— Хенрик! — закричал он. — Останови этого парня, не то он утопит своего товарища.
Хенрик наклонился и, вцепившись левой рукой в мокрую рубаху парня, правой влепил ему пощечину.
— Успокойся немедленно, — строго сказал он, — иначе нам придется уплыть домой. А будешь хорошо себя вести — возьмем вас обоих.
Парень замер на несколько секунд и будто нехотя отпустил другого. В его глазах стоял ужас, пока Хенрик по очереди поднимал их обоих на борт.
Вдалеке заурчал мотор, и у Томаса вырвался вздох облегчения. Каждая минута промедления могла стоить Норе жизни.
В стороне полицейский катер подбирал молодежь из воды.
— Себастьян… — всхлипывала одна из девушек в «Бустере». — Кто-нибудь видел Себастьяна?
— Что ты сказала? — наклонился к ней Хенрик.
— Себастьян вел лодку, это я его попросила. Но теперь я его не вижу.
Хенрик посмотрел на Томаса. Тот тряхнул головой и огляделся. В воде как будто больше никого не осталось.
— Мы должны найти Себастьяна, — ныла девушка. — Это я во всем виновата.
— Что, если он под лодкой? — тихо предположил Хенрик.
Томас не медлил ни секунды. С Себастьяном могло произойти что угодно. Если он не успел уплыть, вполне мог остаться там, — в воздушном пузыре, на который была последняя надежда.
— Держи «Бустер», — велел Томас Хенрику и отпустил руль.
Потом одним движением стянул с себя рубашку и джинсы и нырнул в воду, оказавшуюся на удивление теплой, при глубине в этом месте не менее двадцати метров.
Томас быстро поплыл к перевернутой лодке. Уцепившись рукой за резину, прислушался — не выдаст ли себя Себастьян каким-либо звуком. Потом глубоко вдохнул и нырнул.
Он оказался в непроглядной тьме, где продвигался ощупью, пока не был вынужден снова всплыть на поверхность, чтобы вдохнуть воздуха. Когда Томас вынырнул в третий раз, рядом стоял полицейский катер. На носовой палубе Петер просвечивал воду фонарем.
— У вас есть подводный фонарь? — спросил его Томас.
Петер кивнул и крикнул что-то другому полицейскому. Потом лег на живот и передал фонарь Томасу, который тут же исчез под водой. В фантастическом свете лучей он разглядел молодого человека, зажатого между рулем и передним сиденьем. Волосы вокруг его головы походили на водоросли, медленно покачивающиеся в подводном потоке.
Кислород закончился раньше, чем Томас успел что-либо сделать.
— Видно что-нибудь? — спросил его Петер, когда голова инспектора в очередной раз показалась на поверхности.
— Под лодкой парень, — выдохнул Томас. — Но у меня не получилось его освободить. Попытаюсь еще раз.
Томас несколько раз глубоко вдохнул и, выдохнув воздух, снова нырнул. Теперь, когда он знал, куда плыть, дело пошло быстрее. Внезапно рядом с ним появился Петер. Томас объяснил ему на пальцах, чтобы потянул парня за ногу на счет три.
Наконец, совместными усилиями Томаса и Петера Себастьян был освобожден. Оставшиеся в катере полицейские помогли втащить его на борт.
— Он жив? — спросил Томас.
Интуиция подсказывала ему, каким будет ответ, но этот вопрос должен был прозвучать.
Наконец один из коллег вздохнул и повернулся к Томасу с выражением сожаления на лице.
— Мертвее быть не может, — сказал он, кивая на растянувшееся на палубе тело. — Ужасно жаль, но здесь уже ничем не поможешь. Слишком поздно.
Глава 79
Небо на востоке начинало светлеть. Мысль о времени, которого оставалось все меньше, вызывала у Томаса желудочные спазмы. Должен ли он был остаться помогать морской полиции или плыть к Грёншеру на поиски Норы? Похоже, на месте аварии коллеги вполне взяли ситуацию под контроль. Время от времени останавливались другие лодки и предлагали помощь.
Бедняга водитель, которому едва исполнилось шестнадцать…
— Как ты думаешь, Хенрик, — крикнул Томас в порыв встречного ветра, — быстрее через гавань и пролив возле Коршё или на север от Крукшё?
— На север от Крукшё, — рявкнул Хенрик, перекрывая гул мотора. — Если поплывешь через гавань, непременно появится еще какой-нибудь идиот, которому нужна помощь. Больше мы не можем себе такого позволить.
Томас так и не смог определить, было ли лицо Хенрика мокрым от морской воды или от слез. Они потеряли по крайней мере полчаса драгоценного времени. Он сжал зубы и увеличил скорость. До сих пор Томас и не подозревал, что его «Бустер» может так лететь. Еще десять минут — и на горизонте показались очертания Грёншера. Десять минут, которые растянулись в вечность.
Томас вглядывался в величественный силуэт Королевы Балтики, пытаясь определить, где горит, и ничего не видел. Маяк предстал перед ним таким, как всегда — ни пламени, ни дыма. Карина говорила, что смотритель уже в пути, но остров не подавал никаких признаков жизни.
Пришвартовавшись у цементной набережной, Хенрик и Томас побежали к маяку, насколько такое возможно на скользких камнях.
В башне было темно. Хенрик сложил ладони рупором и прокричал вверх имя Норы.
— Постой-ка, — Томас дернул его за рукав. — Кажется, я что-то слышу.
Оба замерли и прислушались. Волны били о скалы, где-то вдалеке кричал одинокий крохаль.
И тут Томасу пришла идея.
— Позвони ей на мобильник, — сказал он Хенрику. — Если она без сознания, то не отреагирует, но мы услышим сигнал.
Хенрик достал телефон и выбрал номер Норы. Из-под куста слева от входа в башню послышалась знакомая мелодия из фильма «Миссия невыполнима».
— Это ее звонок, — воскликнул обрадованный Хенрик. — Мобильник Норы; значит, и она сама должна быть где-то здесь.
Хенрик подбежал к маяку и вытащил из-под куста мобильник. Но дверь в башню была заперта, и на решетке висел замок.
— Вдруг она лежит где-нибудь внутри? — предположил Хенрик. — Нам нужно туда проникнуть. Есть что-нибудь в твоем «Бустере», чем можно было бы сбить этот замок?
— Только якорь и весло, — Томас мрачно посмотрел на Хенрика. — Но у меня идея получше.
Он поискал во внутреннем кармане куртки и достал пистолет, после чего отступил на пару шагов.
— Что ты задумал? — разволновался Хенрик.
— Отойди подальше.
У Томаса не оставалось времени на объяснения.
Он прицелился, держа пистолет обеими руками.
Выстрел прозвучал как разряд грома. Эхо прокатилось по скалам и растворилось в шуме прибоя. Замок выскользнул из петель и упал в лиловый вереск.
— Давай, шевелись…
Хенрик побежал следом, наступая Томасу на пятки. В башне стояла полная темнота и сильный запах дыма. Хенрик прокашлялся. Вне всяких сомнений, горело совсем недавно. Когда поднялись к первому пролету, Томас остановился.
Дверь перед ними была заперта на массивный засов. Не довольствуясь этим, кто-то просунул в петлю чугунный гаечный ключ — огромный и черный, из тех, которые использовались раньше для закручивания гаек размером с ладонь.
Что за гигант смог его так воткнуть?
— Нора! — позвал Хенрик, громыхая дверью. — Нора, ты там?
Томас ухватился за ключ и потянул так, что почувствовал привкус крови. Хенрик пытался помочь ему чем мог, но тянуть ключ вдвоем оказалось крайне неудобно, и тогда Хенрик всем своим весом навалился на дверь.
Наконец Томас оставил ключ в покое, разминая ноющие от боли пальцы. Он посмотрел на дверь, прикидывая, чем можно было бы ее высадить. Скорее всего, безнадежная затея. Эта дверь сделана на века, как и все на этом маяке — при помощи выверенных тысячелетиями технологий и из самого крепкого дерева.
Томас пнул ее в приступе бессильной злобы — она не сдвинулась ни на миллиметр.
— Бесполезно, — выдохнул Томас. — Он вклинился туда насмерть, разве чем выпилить или вырубить…
Инспектор повернулся к Хенрику:
— Нам нужно что-нибудь вроде топора. На острове есть дома. Может, там остался кто-нибудь, кто нам поможет?
Томас еще раз попытался сдвинуть с места чугунный ключ и чуть не завыл от отчаяния. Снова вспомнилась маленькая Эмили — ее неподвижность и синие, точно замерзшие, губы. И Томас на мгновенье замер, парализованный осознанием собственной беспомощности.
Неужели теперь ему предстоит потерять еще и Нору? Нет, только не это… Должен же быть хоть какой-то выход. Томас снова вцепился в ключ так, что побелели костяшки. Напряг мышцы, натренированные в бесчисленных гандбольных матчах. Ключ немного сдвинулся, но встал на место, лишь только Томас его отпустил. Инспектор был готов взорваться от отчаяния. Просачивавшийся сквозь дверь дым выедал глаза. Томас ударил в дверь ногой, еще и еще раз. Выкрикивал имя Норы и не получал ответа.
Хенрик снова сбежал по лестнице к решетке. Выйдя наружу, огляделся. К северу от маяка, меньше чем в сотне метров, располагались старые хозяйственные и жилые постройки. Крайним слева стоял большой каменный дом, ни в одном из его окон не горел свет. За ним был другой, деревянный и крашеный фалу, где раньше жил смотритель с семьей. И в нем тоже все окна были темными.
Хенрик подбежал к каменному дому. Дернул за ручку входной двери — заперто. Заглянул в окно — сплошной мрак.
— Эй, проснитесь! — закричал Хенрик как мог громко.
Он стучал кулаком, бил в дверь ногой, но в ответ слышал лишь эхо собственного голоса.
Тогда Хенрик побежал к дому смотрителя. Попробовал дверную ручку, дернул изо всех сил — глухо. Этот дом стоял такой же безлюдный.
В отчаянии Хенрик огляделся, ища что-нибудь, чем можно было бы вырубить засов. Слева на горизонте вырисовывались очертания Сандхамна. Казалось почти невероятным, что Хенрик пришвартовался в гавани всего несколько часов тому назад, не имея ни малейшего понятия, что его жизнь уже летит в тартарары.
Хенрик представлял себе Нору, запертую в башне и объятую языками пламени. Он прикусил губу, чтобы прогнать ужасное видение. В любой ситуации нужно сохранять спокойствие. В конце концов, чего он только не насмотрелся за годы врачебной практики. Правда, все это не имело никакого отношения к его жене.
Что он скажет мальчикам, если она так и не найдется? Как будет жить дальше, помня свои последние слова, обращенные к ней?