Очень рад, что я смог. Это слишком важная тема, чтобы оставить без внимания.
[На фотографии изображен плакат. На фоне флага транс_людей, состоящего из голубой, розовой, белой, розовой и голубой горизонтальных полосок, черная надпись: 20 ноября – день памяти трансгендерных людей, убитых на почве ненависти. В правом верхнем углу нарисован символ транс_людей, а в левом верхнем углу небольшая надпись с хештегом #тихийпикет.]
21 ноя 2016
Даша пишет:
Пришло время большого бодрого отчета.
В день, когда я увольнялась из своих библиотек и устраивалась на работу в другое прекрасное место, у меня были две прекрасные встречи.
я очень опаздывала на собеседование и решила поехать на такси. ехали мы с моим таксистом целый час. плакат у меня был про ксенофобию и стигму. И это был, наверно, один из самых долгих разговоров в истории акции. Очень сложно сейчас воспроизвести весь диалог, но касались Ильдара Дадина, власти, образования (мужчине звонил его маленький сын), я подробно рассказывала про тихийпикет, в каких-то вопросах мы были невероятно солидарны, в каких-то (например, мужчина оправдывал насилие женщин на войне, потому что на войне нет этики и все перестает работать, «женщина – это военный трофей, так всегда было») я активно возражала. Но несмотря ни на что, это было офигенно, ребята. Я рассказала ему про то, как закрывают выставки, что происходит в учреждениях культуры и образования. Рассказала про всех вас. Про все, что знаю о домашнем насилии. Мужчина отдал мне свой кофе, потому что видел, как я волнуюсь перед собеседованием. Запомнившиеся кусочки:
– у вас очень глубоко сформулирован плакат. Но мне вот жаль, что такие люди, как вы, не проникаете внутрь власти, внутрь системы. Что у вас нет силы.
– смотря что считать силой, и что считать насилием. Я вот думаю, что моя функция пока что как раз опровергать силовое воздействие на людей. показывать, что может быть иначе. что можно формировать мнение, не исходя из того, кто над тобой доминирует, а в ситуации выбора. выбор – заговорить или нет. Может быть, наша «сила» в этом. Но я не питаю иллюзий. Нас в паблике том же ну четыре, ну пять тыщ человек. с плакатами ходят человек 120. у нас нет силового перевеса, мы – капля в море. Но сам пример, само отчаяние, в котором родился этот активизм, – очень важно, чтобы мы были.
Из разговора про Ильдара:
– жаль мне, что он жертвой стал. и что он продолжает бороться. это достойно уважения, да, но иногда стоит не стоять против волны, чтобы она тебя уничтожила, а как бы лечь на волну. чтобы потом успеть что-то сделать. Я как в прошлом спортсмен считаю, что бороться стоит только ради победы.
– а вам не кажется, что «поймать волну» в данном случае – это проиграть?
– возможно, да. пойти против принципов.
мы очень тепло распрощались, честно. были вопросы и тезисы, которые меня ставили в тупик, были подобные тезисы и для него. Были места, в которых мы категорически не согласны. Но оба отметили, какой это был важный разговор для взаимопонимания.
Ну а потом я пошла и уволилась. Пока я ждала подписи своих бумажек, наблюдала, как рабочий на стремянке вешает реле для выставки в библиотеке. Он попросил меня прочитать ему, что у меня на плакате. он оказался недавно воцерковившимся, но ни слова не сказала по то, что у меня там есть что-то про геев, а просто сказал, что да, он понял, что плакат против ненависти. Так мы стояли и болтали – я с задранной головой, он – на лестнице под потолком. Рассказала про акцию, про реакции. Он сказал, что запомнит хештег и посмотрит обязательно.
Спасибо вам всем за эти разговоры.
У меня еще будет вторая часть отчета про почти целый класс подростков в поэтической студии, которым в качестве дз дали – внимание – ПРИДУМАТЬ ПЛАКАТ В СТИХАХ ДЛЯ НАШЕЙ АКЦИИ.
Вот это было внезапно, должна я вам сообщить.
23 ноя 2016
Даша пишет прямо из вагона:
0_о мужчина рядом ПОЛНОСТЬЮ ПЕРЕРИСОВАЛ МОЙ ПЛАКАТ СЕБЕ В КРОШЕЧНЫЙ БЛОКНОТИК. Даже композицию сохранил, макет получился.
Про этот плакат еще не писала подробно, но не удержалась от репортажного отчета.
23 ноя 2016
Алиса пишет:
Не писала отчет по этому плакату целый месяц из-за лени и кучи дел. Каюсь. Тема детей-404 – одна из тех, которые я взять давно хотела и давно боялась, но неделя с этим плакатом была самой приятной и самой успешной за все время моего участия.
Итак, «про чай».
(На самом деле нет, но мне нравится такой заголовок.)
< Плакат: надпись слева – «Всем пить только черный чай!!! Не пьешь – мы заставим тебя страдать!!!», справа – «Пей любой чай или не пей никакого, если не хочешь. Твой врожденный вкус не должен лишать тебя безопасности», посередине – чашка, от слова «это» под ней – две стрелки к + и – и зеленому «хорошо?» слева и красному «плохо» справа, зелеными и красными буквами написано «пропаганда» и нитками синего, черного, красного и зеленого цветов обозначена <-> стрелка между «хорошо» и плохо». В центре: «А проект «Дети-404», помогающий ЛГБТ-подросткам выжить в травле? А его запрет Роскомнадзором? А пить белый чай? А ненавидеть? Хорошо *красным цветом* или плохо *зеленым*?» >
Девушка догоняет меня по дороге в универ со словами «крутой пикет».
Одногруппницы читают плакат, улыбаются и говорят, что он классный. «Не слишком агрессивная формулировка?» – спрашиваю я. «Нет, вовсе нет. Агрессивнее было бы про кофе».
За минуту стояния в раздевалке – аж две коммуникации. Прекрасное место. Я всегда ставлю рюкзак так, чтобы плакат было видно со стороны, а сама отхожу в сторону нацепить пальто. Так он кажется ненадолго брошенным, и люди не стесняются открыто читать надпись. Одна девушка начала фотографировать, я подошла и предложила поставить рюкзак поудобней. Мы немного поговорили, и она пожелала мне быть осторожней. Затем – маленькая шумная компания и чей-то радостный громкий выкрик. Спрашиваю, знают ли они про акцию – оказывается, что нет, но плакат одобряют.
Катаюсь по центру метро. Дважды слышу за спиной щелканье камеры фотоаппарата. Да будут благословенны телефоны с включенным звуком. На Павелецком вокзале много полиции, поэтому плакат ненадолго снимаю – на всякий случай.
Самая полноценная коммуникация – на лекции: приятельница с тренировки просит дать посмотреть рисунок, а потом – рассказать про акцию. От такого количества поддержки мне все это время кажется, будто я не плакат ношу за спиной, а настоящие крылья. Мне в нем не только содержание нравится, но и теплые цвета: первый раз использовала маркеры, купленные специально ради тихого пикета. Правда, нельзя просто так взять и нарисовать с первого раза чашку, но в конце концов и это получилось.
После плаката о Lise Eliot один знакомый сказал мне: «Ты же на другую тему хотела?» Тогда я ответила, что нет, потому что об этом (о детях-404) все равно пока не решусь.
Так вот, я решилась. Я это сделала. И это был просто замечательный опыт.
Спасибо всем. И никогда ничего не бойтесь. Люди действительно лучше, чем нам иногда кажется. Во всяком случае, не все из чаев пьют только черный.
24 ноя 2016
Даша пишет:
Итак, 6 дней я каталась с поэтическим плакатом. Считаю необходимым немного рассказать про сам плакат – чей текст на нем, почему так выглядит и пр.
Ян Сатуновский (1913–1982) – поэт
Все думают одно и то же.
И говорят одно и то же.
Но думают одно.
А говорят другое.
Текст вставлен в прозрачный пластиковый футляр-протектор. Под текстом плакат надорван. Контур надрыва обведен красным. Ассоциация с раной. В прорези виднеется надпись, которую легко достроить – «государственная цензура». Некоторые буквы этого словосочетания скрыты.
Весь текст плаката зачеркнут. но зачеркнут не на бумаге, а на футляре. получилась работа с поверхностями: при желании любой мог написать или стереть что-то на плакате. я зачеркнула весь текст, потому что хотела создать парадокс: зачеркнутый текст – это текст отмененный. Но раз он зачеркнут весь – воспринимать ли его как отмену? Или воспринимать его скорее как выделенный? К тому же цензура – она вычеркивает – слова, имена, факты. Можно считать этот плакат как плакат о бессилии вычеркивания. Потому что в итоге мы все равно прекрасно читаем текст.
Этот плакат я сделала специально, потому что вела в Политехе в поэтической студии лекцию для подростков о Лианозовской группе поэтов и художников. Я уже рассказывала вам немного о ней – оттуда Вс. Некрасов, стихи которого я частенько катаю (помните, «свободаестьсвобода»?). Для этих поэтов было очень важно визуальное в тексте – пробелы, разрывы, пространство листа, расположение текста и пр. Плакат стал частью нашей лекции и обсуждения. Интересно, что руководители студии попросили ребят в качестве дз написать стихи для тихогопикета. Все зачитывали свои стихи. Кураторы студии высказали свое мнение, что ребята не очень поняли задание и не справились (все в основном читали лирические высказывания о себе). я допустила, что такое высказывание возможно в рамках тихогопикета, потому что поводом для коммуникации может стать все что угодно и это важно. Сказала, что надо было дать задание не «написать текст для плаката» – а «сделать плакат». потому что нельзя разрабатывать плакат в отрыве от его материальности – размера, фактуры и проч.
Это был очень интересный опыт – говорить сразу о разных вещах: о цензуре, о шестидесятых, о плакатном искусстве, о поэзии участников студии, об акции, о традиции и т. д. Вспоминали Адорно и его известное высказывание про поэзию после Освенцима («писать стихи после Освенцима – варварство») и как это можно понимать. Спасибо вам всем! Потом выложу видео – поэтому подробно суть разговора не пересказываю.
Один из участников студии подарил мне открытку, внезапно оказавшуюся в его рюкзаке – работу Булатова на текст Некрасова «Свобода есть». Мы порадовались совпадению. Потом я ехала домой и держала в руках листок с практическим заданием для занятия (мы его не успели сделать, но я сделала его, пока шла) – там был текст Вс. Некрасова и «прорыв», в котором виднелся фрагмент плаката Булатова. Сидящая рядом девушка на желтой ветке попросила меня рассказать, что это. Я рассказывала про лианозовцев, как будто продолжая лекцию.