Ханна внезапно остановилась, уставившись перед собой. На складе было всего два больших окна в дальнем углу. Они выходили на старую англиканскую церковь и кладбище, которые были частью колорита Новой Англии в этом районе, особенно в Хэллоуин. Но по какой-то причине от вида возвышающихся херувимов и ангелов, склепов и мавзолеев, состаренных и покрытых лишайником, у нее перехватило дыхание. Казалось, что над ними рассеян странный свет, окутавший церковь и кладбище.
«Это все луна», – сказала она себе.
Скоро должно было наступить полнолуние, как раз к Хэллоуину.
Так она стояла, пока не вздрогнула от неожиданного звука. Одно из привидений снова пронеслось у нее над головой.
– Эй! – крикнула она ему в ответ.
Это, должно быть, Рэнди и Роберта, которые спрятались где-то поблизости у нее за спиной. Она мысленно встряхнулась, ведь она не могла позволить, чтобы они увидели, что магазинные создания лишают ее самообладания. Это бы их повеселило, или, того хуже, они могли кому-нибудь об этом рассказать.
Она старалась не смотреть на кладбище. Но звук, казалось, шел с дальнего конца, ей послышалось нечто похожее на… ветерок и слабый свист, как будто он продувал насквозь.
«Так и есть», – осознала она.
Она неотрывно смотрела на окна и свет за ними, что-то было там не так. Наверное, в одном из стекол была трещина.
– Рэнди, Роберта! Где вы, ребята? – крикнула она, заставляя себя пройти вглубь, чтобы убедиться в своей правоте.
Это была не просто трещина. Часть окна была расколота – по всему полу валялись осколки стекол.
«Неужели на складе был кто-то еще, помимо Роберты или Рэнди?»
Она выглянула из окна и на мгновение замерла в ужасе. Было похоже, что на кладбище взорвалась бомба – она увидела, что надгробия были перекошены и разбросаны, а статуи молящихся ангелов лежали вповалку разбитыми…
Земля была усеяна трупами.
Она нащупала в кармане юбки сотовый телефон, отступая назад.
Пятясь, она наткнулась на одну из кукол «Трупа Кэтлин». В магазине было их было три, все одинаковые. Все они были приблизительно одного роста, с пауками в волосах, все в одних и тех же рваных платьях из паутины. Куклы были страшны до жути со своими сломанными зубами и злобными лицами. И их глаза. Они выдавались из темных кругов глазниц, а из слезных протоков густо сочилась кровь. Она никогда прежде не замечала разницы в их лицах, но сегодня…
У одной из кукол были голубые глаза, у другой – дымчато-серые. У третьей, той, на которую она наткнулась, – желтые, наподобие змеиных. Зрачки были вертикальными, а не круглыми. И они, казалось, словно прямо-таки вперились в нее взглядом, вроде змеи, готовой к нападению.
«Я схожу с ума, потому что наткнулась на куклу. А ее там и вовсе не должно было быть. Она должна была стоять у стены!»
Ей почудился какой-то звук, и она быстро оглядела ряд зловещих кукол-клоунов, которые стояли по соседству с жутковатыми куклами викторианской эпохи. Последние были самыми обычными, что каким-то невероятным образом делало их еще страшнее. Так и есть, она сама себя пугала. Звук напоминал болтовню, как будто существа этого магазина говорили друг с другом на необычном языке.
Шелест продолжался, напряжение нарастало. Механизмы сами включались и выключались…
Куклы не говорили и не смеялись.
Они просто стояли на полках как украшения. Страшные предметы для создания замечательной атмосферы Хэллоуина для вечеринки, или дома с привидениями, или повозки с сеном.
«Да, вот для чего они, вот для чего…»
Она повернулась и попала в объятья куклы «Трупа Кэтлин».
И так и застыла на месте.
«Она двигалась, она держала ее… она была…»
«Злобные глаза словно заглянули ей прямо в душу, звуки смеха стали еще громче…»
Она изо всех сил боролась за здравый смысл.
Ну да, что в этом такого, кукла пошевелилась. Она ведь и пришла сюда за тем, чтобы убедиться, что все они двигаются как надо. Одну из них вернули из-за того, что она обняла гостя на празднике – настолько сильно, что у него появились синяки и порезы.
И эта тоже обнимает ее все крепче и крепче…
«И смотрит на нее своими недобрыми глазами».
«Все они как будто сделали шаг вперед».
Было уже поздно. Все уже ушли.
«Отбрось ее! Борись с ней!»
Она была без сил и вела себя глупо. Но эти куклы были с ней одного роста. Создавалось впечатление, что она стояла лицом к лицу с тремя дьявольскими… созданиями.
«Живыми созданиями».
Ладно. Она уже работала с монстрами, но…
Затем одна из кукол моргнула. Моргнула своими змеиными глазами.
«Она моргнула. Она не должна была моргать!»
Она услышала смех и попыталась освободиться из цепких объятий механического чудовища.
Смех как будто звучал со стороны кукол-клоунов.
Размалеванные создания сидели, как ни в чем не бывало, и все же…
Казалось, что звук смеха отдается эхом по громадным коридорам и темным помещениям.
Руки сжимались вокруг нее – костлявые, гнилые руки…
И змееподобные глаза моргнули снова. Одновременно с тем, как истлевшие губы дернулись и искривились улыбкой.
Ханна закричала, борясь и вырываясь из этих рук, – лишь чистый инстинкт выживания бился в ее мозгу.
Но ее усилия были напрасны. Кукла «Трупа Кейтлин» запустила костлявые пальцы ей в волосы и потянула назад так сильно, что она упала.
Ошеломленная и распростертая на полу, она посмотрела вверх. Кукла склонилась над ней. Дребезжание, напоминающие смех, все нарастало…
Она кричала без остановки…
Но глаза приближались к ней все ближе и ближе…
Канун Дня всех святых, 6:30
Когда Дана Скалли приехала на место преступления, там было полно людей. Фокс Малдер прибыл туда раньше нее и уже разговаривал с молодой женщиной, которая так сильно дрожала, что Дана могла это наблюдать с другого конца комнаты.
Она воспользовалась моментом, чтобы осмотреться на месте, прежде чем Малдер ее увидит и до того как ответственный детектив из местной полиции заговорит с ней и исказит ее первые впечатления.
Прежде всего, было трудно определить, какие именно тела из лежащих вокруг были настоящими трупами. В помещении было разбросано так много искалеченных, истекающих кровью, страшно скалящихся целых или расчлененных существ, что ей пришлось дважды оглядеться, чтобы обнаружить тела.
Их было двое: парень и девушка. Они находились в одном ряду между двумя трупами кукол в полный рост – худосочными созданиями с головой как у тыквы. Она была рада увидеть, что никто пока не трогал тела; значит, у нее есть возможность изучить их на месте первой.
Пока она пробиралась к телам, переступая через кукол, ее настиг детектив. Он был крупным мужчиной, высоким и внушительным, от этого он ей сразу понравился. Возможно, дело было в его размерах; он не испытывал необходимости надуваться, изображая мужественность, хотя он и казался немного озадаченным из-за того, что она сумела пройти так далеко.
– Мадам, прошу прощения, но это место преступления. Мне очень жаль, вам не следовало заходить за ограничительную ленту у входа.
Она махнула своим удостоверением.
– Агент Скалли, сэр. ФБР. Я также медицинский эксперт. Вы позволите? – она показала на тела, которые располагались на выставке у стены, словно были одними из созданий для Хэллоуина.
– Прошу вас, пожалуйста, – ответил он. – Детектив Бен Фуллер из Бостона. Я вас сопровожу – это самое чудовищное преступление, что я когда-либо видел. То, что вы видите, лишь верхушка целого айсберга. Я нисколько не буду возражать, если ФБР возьмет на себя инициативу в этом деле, хотя мои сотрудники будут рады оказать вам всестороннюю помощь. В общем, как решите.
– Благодарю вас, детектив Фуллер. Но что вы имеете в виду? Есть и другие… погибшие? – спросила она.
У Фуллера перекосилось лицо.
– Их тысячи, на самом деле, – но к делу, возможно, имеют отношение только пятьдесят.
– Пятьдесят?
Звонок от Малдера был коротким, он сообщил ей лишь о двух убийствах.
– Но должен заметить, большинство жертв погибли уже давно. Их тела были разбросаны по всему кладбищу, – добавил Фуллер. – Задний двор – прилегающее владение – принадлежит англиканской церкви с конца семнадцатого века. Окружающая территория представляет собой кладбище. Склепы были разрушены, а в подземных усыпальницах, которые были и остаются частью церкви, зияет огромное отверстие. Вы должны это увидеть, ма… – Фуллер прервался. Он чуть было не назвал ее «мадам». – Агент Скалли.
Дана огляделась. Фокс все еще разговаривал с неистово дрожащей молодой женщиной.
– Наш единственный свидетель, – сказал Фуллер.
– Она все видела и знает, кто это сделал? – спросила Скалли.
Фуллер покачал головой и скривил лицо в сильном раздражении.
– Девчонка либо чокнулась, либо сама во всем виновата. Говорит, что это сделали куклы.
– Куклы? – переспросила Дана, нахмурившись.
– Точнее говоря, куклы «Труп Кейтлин», – ответил Фуллер. – Ваш коллега, полагаю, сейчас вторит ее бредням, пытаясь выудить хоть каплю правды из ее рассказа.
Теперь Дана разрывалась между тем, чтобы направиться прямо к жертвам или к миловидной молодой женщине, которая по-прежнему сильно дрожала при разговоре с Малдером.
Малдер точно слушает ее крайне внимательно. Он не потакает девушке.
Дане не нужно было просить Фуллера продолжать, он был хорошим полицейским и сам все рассказал:
– Ханна Бартон. Та самая, что набрала 911 в истерике. Она запуталась в куче других кукол, крича, что они все ожили и что ей нужна помощь. Справедливости ради, там, в темноте, и правда висела кукла-клоун, и девушка, должно быть, наткнулась на нее и зацепилась за ее нити. Она в самом деле сильно запуталась, и едва ли она могла бы подняться самостоятельно. Еще я не понимаю, как бы она сама могла себя так сильно связать. Я собирался отправить ее прямиком в психлечебницу, но ваш коллега захотел с ней поговорить. По всем свидетельствам и со слов ее начальника, Мэтью Мэйфилда, который владеет магазином, она была трудолюбивой, рассудительной девушкой, по крайней мере до сегодняшней ночи.