Ракета сбросила скорость. Она была в десяти километрах от глыбы, когда Кэш потерял с ней контакт. Совершенно внезапно, без предупреждения. Снаряд Веры тоже исчез. Наверняка ракеты изрешетило каким–нибудь кинетическим оружием, а теперь подбитые снаряды скрывала массивная туша летящего айсберга. Луис все еще держался позади. Он передал Кэшу и Вере единственный видеокадр, на котором две размытые точки устремились прочь от задней оконечности глыбы. Луис предположил, что кольца — скорее всего, рельсовая пушка.
— Судя по всему, они стреляют вперед и назад. Их концы не фиксированы, а потому зона поражения больше. Думаю, они сделаны из чего–то вроде сверхпроводящего фуллерена, что объясняет их невидимость для радара.
— Какая разница, из чего они сделаны, — заявила Вера. — Я собираюсь поджарить их прямо сейчас.
Вдвоем с Кэшем они навели рентгеновские лазеры на цель и обстреляли глыбу справа и слева. На кольцах остались длинные прожженные следы, за глыбой потянулись полосы пепла. Тогда однопилотники выпустили неуправляемые ракеты, которые беспрепятственно поразили заднюю часть айсберга и разнесли двигатель в щепки. Теперь льдина казалась беззащитной, и все же Кэш и Вера отступили и выпустили еще два снаряда — поверхность глыбы пришла в движение, из кратеров вырвались облака пыли, и рой крохотных дронов бросился на ракеты и однопилотники.
Кэш попытался сбить с толку системы наведения дронов при помощи стреловидных боеприпасов и дипольных отражателей, пустил в ход гамма–лазер и активировал системы, которые заставят термоядерный двигатель работать на полную мощность. На все это ему потребовалось менее секунды в гиперрефлекторном режиме. Движение казалось заторможенным: системы корабля отвечали на его команды слишком медленно. Вспышки в том месте, где снаряды сбили пять дронов. Еще взрывы там, где они достигли поверхности глыбы. Все остальные боеприпасы были обречены вечно лететь по эксцентрической орбите вокруг Сатурна. Выжившие дроны, однако, метили в Кэша — им удалось пробиться через ложные цели: помехи в радиоэфире, световые вспышки, инфракрасное излучение, надувные радиоотражательные сферы. Гамма–лазер выстрелил и сбил робота. Энергии хватало лишь на один выстрел, поэтому Кэш перезарядил оружие и пальнул вновь, уничтожив еще цель. На перезарядку требовалась одна десятая секунды, но в гиперрефлекторном режиме Кэшу казалось, что лазер функционирует медленнее, чем старое помповое ружье его отца. Дроны быстро приближались. Их оказалось слишком много, чтобы снять всех лазером, прежде чем они достигнут однопилотника.
У Кэша оставалось несколько секунд, и его накрыла волна ужаса и гнева. Он ощущал себя пилотом самолета, который вот–вот врежется в землю, или водителем автомобиля в самый последний момент перед аварией. Кэш с ужасом осознал: он завалил миссию. Но нет, такого не могло случиться — он должен был стать победителем, а не жертвой.
Теперь спасти Кэша могла лишь одна вещь, да и то без гарантии. Но попробовать все же стоило. Бейкер врубил двигатель однопилотника на полную, однако, когда звездолет пролетал мимо дронов, те выстрелили. Мощная волна электромагнитного излучения выжгла защищенные системы датчиков, в хвост ударило расширяющееся облако горячей алмазной шрапнели.
Большая часть осколков застряла в слоях тонкостенной брони, но несколько все же достигли корпуса. Кинетическая энергия превращала их в плазму, прожигающую обшивку из композитных материалов, в результате чего потоки вторичных частиц обрушивались на детали возле двигателя и топливных баков. Ударные нагрузки после множественных столкновений, потоки данных из перегруженных оптических систем, поврежденных контрольных центров и процессорных матриц затопили интерфейс системы управления, сопровождаясь белыми вспышками и внезапным гулом. Боевой ИИ произвел аварийное рассоединение систем и ввел восемь миллиграммов севофлурана в кислород, подаваемый Кэшу. Пилот отключился, прежде чем объем информации о неисправностях успел спалить его моторные и сенсорные нейроны.
Когда Кэш очнулся, с момента удара прошло всего четырнадцать минут. Повреждения кормовой части ощущались тупым покалыванием в ногах. Голова дико болела, он ничего не видел, нос и рот наполняли запах и очень знакомый привкус паленого пластика: примерно так же Бейкер чувствовал себя после того, как в самом начале программы J-2 им выдернули все зубы и заменили их пластиковым протезом. На какое–то мгновение Кэш потерял ориентацию, но тут же дала о себе знать подготовка. Сотни раз он проходил ситуации отказа систем корабля на симуляторе. Пилот попытался получить доступ к оптическому и радиолокационному изображениям, но безуспешно. Тогда он запросил подтверждение статуса. Результаты его напугали: огромная часть системных показателей мигала красным. Двигатель был поврежден, хотя и выдавал четыре процента от максимальной мощности. Боевой ИИ старался максимально эффективно выполнить приказ, отданный Кэшем до того, как тот потерял сознание. Бейкер пересилил страх и взял на себя управление, осторожно отключил двигатель и затем завершил проверку состояния корабля. Один из трех топливных баков, обеспечивающих резервное питание, был пуст, еще один, что подавал топливо на двигатели ориентации, также оказался почти на нуле, скорее всего, пробит. Оптическая картинка полностью отсутствовала. Хотя большая часть камер не пострадала, из–за перегрузки сгорели основная шина и все процессоры. Радар по–прежнему функционировал, но около тридцати градусов пространства он никак не фиксировал. Воспользовавшись данными, Кэш обнаружил, что оказался в двух тысячах километров позади Фебы. Никаких следов ледяной глыбы или двух других однопилотников. Однако, черт возьми, корабли изготавливались по технологии стеле, а ледышку вполне могла уничтожить водородная бомба…
Кэш попытался выйти на контакт с Луисом и Верой. Вот тогда–то он и обнаружил, что антенна СВЧ-передатчика и центр, контролирующий прицел модулирующего лазера, вышли из строя в результате критической ошибки. Связь не работала. Вот дерьмо. Кэш был нем, полуслеп и передвигался на минимальной скорости, топлива для двигателей ориентации едва хватало, а поврежденный основной мотор Бейкер использовать не собирался до тех пор, пока не выяснит, что именно с ним не так. Ему, конечно, повезло, что двигатель не загорелся при ударе, что через деформированные защитные слои не потекла плазма и не спалила корабль изнутри. Нанороботы уже приступили к починке звездолета, однако им потребуется много времени, чтобы определить неполадки в термоядерном двигателе, и еще больше, чтобы их устранить.
Поразмыслив, Кэш запустил дрона. По крайней мере, теперь он хотя бы мог видеть. Позади него завис плоский диск Фебы, еще дальше, едва заметные при максимальном увеличении, на расстоянии нескольких сот километров друг от друга неслись два других однопилотника. Они быстро приближались к спутнику. Между звездолетами то и дело загорались световые вспышки, потом Кэш увидел всполох, похожий на взрыв, — это, наверное, Луис сбросил водородную бомбу и к чертям собачьим уничтожил проклятую льдину. Теперь Шуарес и Джексон должны догнать оставшиеся крупные обломки, которые по–прежнему направляются в сторону Фебы, превратить их в гравий, мелкую пыль или сбить с курса… Что ж, его товарищи пережили атаку дронов. Однако Кэшу помочь они не смогут, даже если знают, что он спасся. Только «Гордость Геи» и ее тягачи были специально оборудованы для подобных спасательных операций.
Но флагманский корабль находится очень далеко отсюда. Вот если Бейкеру удастся связаться с Луисом и Верой, ввести их в курс дела… Дрон был оборудован дюжиной программ для анализа данных, включая спектрограф. Кэш отправил беспилотник мимо Фебы и стал посылать световые сигналы: три длинные вспышки, три короткие, снова три длинные. Специально для подобных ситуаций пилотов обучали азбуке Морзе, и теперь Кэш был очень благодарен предусмотрительности учебного центра. Три длинные, три короткие, три длинные. SOS.
2
Вскоре после того, как на новостных сайтах стали появляться сообщения о том, что бразильские корабли покинули орбиту Мимаса, а какая–то группировка запустила в сторону базы Тихоокеанского сообщества на Фебе глыбу льда, по Парижу поползли слухи об убийстве. В атмосфере лихорадки, охватившей город, подобные новости действовали как канистра бензина, брошенная в огонь. Не прошло и нескольких минут, как на месте преступления собралась толпа горожан.
Мужчина затащил к себе в квартиру женщину, изнасиловал и убил ее, после чего перерезал себе вены. Перепачканный собственной кровью и кровью жертвы, он, пошатываясь, вывалился из дома — его тут же задержали соседи и надзиратели с ближайшего контрольно–пропускного пункта. Сотрясаясь от рыданий, преступник признался в содеянном. Хотя история казалась незамысловатой, разъяренный люд тут же дополнил ее какими–то дикими фактами. У одних женщина вдруг превращалась в шпионку, которая пыталась соблазнить и ликвидировать мужчину, а тот лишь защищался. У других мужчина оказывался наемным убийцей, в квартире которого обнаружили взрывчатку. Кто–то выкрикнул «Предатель!», и толпа тут же подхватила вопль. Когда полицейские попытались арестовать мужчину, собравшиеся люди налетели на них и избили, а самого виновника раздели догола, привязали к дереву в ближайшем парке и задушили куском кабеля, который тянули двенадцать человек. Прибыл еще отряд служителей правопорядка и попытался забрать труп, но народ вновь атаковал, и полицейским пришлось отступать.
Час спустя мимо этой сцены проходил настоящий шпион. Избитое окровавленное тело до сих пор свисало с дерева посреди вытоптанной лужайки. Его охраняла группка нетрезвых мужчин и женщин, вооруженных палками и кухонными ножами. Увиденное и шокировало, и обрадовало шпиона. Мрачная истерия нарастает. Теперь уже совсем недолго. Через несколько часов «Гордость Геи» прибудет на орбиту Дионы. Все в городе понимали: пришла война.
Он мотался по Парижу и занимался последними приготовлениями. Все было на месте. Его трюки и ловушки запущены. Он переслал в бразильское посольство в Камелоте на Мимасе зашифрованный файл с записью разговоров Авернус — десятки часов, которые жучок передавал на его спексы каждый день, когда он прогуливался мимо ее дома. Ему оставалось лишь ждать: всего несколько часов — и можно будет сбросить маску Кена Шинтаро. Юноша вернулся в свою квартиру, поскольку ходить по городу, который сотрясала лихорадка, казалось небезопасным. Уорд Зунига стоял в карауле на контрольном пункте возле жилого дома. Он заставил Кена Шинтаро раздеться догола. Мстительный, предвзятый, жалкий, надзиратель пользовался любой возможностью, чтобы поиздеваться и запугать тех, кто ему не нравился, ведь теперь у него была власть. Уорд Зунига дал понять, что его, в отличие от порядочного и скучного Эла Уилсона, не проведешь трюком вроде выдачи Зи Лей.