Ксения сначала сочла это демонстративным хамством и возмутилась — и лишь в ходе скандала, наблюдая совершенно неподдельное его обиженное недоумение, вдруг осознала: он НА САМОМ ДЕЛЕ уверен в собственном авторстве!.. Точнее так: искренне считать текст своим Игорю нимало не мешает то обстоятельство, что в тексте этом ему не принадлежит НИ СТРОЧКИ.
Все — от первой до последней буквы — Ксения наваяла тогда в одиночку. Молодец такая…
О, для нее это был «челлендж» — и личный, и профессиональный, и бабский: доказать. Превзойти! (Она вдруг увидела, что отрабатывать разделенный пополам аванс Игорек как-то не торопится, что постоянно апеллирует к ней — хотя и в такой примерно тональности: «Я же вижу, что у тебя есть идеи и не хочу давить авторитетом: надо же и тебе наконец развернуться в полную силу…»)
Сделав ЭТО, она думала, что «сделала» ЕГО! Идиотка…
Конечно, Ксения не стала звонить обо всем постфактум: во-первых, никто бы не обратил на ее звон никакого внимания, во-вторых, не поверил бы. Она в итоге даже простила Игоря — поскольку поняла: он неподсуден, как не несут уголовной ответственности малолетние дети. И с тех же примерно пор она чувствовала (правда, не хотела признаваться себе): ее с ним отношения — это отношения мамы и сына. В том смысле, что она его любит не за что-то, а по определению и вопреки, и обречена все ему спускать, а он будет этим пользоваться — пока спустя время не «заживет своей жизнью». Но даже после этого она не перестанет на нем циклиться.
Так и вышло: ведь именно он в итоге послал ее — а она… Ну всё, казалось бы, теперь-то уже совсем всё, тема закрыта окончательно — забудь побыстрее и покрепче, успокойся… Не-ет. Не можешь успокоиться. Полезла-таки на эту чертову «Синефобию»…
(Что, не было понятно разве, что сейчас он ее провоцирует?.. Имелось у Ксении серьезнейшее подозрение, что тут не обошлось без Женьки — что именно он стукнул Игорю про ее реакцию на упоминание этого долбаного Зодиака: иначе с чего бы тот всплыл на форуме?.. Выходит, у Женьки есть хоть какие-то его координаты… К черту. Не буду ни в чем разбираться. Наигралась. Хватило.)
Адресованное персонально ей издевательское сообщение Dead Man’а-Гордина (несмотря на, а точнее благодаря имитации типично форумного ернического безликого стилька, Ксения не сомневалась, что это он) было уже откровенным пинком. Который таки попал в цель. И оказался даже чувствительней, чем эта дрянь, видимо, рассчитывала…
Ксения ведь вспомнила неоформленную мысль, что истошно дернулась в ней в последний момент перед тем, как она отключилась в этом лифте. Не мысль даже — паническую ассоциацию. С той самой гординской малявой, в которой он грозил отловить ее в подъезде — и так далее… Ей с перепугу помстилось, что эта угроза осуществляется… Сука Игорек наверняка от души поржал бы, узнай он, как все совпало.
Но для Ксении, как ни крути, изрядным облегчением было обнаружить, что просто урла грабанула по мелочи…
Тетя Надя сунула ключ в нижний замок, пошевелила его, оглянулась. Ничего не сказала — но Ксения поняла.
Ч-черт…
Дверь тетя Надя открыла, просто дернув за ручку. Внутренняя, железная, была аккуратно прикрыта — но тоже, естественно, не заперта. Все так же молча они вошли внутрь. Ксения уже готова была и к разгрому, и к голым стенам — но нет: во всяком случае перевернуто ничего не было… мебель вся на месте… как и электроника. Компьютер — цел…
Компьютер… Ксения видела, что индикатор монитора светится, хотя она помнила, разумеется, что выключила его перед уходом. Она нагнулась под стол — огонек процессора тоже горел.
За спиной, в большой комнате, тетя Надя торопливо и шумно рылась в шкафчике: «Не тронули… Слава богу, сюда, кажется, не лазили…» «Денег в квартире не было?» — машинально уточнила Ксения, глядя на свои распечатки на столе. «Да вроде нет, Лена говорила…» «Это не воры», — хотела сказать Ксения, но промолчала. Она подошла к столу и шевельнула мышкой. Экран засветился — словно нехотя. Из темноты всплыли, продавились мрачные багровые отсветы, неясные зловещие контуры, алые буквы. «Синефобия». Главная страница.
— Из ваших вещей что-нибудь пропало?
— А? — обернулась Ксения. — Нет, — сказала она, хотя никаких вещей еще не проверяла.
— По-моему, не взяли ничего… Спугнули их, что ли?
— Может быть…
Распечатки явно ворошили. На лежащей сверху странице поверх текста зеленым маркером (взятым тут же на столе) была намалевана перечеркнутая крест-накрест окружность.
Ксения внимательно оглядела помещение. Аккуратно обогнув тетю Надю, вышла в большую комнату, осмотрелась. Зашла на кухню. Посреди стола стояла открытая полупустая бутыль минералки (купленная и початая Ксенией) и большая синяя кружка с немецкой надписью «Нюрнберг» на боку, над сусальной рождественской картинкой. Та самая, из которой Ксения обычно пила чай-кофе. Которую кто-то взял из сушилки над мойкой.
Она подошла, заглянула. В кружке, в остатках минералки плавала почти целая сигарета. Она дернулась вынуть ее, посмотреть марку — но вместо этого поставила «Нюрнберг» обратно, непроизвольно прикрыв глаза. Ее вдруг прошибло: что-то эта сигарета напоминала. Что-то недавнее…
Ну?..
Сигарета в кружке. Окурок. Окурок в стакане. Стакане из-под вина… Декабрь, конец. Она заходит в Игореву квартиру. В кабинет. На столе, среди бардака, стоит грязный стакан с окурком внутри…
И тут же, вроде бы без всякой связи, она сообразила: ноутбук! Быстро вернулась в комнату.
Да. Да… Так она и думала.
Не было ноутбука.
Часть третья
27
Cinephobia.ru
Форум
Тема: Уголовный архив
SIMON: Дело Джеймса Дина (1931–1955)
Из тех киноикон, чья слава совершенно не пропорциональна их актерской работе, Дин успел сделать собственно в кино едва ли не меньше всех — в течение полутора лет сыграл в трех фильмах. Правда, все три («К востоку от рая», «Бунтарь без причины» и «Гигант») стали классикой, а второй по очередности создания, «Бунтарь» Николаса Рея (1955) знаменит как этапный и поколенческий, как предтеча нонконформистского поветрия, традиционно грубо датируемого 60-ми годами прошлого века и именуемого «молодежной революцией» («с конца» оно ограничено в американском кино столь же прославленным «Беспечным ездоком» Денниса Хоппера 1969 года).
Стремительность, с какой Дин стал суперзвездой (в «Бунтаре» он снимался уже в этом статусе), сексуальная харизма, эффектные пристрастия (к полупрофессиональным автогонкам, например), скандальная аура вокруг личной жизни, роль провозвестника буйства 60-х (чисто киношная — в жизни никаким революционером он не был) и самое главное — смерть в 24 года сформировали его личный миф не столько даже по киношным, сколько по рок-н-ролльным канонам, поместив Дина куда-то в компанию Джима Моррисона, Дженис Джоплин и Джими Хендрикса…
Саймон, Саймон… Это просто так — или тоже откуда-нибудь?.. Костя сам не заметил, как увлекся ихней игрой. Большинство «синефобов» именовали себя — жанровая ориентация обязывает — монстрами из культовых ужастиков. Те, кто попроще, — самыми известными, кто поэрудированней — менее (эрудицией то есть выпендривались)… Да! Вспомнил. Это из «Девятой сессии»: «Где ты живешь, Саймон? — Я живу в людях слабых и увечных…»
Сайт Косте Гродникову показал тот шизанутый ментовский майор — и Костя подсел, как подсаживались в последние месяцы все новые и новые юзеры: количество пользователей на форуме сильно возросло в связи с «расследованием». От последнего, конечно, безбожно разило «Маятником Фуко» (там, помнится, герой тоже все сравнивал себя с Сэмом Спейдом) — но следить за его ходом человеку, не чуждому синефильства, было интересно. Дело в том, что за все увеличивающимся и внешне бессвязным набором мистических баек из истории кино проглядывала какая-то интрига: у Кости создалось явственное впечатление, что игра имеет смысл, задача — ответ, что «расследование» и впрямь движется к какому-то итогу. Что это за смысл и какого рода может быть итог, он себе не представлял (не в самом же деле раскрытие заговора «киномасонов»!) — но заходил на «Синефобию» чуть не ежедневно: пополнять эрудицию, трепаться с «соратниками», пытаться разобраться в отношениях анонимов, беспрестанно подкалывающих друг друга и пасующих друг другу интеллектуальные артефакты.
…Интересная история с этими Nick’ом и John’ом Doe, загадочное и одновременное исчезновение которых сделали даже специальной темой на форуме (большинство версий, разумеется, было выдержано в хоррорном духе; сошлись на том, что обоих отловили и замучили заговорщики — «слишком много знали»)… Костя, между прочим, обратил внимание, что пропали заклятые приятели аккурат после того, как майор спросил его, Костиного, экспертного мнения по поводу Ника. Тут есть какая-то связь?..
…Другой (Другая?), The Other. Ну, это все знают: фильм Аменабара про привидения… Костя тут же вспомнил другой сюжетец — из арсенала «посткиберпанковских» ужастиков: немудрящий, прямо скажем. Он представил призраков, шарящихся в Сети наравне с живыми, общающихся с ними на «болталках»… сводящих какие-то старые счеты…
…Дело Джеймса Дина
THE OTHER: Вы хочете черных легенд? Их есть у меня.
Вечером в пятницу 23 сентября 1955 года английский актер Алек Гиннесс, приехавший в Лос-Анджелес сниматься в первом своем голливудском фильме, искал с его сценаристкой место в переполненном ресторане. Их пригласил к столу некий молодой общительный актер-американец. Тот обмывал покупку и жаждал поделиться. Вытащив сотрапезников на улицу, он показал им свое приобретение — серебристый спортивный «Порше-550 Спайдер», который хозяин украсил надписью «Little Bastard», «Маленький ублюдок».
Вполне восхищенный машиной Гиннесс почувствовал, однако, необъяснимую тревогу. А потом вдруг ни с того ни с сего начал убеждать хозяина не садиться за руль «Ублюдка». И даже произнес: «Сейчас пятница, десять вечера. Если вы сядете в эту машину, то ровно через неделю в это же время будете уже мертвы». Американец обиделся, сел в эту машину и укатил.