– То, что они выглядят счастливыми, не означает, что они счастливы на самом деле.
Кэти, обходившая гостей, подошла к нашему столику.
– Кто-нибудь нальет мне бокал белого вина? – прошептала она мне. – Эти приветствия и поздравления очень утомительны.
Я улыбнулась и налила ей вина, и только в эту минуту Кэти заметила смятение на лице Ло.
– В чем дело, дорогая? – встревожилась она.
Ло кивком головы указала на тот уголок зала, где Грант и его жена смеялись вместе с еще одной парой.
– Откуда ты их знаешь? – спросила она у Кэти.
Та прищурилась.
– Ты о женщине в золотистом платье?
Ло кивнула.
– Я могу ошибаться, но, по-моему, этот мужчина – один из коллег отца Джоша, он со своей женой, – сказала Кэти и нахмурилась. – Честно говоря, у меня в голове все перепуталось. Моя новоиспеченная свекровь настояла на том, чтобы мы пригласили весь Сиэтл. Я… – она осеклась и внимательнее вгляделась в лицо Ло. – В чем дело?
Ло повернулась ко мне.
– Ты видишь это, Джейн? Скажи мне. Они?.. Я должна знать.
Кэти недоуменно смотрела на нас обеих, но я сосредоточилась на Гранте и его жене. Я видела отчаяние Ло. Эти двое казались счастливой любящей парой: красивые, улыбающиеся, хорошо одетые, язык тела выдает их любовь и уважение друг к другу. Я смотрела на них и ждала, ждала.
– Что ты видишь? – нетерпеливо спросила Ло.
– Ничего, – наконец выдохнула я по прошествии нескольких минут.
Ло с облегчением откинулась на спинку стула, но ее волнение не утихало. Ее любовь оказалась тяжелой ношей, и я понимала, что Ло устала.
Моя подруга не сводила глаз с Гранта, и когда он посмотрел в нашу сторону, то увидел нас. Я заметила то, как их взгляды встретились, увидела выражение его лица и поняла, что Ло значит для него так же много, как и он для нее. На его лице появилось умоляющее выражение, как будто он просил понять его. Грант шепнул что-то жене и направился к нам.
Спустя несколько мгновений он уже стоял рядом со стулом Ло. Она смотрела перед собой, не в силах поднять на него взгляд.
– Ло, я…
– Все в порядке, – быстро ответила она. – Ты не должен ничего мне объяснять.
Ее голос звучал решительно и ровно. Но я понимала, что она ошеломлена, ей больно.
Я бросила взгляд на жену Гранта и увидела, что она наблюдает за разворачивающейся сценой. Если она ничего не знала, то теперь знает наверняка. Любой человек в зале и без моего дара мог увидеть, как Грант любит Ло. Перед тем, как она встала и попросила извинить ее, моя подруга бросила на Гранта короткий взгляд. И тогда это случилось. Перед моими глазами появился туман, сначала легкий, а потом такой же густой, как и тот, что я видела между Кэти и Джошем, когда перед моим внутренним взором они соединились, словно элементы одной головоломки.
– Прости меня, – обратилась Ло к Кэти. – Я… Я не слишком хорошо себя чувствую. Я вынуждена уйти.
– Дорогая моя, – воскликнула Кэти и положила руку на плечо Ло. – Не переживай, все в порядке.
Когда Ло ушла и Грант присоединился к своей жене, я потерла глаза. Кэм, вернувшийся к столику с двумя бокалами шампанского, сразу понял, что произошло.
– Присядь, Джейн, – негромко сказал он.
– Что с ней? – Кэти присела на корточки рядом со мной.
Кэм сжал мою руку.
– Кажется, у меня разыгралась… мигрень, – быстро ответила я.
– Ей скоро станет лучше, – заверил Кэм мою подругу.
Кэти грустно улыбнулась.
– Гости на моей свадебной вечеринке падают, словно мухи.
Мое зрение начало обретать обычную четкость.
– Этот мужчина… – прошептала я. – Ло любит его, а он любит ее.
Кэти изумленно посмотрела на Гранта.
– О! Я догадываюсь, какую боль испытала Ло, когда она увидела его здесь с женой.
– Да, – подтвердила я. – Именно поэтому ей пришлось уйти, – я снова потерла глаза. – Но она с этим справится.
– Если тебе нужно пойти домой и отдохнуть, – сказала Кэти, – я пойму и не обижусь.
Я покачала головой.
– Ни в коем случае. Я остаюсь, – я повернулась к Кэму. – Я еще даже не потанцевала с этим парнем.
Он пожал мою руку под столом. Кэти улыбнулась и отошла к следующему столику. Когда Джош присоединился к ней и обнял за талию, мы оба не смогли отвести от них глаз.
– Они удивительная пара, – сказал Кэм. – Они любят друг друга, это очевидно.
Я кивнула.
– Да, и это очень сильная любовь. Я не могла смотреть на них во время церемонии, иначе я упала бы прямо в церкви.
Кэм улыбнулся, и в эту минуту зазвонил мой мобильный телефон, лежавший на столе. Я увидела, что это Элейн, и решила ответить, но сначала улыбнулась Кэму, извиняясь за это.
– Привет, Элейн. Я уже несколько дней не могу до тебя дозвониться.
– У тебя есть минутка, чтобы поговорить со мной? – спросила Элейн. Ее голос прервался, я поняла, что она плачет.
– Да, – ответила я. – Я на свадебном приеме, но я сейчас выйду из зала, чтобы мне было лучше тебя слышно.
В вестибюле отеля я нашла мягкое кресло и села.
– Теперь лучше, – выдохнула я. – Я вся внимание. Что происходит?
– Джейн, это ужасно.
– Что случилось?
– Я влюбилась в Чарльза, – призналась Элейн. – Это наш сосед. Помнишь, ты встречалась с ним на Рождество?
– Помню, конечно.
Я не сказала Элейн, что не удивлена ее признанием. Я видела их любовь совершенно отчетливо.
– Джейн, я так давно ношу это в себе, я просто должна с кем-то поделиться. – Она замолчала, и я услышала ее всхлипывания. – Мне так стыдно.
– Нет, не нужно стыдиться, – воскликнула я. – Да, для тебя это нелегко. Да, это неожиданно. Но я не думаю, что кому-то из нас следует стыдиться своей любви.
Я подумала о Ло и Гранте. Сильная любовь может быть прекрасной или разрушительной, но она всегда оставляет глубокий след. Если отбросить всю шелуху, то в любых обстоятельствах и несмотря ни на что, любовь – это любовь. Просто некоторым из нас везет больше, и мы находим ее при менее сложных обстоятельствах. Теперь я это понимала.
– Элейн, я не могу тебе сказать, по какой причине, но в последнее время я много и серьезно думала на эту тему. И я пришла к убеждению, что мы не можем выбирать, кого именно мы любим. И объект нашей любви может меняться со временем, – ответила я ей и задумалась.
Мэтью и Элейн. Они когда-нибудь по-настоящему любили друг друга? Все те годы, что я их знала, в их присутствии у меня никогда не появлялось перед глазами облако. Но не значит ли это, что они любят друг друга по-другому? Или это их любовь изменилась? В конце концов, у любви бывают свои приливы и отливы. Она может исчезнуть или затаиться на полвека в тихом уголке сердца, не видимая никому, даже мне.
– Да. – Элейн взяла себя в руки. – Вот только как мне следует поступить? Я замужем. У меня двое детей. И я влюблена в человека, который живет на другой стороне улицы.
– Ты действительно его любишь, – сказала я. – И я не говорю тебе, что ты должна что-то с этим делать. Я думаю, что тебе следует признать эту любовь и не оправдываться за нее.
– Я не искала этой любви, – грустно ответила Элейн. – Чарльз просто вошел в мою кухню на Рождество, и все стало ясно.
– Я знаю, я это видела.
– Ты видела?
– Да.
– Но ты мне ничего не сказала.
– Не сказала.
– О, Джейн, что же мне теперь делать?
– А что ты делаешь, когда несчастна? Что возвращает тебе хорошее настроение?
Элейн ненадолго задумалась.
– Пироги. Я пеку сладкие пироги.
– Тогда испеки пирог. Испеки два пирога или три. Испеки столько пирогов, сколько тебе захочется. А потом ложись спать. Когда проснешься, ты сможешь взглянуть на ситуацию более трезво.
– Ты права, – согласилась Элейн. – Я так и сделаю.
– Как Мэтью? Он в курсе?
– Нет.
– Не спеши. Дай себе время. Пока ничего не предпринимай.
Мы попрощались. Вдруг я увидела знакомую фигуру, выходящую из вестибюля гостиницы. Этот пучок света из серебристой стали я бы узнала где угодно. Неужели это была Колетт? Или она следит за тем, как я пытаюсь выполнить свое задание?
– Прости, – извинилась я перед Кэмом, вернувшись к нашему столику. – У моей подруги кризис.
– В любви?
– Да.
Он улыбнулся.
– Ты могла бы зарабатывать на этом деньги. Джейн Уильямс, любовный доктор.
– Ха! Едва ли… В этом деле я преуспела бы ровно настолько, насколько это удается предсказательнице на рынке.
Кэм пожал плечами.
– Ну, если ты действительно веришь в то, что видишь, ты могла бы делать людям добро, указывала им верное направление.
Я покачала головой.
– Мне бы хотелось иметь другой дар. Например, фотографическую память или умение предсказывать погоду по болям в локте.
Кэм рассмеялся.
– Уверяю тебя, твой дар куда круче, чем локоть с метеорологическими способностями.
Я улыбнулась и сложила салфетку, лежавшую у меня на коленях.
– Если бы только моя мама была жива. Она так любила свадьбы.
– Уверен, что ты сильно по ней скучаешь, – сказал Кэм.
– Это так, – ответила я. – Тебе повезло. Твои родители живы.
Он кивнул.
– Они женаты сорок пять лет, но я не уверен, счастливы ли они. То есть они, конечно же, счастливы, но в этом уравнении совсем не осталось романтики, – Кэм кивком указал на Кэти и Джоша, которые только что вышли на площадку для танцев. – Я знаю, что ты видишь любовь между ними. Интересно, что бы ты сказала о моих родителях. Держу пари, что ты видела бы все достаточно отчетливо, без любовного тумана.
Я попыталась рассмеяться, услышав это предложение.
– Твои мама и папа и состояние их брака не являются сюжетом для одной из твоих статей о науке.
Я подумала о моих родителях и о том, как мало я знала об их любви. Это определенно была любовь, любовь истинная – я видела это лишь однажды – несмотря на то, что отец ушел из нашей жизни.
– Моя мама умерла, когда я училась в старших классах, – я решила рассказать об этом Кэму, хотя редко с кем-то делилась обстоятельствами маминой смерти. И отношения с ней я ощущала как особую близость.