— Но зачем всё это? Почему всё так завязано на то, кто с кем спит?! — непонимающе спросила я.
— Потому что пламя рождается в страсти, — фыркнула девушка тоном, который как бы говорил, что тут всё понятно, но мне понятно так и не было.
— Что это значит? — продолжала хмуриться я.
— Да ты действительно ничего не знаешь об этой Академии, подруга?! — оторопело прошептала Рейчел. — Ну ты и попала…
Визуализация
Глава 11
— Вообще, вам, вновь прибывшим, об этом должны были и будут рассказать кураторы на вводной лекции. Нам вот её Клебо читал в своё время, — имя куратора Рейчел произнесла с нескрываемым отвращением. — Основная концепция Академии гласит следующее: магия — это живая сила, подобная пламени, которая черпается из человеческих эмоций. Эта академия взяла за основу эмоцию «страсть», потому они тут говорят, что пламя рождается в страсти, поэтому так воспевают интимную близость, соперничество и «драки» за жизнь. Для остроты ощущений. И более мощной энергии.
— Что-то я не уверена, что соперничество за титул чемпиона или место его женщины — самая яркая эмоция в жизни, — задумчиво протянула я.
— Согласна, — удовлетворённо кивнула Рейчел. — По мне так это звучит как чушь: страх за свою жизнь и инстинкт самосохранения не менее сильные, чем инстинкт размножения, чтоб его. И мне кажется, что они очень упрощают и рассказывают нам лишь часть правды.
— И это всё официально? — ужаснулась я.
— Не знаю, насколько это известно местному ректору, но вот кураторы говорят об этом открыто, — с презрением фыркнула девушка. — Куратором становятся на восьмом году обучения, когда уже год в магистратуре отучились. И кураторы эти открыто набирают себе «гаремы», чтобы подпитываться близостью с девицами и тем, как они соперничают за главенство. Для девиц же, чем выше боевой рейтинг того, в чей гарем они входят — тем круче.
— М-да… похлеще турецких султанов… — проворчала я.
— Чего? — нахмурилась девушка.
— Не-не, ничего, — спохватилась я. Надо поменьше болтать лишнего! — И что, все девицы мирно вступают в чей-то гарем?
— Ну в целом права на девушку заявляются тем, кто первый её в постель уложит. Если она ему не нужна, то дальше уж следующие по рейтингу могут её взять к себе, — мрачно процедила Рейчел. — Бывают драки из-за девушек, да… Но чаще наоборот: девицы изводят друг друга, чтобы избавиться от более «удачливой» подруги.
— А ты в чей гарем входишь? — робко спросила я.
— Ни в чей, слава богам, — нервно улыбнулась Рейчел. — Притворяюсь серой мышкой и заучкой, чтобы не приметили. А так как отбоя от желающих у мужчин нет — их тут раз в пять меньше, чем девиц, так что мне вполне удаётся выживать без гаремов.
— Так, что-то у меня не сходится в голове, — задумчиво ответила я. — Двенадцать академий поставляют каждый семестр по две девушки, итого в год сорок восемь. При этом половина девиц к концу года, как мне говорили, умирает, а значит, их остаётся двадцать четыре всего. Ну, пусть их будет двадцать пять для ровного числа. Если их в пять раз больше, чем мужчин, то мужчин-то на каждом году пять, что ли, обучается?
— А ты, я смотрю, в математике разбираешься? — улыбнулась девушка.
— Да нет, простая логика… — немного смутилась я.
— Логика твоя споткнулась на месте, в котором ты говоришь, что девиц отправляют по две, — ухмыльнулась Рейчел — Это не так. Точнее, это минимум две, и вроде как ваша Академия может себе позволить отправлять только минимум, всё-таки менталисты — большая редкость. У нас, из «домовых», каждый семестр с десяток отправляют, а то и больше. И да, половина выживает ко второму году и продолжает учиться следующие девять лет. Во многих других Академиях та же история: ввиду большого количества адепток они отправляют сюда девиц десятками. И главное, многие сами хотят.
— И куда девается вторая половина? — нахмурилась я. — Кто их… Куда они исчезают?
— Слушай, это точно не известно. Они пропадают? Да. Кто-то из девиц этого очень хочет? Да. Что с ними случается на самом деле? Не знаю, — мрачно проговорила девушка. — Вот соседка Эмилии, например. Как мне удалось узнать, она пользовалась большей популярностью, чем сама Эмилия, но внезапно пропала. А Эмилия вошла в «гарем» Клебо, а потом уже и к Никосу.
Странно. Клебо-то как раз жаловался, что ему мало своих девиц и пора ему новых адепток «заиметь». Это что ж за ненасытность такая у этого мерзавца?!
— А Маркус, получается, этого не делает? У него нет своего гарема? — спросила я.
— Ага. Вот потому я и говорю, что он мутный какой-то. Говорят, он с самого начала не набирал «гарем», но при этом с первого же года всех в клочки порвал на Арене, — настороженно хмыкнула Рэйчел. — Арена, кстати, это и есть причина сокращения количества адептов среди мужчин. Потому как на первом году обучения их набирают сотню, на второй год переходит только половина, на третий четверть, зато дальше, как правило, отсев почти останавливается: умные адепты выбирают себе для сражений новичков, поэтому такой большой отсев на первых годах. Не все драки на Арене смертельны, но многие парни не могут себе в этом отказать: наличие убитого врага на Арене сильно повышает их статус. К десятому году, выпускному из магистратуры, остаётся едва ли десяток с курса. Потому и странно, что Маркус с первого курса смог стать чемпионом. Этот нонсенс. Те, кто дожил до конца, как правило, настолько опытные бойцы, что в одиночку против армии могут устоять.
— И как это возможно? Откуда у него столько сил было? — удивилась я. — А девушки не сражаются на этой Арене?
— Нет. Точнее, так: это необязательно. И за все времена, насколько я знаю, было всего две таких девушки. Одна даже стала более менее известным бойцом, Аделия Скайн. Она вроде вышла за какого-то известного менталиста, кстати, — задумчиво вспоминала девушка. — Насчёт Маркуса и его источника сил…Не знаю. Видимо, он черпает магию из чего-то другого и брезгует это делать как все. Я к такому выводу пришла. Но вот из чего он её черпает, не знаю, честное слово. И на ум приходит только плохое.
— Какое плохое? — эхом откликнулась я.
— А куда девается вторая половина девушек? Никто не знает. Как и источник силы Маркуса Файтера. Так что… даже не знаю, что думать, — мрачно ответила Рейчел.
Боже! Что за «Синяя Борода» мне в «женихи» достался?!
Глава 12
После долгого и тяжёлого разговора Рэйчел ушла, а я так и осталась сидеть в прострации на диване в гостиной.
Кристабель всё ещё не было. Видимо, всё ещё «отрабатывала» полученные «знания» у кураторов.
Бр-р-р, какая гадость! Даже думать об этом не хочу.
М-да-а-а. Подумать, конечно, есть о чём. А главное, вообще непонятно, что делать и как отсюда выбраться.
Я села на диван.
Ответ явно должен знать этот Маркус, раз он меня сюда призвал, но вот идти к нему на поклон мне совершенно не хочется. А как ещё узнать, я пока не понимаю, честное слово.
Рэйчел, конечно, хорошая девушка, на первый взгляд, но в стае волков овечки не выживают: как долго она останется порядочной и честной, если и её прижмут?
Поэтому выдавать ей, кто я, мне бы не хотелось. Ведь этот Маркус сказал ни в коем случае никому не говорить, что я из другого мира. Иначе меня «с позором прогонят через Искупление».
Что ещё за Искупление? Но в свете традиций этой Академии… вряд ли что-то хорошее.
Вот зараза, надо было у Рэйчел невзначай спросить, что это такое!
Мои размышления прервались резким, почти с пинка, открытием двери.
Твою же мать… На пороге стояла Кристабель.
Волосы слегка взъерошены, а не как обычно идеально уложенные, лицо, раскрасневшееся от…
Нет, погодите… Не оттого, что я подумала.
Лицо перекошенное и красное… от злобы?
— Ах ты дрянь облезлая! Вздумала моего Маркуса себе заполучить?! — взвизгнув, девица рванула ко мне.
Я вжалась в диван и мысленно застонала.
О боже, она узнала откуда-то о моей истинной связи с Маркусом?!
— Вот же ты мышь дохлая, как ты посмела стать истинной моего Маркуса?! Моего!!! — рявкнула Кристабель. — Разве подруги так поступают?!
Абсурдность обоих заявлений даже не раздражала, а вызывала лишь недоумение.
Я посмела стать истинной?! Я что, этого хотела?! Кто меня вообще спрашивал, чего я хочу?!
А уж про подруг — это даже не смешно. Она ко мне хуже, чем… чем… я даже не знаю, чем к кому относится.
Сейчас вон опять магией начнёт наказывать…
Я оказалась права.
Кристабель, захлопнув дверь пинком, протянула руки со скрюченными пальцами в мою сторону, и горло обожгло будто огненным кольцом.
Собака…
— Дрянь, дрянь, дрянь! Потаскуха! — с перекошенным от ярости лицом завопила Кристабель.
«Кто бы говорил!», — мрачно подумала я про себя.
— Стерва рыжая! — бесновалась девица.
«Ну, это может и правда. Про цвет волос. Больно-то как, зараза!», — отрешённо подумала я.
Потому как сделать ничего не могла. Тело снова парализовало этой прокля́той магией.
Как же я их тут всех ненавижу! Задолбали чуть что-то захватывать контроль над моим телом!
— Я убью тебя!!! И дело с концом, нет девицы — нет истинной с ней связи! — визжала Кристабель.
«Это похоже на правду… Интересно, если я тут умру, вернусь в свой мир?», — практически теряя сознание от удушения, с мрачной иронией подумала я.
Вот так, видимо, половина девиц и не доживает до конца года. И я буду одной из них…
Интересно, а родители настоящей Алисии будут о ней горевать? Им же скажут, что их дочь умерла, да?
Разум уже был настолько затуманен, а я смирилась со своей участью, не зная, как противостоять Кристабель, что, когда в голове вспыхнуло озарение, что я подумала о чём-то важном, оно тут же улетучилось…
— Страшилище! Уродина! Змеюка подколодная! Пригрела тебя на груди! Кураторство над тобой взяла, а ты?! — продолжала верещать Кристабель.