Рославу удалось почти невозможное. За прошедших с момента его отъезда три с половиной месяца он не только смог оживить полузакрытое предприятие Спайковского, но и запустил на нем производство своих моторов. Это в какой-то степени облегчало все дело. Оставалось только дождаться возвращения Алая, чтобы наконец-то узнать, на какую поддержку рассчитывать в дальнейшем. Отсутствие каких бы то ни было новостей от бывшего разведчика уже несколько нервировало Сергея, хотя постоянно прибывающие эшелоны с оборудованием и материалами говорили о том, что в верхах о них не забыли. Это радовало.
В конце концов, он решил плюнуть на все и сосредоточиться на работе, вот только рук не хватало. И если дела на заводе и во вновь созданном КБ шли более или менее нормально, то задумка с воссозданием академии застопорилась. По приказу Алая была начата перестройка под эти цели полузаброшенных зданий женского пансиона на окраине города, а также обустройство учебного аэродрома. К сожалению, теперь все было пущено на самотек: переоборудование зданий не закончено, курсанты не набраны, а прибывшие пилоты, которые должны были стать инструкторами, болтались целыми днями без дела. Эту проблему следовало решить, причем как можно скорее. Хватит оглядываться на начальство. Нужно вновь все брать в свои руки.
Сергей вздохнул и, стащив с головы шлем, взъерошил волосы. Было еще рано, но солнце уже начинало припекать.
– Господин Серг, с вами все в порядке?
Сергей повернул голову и окинул непонимающим взглядом стоящего на крыле пожилого механика.
– Ну, просто вы заглушили двигатель и уже минут десять сидите молча в кабине, вот я и забеспокоился, вдруг что не так, – пояснил тот. – Может, сердечко прихватило. Вон у моей племянницы мужу всего тридцать было, но тем не менее…
– Все в порядке, – прервал его Сергей, отстегивая ремни. – Просто немного задумался.
– Вот и хорошо, – расплылся в улыбке механик. – Только вы меня больше так, господин Эйтан, не пугайте.
– Ладно, Василич, больше не буду, прости.
Он отдал старику шлем и, подождав, пока тот спустится на землю, вылез из кабины. Обойдя самолет, он ласково похлопал его по все еще горячему капоту двигателя.
– Машина сегодня прямо зверь была, думаю, пора ее в серию пускать.
– Давно это пора, господин Серг, – одобрительно закивал головой старик. – А то все гоняете и гоняете нашу красавицу, сколько уж можно-то.
– Столько сколько нужно, – отрезал Сергей и, с улыбкой посмотрев на старого механика, добавил: – Ладно, Василич, я в КБ, загоняйте птичку в ангар и осмотрите ее на всякий случай, а то сегодня я ее загрузил по полной.
– Все сделаем, господин Эйтан, можете не волноваться, – закивал старик.
– Надеюсь на тебя, – Ратный ободряюще похлопал его по плечу и неспешно направился через поле к видневшимся за ним заводским строениям.
Василич относился к той категории людей, которых принято называть «мастер на все руки». До начала смуты он работал аэромехаником в небольшом дирижаблепорте, что размещался в соседнем городке Лискар, а после перебрался в Раскор к дочери. На завод он устроился для подработки, но увидев крыланы, буквально «загорелся» ими. Несмотря на свой возраст, он за какие-то полгода смог досконально разобраться в устройстве и принципе работы двигателя и теперь являлся одним из лучших заводских авиамехаников.
Вообще-то его настоящее имя было Наир экс Васич, но Сергей как-то несколько раз невзначай назвал его по-земному Василичем, в результате чего это невольное прозвище закрепилось за ним. Теперь окружающие редко называли его настоящим именем – впрочем, старик не особо и возражал.
Нет, все-таки ему определенно везет с людьми, но все же старой команды не хватает, а новая так и не начала формироваться. Впрочем, есть пара человек на примете, но к ним еще надо присмотреться. Но сейчас главное пустить «пятнашку» в серию и двигаться дальше. Есть несколько задумок, которые уже можно претворять в жизнь, да и «шестнадцатый» пора ставить на крыло, а для этого нужны пилоты – хорошие пилоты. Хотя тут как раз все просто…
– Ничего, прорвемся, – пробормотал Ратный себе под нос и, улыбнувшись своим мыслям, ускорил шаг.
Уже вторую неделю их группа маялась от вынужденного безделья. Прибыв на место, они оказались в небольшом провинциальном городке, где, как выяснилось, было решено восстановить распущенную перед смутой летную академию. Эта новость обрадовала Лада, а вот тот факт, что им придется быть в ней инструкторами, заставил впасть в уныние. Все же он считал себя боевым офицером, и мысль о прозябании на задворках Республики в качестве наставника новобранцев не очень вдохновляла. Никол же наоборот воспринял данную весть с энтузиазмом, а на закономерный вопрос Лада о причинах сей радости пояснил:
– Дружище, а тебе не кажется, что мы уже достаточно рисковали своими головами и вполне заслужили немного отдыха. Мне уже почти двадцать пять лет, а у меня даже девушки нет. Сейчас хоть будет возможность завести семью и детишек. Посидим тут пару годков, поучим «неоперышей», дело-то нужное.
– Нужное, – согласился Лад с грустной «миной» на лице. – Только вот на чем их учить?
В ответ Никол лишь пожал плечами.
На тот момент вопрос был вполне закономерен, ибо так называемая «академия» существовала пока лишь на словах. А в действительности три полуразвалившихся двухэтажных здания, в которых только-только был начат какой-то ремонт, плюс чистое поле с большим амбаром на краю, который должен был временно выполнять роль ангара. Ну и о том, что это все же военный объект, напоминали постоянные патрули, ограда из колючей проволоки по периметру и посты охранения на въезде. Курсантов еще и в помине не было, точнее их вроде бы и набрали, но за неделю своего пребывания не удалось увидеть ни одного. Плюсом было то, что пилотов поселили в небольшой отремонтированной пристройке к одному из будущих корпусов академии, причем каждому выделили по комнате. К тому же академия размещалась в живописной местности: вокруг росли небольшие нерзовые рощицы, а буквально в полусотне метров от их нового жилища раскинулось небольшое озеро. Минусом являлся тот факт, что до города был почти час ходьбы, а разрешение на увольнение было получить ох как тяжело.
У Ладислова даже возникло подозрение, что среди его нового руководства царила полная неразбериха, и начальство в буквальном смысле слова не знало, что с ними делать. Мало того, по прошествии трех недель им не только не представили нового командира, но создавалось впечатление, что о них вообще позабыли. Молоденький штат-ратнинант, командующий охраной академии и занимавшийся их размещением, в ответ на все вопросы лишь разводил руками. Приходилось тупо сидеть в своей комнате или бродить по округе, страдая от безделья. Несколько раз удалось вырваться в город, но развлечений там было мало. Город еще не оправился от годов смуты, и большинство его увеселительных заведений были закрыты, к тому же несколько напрягали патрули, то и дело проверяющие документы. Впрочем, Лад понимал, что сложившаяся ситуация больше всего напрягает лишь его одного, остальные члены группы были даже рады неожиданно затянувшемуся безделью.
И вот пару дней назад на поле неожиданно начал суетиться народ, выкашивая траву, срезая кочки и затрамбовывая ямки песком, а вечером вчерашнего дня на него приземлилась тройка новеньких «эстов». Что интересно, двое из пилотов, пригнавших новые самолеты, были девушки. К сожалению, они не стали задерживаться на аэродроме, а ничего не объяснив, практически сразу же уехали в уже поджидавшей их машине. Тем не менее уже было понятно, что дела в отношении академии наконец-то сдвинулись с мертвой точки и их вынужденный отдых скоро закончится.
Ладислав почти с нежностью провел рукой по блестящему свежим лаком винту, подумав, что просто преступно использовать эти машины для обучения, когда их так не хватает в боевых частях. Сделав круг, чтобы получше осмотреть крылана со всех сторон, Чаклин запрыгнул на крыло и заглянул в кабину.
На первый взгляд это был все тот же старый знакомый «эст-4», но все же отличия были, и порой весьма существенные. Сразу в глаза бросался более массивный нос самолета, что, скорей всего, говорило о новом двигателе, а также несколько укороченные нижние крылья, которые раньше были одинаковой длины с верхними. Кроме того, колеса шасси уменьшились в диаметре, зато стали более широкими, а их стойки обзавелись дополнительными распорками. Последнее было особенно актуально. Стойки шасси всегда были слабым местом почти всех «эстов», и поломки их во время посадок на плохо подготовленную площадку были обычным делом, особенно среди молодых летчиков.
А вот кабина практически не претерпела изменений, незначительно поменялся вид приборной панели, ну и сама она стала несколько попросторнее. Но самое главное, основа спинки и сидушка кресла пилота были сделаны из металла приличной толщины. Это больше всего обрадовало Лада и одновременно заставило мысленно ругнуться в адрес конструктора самолета. Что мешало сделать подобное раньше? Ведь нередки были случаи гибели летчиков от шальной пули, причем даже выпущенной с земли из обычной солдатской винтовки. Дошло до того что некоторые пилоты покупали на рынках чугунные сковородки и летали, сидя на этих железках, что, естественно, было не особо удобно, зато более безопасно. Лично он использовал для этих целей кусок «отражателя», снятого со сбитого карнотовского аэростата. Теперь надобность в этом отпадала.
– Ну как тебе машинки?
Ладислав обернулся и, увидев стоящего в дверях ангара Кротвина, приветственно махнул ему рукой.
– Интересно будет опробовать их в воздухе. Судя по всему, движок тут новый стоит.
– Думаю, что скоро тебе эта возможность представится, – отозвался Никол. – Пойдем скорей, там начальство пожаловало.
Аэростат серой тушей завис над посадочной платформой, лениво лопатя воздух винтами своих двигателей, а к земле от него устремились извивающиеся «змейки» причальных тросов. Через несколько минут они уже были закреплены в лебедках, и притягиваемый ими дирижабль, заглушив свои моторы, стал медленно спускаться вниз. Со скрипом из днища гондолы выдвинулись швартовочные полозья, и вскоре щелчки фиксаторов оповестили собравшихся у платформы людей об окончании процедуры причаливания.