— Мне всё равно, что он сказал. Я его видел.
Инспектор Конрой повернулся к почтальону Мартину.
— Вы слышали, что он сказал, Мартин?
— Да, сэр, — ответил почтальон, — но он ошибся во времени. Я был здесь около семи пятнадцати, как я вам уже говорил. А может быть и немногим раньше. Почта на этом маршруте доставляется очень часто, и я всегда стараюсь отправляться пораньше.
— После вас приходит другой почтальон?
— Не раньше одиннадцати часов, со второй доставкой, если только кто-то не доставляет специальную посылку.
— Для этого дома не было специальных посылок, не так ли?
— Насколько мне известно, не было. Но я бы о них не знать, если бы они поступили на почту после моего ухода.
Инспектор снова повернулся к Калинетти.
— Почему вы говорите, что видели почтальона, когда он ушёл за пятнадцать минут до вашего прихода?
— Я его видел, — угрюмо буркнул истопник. — Он нёс большой мешок с письмами. Я видел его.
— Хорошо, — сказал инспектор. — Теперь расскажите мне о вашей ссоре с мистером Уолтоном.
— Прошлой зимой, — сказал Калинетти, — босс сказал мне: «Чарли, ты плохо справляешься с печью. Ты меня до смерти заморозишь!» Я говорю: «Босс, вы с ума сошли», а он мне говорит, что если я буду так с ним разговаривать, и он меня быстро уволит.
— Что вы тогда сказали?
— Я говорю: «Идите-ка к чёрту, там быстро согреетесь!» А он посмеялся и ушёл.
— И это всё?
— Конечно, — сказал истопник. — Он больше со мной не заговаривал. Я же дурака не валяю.
— Вы когда-нибудь видели, как какие-нибудь люди входили в дом и выходили из него?
— Конечно. Много людей. Леди и джентльмены. Они всё время приходят. Я слышу, как они смеются и устраивают чёрт знает что наверху.
— Вы когда-нибудь слышали, что они говорят?
— Нет, они просто болтают и смеются. К тому же они много пьют. Каждое утро, когда я прихожу, я вижу, что мой босс достаёт выпивку из подвала.
— Он оставлял свою выпивку в подвале?
— Нет. Он запирал её, но каждое утро я вижу пустые бутылки, сваленные в углу, так что я знаю, что они много пьют. Бутылки всегда пустые. Я проверял.
— Вы когда-нибудь видели больного молодого человека, о котором упоминала миссис Джонсон?
— Конечно, я видел его один раз.
— Когда?
— Месяц, может быть, два назад. Однажды утром он пришёл и позвонил в дверь, но никто ему не открыл, и он спустился в подвал. Он спросил мистера Уолтона, и я сказал, что его нет дома, уже может быть, два, может быть, три дня.
— Что молодой человек делал потом?
— Он сошёл с ума! — сказал Калинетти. — Он весь трясся, как осиновый лист. Он говорил: «Господи! Господи! Господи!» Потом он спросил меня, не знаю ли я, где мой босс хранит это, но я не сказал. Я думаю, может, ему нужна была выпивка от босса, так что я не мог сказать. Я думаю, может, он был копом.
— Возможно, ему нужна была выпивка, — сказал инспектор.
Он пристально посмотрел в глаза истопнику.
— Это вы убили мистера Уолтона, Калинетти? — внезапно спросил инспектор.
— Я не убивал! — закричал мужчина. — Я не убивал своего босса! Почему бы я убивал? Я бы потерял работу, если бы убил! Если бы я убил босса, я бы воспользовался стилетом!
— Ладно, — мягко сказал Конрой, — не горячитесь. Я просто спросил.
Он наклонился вперёд и закатал рукав, закрывавший правую руку печника, так, чтобы след от царапины, который инспектор заметил ранее, был виден по всей длине.
— Меня очень заинтересовала ваша царапина, Калинетти, — сказал инспектор. — Как, вы сказали, она образовалась?
— Я зацепился рукой за дверцу печи, — сказал Калинетти, пытаясь одёрнуть рукав.
— Не делайте этого! — резко сказал инспектор Конрой. — Вы же знаете, что не поцарапали руку о печную дверцу! От дверцы печи не может быт такой царапины!
— Думаю, именно так я её и заполучил, — угрюмо сказал Калинетти. — Может быть, как-то и по-другому, не знаю. Может быть, моя жена меня царапала, она всё время со мной дерётся. Думаю, может быть, мой ребёнок меня царапал. Каждый раз, когда я его бью, он сопротивляется изо всех сил.
Инспектор Конрой уставился на след, внимательно изучая его.
— Ноготь мог бы сделать это, не так ли?
— Конечно, — сказал Калинетти, — и нож тоже, возможно. Но, по-моему, я зацепился за дверцу топки.
— Что ж, — медленно произнёс инспектор. — Возможно. Возможно, позже ваша память улучшится.
Он немного помолчал.
— Вы знаете кого-нибудь по фамилии Янсен? — спросил он наконец.
— Вроде нет.
— Вы знаете, где находится дом 222 по Третьей авеню?
— Конечно, — сказал Калинетти, — я был там один раз.
Инспектор Конрой нетерпеливо подался вперёд.
— Когда? — спросил он.
— О, месяц-два назад, очень давно. Я ходил туда с маленькой коробочкой от мистера Уолтона.
— Для кого была эта коробочка?
— Не знаю. Я плохо читаю по-английски. Может быть, для мистера Янсена.
— Кому мистер Уолтон велел вам передать её?
— Никому, — сказал Калинетти. — Он сказал, чтобы я опустил коробку в почтовый ящик рядом с дверью и вернулся.
— Значит, вы никого не видели?
— Нет. Я опустил коробку в почтовый ящик и вернулся, как он сказал.
— Хорошо, — сказал инспектор, — на этом всё. Итак, миссис Джексон…
12. Возлюбленная покойного
Миссис Джексон, стройная блондинка, была, пожалуй, самым спокойным человеком в зале во время всего заседания — по крайней мере, внешне. Она ни на секунду не отрывала взгляда от лица инспектора Конроя, лишь изредка бросая взгляд на своего бывшего мужа, который сидел, выпрямившись в кресле, и внимательно вслушивался в происходящее. Она наклонилась вперёд, когда инспектор заговорил с ней, и в ответ на вопрос сказала, что готова рассказать всё о своих отношениях с Уолтоном.
— Как давно вы знаете мистера Уолтона? — спросил инспектор.
— Два или три года, — ответила она.
— Как давно вы разведены?
— Один год.
— Значит, вы были знакомы с ним до развода?
— Да. Он… он выступал в качестве ответчика в деле о нашем разводе.
— Понимаю. Значит, вы довольно хорошо знали мистера Уолтона.
— Я собиралась выйти за него замуж, — сказала миссис Джексон дрожащим голосом. — Мы должны были пожениться будущей весной. И тут случилась эта ужасная вещь!
Конрой наклонился вперёд, внимательно наблюдая за ней.
— Вы не знали, — спросил он, — что он просил мисс Уолтон, свою падчерицу, выйти за него замуж?
— Нет! — воскликнула миссис Джексон. — Я в это не верю! Он бы этого не сделал!
Инспектор Конрой повернулся к Хелен Уолтон. Она кивнула.
— Это правда, миссис Джексон, — подтвердила она. — Это была главная причина, по которой я ушла из этого дома и приобрела свой собственный.
Но миссис Джексон только пожала плечами. Казалось, это свидетельство вероломства её возлюбленного не слишком встревожило её.
— Я в это не верю, — спокойно сказала она. — Вы пытаетесь представить его мошенником и плохим человеком, но он не был ни тем, ни другим. Он был хорошим. Я любила его.
— Ваш бывший муж, мистер Джексон, знал, что вы собирались выйти замуж за Уолтона?
— Я не знаю. Я давно не видела Джерри.
— Совсем не общались после развода?
— Я имею в виду, что не разговаривала с ним. Я видела его в театрах, ресторанах и тому подобных местах, но я с ним не разговаривала.
— Чем занимался Уолтон?
— Я точно не знаю. Он сказал мне, что работал на Уолл-стрит, увлекался скачками и другими вещами. Казалось, у него всегда было много денег.
— Вы бы вышли за него замуж, если бы у него не было так много денег?
Миссис Джексон пожала плечами и рассмеялась.
— Вы пытаетесь заставить меня нервничать, — сказала она. — Вы не очень-то тактичны, инспектор.
Конрой склонил голову.
— Это правда, миссис Джексон. Это моя большая ошибка. Возможно, мне следует придерживаться другой линии?
— Думаю, так будет лучше. Вы меня разочаровываете. Я слышал, что вы очень умны.
— Извините, — улыбнулся инспектор. — Вы когда-нибудь бывали в этом доме раньше?
— Да. На вечеринках, а иногда я… я бывала здесь одна.
— Когда вы в последний раз видели мистера Уолтона?
— Позавчера вечером. Я пошла в отель «Белфорд» с мистером и миссис Джемисон после ужина в их квартире, и он присоединился к нам там. Мы танцевали примерно до двух часов ночи. Затем я поехала домой с Джеймисонами, которые доставили меня до моей квартиры.
— Куда пошёл Уолтон?
— Он сказал, что у него есть кое-какие дела, и он вернётся домой позже. Он остановился в вестибюле, чтобы поговорить с этим человеком — мистером Керриганом — который, по-видимому, ждал его.
— Вам не показалось, что Уолтон ожидал встретить там Керригана?
— Нет. Он был удивлён и сильно раздосадован этой встречей.
— Что он сказал?
— Он сказал: «А вот и этот проклятый Керриган!».
— Ему не нравился мистер Керриган?
— Не думаю. Он был раздражён, когда обнаружил его в «Белфорде».
— Вы когда-нибудь видели его с Керриганом раньше?
— Нет.
— Вы когда-нибудь слышали, чтобы он упоминал имя Керригана?
— Вроде нет. Хотя… однажды слышала. Они с мистером Джеймисоном разговаривали, и я услышал имя Керригана во время их разговора. Я не знаю, на какую тему они тогда общались.
— В котором часу вы видели Уолтона позавчера вечером?
— Было около десяти, когда он присоединился к нам. Мы покинули отель около двух.
— Значит, в последний раз вы видели его в вестибюле «Белфорда»? Вы не заходили сюда?
Миссис Джексон вспыхнула от гнева.
— Нет! — возмутилась она. — Я не заходила. Джеймисоны доставили меня до дома.
— Куда они направились потом?
— Я не знаю. Наверное, домой. Было уже поздно.
— Когда вы были в доме мистера Уолтона или где-либо ещё вместе с ним, видели ли вы больного молодого человека, о котором говорили миссис Джонсон и Калинетти?