Когда я подошла к урне, сердце забилось быстрее.
Урна была сделана из тёмно-зелёного стекла, с изящными закруглёнными краями. В свете магических шаров на её поверхности переливались блики света, отражаясь от гладкой поверхности. Я ещё раз посмотрела на записки с именами — они были написаны впопыхах, а потому не очень аккуратно, но разборчиво.
В них заключалась вся моя решимость. Кто я — тварь дрожащая или… право имею на справедливость?!
Кажется, первое, судя по тому, как тряслись мои руки.
Каждый удар сердца отзывался в висках набатом, когда я поднимала руку с запиской, готовая бросить её в урну.
Колени подгибались, но… я не могла уже остановиться.
Я бросила записки, а с ними, кажется, и своё сердце прямо в урну.
В этот момент в голове пронеслись мысли: «Что если я ошиблась? Что, если это приведёт к катастрофе?». Сомнения прочь, обратного пути нет.
Я подняла взгляд и наткнулась на слегка удивлённое лицо Маркуса. Мужчина явно не понимал, что я делаю.
«Что она творит? С ума сошла?! Это же Арена! Как мне там защитить её?!»
Я посмотрела на урну в последний раз и почувствовала, как в груди закипает решимость.
Я не собираюсь сдаваться.
Я буду сражаться.
И пусть весь мир знает, что я — Алисия Майер, и я не боюсь бросить вызов самым стервозным мерзавкам этой Академии.
Зло должно быть наказано.
А мы — победить.
Глава 20
Занудные речи ректоров — они и в магическом мире занудные. И ректор Академии Хранителей Пламени Амос Карглоу вполне соответствовал привычному для меня образу.
Как, обычно, выглядит «отец» всего Университета? Как пузатый, седовласый (скорей всего), брюзжащий высокопарные речи, старец. Ну или не старец, но пузо и высокомерие идут в комплекте, обычно.
Этот был таким же.
И нёс ту же самую ахинею, что обычно. О высокой чести быть участником СМЕРТЕЛЬНОГО Чемпионата Академии Хранителей Пламени и о том, как мы не должны посрамить себя и альма-матер перед высокопоставленными зрителями.
Вот же ж сволочи… Ещё и наблюдают за этим?! Не удивлюсь, если ещё и ставки делают!
Дальше взял слово декан боевого факультета — тоже старец, и тоже вещал о том, как нам повезло. После него выступал декан отделения метаморфов, следом — алхимии и зельеварения, за ними — дамочка из бытовой магии…
В общем, многие из преподавателей мне не понравились, вот что я вам скажу.
Не было в них, почти ни в ком, ни капли сочувствия, ни переживаний или иных соответствующих случаю эмоций.
Кроме одного человека — какого-то приглашённого чиновника из Министерства Магического Правопорядка. Вроде как, почётный гость был выпускником этой Академии. И заместителем министра магии Дракхолла, как шепнула Рейчел мне на ухо.
Незнакомец был вполне приятным молодым мужчиной, в глазах которого отчётливо читалось мрачное презрение к преподавательскому составу.
Хотя, может, я ошибаюсь в причинах, по которым он бросал такие «выразительные» взгляды на ректора и других выступающих?
Этим же взглядом смотрел на преподавателей и Маркус, сидящий, как и другие кураторы за круглым столом в дальней части зала.
Когда чиновник вышел к кафедре, чтобы произнести напутствие, сердце сжалось.
Почему-то я внутренне даже болеть немного начала: ну пусть хоть он не окажется козлом, как прочие выступающие!
— Удачи. Помните: правило одно, — когда он заговорил, весь зал замолчал. — На Арене нет правил, только победа. А победа, как хрустальный бокал: испить из него достанется лишь тому, в чьей руке этот бокал.
Пффф… фигня какая-то, не речь, а одно разочарование…
Удивительно, но этот мужчина внезапно бросил быстрый, короткий взгляд на Маркуса…
— А все мы знаем, в чьей руке бокал чемпиона этой Академии! — добавил мужчина и под общее ликование ушёл на своё место за круглым столом.
Я невольно бросила взгляд на Маркуса. Мужчина задумчиво смотрел вслед заместителю министра. А потом слегка улыбнулся, приподняв уголок губ. И снова посмотрел на мужчину.
Неужто этот совет ему как-то пригодится? Вот бы узнать, о чём он думает сейчас…
Кажется, вот и время потренироваться.
Это же важно для меня? Ну конечно, важно! Маркус явно до чего-то догадался, что-то понял из слов этого гостя!
А последняя его мысль была о том, как спасти меня на Арене. А значит, его догадка вполне может касаться и меня…
«А мысль хороша… Да, я понял. Спасибо за подсказку, Клэй… Теперь я понял, что мне делать…»
Вот зараза. Упустила момент. Саму мысль Маркус уже «подумал». Я услышала только итог.
ЗАТО! Я впервые подслушала чужие мысли по СВОЕМУ желанию, а не рандомно.
Осталось ещё научиться делать это быстро, очень быстро… Чтобы в бою успевать использовать!
Когда закончились выступления преподавателей, начали озвучивать списки участников по группам, на которые нас «разбила» это чудо-урна, выдавая записки с именами по четыре штуки. Иногда по шесть.
Оказалось, правила распределения очень интересные.
Выпавшие имена были «базой» для групп. Половиной.
Вторая половина определялась по заявлениям из зала. Максимум в названную группу можно было добавить до десяти участников. Право голоса было только у адептов четвёртого курса и выше.
Порядок выбора соперника определялся с конца списка группы.
В некоторые группы народ добавляться не спешил. Видимо, туда входили сильные адепты. В некоторые — сразу был «лес рук».
Я с нетерпением ждала, когда же назовут Кристабель и Эмилию, или нас Рейчел, но количество групп уже перевалило за двадцать, а нас всё никак не называли.
И кажется, я начала догадываться, к чему идёт дело.
Вроде бы я этого и хотела, но всё же…
— Ну и последняя группа, двадцать пятая, — просипел старческим голосом ректор. — В этом году у неё удивительный состав. Впервые за все пятьдесят лет Чемпионата у нас есть полностью женская группа! Рейчел Хоффер, Алисия Майер, Эмилия Клауэр и Кристабель Спенсер!
— ЧТО?! — вскочив где-то позади, взвизгнула Кристабель. — Это какая-то ошибка, я не подавала заявления!!! Я не хочу участвовать!
— И Я! Я тоже не хочу участвовать! Нас кто-то подставил! — заверещала Эмилия. Боже, эти звуки были подобны самой прекрасной мелодии в моей жизни!
— Вы, Эмилия Клауэр, хотите обвинить меня в том, что я неправильно прочитал ваше имя на записке? — ледяным голосом процедил ректор.
— Нет, господин ректор, я не это имела в виду… — залепетала Эмилия.
— Тогда напомню вам правила, адептка: тот, чьё имя оказывается в урне, отказаться от турнира не может. Ваше оказалось. Примите этот вызов с честью. Есть ли желающие вступить в эту группу?
— Есть! — раздался голос Клебо. — Клебо Солер желает вступить в эту группу.
Вот чёрт, точно! Волнуясь о том, когда назовут наши имена, я совсем перестала слушать, кто куда вызвался… А Никос уже вызывался? А Маркус?!
— Принято… Решили дать шанс молодым, куратор Клебо? Вы уж наших девочек не обижайте, — мерзко ухмыльнулся ректор. — Ещё есть желающие?
Тишина…
Я нервно сглотнула ком в пересохшем горле… Плохо… Клебо второй в Академии, он нас всех четверых одним пальцем уделает…
Ну же, Маркус! Ну же! Или ты уже вызвался?!
Визуализация
Глава 21
— Больше желающих нет? — крикнул ректор.
Я буквально впилась взглядом в Маркуса. Тот с лёгкой, небрежной улыбкой смотрел перед собой.
Вот же нервы у кого-то стальные! Или он не собирается вступать в нашу группу?! Просто так отдаст меня Клебо?
— Есть! — бодро отозвался Никос. — Никос Даймер хочет вступить в эту группу.
Мне поплохело.
Ухмылка Никоса была ещё шире и многозначительнее, чем у Клебо.
Я почти застонала, вот же зараза…
Вот же засранец этот Маркус, ну чего он тянет?! Хотя понятно чего. Кто последний, тот и будет выбирать себе соперника первым.
Даже странно, что Клебо и Никос не разыграли эту карту: если один начал, то второй должен был по логике вызваться ПОСЛЕ Маркуса, чтобы взять меня в противники вперёд моего истинного.
— Ещё желающие? — ректор с улыбкой посмотрел на Маркуса.
— Я, — с мрачным торжеством заявил наконец мужчина, и адепты зашумели.
Он даже имени своего не назвал, в отличие от всех. Ну и самомнение! И ещё кое-что стальное!
Переведя дух, я выдохнула… А зря.
— И я! — раздался голос позади нас. — Робб Арчер хочет вступить в эту группу, господин ректор.
Зал затих и замер.
Я обернулась и поискала глазами виновника. Искать пришлось недолго.
Все смотрели на него: какой-то высокий, светловолосый парень, курса с четвёртого-пятого, судя по возрасту, стоял в конце зала.
По помещению полетели шепотки: «Это вызов? Он с ума сошёл? Куда он к Чемпионам полез? Тем более после Короля! Это же неуважение!».
— Рейчел, это кто? — зашептала я подруге.
— Не знаю, какой-то старшекурсник… Понятия не умею, зачем он полез в нашу группу, — растерянно ответила девушка.
— А что было бы, если бы нас было нечётное количество? С кем бы сражался лишний? — задумалась я.
— С кем-то, кто победил из нашей группы, — хмыкнула Рейчел. — С кем-то из мужчин, я так полагаю.
— В смысле? — нахмурилась я.
— Ну всех бы разбили на пары. Маркус бы выбрал тебя, два других куратора — наших вертихвосток. И осталась бы я одна, — начала объяснять подруга. — Кто-то из мужчин, победивших среди этих трёх пар, а ты уж прости, подруга, я уверена, каждый из них нас всех вместе бы уделал, сразился бы повторно в первом круге с последним оставшимся человеком. То есть со мной.
— Это же нечестно? И по отношению к тебе, и к тому, кто бы достался тебе в соперники, — возмутилась я.
— Тут всё нечестно, — с горькой усмешкой ответила девушка. — Ну а теперь…
— Какой интересный расклад! — улыбнулся внезапно гость, которого Маркус назвал Клэйем. — Не помню, действительно, чтобы столько девушек одновременно участвовало в Чемпионате, так ещё и в одной группе. Может быть, мы дадим им шанс посоревноваться друг с другом, а потом уж выйти во второй этап?