Стук в дверь бил по голове тяжелой дубиной, отзывался тошнотой в желудке. Рядом застонала женщина, шевельнулось одеяло.
–Предупреждала ведь, убью…
Арвельд, открыв глаза, вгляделся в соседку по постели, начиная постепенно осознавать, насколько хорошо ее знает.
Скрипнув зубами, герцог приподнялся на подушке и взглянул за окно. Интересно, какое сейчас время суток? Однако за окном тоскливо серел дождливый осенний день, и понять это было невозможно.
В дверь снова постучали, не так громко, как ему казалось ранее, но неотступно, как дознаватель.
–Убью,– пробормотала женщина, пытаясь подняться, но герцог осторожно прижал ее к подушке.
–Лежи, Ниди, сам встану.
–Только не забудь…– облизнув пересохшие губы, прошептала она,– мы ничего не помним, и ты мой муж.
–Сообразил, не дурак,– так же тихо шепнул он и поплелся к двери, растирая по пути занемевшую шею.– Ну, кому с утра неймется?
За распахнутой дверью стояла немолодая женщина, настолько похожая на Леонидию, что у герцога и на миг не возникло сомнения, кого он видит перед собой. Бесспорно свою «тещу».
–Мне нужно поговорить с Леонидией,– высокомерно заявила дама, словно не замечая ни того, насколько раздет стоящий перед ней незнакомый мужчина, ни того, как бездвижно лежит на постели ее дочь.
–Дом горит?– начиная звереть, очень тихо и ласково поинтересовался Арвельд.
–Нет, но это…
–Тсс!– прижав палец к губам, почти шепотом сообщил он,– приходите, когда загорится дом или на нас пойдет лавина, я с вами поговорю. А пока сбегайте на кухню и принесите горячего отвара, кислого молока, булочек и сироп шиповника. Если нет, можно чернику с медом.
–Что?!– оскорбленно задрала она нос.
–Вы не поняли? Завтрак – и побыстрее, иначе я начну сердиться,– прошипел герцог с неподдельной яростью, и молнии, сверкнувшие в его ставших серыми, как небо за окном, глазах, оказались доходчивее прочих доводов.
–Зря ты с ней так,– пробормотала Леонидия, наблюдая из-под полуприкрытых век, как Арвельд жадно глотает воду, налитую из кувшина для умывания.
Потом, небрежно ополоснув кубок, герцог налил воды и для нее и принес к постели. Помог поднять голову, напоил и принялся снимать с бывшей госпожи сапожки, которые у нее самой с вечера не хватило сил расшнуровать.
–Помочь тебе раздеться?– спросил он спустя минуту, изучая содержимое шкафа и облачаясь в давно не новый бархатный халат.
–Помоги дойти до вон той двери,– прошептала она,– или нет… сходи сначала сам и налей мне в лохань воды. Сейчас уже обед… в это время вода теплая.
А через четверть часа, когда Арвельд почти на руках отнес ее в умывальню, обвила руками его шею и еле слышно шепнула, что в спальне нельзя разговаривать откровенно.
–Понял уже, дорогая,– хмуро кивнул он, опуская ее на лавку, и прикрыл дверь.– Как ты думаешь, куда она отправила Змея и Эсту?
–Вряд ли вместе, хотя, вполне возможно, позже приведет их сюда,– печально прошептала Леонидия лжемужу.– А здесь она разрешает из милости жить моей родне, причем все время старательно доказывая им, будто это по моей вине все терпят такую нищету. А на самом деле это она нас разорила… тсс, кто-то вошел.
–Купайся, дорогая,– громко сказал Арвельд и чуть поморщился от полыхнувшей в темени боли.– Как нужно будет тебя забрать, постучи ковшиком.
–Тут есть звонок, ты, наверное, забыл,– усмехнулась Леонидия.
–Не забыл.– Герцог вышел из умывальни и посмотрел на служанку, ставившую на стол поднос с едой.– Надеюсь, отвар горячий?
–Надейтесь,– дерзко фыркнула крепкотелая девица и, махнув юбками, развернулась к двери.
А в следующую секунду испуганно таращила глаза и попискивала, глядя во взбешенные глаза мужчины, ловко поймавшего ее за фартук и подтаскивающего к себе.
–Чего ты сказала?– грозно нависнув над нахалкой, процедил Арвельд.– Захотела оказаться на улице без расчета и рекомендаций? Так иди!
–А вы тут не командуйте…– с каждым произнесенным звуком голос девицы становился все тише и неувереннее.– Вот госпожа Зора приедет, я пожалуюсь.
–Некому будет жаловаться,– недобро ухмыльнулся Арвельд, точно знавший, вот так нагло могут вести себя лишь соглядатаи, точно знающие, кто тут истинный хозяин.– Так как тебе пора читать последнюю молитву.
Сжав одной рукой ворот платья служанки, герцог начал накручивать его на кулак, неумолимо стискивая ее горло, а второй отбивался от пытающихся его оцарапать коготков. И бдительно наблюдая за своей жертвой, душил ее до тех пор, пока одна из рук шпионки не нырнула куда-то в складки юбки и не выхватила кинжал. Арви, искренне надеявшийся именно на такой поворот, мгновенно перехватил ее руку, вывернул назад и легко отобрал оружие. Судя по сноровке, специально ничему из тех умений, какими владела его сестра, эту осведомительницу никто не учил.
–А вот теперь ты отправишься к дознавателю, за попытку убийства своего господина,– зловеще пообещал герцог схватившейся за горло девице и, ловко проведя ладонью по ее бедру, нащупал привязанные к пояску простой лентой и спрятанные в глубоком кармане ножны.
Через минуту они висели на его собственном поясе, а девица была бесцеремонно вытолкана за дверь с приказанием больше никогда сюда не являться.
Глава 18
Похоже, он поторопился выгонять шпионку, пришла в голову Арвельда запоздалая мысль, когда он разглядывал принесенные служанкой тарелки и кувшины. Демон, зло выругался про себя герцог, ну вот почему он сразу не подумал, что девица могла получить приказ подсыпать им в еду и питье какое-нибудь зелье?! В этом месте нужно быть настороже и сначала непременно испытывать все на шпионке. Хотя ее никогда не поздно позвать еще раз.
С этой мыслью Арвельд шагнул к двери, открыл ее и остолбенел, обнаружив худенького мальчишку лет тринадцати на вид, сидящего на широком поцарапанном подоконнике напротив спальни. Но не его бледное личико и не коротковатые рукава поношенной курточки потрясли Арвельда до потери дара речи, а светло-серые глаза, смотревшие с таким знакомым, строгим и чуть презрительным выражением.
Через несколько мгновений герцог опомнился и постарался взять себя в руки, какие бы чувства – злость, гнев, сожаление и ненависть – ни бушевали в его груди, к этому мальчишке они не имели никакого отношения.
–Завтракать с нами будешь?– дружески улыбнувшись парнишке, спросил Арвельд и во всю ширь распахнул перед ним дверь.– Заходи. Твоя мать умывается.
–А ты мой новый отец?!– печально спросил мальчишка, и горло бывалого воина стиснул такой гнев, какой он нечасто испытывал даже в те суровые времена, когда, считая себя простым воином, ловил уводивших обозы и мирных селян бандитов.
–Знаешь, мне кажется, ты уже достаточно взрослый, чтобы начинать разбираться в людях и в жизни. И понимать, бывают обстоятельства, когда лучше не задавать вопросов, все равно не получишь правильных ответов,– сказал он мальчишке, открыто глядя в глаза, как равному по возрасту.
В конце концов, Геверт именно в этом возрасте остался в замке один и сумел не только выжить, но и вырасти благородным человеком.
–Да я давно разбираюсь,– со знакомой снисходительностью усмехнулся мальчишка и прошел в комнату.
Постоял у стола, взял горчицу и направился к стене. Зачерпнул едкого зелья и ловко, как будто не первый раз, плюхнул в левый глаз изображенного на портрете важного господина. За стеной послышался стук и сдавленная ругань.
–А вот озорничать не нужно,– весело подмигнул ему Арвельд,– лучше подскажи, как вызвать служанку? Хочу предложить ей попробовать еду, вдруг пересолила?!
–Пока тетя Зора не пришла, они ничего не пересолят,– понимающе объяснил мальчишка и, испытующе глянув на гостя, спросил: – А как тебя зовут?
Герцог всего несколько секунд смотрел в эти ожидающие глаза, потом учтиво склонил голову и с достоинством произнес:
–Позвольте представиться, Арвельд, урожденный герцог Адерский.
–Ух ты,– протянул парнишка, но по его разочарованным глазам Арви видел, что тот не поверил такому высокому титулу одетого в потертый халат гостя,– а я Тэлрод. Но все зовут просто Род.
–Ну а я буду звать тебя – Тэл,– серьезно сообщил герцог, прибавляя к причине, по которой он желал убить бывшую герцогиню, еще один веский довод.
По правилам этикета знатным людям даже родственники не имеют права сокращать первые буквы имени. Брать коротким прозвищем вторую половину имени – удел простых жителей.
–Мама меня тоже так зовет,– тихо вздохнул мальчишка, опасливо оглянулся на умывальню и снова добавил,– когда Зоры нет.
–Мне уже очень хочется поближе познакомиться с этой замечательной дамой,– злобно усмехнулся герцог, начинавший подозревать, сколько подлых интриг завязала ведьма одним росчерком пера, написав для него приказ отныне называться лишь собственным именем.
Ведь если бы он искренне считал Леонидию своей женой, а этого несчастного мальчишку – сыном, Олтерну пришлось бы снова осаждать Адер, так как Арвельд никому бы не поверил и никогда бы не сдался без боя.
–Добрый день, солнышко.– Леонидия вышла из умывальни в темном атласном халате, не менее древнем, чем одеяние Арвельда, и сразу кинулась к сыну.
Нежно обхватила худенькие плечики, прижала к себе мальчишку, и по ее щекам покатились беззвучные слезы.
–Матушка… ну все, ну в порядке я…– Он явно стеснялся проявлять свои чувства перед едва знакомым человеком, но вырваться из материнских объятий и не пытался.
Арвельд решительно встал с места, шагнул к злосчастному портрету и одним рывком сорвал его со стены. Потом так же решительно оторвал кусок от ветхой шторы, скрутил тугим комком и накрепко вбил в дыру величиной с кулак.
–Ты ведешь себя неосмотрительно,– еле слышно шепнула Леонидия, придвигая свой стул к стулу сына.
–Имею право,– усмехнулся Арви,– за четырнадцать лет я настолько отвык от собственного титула и имени, что испытываю настоятельную потребность прочувствовать их силу во всей полноте.