евали на себя всякой ерунды. В частности, рядом с ковбоем женского пола усердно выпивал человек в маске президента Буша, и это почему-то сильно пугало. Было еще несколько вампиров и женщин в стиле садо-мазо, в одной из которых Вадим не без труда узнал родную жену Олю. Более того, музыка валила из их раскрытой настежь квартиры. Сопоставив эти факты, Вадим пришел к неутешительным выводам и попытался призвать Олю к ответу.
— Отвали! — весело крикнула Оля. — Мы веселимся!
— В подъезде веселиться нельзя!
— Где это написано?
— Это не пишут! Это и так понятно!
— А нам можно! — Оля была красивой и пьяной, от этого вдвойне наглой, и лучше в таком состоянии ее не трогать.
Вадим бы и не трогал, ушел бы домой, ну их всех к черту! Но увидел, как ковбой звонит в дверь квартиры номер три. Звонил ковбой явно без цели, просто чтобы пригласить повеселиться. А это значило, что точно так же он звонил или позвонит и во вторую квартиру, где проживали Лилия Степановна с Алешенькой, и в квартиру номер один, где обитала несчастная Светлана Марковна. Опасения подтвердились. Ковбой не дозвонился и весело прокричал Бушу:
— Да, блин, тут точно никто не живет! Пойдем артистку вытащим потанчить!
Вадим бросился наперерез и остановил группу веселых американских героев, не дал им дойти до обшарпанной двери артистки.
— А ну, прекращайте! — грозно крикнул он. — Три минуты даю на то, чтобы убрали все это и разошлись по домам, ясно?
— А не то что? — спросил впорхнувший с улицы Серый Волк. Волка Вадим узнал сразу: это был сосед Митя из четвертой квартиры. Собственно, все. Больше никакой информации о нем и никакого права гнать нечистую силу по домам.
— А не то вызову милицию! — без особой фантазии пригрозил Вадим.
— Вызывай, — улыбнулся Серый Волк. — А мы скажем, что это твоя жена праздник затеяла, да?
Общественность не поняла, поддерживать или нет. Как-то сходу сдавать Олю… Но Оля сама кивнула — именно так! Давай, милый, зови подмогу! Пусть бедную Олю упекут в тюрьму! Дадут ей пожизненное! Лучше быть в тюрьме, чем с таким унылым ублюдком, как ты!
— Народ, — сказал Вадим своим самым спокойным голосом. — Рядом с вами живут не совсем здоровые люди. Вам весело, а у них от вашего веселья башню сносит!
— Это их проблемы! — обиделся ковбой. — Обо мне вот никто не заботится! Почему я должна о ком-то заботиться?
— Это не только их проблемы, — начал было Вадим, и вдруг остро понял, что нет смысла дискутировать. Нет смысла. И нет желания видеть Олю во главе отряда врагов.
— Вот что, — он поискал в кармане и достал ключ, — Оля, я тебя очень прошу, перенеси шабаш в недостроенную квартиру, в седьмую. Делайте там, что хотите, только тихо! Не я — так кто-то другой милицию вызовет! Давайте по-человечески!
— По-человечески — это как раз к нам! — обрадовались все, кроме Оли. Она только посмотрела сквозь ресницы, взяла ключ и пошла вверх, виляя латексной попкой.
Серый Волк сделал книксен и упорхнул следом, прихватив со стола бутылку. Начали двигаться и другие гости-соседи. Вадим смотрел и ждал, когда станет тише, и когда дождался, нажал кнопку звонка Светланы Марковны. Ответила только Чапа. Вадим жал и жал, Чапа лаяла.
— Кто там? — спросил, наконец, хриплый голос артистки.
— Это Вадим, Светлана Марковна! Вы можете открыть?
— Нет!
Вадим даже обиделся — так решительно ему отказали, но не успокоился.
— Как вы себя чувствуете? Я привезу завтра врача, Светлана Марковна, слышите? Он говорит, что с вами происходит то, что и должно происходить после химиотерапии!
— Вы считаете, что это должно происходить? Светлана Марковна даже шутила. — Я не могу разговаривать с вами, Вадим, пришлите ко мне Таню!
Вадим чертыхнулся, но на этом разговор явно закончился. В собеседниках осталась только Чапа. Вадим подумал, набрал Таню.
— Извини, я не могу сейчас разговаривать! — быстро прошептала она в трубку и сбросила Вадима.
Интересно, а чем она сейчас занята?
Ковбой был Настей Первой. Насте все нравилось, она страшно радовалась происходящему и чувствовала себя на острие жизни. Рядом крутился любимый мальчик, бармен, он же Буш. Богатая соседка сверху, Оля, шикарно все продумала, пробашляла стол и шарики. Надували вместе, накрывали тоже вместе, даже подружились.
— Ты красивая! — сказала ей Настя Первая.
— Ты тоже! — ответила ей Оля.
— Настоящие ногти? — спросила Настя и сама испугалась собственной наглости: как же так, знакомы всего ничего, а она уже спрашивает о самом святом.
— Акрил.
И это значило, что Оля приняла Настю Первую за свою, практически породнилась с ней. Отчего же сейчас не пойти к ней домой и не веселиться до утра, или сколько там той жизни?
Седьмая квартира оказалась тем самым однокомнатным аппендиксом, который не успели присоединить к хоромам Вадима. В квартире были голые оштукатуренные стены, цементный пол и наспех отмытые окна. Это так заводило! Вампиры затекли в эту нору и были счастливы. Особенно малолетние преступники Тристан и Эрик, которых мама Алия (вампир) очень гармонично одела в бандитское. Буш помог перетащить музыку, «организовал» удлинитель, пока муж, Вадим, который по идее должен был бы сам заниматься такими вопросами, позорно возился со старухой с первого этажа. Мать Тереза, мать его!
К Насте Первой подкатилась Настя Вторая, которая была без костюма, но своей лысой черепушкой и гвоздем в ноздре могла напугать кого угодно.
— Идем к Алешеньке! — строго сказала она. — Ты обещала!
— Ой, Настьк! Давай позже, а? Ты ж видишь — вечерина! Куда я сейчас пойду? Давай потом, утром!..
— Сейчас!
— Да не могу я сейчас! Тут самое интересное начинается! Оля продюсера какого-то пригласила! Вдруг он меня в кино сниматься позовет или песни петь! Вдруг я на «Евровидение» поеду!
— Ты по формату не подходишь! — холодно сообщала Настя Вторая. — Там проигрывать надо уметь!
Настя Первая не ответила, но продолжила танцевать.
Но Настя Вторая тоже умела быть последовательной.
Она подумала и помчалась вниз.
На лестнице столкнулась с Вадимом, богатым соседом, владельцем сразу трех квартир и безумной жены Оли, которая была не только гламурной коровой, но еще и редкостной дебилкой, судя по всему. Поэтому соседа Настя Вторая чуть-чуть толкнула и не извинилась.
Дома ее ждали Лилия Степановна и Алешенька. Они изнемогали от любопытства, подсматривали в глазок и хотели подробностей.
— А что, Настенька, Ирина Павловна разрешила проводить такой праздник в подъезде? — волновалась Лилия Степановна. — Она очень болезненно к таким вещам относится, когда кто-то сорит…
— Уберут! — грозно пообещала Настя Вторая. — Все уберут, сволочи! Ненавижу зажравшихся скотин! Вот убила бы, кажется!
— Что вы такое говорите! — Лилия Степановна ахнула. — Тут же ребенок!
Ребенок Алешенька хихикал и протирал дверь у глазка широкой скулой.
— Лилия Степановна! — сказала вдруг Настя. — Алешенька — не ребенок! Он взрослый мужчина, у него сила сжатия такая, что я чуть без пальцев не осталась! У него все мысли только о любви и девочках! Какой он ребенок? Ему надо дать жить нормальной жизнью!
Оставив Лилию Степановну в коме, Настя Вторая решительно двинулась в комнату Алешеньки и взяла подготовленную стопку рисунков.
— Идем! — сказала она Алешеньке и взяла его за руку. — Если нас ставят в такие условия, то мы их примем и с ними справимся! Будем веселиться, как нормальные люди, потому что мы — нормальные люди, ясно?
Алешенька кивнул. Лилия Степановна сделала все, что бы не упасть в обморок.
— Ну, и где ваш гениальный гитарист? — спросил продюсер Олю. — Я все жду, напиваюсь, а его нет.
Оля ласково улыбнулась, протанцевала в сторону и там дернула ковбоя Настю Первую за локоть.
— Где Игорь?
— Не знаю, обещал быть!
— Когда?
— Сказал, что с Ириной Павловной все вопросы уладит и тогда придет!
— Уже пора!
— Ну откуда, блин, мне знать?
— Сходи за ним!
Настя Первая тяжко вздохнула, посмотрела с укором, но пошла. За ней увязался Буш. Куда Буш без ковбоя?
Позвонили в дверь Игоря.
Открыл сразу, как будто ждал.
— А! — сказал он громко и счастливо. — Янки гоу хоум!
— Это ты гоу, — еще больше обиделась Настя. — Тебя там Оля с продюсером ищут!
— А пошли они… Или как там у вас в Америке говорят? Fuck off!
— Слышь, ты кончай! — грозно заметил Буш. — Забыл, как я тебе навалял тут, в подъезде?
— Маленький! Если бы я не захотел, ты бы не навалял!
— Так что, сейчас снова хочешь?
— Хочу! Только другого!
Вдруг стало видно, что он очень пьян.
— Э, — Настя Первая отошла подальше, мало ли, — ты чего это там нажрался раньше времени?
— Это я не раньше времени! Это я тещу нейтрализовывал, чтобы она вам гулять не мешала!
— И что? — оживился Буш. — Нейтрализовал?
— А то! — Игорь обернулся и прокричал вглубь квартиры: — Мама! Вы как? Живая еще?
— Ладно, — Буш махнул густой славянской челкой, — давай шевелись, мы больше за тобой бегать не будем, у нас поинтереснее занятие есть!
Сказал, и в темный угол первого этажа ковбоя поволок. Ковбой был не против, только хихикал, как будто у них в Техасе все такие дурачки…
Алия курила в окно и зорко посматривала за своими малолетними преступниками. И за преступником многолетним. Митя — Серый Волк — был крайне возбужден, цеплялся к девушкам, пел песни, танцевал нижний брейк, пытался бороться с вампирами и кусать их в шею.
— Мама! — злились малолетние преступники. — Скажи папе, чтобы он не хулиганил больше нас, а то нам не интересно!
— Не могу сказать. Он не послушает!
— Тогда мы скажем!
— И вас не послушает!
— А кого послушает?
— Никого уже не послушает!
— А что делать?
— Ждать, пока папу отпустит!
— А кто его держит?
— Его держит одна страшная сила, надо следить, чтобы папа не подходил к окну!