— Надеюсь, эта информация стоит того, чтобы стать второй в твоей стихии Стикса, — самодовольно закончила она просветительную программу. — Кстати, название стихии тоже выбирается исходя самого частого применения и может поменяться, если перестанет соответствовать набору навыков.
Хм, сейчас моя стихия несет в себе только неприятности. Из четырех заклятий лишь одно носило мирный характер, хотя подозреваю именно за него мир и присвоил в итоге малой стихии такое имя — «Реставрация» по сути возвращала из мира мертвых.
— Последний вопрос, — вопрос, который я не мог не задать после всего услышанного. — А ты сама как собралась влиять на мою сферу?
Механический Филин посмотрела на меня долгим, тяжелым взглядом, в котором не было и следа той наивной фрезии, которую мы знали. Я выдержал эту паузу, позволив ей продолжить самой, когда она соберется с мыслями и даст ответ:
— Я хочу получить магию контроля, которую нельзя отследить. Такую, как тот полный πздец, который устроил тот поехавший. Только все-таки ближе к нормальному контролю и без спецэффектов, чтобы главным условием всех заклинаний была полная незаметность и невозможность их отследить.
Глаза фрезии вспыхнули, как и тогда, когда она впервые завела тему на счет боя с Хартом. Что же у нее на самом деле творится внутри головы?
— Хорошо, — начал я. — Я посвящу тебя в пустоту, благо есть проверенный способ. Но как развивать свою стихию я еще не решил. Ты говорила, сфера магии вмещает в себя много аспектов. Та же вода помимо регенерации с обезболиванием может еще и температуру менять, что тоже не совсем по законам физики и никак не связана с водой, как веществом. Так что думаю, внутри стихии не подеремся.
— Эй, — встрял Терми. — Я тоже хочу себе Стикс. Сила лишней не бывает.
— Извини, — покачал головой я с искренним сожалением. — Я бы с радостью, но чтобы открыть Стикс, нужно иметь стихию воды. А как сделать тебя водным магом я понятия не имею. Не проси тебя убивать и возрождать водным кадавром. Это точно так не работает, я проверял.
— Да иди ты, — беззлобно огрызнулся друг.
— Теоретически, если ты как-то возьмешь себе класс любого стихийного мага, можешь тоже свою младшую стихию создать. Главное угадать, чтобы кроме тебя у нее не нашлось других носителей.
Серая Искролапа свернулась калачиком у меня на коленях, активируя древнее проклятие, по которому всякий имеющий совесть ни за что не разбудит дремлющего зверя. Мордашка спящего котенка была столь умилительной, что улыбка сама всякий раз растягивалась на лице, когда я цеплял взглядом это чудо.
Сняв с огня чай, заколдованный касанием, я разлил его друзьям по кружкам. Сегодня он был чуть слаще обычного — результат экспериментов со специями из Древосвета.
— Но я все равно боюсь, что ты не понимаешь, на что подписываешься. Стихия пустоты — это реальный шанс сойти с ума. Безумие прекрасно только в романтических выдуманных историях. Ты будешь бояться собственной тени, Фил. Просыпаться в холодном поту после очередного кошмара. Или облизываться голодной слюной при виде счастливого товарища. Или ощущать болезненный вакуум в области желудка, жрущий тебя изнутри и требующий жертвы?..
— Хватит! Хватит.. Я поняла тебя. Но и вы знаете обо мне не все, друзья. Кто сказал, что сейчас моя жизнь чем-то лучше? Сион, ты постоянно шутишь на счет того, что я «прячусь в астрал», но я делаю это не по своей воле. Мой родной мир ужасен. Мельхиор, со всей глубиной его темной стороны, все еще остается для меня раем, каким бы он ни был. Здесь я могу по-настоящему жить, получать удовольствие от каждой прожитой минуты. Без страха дружить, любить, радоваться! Но если магия Стикса даст мне в руку уникальные силы контроля, я смогу насовсем сбежать от всех ужасов того мира, понимаешь?
— Тогда зачем ты туда возвращаешься?
Звуки в предрассветном сумраке окончательно стихли. Мир вокруг башни застыл. Одинокий маяк в океане из облачных белых барашков, сверкающий приглушенным маревом очагом.
Филин тяжело вздохнула, собирая из отдельных слов свои мысли:
— Если я исчезну там, то исчезну и здесь, — тихо ответила девушка. — Можешь считать, что тот мир держит меня в заложниках.
Теперь все сходится. Пусть я ничего не знал о таких как она прежде, достаточно было и одного названия столь часто повторяемого в Доминионе древнего врага, для войны с которым нас якобы и призвали.
После рассказа Фил этот термин становился очень даже понятным. Никаких красивых аллегорий, которые так часто встречаются в здешних легендах. Только прямая констатация факта.
— Ты — узник мира-темницы.
Глаза вора расширились, и он автоматически схватился за меч. Но вынимать его не спешил, не сводя глаз с девушки.
— Сион, она что, враг Доминиона? С чего ты взял?
Фрезия переводила взгляд с Терми на меня и обратно. Маленькая месть за все те разы, когда она несла непонятную чушь, а мы с вором пытались собрать из нее ребус здравого смысла. Твоя очередь ничего не понимать, подруга.
— Что ты знаешь об узниках? — задал я вопрос вору.
— Только то, что они враги, — спокойно ответил друг, но руку расслабил, понимая, что никто сражаться не собирается. — Я всегда считал их чем-то вроде монстров Подземья, а многие и вовсе верят, что это миф Ректора.
— Нам сказали, что это так, но так ли это? — я усмехнулся, а вор понимающе хмыкнул.
— Вообще, я так-то никаких клятв не давал и бумаги не подписывал, да и в Доминионе на птичьих правах безымянного. Так что лично у меня никаких претензий к вашему племени нет, — вор окончательно успокоился, судя по обрывкам его эмоций. Похоже, он принял свое решение, и я целиком его разделял. Глупо враждовать с тем, кто не сделал тебе ничего дурного, просто потому, что так сказал кто-то, считающий тебя бесполезной чернью.
— В любом случае, мне нет дела до Доминиона, — обозначил я и свою позицию. — Я просто хочу вернуть Ласку. Но мы снова отошли от главного. Ты говорила, что чувства, вызванные Хартом, преследовали тебя даже в ином мире. Что, если и все прочие ужасы, что насылает пустота, будут преследовать тебя даже там? Уверена, что получится спрятаться от проклятой стихии так же, как от тролля в камере?
— Я не знаю, — отрицательно покачала головой девушка. Медленно и уверенно. Как все решивший и готовый идти на убой смертник. — Но я приняла решение.
— Я услышал тебя.
21. Тайна сияющих вод 1/2
Самое прекрасное, чистое и величественное явление во вселенной. Самое совершенное вещество. Прозрачная чистота. Жизнь, что течет во всем и без чего она в принципе не возможна. Я бесконечно рад, что во мне пробудилась именно стихия воды, а не любая иная.
Я сидел один перед костром, наслаждаясь лившимися по моему лицу и телу струйками теплой стихией. Словно живая, она тонкими змейками стремилась вниз, попутно помечая меня сыростью. Одежда промокла насквозь. Хотелось смеяться.
Знакомое чувство укрыло истерзанное пустотой сердце, омыв его в чистой святой стихии. Я закрыл глаза, не мешая видениям проникать глубже внутрь моей души, и когда нашел в себе смелость их открыть, надо мной уже не было крыши. Льющийся с неба ливень, словно щедрой рукой посланный из божественного пульверизатора, не прекращался ни на мгновение.
— Возрадуйся, стихия! — закричал я от избытка чувств и рассмеялся. Слезы счастья смешались с дождем и впитались в серый плащ.
— Сион… — снова прошептал мне дождь. Тогда, этажом ниже, это тоже был он.
Вокруг меня начала собираться вода, словно нежная мать, обнимая за плечи. Ночь перестала быть ночью, мир заливался светом и радостью. Великая стихия, как же прекрасно любое проявление этой силы. Дожди и грады, снег и пар, реки и озера, моря и океаны, роса и иней на траве, и бесконечный идеальный шторм и… целая планета, покрытая водой. Я словно бы в одночасье пропустил это все через себя. Упал с неба каплей, разбился волной, улетел крохотной снежинкой посреди ледяного ничто и, наконец, стал облаком.
И тогда не стихающий шум воды вокруг продолжил:
— Ты действительно любишь мою стихию. Тебя было очень сюда легко заманить.
Но угрозы я не почувствовал. С такой теплотой и заботой не угрожают.
— Ты плывешь верными реками, дитя, а значит рано или поздно оказался бы здесь.
Говорить было сложно. Каждый раз приходилось собирать сознание заново, а слова порой теряли свой смысл. Удержать одну мысль я едва ли мог дольше пары мгновений — слишком много всего в этот момент я ощущал вокруг себя.
— Зачем я тебе? И.. кто ты?
— Твои вопросы отвечают друг на друга, милое дитя. Ты звал меня сам, и я нашла способ прийти.
Сам звал? Если это не вирм, а огромного змеедракона с утиным клювом я бы заметил, в этом мире есть только одно существо стихии воды, к которому я взывал.
— Д-дафна? — спросил я, не в силах скрыть удивление. Хорошо, что сейчас я был в крайне умиротворенном состоянии и на все реагировал во много раз спокойнее. — Но я все еще не понимаю зачем?
— Ты плывешь удивительными реками, милое дитя, — я вряд ли смог бы объяснить, как, но в шуме дождя теперь отчетливо слышались женские интонации. Словно у окружающей меня воды мог быть собственный пол, но на самом деле, это был лишь шум стихии. — Ты маг воды, но служишь забытому всеми непонятному богу, а в твоем сердце спряталось древнее зло чуждого мне мира. И при этом ты зовешь меня молитвой столь древней, что ее слова давно стерлись из памяти смертных даже в моем родном мире.
— Чем я могу быть полезен великой Тайне Сияющих Вод?
Божество задавало странный тон общения, и я отчаянно не мог понять, правильно будет обращаться к ней на «ты» или на «вы». Глупо, конечно, но на всякий случай я постарался строить фразы так, чтобы вовсе избежать местоимений.
Судя по довольному журчанию потоков воды, моя догадка была верна, и божество куда радушнее восприняло такое обращение. Температура воды поднялась на пару градусов, и невидимая сущность улыбнулась. Не спрашивайте, как я это понял — облик богини был от меня по-прежнему скрыт.