Референт Армана, представительного вида девушка в строгом деловом костюме, заглянула в кабинет и жестом попросила начальника ответить на телефонный звонок. Шеф положил руку на аппарат, но трубку поднимать не торопился. Китти смотрела в пол и почти слышала печальный звон, с котором разбиваются ее личные хрустальные шары. Странно, но думала она не о том, что до сих пор не обзавелась постоянным мужчиной, и даже не об отпуске, который и вправду откладывала непростительно долго, а о книге, которую так и не написала. Непрошенные слезы жгли глаза, и она зажмурилась, приказывая себе не плакать.
– Ты прав, Арман. Я подумаю над твоими словами.
– Конечно, я прав. Правда эта редко приходится нам по душе, но такова уж ее особенность. Иди-ка сюда.
Он встал из-за стола, подошел к успевшей подняться Китти, обнял ее за плечи и прижал к себе.
– Вот так. У тебя достаточно таланта для того, чтобы не бегать вокруг, демонстрируя его каждому встречному и поперечному. Вместо того, чтобы доказывать всем свою профессиональную состоятельность, займись чем-нибудь по-настоящему полезным. Реализуй детскую мечту. Есть у тебя такая?
– Есть.
– Очень хорошо. Тогда приступай.
Поздний вечер того же дня
После беседы с Арманом мысль о том, что нужно ехать в «Сандерс Пресс», вызывала зубную боль, и Китти отправилась домой. Альманах, выпуском которого она руководила, выходил раз в полгода, набор работ в следующий номер открывался через два месяца, а организационные вопросы решались по телефону. Девушка оставила машину на парковке возле небоскреба и пешком прошла до ближайшей станции метро. С минуту она в недоумении смотрела на незнакомое здание из стекла и бетона. Единственное, что роднило его с прежним зданием – вывеска «Метро Треверберга, фиолетовая ветка». Чуть ниже красовалась медная табличка: «Построено корпорацией «Барт и Тейн». Изнутри станция фиолетовой ветки походила то ли на космический корабль, то ли на огромный салон особняка прямиком из будущего: пол из белого мрамора, тут и там – величественные колонны, сверкающая до блеска начищенными корпусами и разноцветными огнями электроника. Для покупки билета нужно было воспользоваться новомодным компьютером, и Китти справилась с этой задачей с помощью улыбчивой девушки в бордовой форме сотрудницы компании «Треверберг Экспресс». Пятью минутами позже она приобрела роман Даниэлы Стил в мягкой обложке в старомодном газетном киоске и чашку горячего шоколада в не менее старомодном филиале «Уютного Треверберга», дождалась поезда и села в вагон.
До позднего вечера Китти Свонсон пересаживалась с одного поезда на другой, читала купленную книгу и смотрела в окно, не думая ни о чем. Она наблюдала за тем, как жилые небоскребы сменяются деловыми центрами, деловые центры – обветшалыми домами спального района. Видела, как в наступающих сумерках загораются вывески баров и клубов в Ночном квартале. Туристы с восторженным видом фотографировали сотрудника городской службы, зажигавшего газовые фонари в старой половине. Владельцы тамошних особняков, известные деятели искусства, именитые врачи и крупные бизнесмены, возвращались домой: кто-то – за рулем машины представительского класса, кто-то – на заднем сидении такой же машины, управляемой личным водителем. Картинные галереи открывали свои двери, впуская мужчин и женщин в вечерних туалетах. Перед заведениями в квартале ресторанов стояли улыбающиеся метродотели. В другой день Китти поужинала бы в «Дарах Афродиты», а, может, и в «Фиолетовой звезде», шеф-повара которой знала лично. Но вместо этого она вышла на первых улицах делового квартала и после часовой прогулки быстрым шагом с удовольствием съела гигантскую порцию острой китайской лапши с курицей и овощами в одной из крохотных забегаловок на границе между районами Старой и Новой надежды. А потом со спокойной душой и приятной тяжестью в желудке поймала такси и отправилась домой.
Большой парк возле небоскреба, в котором находилась квартира Китти, после девяти вечера выглядел пустынным, если не считать любителей позднего бега и целующихся парочек. Но сегодня здесь не было ни первых, ни вторых. Только молодой человек, сидевший на выкрашенной пару недель назад лавочке и читавший какую-то книгу. Проходя мимо, девушка мельком глянула на незнакомца, а заодно и на обложку. «Заводной апельсин». Незнакомец, которого она сперва приняла за человека, оказался темным эльфом. Правда, пах он не совсем как вежливый и улыбчивый сосед Китти, тоже темный эльф, работавший лаборантом в госпитале имени Люси Тревер. Задумавшись об этой странности, она чуть замедлила шаг, и мужчина, читавший «Заводной апельсин», поднял голову от книги. У него были чуть настороженные каре-зеленые глаза и аккуратно подстриженные темные волосы. Китти остановилась, вглядываясь в лицо незнакомца и пытаясь понять, что же с ним не так. Вроде обычное лицо, но стоит отвести глаза – и ты уже не помнишь деталей.
– Привет, мисс Свонсон, можно автограф? – обезоруживающе улыбнулся мужчина.
Голос у эльфа оказался неожиданно низким и глубоким, и Китти удивленно подняла брови.
– Автограф? Простите… у меня нет ручки.
– У меня тоже. Жаль. Ничего, в следующий раз. Мы с вами теперь соседи.
– Правда? Как давно вы переехали?
Незнакомец закрыл книгу и бросил взгляд на наручные часы.
– Чуть больше пары часов назад, – ответил он.
Китти кивнула с вежливой улыбкой. Эльф сидел как раз под фонарем, и она продолжала вглядываться в его лицо, хоть и понимала, что он может ее неправильно понять. Что с ним не так? Что-то с чертами лица… кажутся четкими, но если сфокусироваться, то расплываются, как линии на старом портрете. А в целом лицо приятное, даже очень. Интеллигентное. Бородка, подстриженная так же аккуратно, как и волосы, наводила на мысли о представителях свободных профессий. Может, он художник?
– Вот как! Добро пожаловать… я не знаю вашего имени, сэр.
– Лоуренс Уайт.
Эльф протянул Китти руку, и она ее пожала.
– Очень приятно, мистер Уайт.
– Можно просто «Лоуренс». Я живу как раз над вами.
– Последний этаж, значит. Студия или двухэтажная квартира?
– Студия. Сохрани меня боги от двухэтажной квартиры. Я же в ней потеряюсь.
Девушка в нерешительности теребила свою сумочку. Несколько секунд назад она разглядывала Лоуренса, а теперь он разглядывал ее. И она бы солгала, сказав, что ей это не нравится.
– Надеюсь, вы хорошо устроились.
– Более чем. Сдавать полностью меблированные квартиры – отличная идея. Осталось заполнить холодильник, но этим я займусь завтра.
– Если вам что-нибудь понадобится, дайте знать. Я лично знакома с управляющим.
– Благодарю, мисс Свонсон.
– Можно просто «Китти».
– Да, Китти. Не смею вас дольше задерживать. Спокойной ночи.
Как любая женщина, привыкшая к назойливому вниманию со стороны мужчин и в совершенстве освоившая навык «дать от ворот поворот», мисс Свонсон не ожидала, что ей отплатят той же монетой, и растерялась. Она захлопала глазами, осмысливая услышанное. Эльф между тем вновь открыл книгу и углубился в чтение. Ей только и оставалось, что вежливо ответить:
– Спокойной ночи, Лоуренс.
***
В холле Китти первым делом подошла к стене с почтовыми ящиками и нашла ряд, принадлежавший жильцам верхнего этажа. Большая часть маленьких табличек с именами пустовала, но над ящиком с номером 3324 пустой медный прямоугольник сменили на новый: «Лоуренс Д. Уайт». Переехал два часа назад и успел присвоить себе почтовый ящик, а до похода в магазин руки так и не дошли? Странный парень. Наверное, и вправду художник. Она знала многих художников, и все они были не от мира сего. А если учесть, что он темный эльф – и подавно.
В кабине лифта, пропахшей сладкими духами, было душно. Девушка пощелкала кнопкой с изображением вентилятора, но знакомого урчания не услышала. Может, его временно отключили? До весны? Кто, в конце-то концов, пользуется вентилятором в начале ноября? Вот подогрев – дело другое. Правда, Китти было жарко и без подогрева. Вторая пинта темного пива под острую лапшу шла отлично, но следовало ограничиться первой. В трезвую голову идея пофлиртовать с незнакомым мужчиной чуть ли не посреди ночи в голову не пришла бы.
Ярко освещенный коридор предпоследнего этажа блистал чистотой. Зеленая ковровая дорожка под ногами скрадывала звук шагов. За дверьми соседских квартир звонко смеялись дети, бурчали телевизоры, звенела посуда. Квартира Китти всегда встречала свою хозяйку абсолютной тишиной. Ее это не подавляло, но порой она думала, что неплохо было бы завести собаку. Или кота. Или, на худой конец, попугая. Вот только куда девать животных, если она уедет на целый день, а то и на пару дней? А если придется отправиться в недельную командировку?
Китти поднесла ключ к замку. Из глубины квартиры донесся приглушенный звонок телефона. Она уронила связку на пол, чертыхнулась и наклонилась для того, чтобы ее поднять. Интересно, кому понадобилось трезвонить в такой час. Арман? Уильям? Или ее тайный поклонник, ищущий свою Юнону? Вспомнив о звонке в студию и записке, выпавшей из «Треверберг Таймс», девушка рассмеялась в голос. Телефон замолчал, но через пару секунд ее номер набрали снова. Китти наконец повернула в замке ключ, открыла дверь и метнулась к стоявшему в прихожей аппарату.
– Алло! – сказала она, переводя дыхание.
Трубка ответила ей металлическим скрежетом и далеким эхом чужих разговоров. Несмотря на духоту в квартире, кожа мгновенно покрылась мурашками, а ладони вспотели.
– Говорите, пожалуйста. Мама, это ты? Арман? Билл? Кто там?
Бросив ключи на тумбочку, где стоял телефон, девушка ощупала стену и подняла выключатель. Приглушенный свет лампы под матовым плафоном упал на приоткрытый шкаф с верхней одеждой, на обувную полку и на ковер. Его принесли из химчистки вчера вечером, где из сероватого он вновь стал нежно-кремовым. А сейчас Китти явственно видела на нем цепочку следов. Они были слишком маленькими для мужчины и слишком большими для ребенка. Ноги явно женские. Босые. Женщина наступила в какую-то бурую грязь…