Книггзу это не очень понравилось, но благородство помешало ему воспротивиться. Продвигаясь на ощупь, Принцесса Роз приблизилась к брату Косматого и поцеловала его.
Опять Руггедо зажег спичку, и все остальные отвернулись.
— Нет, — сказал бывший король, — этот поцелуй тоже не подействовал. Как видно, тут нужен поцелуй настоящей феи, если, конечно, память не подвела меня окончательно.
— Цветик, — умоляюще сказала Бетси, — может быть, ты попытаешься?
— Конечно, — отозвалась Многоцветка с веселым смехом. — В жизни не целовала земного мужчину, а ведь я прожила целые тысячи лет. Я непременно это сделаю, чтобы доставить удовольствие нашему Косматому, потому что его бескорыстная любовь к брату заслуживает вознаграждения.
Даже не окончив свою речь, Многоцветка стремительно пробежала несколько шагов, отделявших ее от Уродца, и слегка коснулась губами его щеки.
— О, спасибо! Спасибо! — пылко воскликнул он. — На этот раз я изменился, я знаю. Я чувствую! Я стал другим. Косматый, дорогой мой Косматый, я снова стал самим собой!
Книггз, стоявший возле выхода из туннеля, коснулся тайной пружины, каменная плита сдвинулась с места — и вот уже проем открылся целиком, и внутрь хлынул поток света.
Все стояли неподвижно, не сводя глаз с брата Косматого. Платок в горошек больше не прикрывал его лицо, и он радостно улыбался навстречу друзьям.
— Ну что ж, милый братец, — промолвил Косматый, прервав долгое молчание, и глубоко, с облегчением вздохнул, — теперь ты больше не Уродец, но если хочешь всю правду, никакой особенной красоты я в тебе не вижу, лицо как лицо.
— А по-моему, он вполне хорош собой, — сказала Бетси, придирчиво разглядывая брата Косматого.
— По сравнению с тем, как он выглядел раньше, он писаный красавец, — заметил Калико. — Вам этого не понять, вы не видели его в безобразном обличье. А я имел несчастье видеть Уродца множество раз, и позвольте вас заверить, что сейчас он самый настоящий красавец.
— Так и быть, Калико, — деловито проговорила Бетси, — придется поверить тебе на слово. А теперь давайте наконец выберемся из этого туннеля и вернемся в большой мир.
23. РУГГЕДО РАСКАЯЛСЯ
Путешественники быстро добрались до пещеры Короля Гномов, где Калико приказал подать им самые изысканные угощения, которые только нашлись в его владениях.
Вместе со всеми притащили и Руггедо. Никто не обращал внимания на бывшего короля, но никто и не возражал против его присутствия и не требовал, чтобы его прогнали. Он боязливо взглянул, по-прежнему ли вход преграждают яйца, но обнаружил, что за это время они исчезли. Руггедо пробрался в пещеру вслед за остальными и скромно устроился на корточках в углу комнаты.
Тут— то его и обнаружила Бетси. Все ее друзья радовались за Косматого, который наконец-то обрел брата, со всех сторон раздавался веселый смех, и сердце Бетси смягчилось при виде одинокого старика, который некогда был их заклятым врагом. Она подошла к Руггедо и поднесла ему еды и питья.
От этой неожиданной доброты глаза Руггедо наполнились слезами. Он с благодарностью схватил руку девочки и крепко сжал ее.
— Послушай, Калико, — заговорила Бетси, обратившись к Королю Гномов, — что толку злиться на Руггедо? Все свое могущество он растерял и уже никогда никому не причинит вреда. К тому же я уверена, он сожалеет о том, что так жестоко со всеми обращался.
— Это правда? — спросил Калико, глядя на своего бывшего повелителя сверху вниз.
— Да, — отвечал Руггедо, — девочка права. Я раскаиваюсь и больше никому не причиню зла. Я не хочу скитаться по всей огромной земле, я ведь Гном, а Гномы могут быть счастливы только под землей.
— В таком случае, — отозвался Калико, — я разрешаю тебе остаться здесь, если ты будешь хорошо себя вести. Но попробуй только совершить хоть один дурной поступок — я выгоню тебя, как велел Титити-Хучу, и ты отправишься скитаться по земле.
— Не беспокойся. Я буду хорошо себя вести, — пообещал Руггедо. — Быть королем — нелегкое дело, а быть добрым королем еще труднее. Но теперь, когда я превратился в обыкновенного Гнома, я обязательно стану вести праведную жизнь.
Всем было приятно услышать это и узнать, что Руггедо решил исправиться.
— Надеюсь, он сдержит слово, — шепнула Бетси Косматому, — но даже если он снова возьмется за старое, мы к тому времени будем уже далеко и Калико придется самому разбираться со стариком.
За последний час или два Многоцветка совершенно потеряла покой. Прелестная Дочь Радуги понимала, что она уже сделала для своих земных друзей все, что было в ее силах, и теперь ее охватила тоска по дому на небесах. Внимательно прислушавшись, она сказала:
— Мне кажется, начинается дождь. Король Дождя — мой дядя, быть может, он прочел мои мысли и решил мне помочь. Я бы хотела взглянуть на небо и убедиться, верны ли мои предчувствия.
Она вскочила, помчалась по подземному туннелю и выбежала наружу. Все остальные последовали за ней и, прижавшись друг к другу, выстроились на уступе скалы. И в самом деле — тяжелые облака заволокли небо, моросил холодный дождь.
— Это ненадолго, — сказал Косматый, взглянув на небо. — А когда дождь кончится, вместе с ним исчезнет и наша прелестная маленькая Фея, которую мы все успели полюбить. Увы, — продолжал он, немного помолчав, — в западной стороне уже виднеется просвет в облаках и — глядите! — кажется, там появляется Радуга?
Бетси не стала смотреть на небо. Вместо этого она взглянула на Многоцветку. Дочь Радуги счастливо улыбалась навстречу матери, которая должна была забрать ее с собой в Заоблачный Дворец. Еще мгновение — и горы утонули в солнечных лучах, а в небе во всем великолепии появилась Радуга.
С радостными криками Многоцветка взлетела на вершину скалы и протянула вперед руки. Радуга тотчас спустилась пониже, и лишь только ее конец коснулся ног Многоцветки, как та легко вспрыгнула на него и немедленно оказалась в объятиях своих сестер, дочерей Радуги. Впрочем, Многоцветка сразу же высвободилась и, перегнувшись через край сверкающей радуги, кивала, улыбалась и посылала бесчисленные поцелуи своим новым товарищам.
— До свидания! — кричала она.
— До свидания! — хором отвечали друзья.
Прекрасная Радуга медленно поднималась все выше и выше и постепенно растаяла. Как ни вглядывались путешественники, они видели одни только кудрявые облака, плывущие в синеве.
— Жалко, что Многоцветки больше нет с нами, — проговорила Бетси, с трудом сдерживая слезы. — Но, наверное, ей будет лучше там, в небесных дворцах, вместе с сестрами.
— Да уж, конечно, — грустно кивая, согласился Косматый.
— Там как-никак ее дом, а уж мы-то, бедные, бездомные скитальцы, как никто другой понимаем, что это для нее значит. — Когда-то и у меня был дом, — проговорила Бетси. — А теперь, кроме моего дорого Хенка, у меня больше никого не осталось!
Она обвила руками своего косматого четвероногого друга, а он в ответ произнес неизменное «И-а», но было ясно, что ослик прекрасно понимает чувства, охватившие девочку. Что до двуногого косматого друга, то он ласково погладил Бетси по голове и сказал:
— Нет, Бетси, ты не права. Я всегда буду с тобой.
— И я! — с чувством воскликнул брат Косматого.
Девочка кинула на них взгляд, полный благодарности, и улыбнулась сквозь слезы.
— Ладно, — сказала она. — Снова дождь пошел, давайте-ка спрячемся в пещере.
Опечаленные, ибо все они полюбили Многоцветку и знали, что им будет ее не хватать, путешественники вновь вернулись во владения Короля Гномов.
24. ДОРОТИ ДОВОЛЬНА
— Ну что, — заговорила Королева Анна, когда все снова уселись в королевской пещере. — Надо решать, что делать дальше. Если бы я только знала, как найти дорогу домой, я бы тотчас отправилась в Угабу вместе с моей армией — мне ужасно надоели все эти передряги.
— А разве ты не хочешь завоевать весь мир? — спросила Бетси.
— Нет, я передумала, — произнесла Королева. — Мир слишком велик, одному человеку его не завоевать. Я была куда счастливее, когда жила в Угабу вместе со своим народом. Как бы мне хотелось прямо сейчас, в эту минуту оказаться дома!
— И мне, и мне! — с жаром закричали офицеры.
Теперь пришла пора рассказать читателю о том, что все это время в далекой Стране Оз прекрасная правительница Озма внимательно следила за приключениями Косматого, Тик-Тока и их новых товарищей. Вместе с Волшебником Изумрудного Города Озма день за днем не отводила глаз от Волшебной Картины. Картина в раме из особого светящегося вещества занимала целую стену в уютном кабинете правительницы, в королевском дворце Изумрудного Города. Волшебная Картина изображала то, что Озма хотела увидеть в данную минуту, причем все фигуры двигались, и все выглядело в точности так, как происходило на самом деле. Озма и Волшебник наблюдали приключения наших друзей в мельчайших подробностях, начиная с момента, когда Косматый повстречал в Стране Роз Бетси и Хенка, потерпевших кораблекрушение, а Принцессу Роз, приходившуюся Озме дальней родственницей, бессердечные подданные выгнали из ее собственных владений.
Когда Анна и ее воины так искренне пожелали вернуться в Угабу, Озма исполнилась к ним сочувствия К тому же она вспомнила, что Угабу находится в одном из отдаленных уголков Страны Оз. Повернувшись к своему верному другу Волшебнику, она спросила:
— Хватит ли у тебя могущества, чтобы доставить этих несчастных обратно домой?
— Хватит, — ответил Волшебник.
— Бедная Королева по недомыслию отправилась покорять мир, — сказала Озма, невольно улыбнувшись. — Уж больно нелепо выглядела подобная затея, но она и так достаточно настрадалась, и можно поручиться, что теперь она почтет за счастье спокойно сидеть в своем маленьком королевстве. Доставь ее туда, пожалуйста, а заодно и офицеров с Книггзом.
— А как быть с Принцессой Роз? — спросил Волшебник.
— Пусть отправляется в Угабу вместе с Книггзом, — распорядилась Озма. — Они так подружились, что, наверное, не захотят расставаться.