Эта земля таила в себе самую страшную опасность. Дороти понятия не имела о существах, которые здесь рыскали. С её привычкой бросаться к первому встречному была вероятность, что её уже поймали или того хуже. Тин отбросил жуткие мысли.
— Если бы ты был Дороти, — пробубнил Кроу, подходя к розово-золотому указателю, — куда бы ты пошёл?
— Откуда мне знать?
— Ты провел с ней последние несколько дней, это больше на несколько дней, чем я. Какая она? — Кроу почесал затылок. — Она пойдёт в лес или останется на тропе?
Тин прижал костяшки пальцев к глазам и тихо выругался. Если Дороти свернёт с дороги, то им не найти её. Делая вывод из того, что они знали, то она, возможно, ещё находилась на Востоке. Тину хотелось бы сказать Кроу, что для безопасности она осталась бы на дороге, но он не мог сказать этого с уверенностью. Она так хотела найти его, что могла попасть в ловушку хитрого фейри, который скажет ей, что знает короткий путь, или где искать Кроу. Небо! Она ведь ничего не знала, и он был виноват в этом. Он не предупредил её о Ленгвидер.
— Я не знаю, — бросил Тин и беспомощно опустил руки. — Она не верит, что Оз изменился. Вполне вероятно, что она подойдет к гоблину, чтобы спросить дорогу.
Кроу резко обернулся.
— Нет, она не посмеет подойти к чему-то столь мерзкому. Это самоубийство!
Тин развёл руки, как бы говоря: она сделает это, в том то и проблема.
— Почему бы тебе не превратиться в птицу и проверить с воздуха?
Кроу ощетинился.
— Слушай, придурок, если бы я мог стать птицей, неужели ты думаешь, я стал бы терять время? Особенно, когда у Дороти такие проблемы с мозгом.
— Она смертная, они все слишком глупы, — проворчал Тин. Им нужно прибавить шагу. Прочесывание леса сейчас было бессмысленным. — Давай, будем держаться дороги, наткнемся на город, и сможешь расспросить о ней.
Кроу схватил его за локоть и прошипел:
— Дороти не смертная.
Тин вырвался и рассмеялся.
— Я вижу, что в тебе осталось мало здравого смысла. Но, в любом случае, повезло, что тебе удалось сохранять эти капли так долго.
— Она не смертная. И с моим мышлением все нормально, я потратил много времени, чтобы восстановить его. Ты потратил время на то, чтобы ожесточить свое сердце, так же как и Лион похоронил свою уверенность и храбрость.
Слова Кроу больно ударили. Его сердце зачерствело, потому что в мире не осталось ничего, что стоило любви. В первый раз стучащее в груди сердце не принесло ему ничего хорошего. А сейчас… Сейчас он сам все испортил.
Но, что если Кроу прав? Проблема не в проклятье, а в нем самом. Вполне логично, что его сердце снова ожило, ведь впервые за столько времени кто-то заботился о нем. Дороти считала его хорошим и достойным. Она не боялась. Она прикасалась к нему без колебаний. Её не пугал его шрам.
Тин слышал, что любовь сродни магии, возможно, любовь Дороти разбила каменные стены вокруг его сердца. У него перехватило дыхание. Любовь? О чем он только думал? С чего он решил, что Дороти любит его? Она не могла. Разве он достоин любви? Возможно, это только любовь двух друзей? Но ведь дружба может перерасти в нечто иное?
— К черту сердце. Кому оно вообще нужно? — прорычал Тин.
— Ты как никто другой должен ценить бьющееся в груди сердце, Тин, — Кроу пренебрежительно махнул рукой. — Но ты прав. К черту его. Я вижу, что ты беспокоишься о моей дочери, но она заслуживает лучшего, чем ты.
Тин застыл. Его дочь? Но это не возможно, она родилась в человеческом мире с семьёй и большой крысой в роли питомца. Кроу не мог открыть портал и посетить Канзас. Может быть, у него на самом деле, нет разума? Но раньше он никогда не бредил, хотя и Тин не был раньше убийцей.
— Ладно, — медленно сказал Тин. Сейчас он подыграет, но когда они найдут Дороти, он уведёт её подальше от этого сумасшедшего. — Дороти наполовину фейри. Хорошо. Понял. Можем идти дальше?
— Она не на половину фейри, она фейри, — сказал Кроу, проходя мимо Тина.
Нет, они не закончили. Тин шёл за ним по пятам. Дороти не похожа на фейри. Ушки у неё были круглые, скулы низкие, хотя это могло быть унаследовано от матери. Но даже если все это правда — в чем он сомневался, — то как Дороти оказалась в Канзасе? И почему? Кроу был тем, кто обожал детей. Он был терпелив и добр. Он защищал. Он не мог отдать свою дочь, тем более смертным.
— Кто ее мать? — осторожно спросил Тин, не сводя глаз с Пугало.
Кроу запнулся и вместо ответа указал вперёд.
— Там впереди поселение.
Тину не нужны были ответы, он бросился со всех ног в сторону деревни. Она была там. Она должна была быть там. Он был слишком взволнован, чтобы анализировать свои чувства, он хотел только увидеть её, живой. Казалось, он умрёт, если пройдет ещё минута.
Ряды розовых и пурпурных зданий встретили его, когда он ворвался в город. Его руки и ноги дрожали, когда он пнул дверь пекарни. Металлический запах крови ударил в нос, заставив Тина замереть. Казалось, время остановилось в тот момент, когда он заметил обезглавленное тело в углу комнаты.
— Нет, — прошептал он.
Только не Ленгвидер. Только не это. Если Дороти пошла этим путем, то это означало… Желудок Тина болезненно скрутило, он согнулся пополам и прижал руку к животу. Что он наделал? Вёл сюда Дороти, чтобы получить деньги Лиона? Все считали его монстром. Он был им, и даже хуже.
— Город заброшен, — произнес Кроу у него за спиной.
— Ушли не все, — ответил он. Несмотря на то, что он обезглавил сотни фейри, он больше ни секунды не мог смотреть на это тело. Он знал, где сейчас Дороти. Он был уверен. — Здесь была Ленгвидер.
Кроу заглянул в пекарню и тут же отпрянул.
— Это сделала не Ленгвидер.
— А кого ты ещё знаешь, кто забирает головы? — закричал Тин.
Тяжёлый взгляд карих глаз встретился с серебряными глазами Тина. Она оба знали, кто это был. Ленгвидер хвасталась своим драгоценным любовником при каждом удобном случае, и сам Лион казалось гордился тем, что помогал ей в жестоких увлечениях. Кто-кто, а Тин знал об этом не понаслышке. Он сидел за столом напротив Лиона и видел в его глазах искры предвкушение от того, что он вскоре получит голову Дороти.
— Дерьмо, — в голове Тина снова роились мысли, которых не должно было быть. Ему было все рано. Все равно. Особенно ему было плевать на Дороти. Но все это было ложью. — Дерьмо!
— Если он тронет мою дочь, я отрежу его голову и засуну в глотку Ленгвидер, — оскалился Кроу.
Твёрдость голоса с которой Пугало принёс эти слова, заставили Тина остановиться. Способен ли тот на это? Тину было плевать. Он сам отрубит голову Лиона, если придётся. Да, черт возьми, даже если они найдут Дороти невредимой, он пустит в ход топор.
И не промахнется.
Глава 12. Дороти
Дороти не могла перестать думать об обезглавленных телах, разлагающихся в лужах крови. Даже её одежда пропахла запахами гниения. Причиной всему этому была Ленгвидер, и её нужно остановить. У Дороти было мачете, но достаточно ли этого? Ничто не могло сравниться с её силой, когда она носила серебряные туфельки, но те пропали. Или их кто-то забрал…
Мачете могло быть очень смертельным, и Дороти использует его против Ленгвидер, чтобы спасти Юг.
— Ты знаешь, что случилось с серебряными туфельками? — Дороти обратилась к Лиону, который шёл рядом по жёлтой дороге. Она смотрела на него так, словно он может исчезнуть в любую секунду. Дороти потерла затекшую шею.
— Туфельки? — задумчиво спросил он, глядя перед собой.
— Да, туфельки, которые помогли победить Злую Ведьму и исполнить наши желания.
— Их больше нет, — он пожал плечами. — Израсходовали всю силу.
Возможно ли это? Да. Ведь они были просто зачарованным предметом.
— А как Кроу? Как его дела?
на искала его и надеялась, что они увидятся.
— Он в порядке. Не волнуйся, — Лион положил руку ей на плечо.
Она опередила его и положила руку ему на грудь, останавливая.
— А ты? Тебя как будто что-то беспокоит.
— Я в порядке. И меня многое беспокоит. Когда ты ушла, мир изменился… К худшему.
Дороти нахмурилась. Неужели на неё злились потому, что она ушла? Она ведь была маленькой девочкой, которая хотела вернуться к своим тете и дяде. Неужели они этого не понимают? Страх за них заставил её вернуться домой, и также она понимала, что нужно было быть именно там в то время.
— Прости. Хотела вернуться, но не знала как. Но сейчас я здесь и никуда ни уйду, — пообещала она. Это была не та страна Оз, которую она помнила, но это не означало, что она не может стать ею снова.
— Конечно, останешься. Обязательно останешься, — он улыбнулся ей, но это была не та улыбка Лиона, которую она знала.
Они продолжали свой путь по жёлтой кирпичной дороге, когда небо стало приглушенно-серым, а ветер усилился. Вскоре она увидела ряды розовых, зелёных и голубых домиков с соломенными крышами. Всё они были сферическими, словно пузыри, покрытые блёстками. Но снаружи никого не было.
— Где все? — спросила Дороти, не отрывая глаз от разноцветных строений.
— Большинство ушли, некоторые прячутся, а другие закончили так, как ты видела в предыдущем селении.
Фалин говорила, что многие бежали, но почему не дали отпор?
— Но зачем Ленгвидер забирает их головы? Ей своей недостаточно?
Лион усмехнулся.
— Говорят, она меняет их каждый день или даже несколько раз в день. Когда она носит их, она получает силу того, чью голову забрала.
Это не показалось Дороти забавным. Это было чистое зло. Тётя Эм сказала бы, что Ленгвидер дьявол, и была бы права. Пока они шли, она почувствовала, каким все было странным. Дороти не слышала никаких признаков жизни, ни щебета птиц, ни жужжания насекомых.
Молчание становилось все более неловким. Даже с Тином и его неразговорчивостью она не чувствовала себя так. Её тело напряглось от странности всего окружающего её. Дороти поняла, что скучает по Лиону из прошлого.
— Почему ты молчишь? Ты как Тин? Потерял часть себя?