилет Малдеру, но Джонсон уставился на Кольта.
– Ты не едешь, Джек.
– Ой, да ладно тебе, Мартин, я же веду расследование.
– Ты подозреваемый, Джек. Я не могу…
Кольт поднял руку и сказал:
– Хватит, детектив. Пока мне не отдал приказ кто-то стоящий хрен знает насколько выше тебя в пищевой цепи, это мое дело. Так что либо арестуй меня на основании этих идиотских показаний, либо дай чертов жилет.
На короткий миг настала неловкая тишина, а потом Джонсон кивнул Мартинесу, тот медленно нагнулся к багажнику машины и вытащил еще один бронежилет.
К тому времени как Кольт его застегнул, прибыла Скалли и тоже получила бронежилет.
Они сели на заднее сиденье полицейского «Шевроле-Кавалье», и Малдер шепнул Кольту:
– Ты понимаешь, что оборотень объясняет и то, как Хоблоч оказался в двух местах одновременно, и то, как человек, выглядящий точь-в-точь как ты, убил Куглер, да?
– Заткнись, Малдер, – буркнул Кольт.
Они прибыли к одноэтажному дому на улице Лус, единственному в квартале с воротами на замке. Замок покрывала ржавчина.
Команда полицейского спецназа вошла первой и проверила дом, что заняло не слишком много времени, поскольку он выглядел заброшенным.
Кольт, Малдер и Скалли вошли внутрь, как только руководитель спецназа объявил, что все чисто. Деревянные полы выглядели потертыми и были залиты каплями крови разной степени свежести. Мебели не оказалось совсем, даже межкомнатных дверей. Но очень много кровавых следов.
– Дамы и господа, – улыбнулся Кольт. – Думаю, мы нашли место преступления.
– И даже более того, – добавил Малдер.
Кольт повернулся и увидел, что агент потянулся за лежащим на подоконнике бумажником.
– Боже, он оставил бумажник? Не иначе тот, кто звонил в полицию, его спугнул.
Но Малдер рассматривал бумажник с обеспокоенным выражением лица.
– Что такое, Малдер? – вытаращился на него Кольт.
Бумажник напоминал его собственный – обычный складной бумажник из коричневой кожи с пластиковыми отделениями для карточек внутри. Малдер открыл его, и показалось очень знакомое водительское удостоверение, выданное в штате Мэриленд.
У Кольта внутри все перевернулось, внезапно ему стало не хватать воздуха.
– Он… он не может быть моим.
– Разве что есть какой-то другой Джексон П. Кольт, проживающий в Гейтерсберге, владелец платиновой кредитки «Американ экспресс», член видеоклуба «Блокбастер»… – Малдер поднял потрясенный взгляд. – Мне жаль, агент Кольт.
– Мне тоже, – ответил Джонсон, выворачивая Кольту руки. – Джексон Кольт, вы арестованы за убийство Джулианы Куглер. Вы имеете право хранить молчание…
Окружная тюрьма, Эль-Пасо, Техас. 9 апреля
– Мне жаль, Джек.
Сидя в тюремной камере, Кольт счел слова Малдера самыми холодными словами утешения. Он никогда прежде не бывал в камерах запертым снаружи. Внешне не было особой разницы с тем, когда дверь открыта, но психологическая разница оказалась огромной.
Кольт никогда не страдал клаустрофобией, но неудивительно, что теперь у него возникли ее приступы, когда он понял, что заперт в стенах крохотного помещения. На этаже находилось шесть камер, но все остальные пустовали.
В дальнем конце коридора сидел полицейский в форме, по монитору на столе наблюдая за камерами. Через несколько часов после ареста Кольту предъявили обвинение. Прокурор приложил письменные показания Джонсона и Мартинеса, мерзавцы заявили, что Кольт вел себя грубо, неуравновешенно и оскорбительно, а потом прокурор еще добавил, что Кольт может сбежать, учитывая связи в ФБР. А затем упомянул Бэрри, и как гибель бывшего напарника во время задержания агентами ФБР могла повлиять на состояние Кольта.
– Я звонил Скиннеру. В общем, на самом деле звонила Скалли. Но он сказал, что Бюро не будет ничего предпринимать и намеревается сотрудничать с местными властями.
Судья с готовностью отправил Кольта под арест до суда.
В конце концов, другой судья только что назначил дату слушаний по апелляции Фрэнка Нобилиса, основываясь на разумных сомнениях в связи с убийствами Доны Альварес, Элеанор Андервуд и Джулианы Куглер, во время которых Нобилис находился в тюрьме.
– Как бы то ни было, думаю, что все это говорит в пользу теории оборотней. Мне кажется, что найденное вещество – это клетки кожи оборотня. Скалли сказала, что там есть следы ДНК, но ее не могли идентифицировать, это понятно – ведь мы не знаем, какого рода профиль ДНК ищем.
Кольт почти не обращал внимания на Малдера. Все это не имело никакого смысла.
Как Хоблоч мог оказаться в двух местах одновременно? Как мог существовать кто-то похожий на Кольта до такой степени, что в этом поклялись восемь человек, а он и не догадывался? Как вышло, что многочисленные улики указывают на разных людей, а Потрошитель из Эль-Пасо – кто-то другой?
– Отлично, – пробормотал он, – теперь я сам называю его Потрошителем из Эль-Пасо.
– Что такое? – спросил Малдер.
– Ничего, – покачал головой Кольт. Его жизнь разваливается, а он бранит себя за то, что использовал дурацкое прозвище.
Секунду Малдер выглядел удивленным, а потом продолжил:
– Ну ладно, в общем, мы со Скалли собираемся…
– Поехать домой, – прервал его голос показавшегося в дверях Мартина Джонсона. Скалли шла за ним и выглядела раздраженной.
– Что? – снова удивился Малдер.
– ФБР решили отстранить от участия в расследовании, агент Малдер, – официальным тоном объявил Джонсон. – Преступления совершались в пределах штата, так что вы присутствуете здесь по нашему приглашению. Его отозвали.
– Детектив, но дело еще не раскрыто, – начал Малдер, но Джонсон поднял руку.
– Не желаю этого слышать, агент Малдер. Сожалею, что прилетел в Вашинтон, и сожалею обо всем случившемся. Я хочу, чтобы вы с агентом Скалли покинули пределы моей юрисдикции к завтрашнему утру. – Он повернулся к Кольту. В глазах Джонсона читалась усталость и печаль, Кольт это заметил, хотя едва ли сочувствовал детективу, из-за которого здесь очутился. – Что касается тебя, Джек, ты останешься здесь, в камере. Весь этаж в твоем распоряжении. Я не собираюсь помещать федерального агента в особо охраняемую тюрьму, там за твою жизнь не дадут и ломаного песо. Так что до суда останешься здесь.
Малдер уставился на Джексона.
– Ты совершаешь ошибку. Убийца по-прежнему на свободе, он может выглядеть кем угодно и снова начнет убивать.
Кольт закатил глаза и лег на шаткую койку с тощим матрасом, ожидая, что старина Малдер, любитель привидений, и дальше будет настаивать на своей бредятине. На бредятине? Он смотрел, как Малдер и Скалли неохотно покинули этаж, каждый перед этим бросил на него ободряющий взгляд. Кольт размышлял, настолько ли безумна мысль Малдера. В конце концов, кто-то ведь был на записи с камеры в больнице и кто-то бросил тело Куглер на кладбище.
Джонсон тоже посмотрел на него с сочувствием, но, хотя Кольт с благодарностью воспринял это со стороны Малдера и Скалли, он не собирался относиться так же к человеку, надевшему на него наручники.
– Иди к черту, Мартин.
– Мне жаль, что так произошло, Джек, но ты ведь сам говорил – улики не лгут.
После чего Кольт остался наедине со своими мыслями. Нет, не совсем наедине. Еще охранник за конторкой. Примерно через тридцать секунд после ухода Джонсона охранник встал и направился к камере.
– Мне правда жаль, агент Кольт. Если вам от этого полегчает, скажу, что у них нет никаких улик, связывающих вас с другими убийствами. Только с мисс Куглер. Такая милая девушка, мне даже не хотелось ее убивать, в отличие от остальных, но нужно было вас подставить.
Кольт посмотрел на охранника, на его нагрудной табличке значилось имя: Найвен.
– Что вы…
– Видите ли, вы подобрались слишком близко. Ну, вообще-то не вы, а Малдер и Скалли. Эти двое чертовски хороши. Малдер иногда так точно угадывает, а Скалли – просто блестящий ум. Без этих двоих на меня вряд ли бы вышли. Черт, да ведь только Малдер опознал трупную пыль. Я решил, что кто-нибудь начнет копать, но этого, к счастью, не случилось. Но я все равно не могу позволить федералам подобраться слишком близко, так что пришлось подыскать подходящую брюнетку, убить ее обычным способом и свалить убийство на вас.
Кольт уставился на Найвена.
– Быть не может.
– А вот и может. Было так забавно наблюдать за детективом Джонсоном, а потом вы забегали, как белка в колесе. Но теперь выставляют тяжелую артиллерию. С этим я не справлюсь, так что я закончил. Я покидаю Эль-Пасо, возможно, даже убивать больше не буду. Честно говоря, меня это все равно уже не возбуждает. Просто поеду куда-нибудь и найду другое хобби, чтобы занять свободное время.
Теперь до Кольта дошло, что происходит.
– Ладно, Найвен, очень смешно, но я не в настроении для шуток.