Под вечер шум и суета в доме сменились полной тишиной, и Хьюз отправился наверх, чтобы вымыться и переодеться к ужину. Он причесывал мокрые волосы в спальне, когда Ник вышла из своей ванной.
— Подожди, сейчас увидишь мое платье, — сказала она, проскальзывая в сорочку. — Оно божественно.
— Ты мне не поможешь? — Хьюз вложил запонки в ее ладонь.
Она расправила манжету, соединила края.
— Я тут подумал… — произнес Хьюз. — Насчет Эда. Насчет того, что ты сказала, что ему нужна упорядоченность.
— Я так сказала? Наверное, я имела в виду, что ему нужен отец, настоящий.
— Ну, с этим мы ничего поделать не можем. Но я подумал, Эд мог бы поступить в закрытую школу. Так он сможет выбраться из того дома, оказаться подальше от Эйвери.
— Но, Хьюз, они не могут себе этого позволить.
Ник застегнула вторую запонку.
— Нет, но мы можем. — Он взял ее за руку, Ник взглянула на него. — Так мы поможем Хелене, облегчим ей жизнь, и не придется отдавать деньги Эйвери.
— Мы в самом деле можем себе это позволить?
— Мы справимся.
— Не знаю, — она покачала головой, — не знаю, как отнесется к этому Хелена.
— Она сама говорила, что беспокоится за него.
Хьюз выпустил ее руку и принялся завязывать галстук-бабочку.
— Да, это правда.
— Она же часть семьи. Ник. Это меньшее, что мы можем сделать. И если Эд будет далеко, кто знает, вдруг это поможет разрешить ситуацию с Эйвери вплоть до, я не знаю, полного избавления.
— Ты думаешь?
— Вполне возможно.
— Это очень щедро с твоей стороны, дорогой. И очень мило.
— Я ведь знаю, как ты ее любишь.
— Да, — сказала Ник. — Да, люблю. О, Хьюз, представляешь, если у нее появится реальный шанс обрести счастье.
— Всему свое время.
— Да. Ты прав, это очень хороший план. Иногда ты такой умный.
— Я стараюсь. — Он ухмыльнулся ей.
— Я поговорю с ней сегодня. Перед ужином.
Хьюз отправился искать музыкантов, чтобы сказать, что они могут переодеться в лодочном сарае. И нисколько не удивился, обнаружив, что они носятся по задней лужайке в одном белье. Они уедут последним паромом, он договорился с человеком из города, что тот отвезет их.
— Когда закончите, приходите с вещами сюда, он все погрузит, — проинструктировал их Хьюз.
— Будьте уверены, мистер Дерринджер, — сказал темноволосый, не отрывая глаз от своей трубки.
Хьюзу хотелось как следует врезать этому парню, но он лишь безразлично посмотрел на них, ожидая, когда они уберутся. Затем собрал разбросанные пивные бутылки и окурки и отнес на кухню в мусорное ведро.
Одна из португалок наблюдала за ним, качая головой.
— Согласен, — сказал Хьюз. — Неприятная компания.
Девушка лишь улыбнулась.
Оставалось несколько минут до приезда гостей, и Хьюз направился в голубую гостиную, налить себе выпить.
— Привет. — Он подошел к сидевшим там жене и кузине и поцеловать обеих в щеки. — Выглядите очаровательно.
На Ник было платье цвета вечернего неба, расшитое золотыми нитями. Она сияла.
— Привет, дорогой.
— Ты была права, — сказал Хьюз, — это платье — нечто.
Хелена встала и направилась к бару.
— Я налью, — сказал Хьюз, но она отмахнулась от него, так что он сел рядом с улыбающейся ему Ник.
— Ты выглядишь… — прошептал он ей на ухо.
— Как? — прошептала она в ответ.
— Слов нет… Душераздирающе.
Она слегка откинула голову и раздвинула красные губы. Ему хотелось, чтобы Хелена исчезла и вечеринка исчезла, просто сидеть рядом с ней и вдыхать ее сладость, пока время не остановится.
Когда явились Притчарды, а за ними и Смит-Томпсоны, Хьюз едва мог сконцентрироваться на беседе. А вскоре понял, что счастье гораздо шире и включает в себя и Хелену, и друзей, и жаркий летний вечер и предвкушение вечеринки. Ник поставила Каунта Бейси, волны джаза поплыли но гостиной, сопровождаемые звяканьем кубиков льда в бокалах.
Хьюз смотрел, как жена обходит гостей, как ее рука задерживается на руке Долли, затем на талии Каро, она склоняет голову, внимательно прислушиваясь к словам Артура, смеется над Рори, пролившим коктейль на восточный ковер. Все было хорошо и правильно. И казалось, будет длиться вечно.
Но продлилось лишь до ужина, когда разговор свернул на Фрэнка Уилкокса и проклятое убийство. Долли его завела, а Каро ляпнула какую-то глупость про девушку, мол, та хотела поймать большую рыбу, и Ник слетела с катушек, практически обвинив гостей в соучастии в убийстве.
Хьюз попытался все сгладить, подливая вино и отпуская шутки, но он знал: в этот вечер Ник для них потеряна. Это его злило. Каро была милая женщина, но дурочка, Ник не следовало все портить из-за какого-то нелепого замечания.
После ужина гости вышли на лужайку — присоединиться к стекающейся толпе и послушать первое выступление бэнда. Хьюз притиснул Ник к стене на террасе:
— Никки, в чем дело?
— Ты о чем? — Она не смотрела на него.
— Об ужине.
— Прости, — сказала она, теребя ткань платья. — Ничего не могу поделать. Всякий раз, когда я думаю об этой бедной девушке, я не могу… дышать.
Хьюз понял, что она на грани слез.
— Ладно, ладно. Господи. Все нормально. Не расстраивайся.
— Но я расстроена, черт возьми. — Она взглянула ему в глаза. — Как ты не понимаешь, что случилось? Неужели ты не чувствуешь? Как все хорошее… Точно теперь все по-другому. Точно все заражено. Неужели ты не понимаешь?
— Ник, ты не можешь зацикливаться на этом. Он — просто дерьмо, и то, что случилось с девушкой, — трагедия. Но это все. Ни больше, ни меньше.
Ник смотрела на него, словно он говорил на иностранном языке, затем кивнула:
— Конечно, дорогой, ты прав. Я вела себя глупо.
Он почувствовал, что она от него ускользает, но не мог с этим ничего поделать.
— Нужно поприветствовать гостей, — решительно сказала она, разглаживая невидимые морщинки на платье. — Что это за вечеринка, на которой хозяйка заливается слезами на террасе?
— Хозяйка безупречна, — сказал он. — Просто нуждается в бокале шампанского.
Хьюз предложил Ник руку, вывел ее на лужайку и отправился к бару за шампанским, но, когда вернулся, Ник уже исчезла.
Разыскивая ее в толпе, Хьюз натолкнулся на Артура Смит-Томпсона.
— Привет, привет.
— Ты уже нашел бар? — Хьюз похлопал его по спине.
— А как же.
Они какое-то время наблюдали за весельем, а потом Артур сказал:
— Я знал ту девушку. Горничную. Она работала у нас прошлым летом.
— В самом деле? Никогда не слышал.
Артур покивал:
— Да. Елена. Она была… — Артур помолчал, а потом тихо проговорил: — Из тех девушек, от которых невозможно отвести глаз.
Музыка плыла между ними.
— Я бы не удивился, если бы это оказался Фрэнк. Сделал это, я хочу сказать. — Артур залпом допил свой стакан. — Она была такая. Обольстительница, так это, наверное, можно назвать. Завлекала тебя, а потом отталкивала.
От горечи в его голосе Хьюзу стало не по себе.
— Ты понимаешь? — спросил Артур.
— Не уверен.
— Я лишь надеюсь, что Фрэнк не влип. Это был бы позор. Я хочу сказать, что Каро права. Это был лишь вопрос времени, жди беды, если девушка охотится за женатыми мужчинами. Вот что меня терзает. Люди распутничают, топят жизнь в грязи. Сперва хочу это, потом то. И даже не задумываются о других, если ты понимаешь, о чем я.
— Ну едва ли мы можем винить бедную девушку в том, что ее убили.
— Но девушки, они такие, — яростно сказал Артур. — Никогда не довольствуются тем, что есть. Всегда хотят большего.
Хьюз смотрел в лицо Артура, оно вдруг сделалось отталкивающим. Хьюз подумал о Еве, потом о Ник. И внезапно понял, о чем говорила жена. Он должен найти ее.
— Извини, Артур. Отыщу Ник, может, ей нужна помощь.
— Конечно, — равнодушно ответил Артур.
Вечеринка была в разгаре, у Хьюза ушла целая вечность на то, чтобы добраться с одного конца лужайки на другой, беспрестанно останавливаясь, чтобы поздороваться с гостями. Бэнд заиграл песню Ноэля Коуарда, и Хьюз запоздало подумал, как же они собирались играть рэгтайм без пианино. Он рассмеялся. Их надули. Но кажется, это не имело значения, гости болтали и смеялись, очередь в бар тянулась змеей, а парочки готовы были танцевать подо все, что способны сыграть «Топ Лайнерс».
Он высматривал темные волосы и синее платье Ник среди белых смокингов и пастельных шелков, но безуспешно. У бара он увидел Дейзи и ее маленькую подружку с черной челкой. Они слонялись вокруг, возможно, пытались придумать, как половчее стянуть шампанское.
— Привет, девочки.
Подружка Дейзи очень забавно держалась, драматично и очаровательно, отвечая на все его вопросы так, будто играла в пьесе. Ее манеры вызвали у Хьюза улыбку, но Дейзи выглядела смущенной.
Он сжалился и попросил бармена налить для них пару капель вина в воду, а затем отправил их слушать бэнд.
Он продолжал пожимать руки и целовать щеки, почти отчаявшись найти Ник. И вдруг заметил ее возле эстрады, она говорила с дочерью и тем парнишкой, что днем влюбленно таращился на нее. Но когда он добрался до эстрады, они уже исчезли. Все происходило как во сне, когда пытаешься бежать, но движешься точно в замедленной съемке.
Он уже в сотый раз прочесывал лужайку, когда его остановила Долли Притчард.
— Привет, — сказал Хьюз. — Я тут охочусь на свою жену, но она от меня ускользает.
— Ох, — сказала Долли. — Это совсем не дело.
— Да, — сказал Хьюз. — Не дело.
— Знаешь, по-моему, она сказала, что собирается сбегать освежиться к лодочному сараю.
Бэнд ушел на перерыв, и теперь лишь смех и гул разговоров наполняли ночь. Хьюз, прищурившись, посмотрел в сторону причала и белеющей в темноте узкой полоски пляжа, пытаясь разглядеть, не решила ли Ник прогуляться по воде. Такое случалось, если перебирала с выпивкой, — говорила, что это отрезвляет.
— Большие пальцы очень чувствительны, — объясняла она. — Люди обычно их игнорируют, но они — наш первый контакт с землей каждый день. Это наши антенны.