Мог ли Юнни сначала отравить Кики, а потом еще и избить для верности? Это казалось маловероятным.
— Каковы шансы, что Юнни выведет нас на настоящего убийцу? — поставила вопрос Маргит. — До сих пор все указывало на то, что Кики Берггрен приняла яд до встречи с ним. Юнни всего лишь составил ей компанию в баре, случайно, без какой-либо связи с отравителем.
Маргит остановила задумчивый взгляд на Томасе, и тот кивнул в знак согласия.
— Да, такое вполне могло быть.
А потом взял ручку и долго что-то вычерчивал на чистом листе в блокноте, прежде чем наконец сформулировать свою новую идею.
— Нет никаких подтверждений тому, что Юнни Альмхульт был в сговоре с убийцей Кики Берггрен и, возможно, лишил жизни ее кузена. Но разве версия случайного совпадения не менее надуманна?
Скептический взгляд был ему ответом:
— В этой истории вообще многое кажется надуманным. У нас до сих пор нет ничего, на что можно было бы опереться, — пожаловалась Маргит.
— Я все-таки думаю, что нам надо держаться того, что Юнни Альмхульт был в сговоре с отравителем Кики Берггрен, в свою очередь имеющим непосредственное отношение к смерти Кристера Берггрена, — сказал Томас. — Вспомни о бирке, которую обнаружили в рыболовной сети, там были инициалы отца Юнни. Лично мне с трудом верится, что гибель Кристера не имела никакого отношения к последующим событиям.
Вместо ответа Маргит отвинтила колпачок цветной ручки, подошла к офисной доске в углу, нарисовала на чистом листе трех человечков — двух мужчин и женщину — и надписала сверху: «ИЗВЕСТНЫЕ ФАКТЫ» большими буквами.
— Итак, погибли трое — кузен с кузиной и еще один посторонний им человек. Все трое бессемейные, с низкими доходами. Связь двоих с Сандхамном не установлена, третий — местный житель. Более-менее доказательных мотивов убийств, если это убийства, также не имеется. Все, что у нас есть, это наши фантазии.
Томас скептически посмотрел на ее рисунок.
— Разве ты не хочешь написать, что убийца тоже отсутствует? — саркастически предложил он.
Маргит печально улыбнулась:
— Я еще не закончила.
Потом взяла еще одну цветную ручку и вернулась к доске.
Причина смерти: двое утонули, третья отравлена и избита.
Место жительства: двое из Стокгольма, третий с Сандхамна.
Отношения между жертвами: двое хорошо друг друга знали, третий предположительно случайный знакомый одной из жертв.
Род занятий: складской работник, крупье, столяр.
Маргит отошла на несколько шагов и оглядела схему, после чего вернулась за стол и отложила ручку. Потерла глаза, моргнула несколько раз. Теперь информация, которой они располагали, была структурирована, но что это давало?
Томас долго кусал цветную ручку, прежде чем подойти к доске и дополнить схему крупными буквами: «СЕКС». Подумав несколько секунд, он поставил рядом с этим словом знак вопроса.
— Имеет смысл проверить и эту версию. Убийца дает Кики Берггрен крысиный яд, ту дозу, на которую отваживается. Но он не уверен, что этого хватит. Кроме того, он опасается, что Кики разболтает по поселку, что виделась с ним. Поэтому он поручает Юнни проследить за ней, ее ведь не так сложно «вычислить» на Сандхамне. И Юнни не случайно, а вполне намеренно встречает ее в баре. Юнни и Кики пьют пиво. Он ведет ее к себе домой, и тут все складывается не так, как ему хотелось бы.
Взгляд Маргит стал напряженным:
— Возможно, Юнни решил воспользоваться сложившейся ситуацией и выгадать что-нибудь и для себя. Он захотел секса.
— …но Кики не была на это настроена.
— И тогда Юнни впал в ярость и избил ее.
— Потому что его отвергли, а вовсе не по чьему-либо поручению.
— Но результат оказался непредвиденным, Кики умерла.
— И все остались довольны…
— Кроме Юнни, — снова подхватила Маргит. — Избиение вместо секса едва ли можно назвать удачной сделкой.
На это Томасу возразить было нечего.
— Если мы сможем отследить контакты Юнни, у нас есть шанс найти убийцу.
— Вполне возможно. Продолжим выяснять, где был Юнни и с кем встречался.
Томас зевнул и отложил ручку:
— Но не менее важно, с кем разговаривала Кики Берггрен возле кондитерской. Кого и о чем она спрашивала. Надеюсь, в этом отношении Карина нас скоро просветит.
Глава 44
Давление не ослабевало, совсем напротив.
За последние несколько дней Дедушка провел множество пресс-конференций и, напрягая последние силы, старался держать заинтересованных бюрократов из управления в курсе дела.
Пресс-секретарь стокгольмской полиции принял удар на себя, предоставив следственной группе делать свое дело, но Дедушку раздражали его постоянные звонки. Три убийства в сезон отпусков потрясли самые основы сандхамнской жизни. Поток туристов уменьшился, и ассоциации предпринимателей стали подстегивать управление полиции и муниципалитет. Они требовали скорейшего завершения дела.
Теперь суда компании «Ваксхольмсбулагет» перевозили гораздо меньше пассажиров, чем обычно в летний сезон. Председатель муниципального совета Вермдё созвал свою пресс-конференцию, на которой взвалил всю вину на мафию из Восточной Европы.
Расследованию это нисколько не помогло, скорее наоборот. Всеобщее замешательство подстегивало журналистов на новые и новые, час от часу все более конспиративные версии случившегося.
— Напомните, чтобы я не голосовал за этого идиота на следующих муниципальных выборах, — ворчал Дедушка, сам живший на Ингарё.
А потом скомкал газеты с доморощенной аналитикой главы муниципалитета и выбросил в мусорное ведро.
Но этим дело не кончилось. Шефа побеспокоил председатель Королевского парусного клуба, известный человек из мира бизнеса, и начальственным тоном потребовал, чтобы и его держали в курсе событий. Председатель напомнил, как важна хорошая репутация для столицы парусного спорта, и выразил надежду на скорейшее и успешное завершение расследования. Он долго говорил о давней традиции регаты на Сандхамне и летних парусных и конфирмационных лагерях на Лёкхольмене. Туда съезжаются дети со всего Стокгольма, и вот теперь обеспокоенные родители звонят и боятся отпускать своих чад на остров.
— Ситуация более чем щекотливая, — подвел итог председатель.
Важно, чтобы полиция понимала серьезность положения и делала все от нее зависящее, чтобы его выправить. Правление клуба было вынуждено обсудить этот вопрос на последнем заседании и пришло к выводу, что полиция должна во что бы то ни стало найти виновных.
Дедушка держался как мог и все-таки несколько раз был настолько близок к тому, чтобы утратить самообладание, что его обычно красное лицо стало пунцовым.
Сжав зубы, он выдавил из себя, что полиция прекрасно осознает всю щекотливость ситуации. Все имеющиеся ресурсы брошены на поиск преступника, включая людей, хорошо знающих обстановку на Сандхамне. Делу присвоена высшая степень приоритетности.
И все-таки, когда председатель потребовал ежедневного доклада о ходе расследования, шеф не выдержал и взорвался.
— Я начальник отделения полиции, а не новостное агентство! — закричал он в трубку. — И вы не единственный, кто требует от меня этого.
— Конечно, конечно, — успокоил его председатель. — Но не будем горячиться по пустякам. Сотрудничество с парусным клубом пойдет полиции на пользу, и нам ни к чему портить друг другу настроение.
Дедушка крепился.
— В общем, — как ни в чем не бывало продолжал председатель парусного клуба, — я вполне доверяю вашим сотрудникам. То же я говорил и своему лучшему другу, начальнику полицейского управления Швеции. При этом я хотел бы, чтобы меня держали в курсе. Это вполне объяснимо, с учетом того, какую должность я занимаю. Я должен отслеживать вашу работу, понимаете?
Лицо Дедушки из пунцового сделалось темно-фиолетовым, почти до черноты.
— И не бойтесь меня побеспокоить, если у вас наметится прорыв. Я доступен в любое время через клубную канцелярию. Не стесняйтесь, если вам будет что мне сообщить.
Трубка в руке Йорана Персона угрожающе затрещала.
Подавив усилием воли очередной рык, шеф тем не менее сумел выдавить из себя что-то вроде вежливого «до связи», дал отбой и вошел в конференц-зал.
На следственную группу, в два часа пополудни собравшуюся на очередную «летучку», пунцовое лицо шефа подействовало как стоп-сигнал. Даже Карина, дочь Персона, не решилась спросить, что случилось. Но большинство, слышавшее разносящиеся по коридору обрывки телефонного разговора, молчало из чувства самосохранения.
— Если еще какой-нибудь идиот спросит меня, как продвигается расследование, я заткну ему глотку кулаком, — с порога объявил Дедушка. — И не сомневайтесь, у меня получится.
Никто и не сомневался.
Шеф опустился на свое место во главе стола. Стул угрожающе затрещал.
— Ну, и все-таки, как наши дела? Доложи обстановку, Томас, — сказал шеф все тем же рыкающим тоном.
Томас пробежал глазами бумаги, быстро собрался с мыслями и, как смог, изложил суть ситуации.
— Карина просмотрела списки всех домовладельцев в той части острова, куда, как мы считаем, направлялась Кики Берггрен. Интерес вызывают два человека, оба владельца летних домов. Питер Грааф и Филипп Фален — их имена звучат похоже на то, что вспомнила менеджер отеля. Дом Филиппа Фалена стоит совсем недалеко от того места, где было найдено тело Кристера Берггрена, Питера Граафа — неподалеку от «Дома миссии», в направлении Флескбергета. Мы с Маргит немедленно отправляемся на Сандхамн и разыщем этих людей как можно скорее.
Дедушка раздраженно заерзал на стуле.
— Ну… — протянул он, — это уже кое-что… А что с контактами Кики Берггрен на Сандхамне?
— Эрик весь день простоял возле кондитерской.
— И?
Томас посмотрел в стол:
— Ничего достойного внимания. Кроме, разве, того, что я еще раз пообщался с девушкой, которая обслуживала Кики Берггрен в пабе, — Томас пролистал блокнот, — Ингер Гуннарсон. Она кое о чем вспомнила после нашего последнего разговора. А именно, что Кики Берггрен жаловалась на боли в животе и перед самым уходом спросила, нет ли у них самарина