Хьюз быстро проглотил пару джин-тоников в «Читальне» и отправился домой. Солнце еще не село. По небу расходились горячие розовые полосы, точно ребенок нарисовал пальцами.
Подходя к дому, он увидел на террасе Ник. Все еще в купальнике и шортах, она наклонилась к мальчику и что-то шептала ему на ухо. У мальчишки были чудные волосы, они торчали вверх, точно их закрепили кукурузным крахмалом. Кто-то из друзей Дейзи, догадался он. Хьюз улыбнулся обожающему выражению на поднятом лице мальчика. Он понимал, что тот чувствует.
Не готовый к допросу, который, как он знал, его ожидает, Хьюз обогнул дом, вошел через заднюю дверь и поднялся в спальню. Приняв душ и побрившись, он преисполнился решимости и отправился искать Ник и Хелену. Те пили коктейли.
— Привет, милый, — сказала Ник. — Как прошло с шерифом Мелло?
Хелена тоже посмотрела на него, в ее мягких глазах было ожидание. И беспокойство, заметил он.
— Все нормально, — ответил Хьюз, направляясь к бару.
— Ну? — спросила Ник. — Не молчи. Что он сказал?
— Ничего, — сказал Хьюз, бросая три кубика льда в стакан.
— Что значит — ничего? Тебя не было почти два часа.
— Я имел в виду, Эд ничего не видел и ничего не знает, — ответил Хьюз. — Шериф просто пошутил с ним. Позволил ему поиграть в детектива.
Хелена откинула голову на спинку кресла с видимым облегчением.
— Значит, все в порядке, — сказала Ник.
— Да, — подтвердил Хьюз. — Все хорошо.
Чем ближе была вечеринка, тем глубже Ник увязала в хаосе из китайских фонариков, полировки серебра и белых гортензий. Хьюз порой просыпался посреди ночи и обнаруживал, что жена, включив тусклую лампу для чтения, в сотый раз правит меню.
Его же роль сводилась к тому, чтобы, задраив люки, хранить спокойствие. Но накануне праздника и ему потребовалась небольшая передышка.
Ник в очередной раз полировала в столовой серебро для раннего ужина. Она только что закончила отчитывать Дейзи за бардак в ее комнате, и Хьюз воспользовался возможностью совершить набег на кухню и бар, прежде чем отправиться в лодочный сарай, чтобы заправиться «виски-сауэрами». Придя туда, он обнаружил Хелену, которая тоже решила спрятаться.
— Что у тебя там? — прошептала она, показывая на бутылку виски и сахарницу.
Хьюз рассмеялся:
— Не нужно шептать, Хелена. Здесь она нас не услышит.
— Я люблю Ник, но я не могу выносить всю эту… суету. И все же, что это?
— «Виски-сауэр».
— Я люблю «виски-сауэр», — почти со страстью выдохнула Хелена.
— Я тоже. — ответил Хьюз и вытащил из кармана два лимона. — Черт, — сказал он, оглядываясь но сторонам, — я забыл лед.
— И шейкер.
Она воздела руки и подняла брови — картина отчаяния.
— Нет, — подмигнул ей Хьюз. — Шейкер я храню здесь, за старым якорем, на всякий случай.
— Хорошо, я могу отправиться на задание. — Хелена улыбнулась ему.
— Стоит ли так рисковать?
— Жди здесь.
Она поднялась и изобразила, как убегает на цыпочках, узорчатое платье облепило ее фигуру.
Хьюз дунул в шейкер, символически прочищая от пыли, сложил в него сахар, лимон, налил виски и принялся ждать.
Наконец Хелена вернулась с маленьким серебряным ведерком, полным льда, Ник намеревалась использовать его за завтрашним ужином. Хьюз видел, как она его полировала.
— Знаю, знаю, — сказала Хелена. — Но что было делать, второе слишком большое.
Хьюз бросил в шейкер несколько кубиков и энергично потряс, потом разлил «сауэр» в две пластиковые чашки для пикников.
— Мадам, — поклонился он, протягивая одну Хелене.
Хелена сделала глоток.
— Хьюз, ты просто творишь чудеса с шейкером.
Они посидели с минуту молча, наслаждаясь покоем и крепким коктейлем.
— Ну что, Хелена, — наконец заговорил он, — как жизнь?
— Что ты имеешь в виду?
— Не знаю. Все. И ничего.
— Все и ничего, — повторила она. — Полагаю, я рада, что все хорошо с этой горничной. В смысле, с Эдом. Для нее-то в этом ничего хорошего.
— Я тебя понял.
— Я иногда беспокоюсь за него. — Хелена осушила свою чашку, и Хьюз снова наполнил шейкер.
— Уверен, что скауты пойдут ему на пользу. — Хьюзу хотелось уйти от этой темы. — Подправят его немного.
Хелена жестко посмотрела на него:
— Не думаю, что он нуждается в подправке.
— Нет, но…
— Может, он и не такой, как другие дети его возраста, но какое это имеет значение? Он свободен.
— Свободен от чего?
Господи, иногда она совсем чокнутая.
— Свободен от… Я не знаю, от того, каким он должен быть, по мнению других. Эйвери говорит… Неважно. — Хелена протянула пустую пластиковую чашку.
Хьюз старательно выжимал лимонный сок.
— Хьюз, — голос Хелены смягчился, — нам в самом деле нужны деньги. Ты не мог бы замолвить за меня словечко перед Ник?
— Я поговорю с ней, — пообещал Хьюз и похлопал Хелену по руке. У него появилась идея. — А теперь давай сюда свою пустую плошку.
На следующее утро пришлось нелегко. Ник встала рано и подняла детей, Хьюз спустился помочь с завтраком. Ему хотелось обсудить с ней свою идею, но, когда она вошла в кухню, он понял, что она не в духе.
Так что он поехал в Виньярд-Хейвен забирать музыкантов. Это был регтайм-бэнд, который порекомендовала Долли, «Топ Лайнерс» или как-то так. Он ждал на обочине, наблюдая, как «Островитянин» подходит к пристани, палубные матросы спешили к борту, чтобы спустить трап.
Он смотрел, как на берег съехали несколько машин, а затем начали сходить пассажиры. Хьюз легко узнал в маленькой толпе музыкантов: они были одеты в комбинезоны и тащили потрепанные футляры с инструментами. Судя по их виду, они, как и он, страдали от похмелья. Хьюз подошел к ним:
— Привет, ребята.
Они, прищурившись, посмотрели на него — с одинаковым выражением на лицах.
— Вы мистер Дерринджер? — спросил тот, что нес банджо.
— Верно. Машина вон там.
Они сложили инструменты в багажник и втиснулись в машину, трое сзади и двое с ним впереди, он завел двигатель.
— Друу-уг… — протянул кто-то из парней сзади на одном долгом выдохе.
— Жара, жара, жара. — Игрок на банджо отбивал ритм на своей коленке.
Они все были очень молоды. Двадцать с небольшим, подумал Хьюз. Один из ребят рядом с ним, похоже, уснул, откинув грязную голову на спинку сиденья. Второй, темноволосый, с задумчивыми глазами, поглаживал обшивку дверцы.
— Откуда вы все? — Хьюз посмотрел в зеркало заднего вида на сидевших за спиной.
— Отовсюду, — сказал темноволосый, продолжая гладить ткань на дверце.
— Ага, — сказал тот, что с банджо. — Отсюда, и оттуда, и отовсюду.
Вся группа рассмеялась. Хьюз смотрел на дорогу. Господи, Ник убьет его, если они заявятся в таком виде.
— Ребята, не хотите остановиться, выпить колы?
— Колы? — Темноволосый рассмеялся. — Нет, спасибо.
Подъехав по задней дорожке к Тайгер-хаусу, Хьюз увидел в дверях Ник, точно она ждала их.
Банджо присвистнул:
— Неплохой домик.
— Привет, — сказала Ник, направляясь к машине через лужайку.
Музыканты уставились на нее с вытаращенными глазами. Хьюз закрыл лицо рукой.
— Я Ник Дерринджер. А кто из вас Том?
— Это я, — ответил Банджо, не пошевелившись.
— Привет, — сказал темноволосый, покачиваясь на каблуках, футляр с трубой болтался у него в руке.
Ник посмотрела на них, затем на Хьюза.
— Вы все стойте здесь, — приказала она. — Дорогой, можно тебя на минутку.
В доме Ник развернулась к нему и подбоченилась.
— Они же совсем в хлам, — возмущенно сказала она, точно он был в этом виноват.
— Я бы тоже не отказался сейчас быть в хлам, — ответил Хьюз. — Тебе-то не пришлось их везти сюда.
— Черт возьми, это не смешно.
— Я и не смеюсь, — возразил он, пытаясь подавить улыбку.
— Ты всегда можешь стащить бутылку джина и уговорить ее, если тебе так хочется, — колко сказала она.
— Это музыканты? — Голова Дейзи высунулась из холла.
— Дейзи Дерринджер, ступай подметать переднюю дорожку, как я тебе велела, — приказала Ник. Она прошла в кухню, где португальские девушки готовили еду. — Девочки, вы не могли бы позаботиться, чтобы ребята снаружи получили чаю со льдом? И каких-нибудь сэндвичей. Но не из тех, что к чаю, в кладовке есть пикантная ветчина. Они могут ее съесть. И бога ради, не пускайте их в дом.
Хьюз стоял в прихожей, прижав пальцы к вискам. Голова все еще трещала.
— Чем я могу помочь? — спросил он, надеясь, что помощь будет включать в себя пакет со льдом и темную комнату.
Ник повернулась на пороге кухни:
— Можешь разобраться с эстрадой. Проследи, чтобы они не поставили ее так же криво, как в прошлом году.
Хьюз кивнул. На передней террасе он обнаружил ящик с ледяным пивом, должно быть, поставщик оставил его там, не удосужившись никого предупредить. Он сунул руку в ящик, достал бутылку и открыл крышку своим швейцарским армейским ножом. Сел на террасе и принялся обдумывать план насчет Эда. То, что сказала Хелена прошлым вечером о свободе, заставило его задуматься.
Эда нужно отправить в закрытую школу, и Хьюзу придется за нее заплатить, все говорит за это. Лишь таким способом он сможет хоть как-то контролировать мальчишку. Отправив Эда в школу, Хьюз будет получать отчеты и сможет приглядывать за ним. Если мальчишка просто сопливый придурок, его там быстро приведут в чувство. А если дело обстоит хуже, если это нечто большее, чем простое озорство, правда непременно выйдет наружу. План сразу поднял настроение. Жизнь всегда лучше, если у тебя есть план.
У изгороди он углядел Дейзи. Она явно отлынивала от подметания дорожки. Хьюз улыбнулся.
— Эй, солнышко, — крикнул он с террасы, — где твой кузен?
— Не знаю, — ответила Дейзи, оглянувшись. — Исчез. Сказал, что хочет проверить мышеловки.
Хьюз постарался поскорее избавиться от всплывшей перед глазами картины. С него довольно, он преподаст мальчишке урок, что такое свобода. Сунув пустую бутылку в розовый куст, он пошел инспектировать установку эстрады.