— Симмонс! — закричал он.
Субтильный человек, в синем свете настольной лампы казавшийся и вовсе тощим, испуганно вскинул голову.
— Симмонс, вы должны мне помочь! — Грэнвилл шагнул к его столу.
— А, черт! Я сейчас помогу — кулаком по роже! — ответил полицейский, резко вставая и отшвыривая стул. — Что ты себе позволяешь? Как смеешь врываться в мой кабинет? И откуда ты, такой наглый, взялся?!
— Я Грэнвилл.
— И что?
— Врач «скорой помощи». ДТП в шесть утра помните? Ковена помните?
— A-а… — Симмонс успокоился и опустился на стул. — Ну да, помню. Я вас попрошу, док, следить за собой. Набрались у себя на «скорой» дурных манер… Что вас ко мне привело?
— Нужно, чтобы вы получили ордер и провели обыск.
— Даже так? — Полицейский глянул на Грэнвилла, насмешливо выгнув бровь. — А причина?
— Готовится убийство.
— Правда? И кто же будущий труп?
— Я.
На Симмонса это впечатления не произвело. Он опустил голову и зашелестел бумагами.
— И кто вас собирается убить?..
— Ковен.
— Родственник пострадавшего? — рассеянно поинтересовался уткнувшийся в листок детектив. — Док, это просто истерика, не переживайте. Я такого навидался. Что ни покойник, то претензии его родни к врачам… или к полиции. Вы тоже привыкнете.
— Здесь другое, — возразил Грэнвилл. — Мне угрожает сам покойник.
— Что? — Симмонс поднял голову.
— Симмонс, вы, как и я, видели Ковена. Сегодня в шесть утра он был мертвее всех мертвых. А днем я имел удовольствие пообщаться с его останками. В том-то и штука, что он не труп. Вы должны выяснить, в чем тут дело.
— Черт бы вас побрал! Что за чушь вы несете?!
— Симмонс, он не мертв! — Голос Грэнвилла взлетел до истерических нот. — Я слышал, как он говорит! Хотя горло сломано так, что он даже дышать не может. Расплющен в лепешку и при этом жив! То, что от него осталось, лежит на диване и…
И тут Симмонс разразился хохотом. Тем самым смехом попугая.
— Ну ты и артист! Молодец, док, я едва не купился. А теперь прошу вас уйти. У меня дел по горло, и здесь не место для исповеди.
Грэнвилл склонился нал столом и впился в детектива взглядом.
— Симмонс, вы тоже?.. — спросил он.
— Еще одна хохма? Как вас понимать?
— …Тоже не умеете смеяться. Вашего брата можно распознать, если известна ахиллесова пята. Не так-то легко скрыть этот дефект, правда? — Грэнвилл стукнул кулаком по столу, кипя бессильным гневом. — Господи, сколько же вас?!
— Ну-ну, док, полегче. — Полицейский потянулся к телефону.
— Вы были с Ковеном, когда он бросился под грузовик. Ведь были? «Случайно мимо проезжал» — сказочка для простаков. Вы заодно с Ковеном, Арно и Берном!
Симмонс схватился за телефон, но ладонь Грэнвилла упала сверху, заставив трубку вернуться на место.
— Вы всегда рыщете вокруг нас, чтобы вернуть обратно в загон излишне любопытную овцу. А если овца не идет покорно за вожаком бараном, для нее подыщется местечко в психушке. Нет уж, спасибо, это не для меня!
С неожиданной силой Симмонс высвободил руку и поднес трубку к уху.
— Джессуп! — рявкнул он. — Это Симмонс. Двух человек ко мне в кабинет, быстро!
— Смирительную рубашку пусть захватят, — Грэнвилл повернулся и вышел.
Он бегом спустился в прокуренный вестибюль и проскочил мимо конторки, за которой уже тянулся к телефону сонный человек в мундире. На улице остановился, не зная, что предпринять. И тут позади просигналила машина.
Затем еще раз и еще, настойчиво, требуя внимания. Грэнвиллу показалось, будто он слышит смех Поворачиваться было страшно, но он все же повернулся и увидел двойную парковку перед окнами здания полиции — дерзким нарушителем правил дорожного движения была Джинни, сидевшая за баранкой «родстера».
— Чарлз! — позвала она. — Чарлз!
Как только он устремился к машине, Джинни распахнула дверцу, чтобы выйти навстречу. Но Грэнвилл выставил вперед ладонь:
— Сиди на месте.
— Чарлз… милый! Я весь город объездила, искала тебя. Уже собралась в полицию заявлять о пропаже, и тут гляжу… Милый, с тобой все в порядке?
— Джинни, я не могу торчать посреди улицы!
— Хорошо, я отвезу тебя, куда скажешь. Садись. — Она хотела взять его за руку, но он резко отстранился.
— Не трогай меня, — Грэнвилл сел рядом. — Поехали, быстро!
Джинни растерянно глянула на него, и машина послушно рванула с места. Позади раздались крики. Обернувшись, Грэнвилл увидел на ступеньках отчаянно жестикулирующего Симмонса.
«Родстер» набирал скорость. Джинни смотрела прямо перед собой, у нее дрожали губы.
— Вот здесь поверни. Где твой брат?
— Он… принимает меры, чтобы тебя задержали. И доктор Берн тоже.
— Понятно. Этого следовало ожидать. Сейчас налево.
Машина резко вписалась в крутой поворот и въехала в темную улицу. Джинни качнуло на Грэнвилла, он отпрянул.
— Я сказал, не прикасайся ко мне!
— Господи, Чарлз, да что ж это такое? Неужели ты не понимаешь? Что бы с тобой ни случилось, я не брошу тебя.
— Раньше ты этого не говорила.
— Сам должен понимать. Или хочешь, чтобы бросила?
— Я от тебя ничего не захочу, пока не услышу твой смех.
— Чарлз, ну, пожалуйста…
— Смейся, Джинни. Я должен услышать, как ты смеешься.
— Не могу! — воскликнула она. — Мне кричать хочется от страха, какой уж тут смех. Чарлз… я стараюсь держать себя в руках. Понимаю, у тебя неприятности. Хочешь, чтобы я тебе помогла? Просто скажи: да или нет, но не требуй, чтобы я смеялась!
— Налево, — буркнул Грэнвилл. — Останови перед гостиницей.
Старомодная стеклянная вывеска с мигающими лампами внутри извещала, что этот десятиэтажный образчик архитектуры в духе Маккинли именуется отелем «Адамс». Облицованный бурым песчаником фасад был густо усеян всевозможными карнизами, пилястрами и лепными гирляндами. Поглядев на здание, Грэнвилл заключил:
— Годится.
Когда он выходил из машины, Джинни потянулась к нему, но вовремя спохватилась.
— Чарли, и что теперь? — спросила она. — Какой у тебя план?
— Я тебе отвечу, — не стал увиливать Грэнвилл. — Меня разыскивает полиция. За мной гоняется твой брат. И еще я нужен Ковену. Поэтому… я лягу спать. — Он вынул из кармана и повертел перед носом Джинни коричневый пузырек. — Лягу спать.
Он повернулся, взбежал по ступеням высокого крыльца и вошел в сумрачный вестибюль. Подойдя к ресепшн, энергично постучал по стойке и сообщил появившемуся клерку:
— Мне нужен номер на сутки.
— Да, сэр. Только распишитесь в журнале.
— Моя фамилия Уилкинс. Чарлз Уилкинс… из Чикаго. Я налегке, багаж прибудет завтра. — Грэнвилл взял ручку, расписался и посмотрел в бесстрастное лицо клерка — Это все?
— Видите ли, мистер Уилкинс, у нас… э-э… плата вперед.
— Пожалуйста. — Грэнвилл полез в карман. — Но я хочу вас кое о чем попросить. Мне надо хорошенько отдохнуть, очень уж тяжелый выдался день. К вам могут обратиться мои клиенты, потребовать немедленной встречи. Я не желаю их видеть. Я не желаю, чтобы меня беспокоили. Понятно?
— Десять долларов, сэр. Да, мистер Уилкинс, я понял.
— Если будут выяснять, поселился ли я у вас, отвечайте отрицательно. Мне позарез надо выспаться. — Грэнвилл выложил на стойку и придвинул к клерку две десятки. — Договорились?
— Да, мистер Уилкинс. Вас никто не побеспокоит. — Клерк заговорщицки ухмыльнулся, выбрал ключ и потянулся к кнопке звонка.
Грэнвилл остановил его:
— Не надо коридорного, я доберусь сам. И вообще сегодня обойдусь без обслуживания. Будем считать, что меня здесь нет.
— Да, мистер Уилкинс, вас здесь нет. Пятьсот девятый номер, лифт справа от вас.
Взяв ключ и даже не взглянув на лифт, Грэнвилл быстро нашел лестницу и поднялся наверх.
Пока все складывается хорошо. Место для долгого и спокойного сна найдено. Четверть грана морфина поможет ему быстро задремать. Но вот вопрос: как встретиться со Старром, прежде чем до Грэнвилла, одурманенного и беспомощного, доберется Ковен?
— Это шанс, и я не должен его упустить, — бормотал Грэнвилл, идя по коридору с выкрашенными в отвратительный зеленый цвет стенами.
Найдя номер 509, он провернул ключ в замке и шагнул через порог. Комнату заливал яркий свет. Мистер Арно поднялся из выцветшего кресла и любезно кивнул вошедшему.
— Добрый вечер, доктор Грэнвилл. — Он посмотрел на ручные часы прямо сквозь темные стекла очков, — Как всегда, точны. Входите, входите.
У Грэнвилла обмякли колени, он зашатался, слепо ища опору. Арно ловко проскользнул мимо него и запер дверь, после чего повернулся и снял непроницаемые черные очки.
— Ну что ж, приступим?
— У него морфин! — кричала Джинни. — Вот почему я его выдала! Как я могла поступить иначе? Вы же понимаете меня? Понимаете?
— Понимаем, милая, успокойся, все в порядке. — Гарднер погладил сестру по спине, — Так где же он?
— Я не знаю, что он затеял. Сказал, ляжет спать, но как это проверить? Только обещайте, вы ему не скажете, что узнали от меня! Обещайте!
— Мы не собираемся ничего рассказывать доку, — проговорил Симмонс. — Мы хотим только избежать неприятностей. Правильно? Где он?
— Обещайте, что скандала не будет, — настаивала Джинни, — и вы не сделаете ему ничего плохого. Просто убедитесь, что с ним все в порядке.
— Да кому нужны скандалы? — устало спросил Симмонс, — Мне вот нужно лишь одно: поскорей добраться до дому и поужинать. Ну, отвечайте, где он?
— Дорогая, мы будем действовать спокойно и осторожно, — пообещал Гарднер. — Мы будем добрыми и чуткими… что вовсе не противоречит закону о принудительной госпитализации. Где он!
Джинни показала на отель «Адамс».
— Там. Вошел полчаса назад. Я стояла в дверях и видела… Он заплатил, получил ключ и поднялся по лестнице.
— Отлично. — Симмонс взял командование на себя, — Теперь давайте так: что я говорю, то вы и делаете. Пошли.
Они пересекли улицу.
— Если он уже под наркотой, — рассуждал Симмонс, — проблем быть не должно. Отвезете его в больницу, сделаете промывание. Но вообще-то самоубийцы редко торопятся. Им время требуется.