– Она очень добра, – заметила Эс.
Спустя несколько минут под окном процокали каблуки, затем хлопнула задняя дверь. В комнату вошла молодая женщина. Кивнув родителям, она села и, вздохнув с облегчением, скинула туфли на высоких каблуках. Дони была и похожа, и не похожа на Тима. О сходстве свидетельствовали рост и светлые волосы, но совершенством фигуры она не могла похвастать и глаза у нее были карие.
– По-моему, я только что видела неуловимую мисс Хортон, – несколько невнятно произнесла она, зевая и придвигая к себе пуфик, чтобы закинуть на него ноги.
Эс отложила вязанье.
– И какая она из себя?
– Коренастая, седые волосы собраны в узел на затылке. Типичная старая дева. Лет шестидесяти пяти. Хотя лица я толком не рассмотрела. А автомобиль – класс! Большой черный «бентли». На таком королева Лиззи гоняет. Уф! Должно быть, стоит бешеных денег.
– Про это мне ничего не известно, милая, но, думаю, она вполне обеспеченный человек, раз у нее столько имущества.
– Не то слово! Не пойму, что она нашла в Тиме. Порой меня это тревожит… Он ужасно к ней привязался.
– Ой, Дони, ну что в этом плохого? – спросила Эс. – По-моему, ты слишком квохчешь по поводу Тима и мисс Хортон.
– Что значит «слишком квохчешь»? – возмутилась дочь. – Вообще-то он мой брат, черт возьми! И мне не нравится эта его новая дружба! Что нам вообще известно об этой мисс Мэри Хортон?
– Дони, все, что нам нужно знать, мы знаем, – ответила Эс. – Она хорошо относится к Тиму.
– Мам, но он же помешался на ней! Мэри то, Мэри это… Порой я готова его задушить!
– Прекрати, Дони, не будь занудой! По-моему, ты просто ревнуешь! – усмехнулась Эс.
– И с кем ты сегодня гуляла? – с хмурым видом поинтересовался Рон, меняя тему разговора.
Ее настроение мгновенно изменилось. В умных глазах, обращенных на отца, засветилась улыбка.
– С исполнительным директором одной крупной международной фармацевтической компании. Хочу заняться бизнесом.
– Размечталась! По-моему, это бизнес хочет заняться тобой! Дони, вот объясни: как тебе удается держать возле себя кучу поклонников? Что они в тебе находят?
– Откуда мне знать? – Она зевнула и прислушалась. – А вот и Тим.
В следующую минуту в комнате появился Тим – усталый и счастливый.
– Добрый вечер, дружище! – радостно поприветствовал его отец. – Хорошо провел выходные?
– Супер, пап! Мы разбили вокруг дома клумбы. И сооружаем на пляже кирпичную печь-барбекю, чтоб готовить на улице.
– Да вы там, я смотрю, райский уголок создаете, а, Эс?
Но Эс не ответила. Она вдруг села прямо и вцепилась в руку мужа.
– Рон, ты ведь только что с мисс Хортон говорил по телефону. Когда она успела подвезти Тима?
– Матерь Божья! Тим, мисс Хортон звонила нам несколько минут назад, прямо перед тем как высадить тебя у дома?
– Да, папа. У нее в машине есть телефон.
– Чтоб мне провалиться! Эка важная птица!
– Телефон в машине ей необходим! – с негодованием воскликнул Тим. – Она сказала мне, что иногда ее боссу, мистеру Джонсону, нужно срочно с ней переговорить.
– Почему же она не соизволила на минутку зайти к нам, если была у нашего дома? – съязвила Дони.
Тим сдвинул брови.
– Не знаю, Дони. Наверное, она немного стеснительная, как и я, по твоим словам.
Рон озадаченно посмотрел на сына, но ничего не сказал, пока Тим не ушел укладываться спать. Потом скинул ноги с дивана и сел так, чтобы видеть жену и дочь.
– Девочки, мне только кажется, или Тим действительно малость поумнел? На днях меня поразило, что он стал выражаться… более вычурно, что ли.
– Да, я заметила, – кивнула Эс.
– И я тоже, папа. Видимо, мисс Хортон занимается с Тимом, тратит на него свое время.
– Слава Тебе Господи! Дай Бог ей удачи! – сказала Эс. – У меня никогда не хватало на это терпения, да и у школьных учителей тоже. Но я всегда знала, что Тим способен учиться.
– Ой, мам, прекрати! – вспылила Дони. – Сейчас ты еще потребуешь, чтобы мы величали ее Пресвятой Девой Марией! – Она резко встала. – Если вам больше не о чем поговорить, кроме как об этой женщине и ее влиянии на Тима, я пошла спать!
Удивленные родители ошеломленно смотрели ей вслед.
– Знаешь, Рон, по-моему, Дони ревнует Тима к мисс Хортон, – наконец промолвила Эс.
– С чего бы ей ревновать?
– Не знаю, милый. Женщины – собственницы. Мне кажется, Дони раздражает, что Тим в последнее время меньше крутится вокруг нее.
– Так она радоваться должна. Сама же постоянно жаловалась, что Тим путается у нее под ногами. И потом, она взрослеет, у нее своя жизнь.
– Дони смотрит на это по-другому. Собака на сене, иначе не скажешь.
– Что ж, придется ей умерить свой пыл. Лично я рад, что у Тима есть мисс Хортон и он не слоняется здесь из угла в угол, ожидая, когда Дони вернется домой.
На следующий день Рон, как обычно, встретился с сыном во «Взморье». Возвращались они уже в сгущающихся сумерках, поскольку дни становились короче.
Подходя к дому, они увидели Эс, ожидавшую их у задней двери. В руке она держала тоненькую красочную книжку, которой принялась энергично махать Тиму.
– Тим, дорогой, это твоя книжка? – визгливым тоном спросила Эс с восторженным блеском в глазах.
Тим посмотрел на книжку и улыбнулся, словно вспомнив что-то радостное.
– Да, мама. Мэри дала.
Рон взял книгу и посмотрел на название.
– «Котенок, который думал, что он мышь», – медленно прочел он.
– Мэри учит меня читать, – объяснил Тим, недоумевая, из-за чего родители так переполошились.
– И ты можешь уже что-нибудь прочесть?
– Немного. Это ужасно трудно, хотя писать еще труднее. Но Мэри не ругается, если я забываю.
– Она и писать тебя учит, дружище? – уточнил Рон, не веря своим ушам.
– Да. Она напишет слово, а я его переписываю, чтобы похоже было. Сам я слова писать еще не умею. – Он вздохнул. – Писать гораздо труднее, чем читать.
В это время вернулась дочь. Дони распирало от едва сдерживаемого возбуждения, слова рвались с губ, но впервые на ее памяти ей пришлось уступить пальму интеллектуального первенства Тиму. Родители даже не удосужились поинтересоваться, чем она так сильно взволнована, и подтолкнули ее к брату.
Он почти без запинки прочитал страничку в середине книги, а когда закончил, родные разразились ликующими возгласами, хлопая его по спине и ероша волосы. Выпятив грудь, словно зобастый голубь, Тим с важным видом прошествовал в свою комнату, благоговейно держа в руках книжку. С его лица не сходила торжествующая улыбка, ведь за всю свою жизнь он не испытывал более счастливого мгновения. Он порадовал родителей, по-настоящему порадовал, заставил гордиться им – так же, как они гордились Дони.
После того как Тим лег спать, Эс подняла глаза от своего бесконечного вязанья.
– Может, чаю, милый? – спросила она мужа.
– Отличная идея, старушка. Пойдем, Дони, пойдем с нами на кухню, будь хорошей девочкой. Что-то ты весь вечер сегодня ужасно тихая.
– Так, есть темный фруктовый кекс с апельсиновой глазурью и бисквит со сливками, купила сегодня днем в «Джанго», – объявила Эс, расставляя на кухонном столе чашки с блюдцами.
– Бисквит со сливками, – хором сказали Рон и Дони.
На кухне было прохладно – стояли последние деньки апреля и самая страшная жара уже миновала. Рон закрыл дверь на улицу и, свернув в рулон газету, стал гоняться за огромным мотыльком, пока не прихлопнул его на светильнике, о который тот тщетно бился. Мотылек упал на пол, подняв облако золотистой пыльцы, осыпавшейся с его крыльев. Рон поднял мотылька, который все еще отчаянно трепыхался, отнес в ванную и спустил в унитаз.
– Спасибо, папа, – успокоилась Дони. – Черт, ненавижу, когда эти твари порхают у меня перед носом. Всегда боюсь, что в волосах запутаются или еще куда залезут.
– Эх вы, женщины! Вечно трясетесь от страха перед всем, что летает или ползает, улыбнулся Рон, взял большой кусок бисквита и почти весь засунул в рот. – Дони, так что стряслось, милая? – прочавкал он, слизывая с губ сливки.
– Ровным счетом ничего! – пропела она. В отличие от отца Дони ела торт маленькими порциями, используя десертную вилку.
– Отца не обманешь, детка! – более четко произнес Рон. – Выкладывай: что тебя гложет?
Хмурясь, Дони подняла на отца свои большие лучистые глаза. Ее взгляд смягчился, так как дочь была искренне привязана к Рону.
– Если хочешь знать все душераздирающие подробности, мне стыдно за себя. Я шла домой, собираясь сообщить вам важную новость, а когда увидела, что все ваше внимание отдано Тиму, немного обиделась. Низость, что и говорить. Бедняга. Тим всю жизнь находится на вторых ролях, и сегодня, когда он наконец продемонстрировал свои достижения, которые вызвали у нас гордость за него, я разозлилась, потому что Тим затмил меня.
Эс потрепала дочь по руке.
– Не переживай, детка. Тим ничего не заподозрил, а это самое главное, да? Дони, ты хорошая девочка, у тебя доброе сердце.
Дони улыбнулась и мгновенно сделалась очень похожей на Тима. Глядя на такую Дони, нетрудно было понять, почему у нее столько поклонников.
– Мамочка, ты чудо! Всегда найдешь нужные слова, чтобы утешить.
– За исключением тех случаев, – улыбнулся Рон, – когда она пилит меня. Тогда спасу от тебя нет, Эс!
– А ты ждешь, что я буду по головке тебя гладить, когда ты вдрызг пьяный?
Все рассмеялись. Эс разлила чай: сначала плеснула в каждую чашку молока, потом добавила заварку – черную и крепкую, как кофе. Все трое щедро насыпали себе сахара и тут же выпили, пока чай не остыл. Лишь когда чашки снова были наполнены, разговор возобновился.
– Дони, так что ты хотела нам сообщить? – спросила Эсме.
– Я замуж выхожу.
За столом воцарилась тишина, которую нарушил Рон, со стуком поставив чашку на блюдце и воскликнув:
– Ну и ну! Вот уж новость так новость! Не ожидал, что ты так сразу возьмешь и выскочишь замуж, Дони. Черт, без тебя дома будет пусто!