— Значит, я дурак, раз пропустил. Думал, что Тихий от дел вашего семейства отставлен. А что ты у него продуктов не попросила? Нам не пришлось бы с твоим папочкой договариваться.
— А я о них знала? Ты или кто другой со мной о делах говорил?
— Я тебе про многие дела говорил.
— Ты не говорил! Ты только деньги тянул! А когда драгоценности стал выпрашивать, я не стерпела. Если бы только знал, чего они мне стоили! Я хотела для жениха и мужа самой красивой быть! Перед дедушкой стелилась, отцу угождала, пай-девочкой старалась казаться. Видишь эти сережки? Три месяца разучивала пантомиму, чтобы выступить на королевском детском празднике. Гривну с гранатами помнишь? Малый городок выделила. Я так тебе про каждую вещь в шкатулке расскажу.
— Я понял, что на больное наступил, но было поздно — ты уже сбежала.
— Да, ты крепок задним умом… Зачем убийцу к Стаху подослал?
— А оно мне надо? У меня на тебя расчет был. Я узнал, когда человека уже послали и отряд захвата башни собрали.
— А убийцу ждали охранители. И потому нагнули тебя сильнее.
— Ты не знаешь? Все еще хуже — никто не собирался переправлять отряд в баронство. Даже убили бы Тихого, пользы от этого мне бы не было. Как бобику дали рыкнуть, и сразу щелкнули по носу. А что твой папочка? Со мной увидеться не соизволил. Сделал вид, что обиделся.
— Я вся опутана обетами. Специально наложили, чтобы тебе лишнего не разболтала. Коротко из того, что могу рассказать: папе твои полки уже не нужны. Король не считает тебя лучшим полководцем современности.
— Предсказуемо. Полки Лагоз хотел использовать в заварушке против брата, если таковая случится. За того же армия была. А про лучшего ему напели, что даже корпусом не командовал. Попробовали бы сами… Ладно, тут ничего не поделаешь. У тебя какие планы? Может, со мной поделишься?
— Не знаю. Жить в Красном дворце приживалкой при мачехе? Противно. Ах, какой миленький братик, ах, какая красотулечка сестренка! Повторять три раза в день и улыбаться. У Силестрии хоть влияние было. Личный полк. Первая дворянка королевства, заступница всех обиженных дам. А я кто? Так… Живу, потому как выгнать неуместно.
— А в Зеленоземье у тебя дома никогда не было. Что есть, развалилось, и до праздника Урожая денег на ремонт нет.
— В Зеленом Доле, столице герцогства, имеется маленький уютный замок. И деньги на его обстановку имеются.
— Откуда бы?
— Имеются, имеются. Стах дал. Он щедрый и бескорыстный. Кстати, в шкатулке его вещи единственные, полученные просто так, без условий.
— Он разве богат?
— Сейчас? Наверное. Папа разрешил ему три рейса в колонии, в составе каравана. Отец конкубины организовал их.
— В колонии? Может быть. Только на остров Ворсен у меня вся надежда. Но экспедицию надо организовать, а на это тоже денег нет. Много Тихий тебе от своих щедрот отсыпал? Я только спрашиваю, не претендую.
— Три тысячи дукатов.
— Ого! Подарок за сынишку?
— Нет! Просто подарок, тебе не понять. Ты даже на свадьбу мне дешевку подарил. Не оправдывайся — я все понимаю и уже смирилась.
— Так вот зачем ты потребовала ему имение подарить!
— Опять попал пальцем в небо.
— Тогда почему же?
— У Стаха есть деньги, и он ответственный человек. Поднимет порушенное, и мы начнем получать с разоренной земли налоги. Да и как пример другим, которые только ноют, что все плохо.
— Резонно! Хуже точно не будет, а будет ли лучше? В конце года поглядим. Так что, собираешься осесть в Зеленоземье?
— Душно там. Как в хлеву. Сытно, сонно и душно. Посмотрел бы ты на рожи моих вассалов! Боялись, что деньги стану просить. Я бы и попросила, унизилась перед этими толстыми мордами. Хорошо Тихий избавил от такой участи. Не смогу я там жить. Извини, у тебя тоже не блестящий королевский двор, но хоть какие-то страсти кипят, события происходят. А там все разговоры только про виды на урожай, цены на зерно и как сэкономить на транспортных расходах. Мои придворные сбегут оттуда.
— Даже Тихий?
— Он и не придет — ты нагадил, уговорил убрать барона со всех служб. Одна Печать осталась.
— Тогда останешься со мной?
— Нет. Я боюсь здесь находиться. Тебя очень боюсь. Ребенка родила, теперь от меня нужны одни только деньги.
— Лаура! Ты не права. Давай попробуем начать все сначала.
Родители
Мой малыш, по заключению повитухи, растет здоровым, аппетит у него хороший, других противопоказаний нет, поэтому полностью готов к предъявлению дедушке и бабушке с отцовской стороны. Пора! Тем более вся материнская родня его уже видела.
И вот я, с мамой и папой, приехал в дом тестя. После первой бури восторгов «ути, какие мы хорошенькие! Серьезный малыш! Хорошо кушает и почти не срыгивает?» женщины начали вести разговоры о тонкостях воспитания младенцев. Моя мама, имея чуть более старшего сына, давала авторитетные советы. Мимика внимала им, а теща где-то соглашалась, а где-то высказывала сомнения. Идиллия!
Но мужчины остались не у дел, поэтому тесть отвел нас в библиотеку, где мы выпили по рюмочке настойки и посетовали на женщин. Тесть немного заробел, когда отец стал рассказывать о своей службе в министерстве.
Еще сильнее напрягся, когда пошли разговоры про мамины заботы о принце Лагозе. Об его играх со своей сестрой, принцессой Марианой, и моим братиком. Ничего такого, но мелкие подробности из жизни королевской семьи, к тому же рассказанные не газетным, а простым языком, очень купца впечатлили. Он даже немного загордился — почти в самый высший свет попал.
Когда визит подошел к концу, мы распрощались с малышом и его мамой, я посадил родителей в карету, а сам направился к своей. И тут меня перехватил Налор.
— Благодарность для его величества, — конфиденциально шепнул он и сунул мне в руку небольшой саквояж. — Здесь казначейские билеты разного достоинства, общим счетом ровно на миллион серебряных талеров. Передайте государю, что все торговые дела я сворачиваю. На следующей неделе привезу вам в башню сундуки со звонкой монетой.
Неста
В комнату государя вбежал взволнованный служитель и против всех правил сразу сообщил:
— Ваше величество! Архимагиня Неста преставилась!
— Что?
— Она часто сидела допоздна, работала. Сегодня тоже. Что-то читала за столом, да видать прикорнула лицом в книгу. Ее секретарь ждала до последней возможности, но и ей домой хочется. Зашла в кабинет, а начальница уже не дышит. Сразу вызвали дежурного лекаря, тот сказал — умерла.
— Умерла? По какой причине?
— Ваше величество, лекарь мудреные слова молвил, но пояснил — если по-простому, то от старости. Бывает такое с возрастом. Неста, извините, давно не молоденькая.
— Значит, срочно перепроверить и сразу сжечь покойницу. Она же по мажеской силе архимаг? Не хватает, чтобы еще один лич во дворце восстал!
— Так точно, ваше величество.
— Из аус Хансалов кто сейчас дежурит?
— Сегодня дежурит Стейсбер.
— Срочно к покойнице. Присутствовать при ней постоянно до завершения обряда, никуда не отходить. Начнет оживать — пусть сразу сжигает, не обращая внимания ни на мебель, ни на обстановку, ни на тех, кто рядом. Хватит! Одного лича пережили, второй нам вовсе не потребен. Повтори, что надо сделать.
— Вызвать лекаря, волшебника…
— Нет! Не так! Сначала волшебника! Прямо сейчас его призвать!
— Виноват, ваше величество! Поставить на пост волшебника с приказом немедленно жечь, если покойница начнет восставать. Затем призвать другого лекаря для повторного выяснения причины смерти. За это время подготовить огненное погребение. Его провести сразу после осмотра лекаря.
— Теперь правильно. Пепел собрать в достойную покойной урну для передачи родне. Да! Нужно послать им письмо. Я передаю свои соболезнования и все такое. Сам подпишу. Чай не простая дворянка умерла, а целая архимагиня.
— Симон, ты меня знаешь! Я во всяких переделках бывал. Но сейчас, честно скажу, чуть не обделался со страху. Вокруг покойницы черным-черно было — некромантия без примесей, круг какой-нибудь из высших. Я сразу решил, коли чуть шевельнется, выдам Конус Огня на полную мощь. Хрен с пожаром во дворце — потушу! Хрен с документами — другие напишут! Даже на лекаря хрен положить. Но если она поднимется, я точно не справлюсь.
— А лекаря зачем материть было? И служительниц. Они даже тело не стали обмывать, а только сказали, что обмыли.
— Не материл я! Разве выдал разок-другой тройной загиб. И все! Сам посуди — этот самоубийца копается, покойнице чего-то щупает, а мне еще пожить хочется!
— Врать не надо, пугать тоже — говори всем про увеличенную некромантическую составляющую ауры. Ты не боялся, а соблюдал осторожность.
— Как такое могло случиться! Она, конечно, была сильно в возрасте, но еще крепка и здорова!
— Я сам говорил с обоими лекарями, которые независимо друг от друга делали осмотр и подписали заключение о смерти. Оба говорят, что у Несты во сне остановилось сердце. Ни синяков, ни ссадин, ничего на теле не было. Ее секретарь, которая подняла тревогу, скорее преданная помощница, чем сильная волшебница. Ничего не видела, ничего не слышала. Посмотреть на магический фон покойницы не догадалась.
— Почему?
— Тереза! Она секретарь, а не эксперт по покойникам. Испугалась, растерялась, не подумала — сама выбери причину. Второй волшебник, который случайно задержался на работе, тупой боевик из аус Хансалов. Он как раз фон посмотрел, хотя тот уже сильно ослабел.
— И что увидел?
— Увеличенную против обычной некромантическую составляющую ауры. Не удивился.
— Почему?
— Дорогая! Он у трупа увидел некромантическую ауру! Ты думаешь, Неста была святой, и у покойной должна была преобладать аура Добра и Света?
— Да… Но некромантия… Хотя она была архимагиней. Что делал дальше этот аус Хансал?
— Что может делать тупой огневик при виде такой ауры? Приготовился творить Конус Огня и наорал на всех присутствующих, чтобы быстрее шевелились.