— А есть ли она, суть? — пожала плечами Джинни.
— Адрес этот. Давай вернемся к разговору после того, как я там побываю и выставлю себя на посмешище. Как выглядел твой Ковен?
— Крупный такой мужчина, — спокойно ответила Джинни. — Большая голова, седина… Лицо человека, склонного к излишествам…
— Как у древнего римлянина?
— Пожалуй.
— Возможно, это мой Ковен.
— Ерунда. Возможно, родственник?
— Джинни, а не слишком ли ты упорствуешь? — с подозрением посмотрел на невесту Грэнвилл. — Обманываешь меня, я же вижу. В чем дело?
— Чарли! Не говори ерунды.
— А ну-ка, выкладывай. Ты всегда любила всякие тайны, вцепишься и идешь по следу как гончая, за уши не оторвать… А тут вдруг ничего не знаешь и знать не желаешь. Почему? Ты чего-то боишься?
— Чарлз, отстань! Ничего я не боюсь.
— Боишься. — Он схватил ее руку и впился взглядом в лицо. — Вирджиния, меня ведь не проведешь. Тебе придется пойти мне навстречу. Поняла?
— Но это все ерунда…
— Вовсе нет. Я люблю получать ответы на свои вопросы. И один ответ мне нужен прямо сейчас. О чем ты не решаешься рассказать?
— Да нечего рассказывать. Впрочем… — Броня Джинни дала трещину. — Мой Ковен был болен. Лежал у себя в офисе на диване, когда я пришла… накрытый халатом. Я еще решила, что он инвалид. Говорил… слабым таким голосом. — Она нервно хихикнула. — Чак, но это же ничего не значит. Чепуха на постном масле.
— Инвалид, говоришь? Шустрый он парень для инвалида — Грэнвилл распахнул дверцу машины. — Ладно, Джинни, может, я и свихнулся, но, по крайней мере, должен в этом убедиться. Жди здесь. Меня либо вышвырнут… либо выведут под руки санитары.
Он хлопнул дверцей «родстера», пересек тротуар и распахнул наполовину закрашенную черным стеклянную дверь дома номер 910. Вошел и неуверенно огляделся.
Телефоны и пишущие машинки создавали жесткий звуковой фон, однако он действовал успокаивающе. У входа телефонистка лениво втыкала штырьки в коммутатор, гнусаво отвечая на звонки.
— Добрый день, «Национальная статистика». — Пауза. — Нет, с мистером Сандерлендом поговорить нельзя, он сейчас в Бельгии. Вы можете оставить для него сообщение.
Дождавшись следующей паузы, Грэнвилл подал голос:
— Извините, я хотел бы…
— Одну минуту, пожалуйста. Гертруда, отправь мистеру Сандерленду телеграмму: отчеты о смертности не годятся.
Гертруда, девица с очень темной кожей, кивнула, допечатала строчку и изящно повернулась к столу, что стоял позади нее. Пока она писала записку, телефонистка уделила внимание Грэнвиллу:
— Чем могу помочь, сэр?
— Я из окружной больницы, — Грэнвилл придал лицу официальное выражение, — проверяю кое-что в связи с несчастным случаем. Скажите, этим учреждением руководит мистер Сидни Ковен?
— Сэр, мистер Ковен сотрудничает с «Национальной статистикой».
— Ясно. Дело в том, что… — Грэнвилл решил не ходить вокруг да около. — Моя фамилия Грэнвилл, и я…
Темнокожая Гертруда сорвалась с кресла как ошпаренная кошка:
— Мистер Грэнвилл? — И с энтузиазмом устремилась к нему. — Мистер Ковен ждет вас.
— Ждет? Меня? — оторопело уставился на нее Грэнвилл.
— Да, доктор Грэнвилл! — Гертруда дружески пожала ему руку. — Сюда, пожалуйста.
— Вы что, не знаете? Он нынче утром скончался!
— Сюда, пожалуйста, — повторила она с вежливой улыбкой.
Грэнвилл позволил провести себя через зал, вяло возражая на ходу:
— Это, водимо, какая-то ошибка. Не может Ковен меня ждать. Да я и не договаривался о встрече. Тут его охватило смятение. — Он вообще никого ждать не может! Если он Сидни Альберт. А вашего как зовут? Это сын или племянник? Или кто?
— Доктор, вот сюда, по этому проходу.
— Нет, постойте! Давайте разберемся. Вы же не ждете, что я…
Гертруда с облегчением перебила:
— Это мистер Шарп, наш офис-менеджер.
Из-за стола выскочил низкорослый, но резкий в движениях мужчина с головой, чем-то напоминающей дятла, и выбросил навстречу Грэнвиллу ладонь для рукопожатия.
— Мистер Шарп, — представила Гертруда, — это доктор Грэнвилл. Встреча с мистером Ковеном назначена на четыре часа.
Шарп стиснул руку Грэнвилла.
— Да-да, конечно. Доктор, как я рад познакомиться с вами! Это истинное удовольствие. Наслышан, наслышан. Молодое восходящее светило медицины! — Мистер Шарп заговорщицки подмигнул. — Чего уж тут скромничать, хе-хе. Прошу сюда, сэр.
Он потянул Грэнвилла к ореховой двери напротив парадного входа.
— Доктор, вы прибыли минута в минуту. Позвольте вас поблагодарить и поздравить! К сожалению, точность — это почти утраченное искусство. Люди нынче необязательны до неприличия…
— Мистер Шарп, погодите…
— Тогда как вся теория эффективного управления бизнесом, — разглагольствовал мистер Шарп, — зиждется на…
— Да послушайте же! Точность моя тут ни при чем. Никто мне не назначал. И не могу я встретиться с Сидни Ковеном!
— …точности, четкости, оперативности и умении пенить время. — Шарп стукнул в ореховую дверь и, распахнув ее, воскликнул: — Мистер Ковен, пришел доктор Грэнвилл! — После чего шагнул назад.
Из глубины кабинета слабо прозвучало:
— Здравствуйте, доктор Грэнвилл. Входите, пожалуйста. А вы, Шарп, свободны.
Какой странный голос! Даже не надломленный — изувеченный. Насторожившись, Грэнвилл медленно вошел в кабинет, и Шарп проворно затворил за ним дверь.
В небольшом квадратном помещении с невзрачными серыми стенами, таким же серым ковром и затемняющими окна вишневыми шторами сумрак рассеивали два конуса света. Один падал от лампы на небольшой письменный стол, за которым сидел болезненного вида мужчина с суровыми чертами лица, глаза его прятались за черными очками. Второй освещал диван в стиле ампир и лежащего на нем Сидни Ковена.
Его вытянутое окостеневшее тело было прикрыто серым вельветовым пледом. Лежал он совершенно неподвижно, голова чуть повернута набок, так, чтобы черные глаза могли видеть всю комнату. Угрюмое лицо обезображено, как будто его били ногами. И вообще этот человек больше походил на неаккуратно подготовленный к погребению труп.
Жутким увечным голосом Ковен проговорил:
— Спасибо, что явились на встречу. Прошу не беспокоиться из-за моего плачевного состояния… Впрочем, вы же медик, вам положено. Этот джентльмен — мистер Арно. Мы с ним…
— Ковен, но вы же мертвы! — Грэнвилл отважился шагнуть вперед и повторил: — Мертвы!
— Тише. Успокойтесь.
— Смерть до прибытия, сегодня утром. Сломанный позвоночник. Руки всмятку… ребра в крошево… Лопнувшее сердце. Вы труп, Ковен.
— В этом никаких сомнений, доктор. Но сейчас…
— Но сейчас то, что от вас осталось, лежит на диване, смотрит на меня и говорит. Господи, что же происходит…
— Да помолчите же и послушайте! — Страдальческий голос вновь до глубины души потряс Грэнвилла. Впрочем, Ковен тут же перешел на вежливый тон: — Мистер Арно исключительно занятой человек, он не может терять время попусту. Пожалуйста, сядьте… стул вон там, возле стола. Лучше сесть, пока не упали.
Грэнвилл опустился на стул, не смотря на Арно. Он не отрывал глаз от Ковена.
— Ну что же, Арно, проверьте его, — мученически прошептал Ковен — Это тот человек, о котором я вам рассказывал.
— А, Грэнвилл… — Голос Арно, равнодушный и холодный, напоминал фонограмму.
— Да.
— Меня зовут, Чарлз Грэнвилл, — в крайнем смятении пробормотал тот, о ком шла речь. — Я интерн в окружной больнице. Двадцать пять лет, обручен, здоровье хорошее. Голосов не слышу, видений и откровений тоже не бывает…
Черные глаза впились в него, заставив замереть и умолкнуть.
— Арно, этот молодой человек исключительно опасен, — сказал Ковен, — Он вынудил меня пойти на нестандартные и очень дорогостоящие меры. А вы, Грэнвилл, слушайте внимательно. Я собираюсь рекомендовать вас мистеру Арно. Для вас это большая честь.
— Ничего я слушать не буду. Ничего!
Ковен хихикнул и продолжил:
— Обычный человек проживает ничтожную жизнь и умирает ничтожной смертью. То и дело ему кажется, что его бытие — это фикция… симуляция… Что в действительности он способен на нечто намного большее.
— И ведь способен, — подтвердил Арно, тихо шевельнувшись за спиной у Грэнвилла.
— Но его научили пожимать плечами и верить, что ключи, которые он находит, — всего лишь сны… видения… галлюцинации. Совсем не таков наш доктор Грэнвилл. — В дребезжащем голосе появились ирония и горечь. — Этого молодого человека на мякине не проведешь. Он ученый-поэт. Общественное давление… моральное воздействие… террор… шантаж… Ничем таким не заглушить крепнущей в его мозгу уверенности. Он уже начал улавливать сигналы Старра. Вскоре он будет слышать их явственно, а потом и понимать.
— Старр! — вскочил на ноги Грэнвилл. — Это имя! Значит, я был прав! И я действительно…
Рука Арно легла сзади на его плечо, заставив опуститься на стул. Грэнвилл хотел было повернуться, но Ковен поспешил предостеречь:
— Доктор Грэнвилл, не надо этого делать. Мистер Арно снял очки, вам будет в высшей степени неприятно.
— Вы очень неосмотрительны, молодой человек, — проговорил Арно. — Доставили мистеру Ковену уйму хлопот.
— Сегодня утром я заблокировал Старра, — сообщил Ковен, — Очень дорогой ценой — пришлось броситься под грузовик. Но как иначе я мог гарантировать, что он не прорвется? Старр был уже в шаге от финального контакта с нашим другом.
— Ведь мы не можем допустить подобное, правда, доктор? — с безликой любезностью спросил Арно.
— Послушайте, — произнес Грэнвилл, — все это полная чепуха… Снаружи здание выглядит как офис… заурядная контора…
— Естественно. — Ковен рассмеялся без малейшей тени веселья: рот, горло, грудь шевелились, производили звуки, но это был смех попугая. — Естественно.
— Зато внутри ничего обычного. Безумные разговоры, сумасшедшие люди. Встречи, которые я никому не назначал…
— Я это сделал, доктор Грэнвилл, — сказал Ковен. И снова засмеялся как попугай. — Я назначил вам встречу на сегодняшнее утро.