Более того, в Тибете вы сможете увидеть и истинных фанатиков веры, которых мы прозвали «гусеницами» за совершенно не поддающийся разумению, жуткий способ перемещения своего тела по маршруту Коры. Жилистый человек неопределенного возраста, с коричневым иссушенным лицом и не видящими ничего вокруг глазами, как правило, одетый в толстый и длинный брезентовый фартук и такие же рукавицы, — это лишь один из портретов. С ним все ясно. Ортодоксальные фанатики есть в любой религии... Но мы встречали много подобной молодежи. Улыбчивые юноши и девушки, с ясными глазами, они с удовольствием общались с нами, делясь своей радостью от осознания того, что судьба подарила им величайшее благо — совершить Кору-молитву вокруг священной горы. И они молятся: всей душой и всем телом...
Сначала паломник поднимает руки над головой, затем сводит их вместе перед грудью, а далее опускается на колени, наклоняется к земле и распластывается на ней, вытягиваясь во всю длину своего тела. Замерев на несколько мгновений, он как бы отмечает на пыльной тропе место, куда дотянулись его пальцы, а затем встаёт и делает несколько шагов до этой черты. Далее все повторяется сначала, и так бесконечное число раз.
Вы хотите сказать, что они так «ползут» все расстояние вокруг горы?
Если бы только вокруг Кайласа. Туристы даже не предполагают, что многие паломники-фанаты «меряют своим телом» путь к тибетским святыням не только из самых отдаленных районов своей страны, но даже из Индии, Непала и Бутана, преодолевая Гималайские хребты!
Этот обряд именуется кианг-тшагс. Опускаясь на колени, ламаист выражает желание шествовать по терниям трех путей, ведущих к нирване. Ложась, протянув все четыре конечности, он просит дать ему осознание четырех великих истин учения Шакьямуни. Вытягивая тело по земле, он желает исправить всякую кривизну материального мира (разорвать круг сансары). Поднимаясь затем на ноги, он как бы говорит, что не будет связан с материальным на всем пути к всесовершенным Буддам.Однако большинство пилигримов истово молятся лишь у священных мест на маршруте Коры, поднимая вверх сложенные ладонями руки, а затем опуская их до пояса в три такта. Ритуал этот называется тшагс-тсал. Сложенные впереди себя руки означают, что в своей жизни человек будет пользоваться мудростью учения Будды; над головой руки поднимаются в знак желания воспарить на небоТушита; прикладывание их колбу означает очищение мыслей от грехов; руки у горла — просьба очистить от грехов язык; а прикладывание их к груди — желание избавиться от грехов, исходящих от сердца...При встрече с монахами паломники стараются обменяться с ними белыми шелковыми шарфами — хадаками, носимыми на шеях.
—Мудрость свою, что ли, так передают?
—Эко, как все у вас запушено!.. Наверное, насмотрелись, как наши духовные коммерсанты проводят «посвящения»—передачи псевдовосточных традиций всем желающим, причем за прилич-ные деньги... Разве можно передать то, что может прийти лишь с годами собственного опыта?
У буддистов принято дарить друг другу и гостям эти длинные и узкие шарфы в знак уважения, почитания и приветствия. Когда-то, при Далай-Ламах, существовало восемь категорий этих шарфов нескольких цветов, предназначенных для разных случаев жизни и различий в табели о рангах одариваемых. Имелись отличия и в церемониях их подношений. Ныне все шарфы одинаковые и надеваются на шеи не только гостей, но и божественных скульптур в храмах при их посещении тибетцами. Хадаки не хранятся как собственность, а постоянно передаются от одного человека — к другому, от верующего — к божеству и обратно, путешествуя, таким образом, по всему Тибету в огромных количествах.Священный Кайлас появляется перед паломниками внезапно на фоне широкого ровного плоскогорья и двух ближайших озер: Мансаровар и Ракшас-Тал. Открытая всем ветрам, маленькая грязная деревушка Дарчен (4560 м), лежащая у ее подножия, является стартом и финишем для Внешней Коры вокруг Кайласа. Название поселения переводится как «Большой флаг», т.к. на стене местного монастыря (уничтоженного ныне) когда-то по праздникам вывешивали самую большую танку с изображением Будды.В XVII в. царь Ладака подарил эту территорию бутанскому ламе Друкчену Нгавангу Намгьялу, и какое-то время она принадлежала Бутану. Под влиянием этого ламы и было построено несколько монастырей на маршруте Коры.Десяток глинобитных домиков с плоскими крышами да пара примитивных гестхаусов без воды, построенных для туристов, — таким был Дарчен еще 2—3 года назад. Однако в последние годы ситуация резко изменилась. Китай, готовясь принять гостей Олимпиады, предпринял колоссальные усилия по «оцивилизовыванию» Тибета. Буквально на глазах строились новые дороги и «потемкинские» деревни счастливых тибетцев подле них. Старый Дарчен снесли полностью, построив несколько улиц из красивых национальных домиков, лавок и сносных гестхаусов для туристов. Стоят они от 50 до 100 юаней в сутки, в зависимости от сезона. И хотя вода по-прежнему подается только в термосах, а генератор включается с 22 до 23 часов, для тех, кто видел эту деревушку 10 лет назад, перемены кажутся разительными и... лишившими ее былого очарования.Слава богу, что все это по праздникам, как и прежде, бывает окружено огромным палаточным лагерем простых паломников. Черные палатки из ячьей шерсти и белые палатки из овечьей — очень тонкие и плохо защищают пилигримов от пронизывающего ветра и стужи. Несколько тысяч человек зачастую находятся здесь одновременно в священные дни. Тогда тут разворачивается настоящая ярмарка по продаже самых разнообразных культовых предметов. Что только здесь не предлагается паломникам.Основной товар — ритуальный: молитвенные флаги и мельницы; иконы — танка; масляные светильники — чомай; колокольчики — конхо, ритуальные кинжалы — пурбу; чаши из человеческих черепов — габала, цветные пирамидки-ступы из масла яка — торма; иконки из глины — тса-тса; нагрудные серебряные киоты для амулетов — гау; ритуальные посеребреные морские раковины — дутары; медные сковороды-гонги — харанга; магические знаки — сунгпо; барабаны из человеческих черепов — скула-друм; скипетры — дорд-же; ритуальные дудки из бедренных костей девственниц — гианлинг; магические фигурки линка, костяные четки, священные книги из монастырей, бронзовые фигурки будд и десятки других предметов тайного предназначения. Каждый найдет себе здесь различные чудотворные зелья и амулеты.Туристы могут купить в лавках простую еду: чипсы, «дошираки», галеты, кока-колу, а в примитивных «ресторанчиках» можно заказать рис с яйцом или овощами. Тибетцы питаются очень аскетично и однообразно. Но на каждом шагу здесь можно купить не только сухие продукты, но и дешевую горячую еду, приготовляемую при вас. В изобилии представлено консервированное китайское питание: от тушенки, чипсов и «дошираков» до колы, чая и водки.
Ну, а нам, будущим туристам в Тибет, чем посоветуете там питаться?
Иностранные туристы, как правило, воздерживаются от местной еды: во-первых, из-за антисанитарии, во-вторых, многие верят в легенду, будто в Тибете до сих пор существуют профессиональные отравители, считающие, что, дав яд человеку завидного положения, они приобретают все его достоинства...
Но так ведут себя только западные туристы. Мы, по обыкновению, в любой стране пробуем все подряд. Да и как не отведать тибетскую похлебку из тсампы с редькой — тзамтук, местный йогурт — шо, суп из лапши — тукпа, ячменное суфле из тсампы с кусочками сушеного мяса и масла — баджи.
Да, звучит заманчиво. Невольно захотелось принять что-нибудь на грудь...
Особо стоит сказать об алкоголе. Все годы, что ездим в Тибет, мы всегда строго придерживаемся неукоснительного правила: соблюдать абсолютный сухой закон с первого и до последнего дня каждой экспедиции. И в первую очередь потому, что Кора — это обращение вашей души к Создателю с молитвами, покаяниями и надеждами. А потому требует духовного и физического поста как при подготовке к ней, так и во время этого священного таинства. Однако и те, кто расценивает обход Кайласа просто как высокогорный трек, должны помнить, что даже пиво, несомненно, помешает пройти этот маршрут, а уж о каких-либо восхождениях вообще следует забыть в таком случае. А можно и просто умереть на маршруте (не шучу — было!)...
Итак — Дарчен: разноязычный говор, вопли животных, назойливые крики продавцов всякого барахла, лай своры собак, липкие руки попрошаек, пыль. Кучи мусора, битого стекла и отходов вокруг. Туалетов также нет...Большинство тибетцев до сих пор не пользуются благами канализации. Даже в Лхасе, за исключением района центральной улицы, любой из них, когда приспичит, спокойно присаживается на корточки и без стеснения справляет нужду, благо длинный халат делает сей акт совершенно неприметным...
Ну и как весь этот бардак сочетать с высокой духовностью, о которой вы говорите?
Да, менталитеты у нас разные. Ведь бытовые проблемы никогда не волновали буддистов. Они не хотят жить лучше здесь, на Земле, в образе человека. Вырваться из сансары, этого нескончаемого круга земных перерождений, и умереть навсегда телом ради возвышения своей бессмертной души — вот то, для чего они проделали свой тяжелейший путь к таинственной горе.
Ведь Будда говорил: «Сложное должно рано или поздно распадёся, родившееся — умрёт. Смерть владычествует над всем миром, и ничто: ни воздух, ни моря, пи пещеры не скроют нас, ни богатства, ни почести не защитят нас от нее; все земное должно рассеяться, исчезнуть... Тело человека, произведение четырех стихий, есть скудельный сосуд, распадающийся на части при первом сильном толчке».
Паломники не боятся смерти, потому что верят: в необъятной Вселенной действует нерушимый и универсальный Закон. Он утверждает цикл необходимости, цикл существования, круговорот жизни и смерти. Все сущие Миры и каждое живое существо периодически проявляются как иллюзорные воплощения, но каждое такое воплощение затем завершается в том мистическом месте, которое называют Бардо. У каждого свой путь туда после смерти и оттуда— после нового рождения. И тот, кто вернется, вернется уже в новом теле...Об удачной участи в новом перерождении просят и молитвы, написанные на тысячах цветных флажков, унизывающих тросы, натянутые над ущельем сев