— По-моему, — с насмешкой заметил Редферн, — животное на что-то намекает.
Бреннон уставился на пса, перевел взгляд на Лонгсдейла, сложил два и два и отрывисто спросил:
— Сколько людей знают о существовании консультантов?
— А при чем здесь я? — с изумлением отозвался Лонгсдейл. — Он же не за мной охотится.
— Может, за вами охотиться слишком страшно. Но вы — единственное, что связывает нас двоих. — Бреннон кивнул на пиромана. — Потому что я не знаю о магии ничего и понятия не имею, чем заинтересовал этого заводчика нежити.
Консультант задумался.
— А вы? — Комиссар повернулся к Редферну. — Вы могли проколоться с поставками каких-нибудь штук для охотников? Если хозяин вампирш узнал о том, что кто-то штампует амулеты, — еще бы он не заинтересовался.
— Мог, — неохотно признал пироман. — Я рассылаю заказы по всему миру. Невозможно проследить за конфиденциальностью на всех этапах.
— А теперь представьте, как обрадуется такой тип, узнав о ваших возможностях. Наверняка спит и видит, как бы наладить фабричное производство всякой падали.
Судя по тому, какой кислой стала физиономия Редферна, эта идея его не обрадовала.
— Изучать корабль мы уже не будем? — недовольно спросила Маргарет. — Все это, в конце концов, можно обсудить потом.
— Кстати, он не ответил на ваш вопрос, — ядовито добавил Редферн. — Скольким людям он проболтался так же, как и вам?
Пес оскалился; Лонгсдейл с обидой взглянул на пиромана и довольно резко сказал:
— Я не разглашаю этого первому встречному. Но люди обращаются ко мне, когда потустороннее вмешательство становится очевидным. Разумеется, они рассказывают друзьям и знакомым…
Редферн фыркнул, придвинул к себе кусок якорной цепи, достал из сумки на столе лупу и склонился над разорванным звеном.
— Не оправдывайтесь, — тихо сказал Лонгсдейлу комиссар. — Я имел в виду, скольким людям вы рассказывали о себе. Ведь за шестьдесят лет таких могло набраться немало.
— Так много — никому, — покачал головой консультант, и Бреннон на миг почувствовал себя польщенным.
— Ее откусили, — сообщил пироман. — Якорная цепь перекушена. Маргарет, возьмите слепки зубов.
Девушка послушно зарылась в сумку, пока комиссар удивленно переваривал услышанное.
— Откусили? — повторил он. — Но зачем? Это же значит, что якорь был спущен, но для чего… Кусач, найди якорь. — Пес исчез во тьме. — Зачем им спускать якорь где-нибудь в открытом море?
— Необязательно в море, — сказал Лонгсдейл — На фрегат могли напасть во время стоянки в порту. Жаль, мы не знаем, где он останавливался по пути в Бресвейн. Все документы пропали в море.
— А кто мог откусить якорь? Существует нежить такого размера?
— О боже, — страдальчески поморщился Редферн. — Кроме нежити и нечисти встречаются кракены, морские змеи, гарпии, горгоны, гидры, ледяные псы…
Бреннон содрогнулся и тут же спросил:
— Кого из этих тварей хозяин нежити мог растить в трюме «Кайзерштерн», подкармливая моряками и пассажирами?
— Они слишком велики для трюма, но могли следовать за фрегатом по воде, — ответил Лонгсдейл. — А исчезновение людей наверняка обеспокоило бы капитана.
— Именно. Если капитан решил обратиться за помощью к властям в каком-нибудь порту, то вот и причина для уничтожения корабля, — заключил Бреннон. — Но какого дьявола хозяин нежити вообще это затеял? Какой у него мотив?
— Да к черту мотив, — раздраженно буркнул Редферн. — Мотивы у таких ублюдков всегда одинаковы. Меня больше занимает то, чем он на этом корабле занимался и с какой стати взялся преследовать меня… и вас. А не его, — пироман кивнул на консультанта.
— Я, честно говоря, вообще не понимаю, зачем он уничтожил корабль, — заметила Маргарет, снимая слепки зубов с цепи. — Вот он превратил половину моряков и пассажиров в нежить, а половину ей же и скормил. К чему крушить фрегат, который и так уже никуда не доплывет? И куда, простите, они все потом с этого фрегата делись?
— Ну, эта, как ее — телепортация… — пробормотал комиссар.
— Маргарита права, — ответил Редферн. — Для создания портала нужна подготовка, причем весьма серьезная. Нельзя перенестись в пространстве, просто щелкнув пальцами. Для места назначения необходимы строго определенные точки выхода и входа, к тому же неподвижные, то есть на плывущем корабле это заклятие не сработает. Зеркальной тропой толпу нежити не провести — чем больше тел, тем выше расход энергии на переход. У человека просто не хватит на это сил.
Бреннон потер бородку. Ему не хотелось плодить воображаемые сущности, но…
— Другой корабль. Самое простое. У хозяина нежити был другой корабль, на который он и перевел свое стадо. Он превратил людей в нежить, перешел с ней на другую лоханку, а фрегат… — Тут мысль Натана останавливалась. — Но ведь его можно было попросту сжечь!
— Нельзя, если дело происходило в порту, — возразил Лонгсдейл. — Пожар привлечет слишком много внимания.
— Да без разницы! Вывел бы посудину в открытое море и спалил бы там. Что же ему помешало, черт возьми? Но нет же, отправил фрегат по месту доставки, как посылку, словно… хотел привлечь внимание. — Бреннон смолк: это предположение уже не казалось ему таким диким. Редферн пристально посмотрел на него, и комиссар с досадой подумал, что, похоже, их размышления в чем-то совпадают.
— Чье внимание, Натан? — спросил пироман. — Мое или ваше?
Комиссар поморщился. Его раздражало то, что этот тип обрался к нему по имени. Это было даже не фамильярно, а, черт возьми, снисходительно!
— Наше общее. Проще всего выманить жертву, заставив ее выдать себя какими-то действиями. Думаю, хозяин тварей знал, кто будет плыть на «Кайзерштерн», и выбрал этот корабль намеренно.
— Интересно, почему это кайзерская полиция захотела изучить именно ваш бесценный блэкуитский опыт, а, Натан? — вкрадчиво осведомился Редферн. Сущий змий! Но Бреннон не стал отвечать на такой провокационный вопрос — потому что и сам пока не знал.
Из темноты вынырнул пес, подошел к Натану и отрицательно помотал головой.
— Якоря нет, — перевел Лонгсдейл. — Видимо, чудовище его оторвало.
Редферн бросил на пол коробок, ткнул его каблуком и пробормотал заклинание. Коробок мигом вырос до размеров сундука, и пироман откинул крышку.
— Наполните его обломками, — приказал он, — и ждите меня снаружи.
Бреннон чуть не задохнулся:
— Вы что, собрались спереть отсюда улики?!
— А как еще, по-вашему, я смогу реконструировать последние часы корабля? Не здесь же этим заниматься, тут не хватит места.
— Куда вы? — с любопытством и тревогой спросила Маргарет.
— В кабинет главы ОРБ, — глаза Редферна азартно блеснули. — Я знаю, где добыть путевой лист «Кайзерштерн».
— Как я мог на такое согласиться? — горестно пробормотал Бреннон. Пес сочувственно вздохнул.
Над морем светилась луна, разливая бледное сияние вдоль горизонта. Лошади, запряженные в два экипажа, мирно щипали травку, пока Лонгсдейл и Маргарет раскладывали на песке обломки фрегата. Редферн сосредоточенно высчитывал что-то в блокноте. Комиссар вернулся к изучению путевого листа, который прислал в ОРБ начальник порта Линденштрассе. В документе на двух языках — доргернском и риадском — был зафиксирован маршрут «Кайзерштерн» с датами прибытия в каждый порт и длительностью стоянки.
Впервые бааван ши объявились в Блэуките второго сентября, значит, нужна более ранняя дата. Бреннон нашел двадцать восьмое августа — на этот день был намечен заход в Виллер-Руа. К счастью, Редферн предусмотрительно уволок запрос начальника ОРБ, ответ из порта Виллер-Руа и перевод оного ответа.
«Кайзерштерн» должна была провести там два дня и тридцатого августа отбыть в Бресвейн. Однако вечером двадцать девятого числа корабль по неизвестной причине покинул Виллер-Руа, причем капитан не сообщил об этом и даже не запросил лоцмана для выхода в открытое море. Фрегат отчалил с отливом и шел с необычно высокой скоростью. Спустя сутки в порту был найден якорь с «Кайзерштерн». Начальник порта терялся в догадках и просил по возможности объяснить, что же произошло.
Комиссар вполголоса прочитал письмо и спросил:
— Ну, Кусач, что думаешь?
Псина сосредоточенно почесала за ухом, провела лапой по песку извилистую линию и наступила на один из ее концов. Получилось нечто вроде гигантского головастика. Поразмыслив еще немного, пес добавил вокруг что-то вроде морщин и довольно уселся рядом со своим шедевром. Бреннон долго изучал головастика среди морщин и наконец неуверенно предположил:
— Морской змей? — Пес энергично закивал. Комиссар сразу отринул мелочи вроде «А они существуют?», «Почему я говорю с собакой?», «Почему я ее понимаю?» и перешел к сути: — Их можно подчинить?
Пес кивнул.
— Эта холера достаточно сильна, чтобы волочить за собой корабль. Вопрос в том, когда началась оргия с превращениями людей в нежить: до отбытия корабля из Виллер-Руа или после, в открытом море? Когда хозяин нежити пролез на фрегат и начал там свое черное дело? В Виллере или еще раньше, в Доргерне? Вампирши появились в Блэкуите второго сентября. Думаю, к тому моменту с экипажем фрегата уже было покончено. В конце концов, пропихнуть по зеркальной тропе трех-четырех бааван ши хозяину всяко под силу. А это значит, Кусач, что вдоль берегов Риады курсирует набитый нежитью корабль с очередным свихнувшимся чародеем на борту.
Пес понимающе повздыхал.
— И этот чародей чертовски жаждет заполучить и пиромана, и почему-то — меня. На что ему Редферн — я еще могу понять, но я-то? Полагаю, дело все-таки не во мне, а в консультанте. Я же лишь наживка, чтобы его привлечь. Хозяин же тварей проник на фрегат еще в Доргенрне.
Собака недоверчиво подняла уши топориком.
— Кто-то в Доргерне решил, что именно наш блэкуитский опыт совершенно бесценен для кайзерских полицейских. Но блэкуитский департамент ничем не выделяется из прочих, за исключением… — Натан кивнул на Лонгсдейла. — А кому, кроме хозяина нежити, могут быть интересны консультанты, а?