Китти бросила газету на стол, сделала глоток кофе и крепко зажмурилась. Все будто помешались на этой книге. Даже Арман, вроде нормальный человек – точнее, вампир, а не человек, но это детали – прочитал гребаное «Рождение Юноны» дважды и капал на мозги ответственному редактору серии с просьбами «потребовать у этой Альберты что-нибудь еще в таком духе». Если даже мужчины находят привлекательными книги о психологическом насилии… Девушка потянулась за сумочкой для того, чтобы достать зеркало, но отдернула руку, увидев на столе визитную карточку из нежно-кремового картона. Выпала из газеты? Или Китти не заметила ее, когда садилась? Мисс Свонсон подняла карточку. Одна ее сторона была девственно пуста. На другой чья-то рука почти каллиграфическим, старомодным в своей аккуратности почерком, вывела следующее: «Я оставил тебе твою маску, моя Юнона. С нетерпением жду встречи. Всегда твой, граф Э.».
Девушка вихрем пронеслась через зал и подлетела к бледной кассирше за стойкой. Та вздрогнула и посмотрела на нее полными недоумения глазами.
– Кто это сюда положил? – спросила Китти, показывая ей визитку.
– Что это, мэм? – подняла брови кассирша. – Где вы это нашли?
– Вы надо мной издеваетесь?! Это выпало из газеты! Из свежего номера «Треверберг Таймс»!
Сотрудница с обреченным видом посмотрела на полку с газетами.
– Право, не знаю, мэм. Я взяла один экземпляр из общей стопки… если туда что-то и положили…
– С меня хватит! Я звоню в полицию!
Глава седьмая. Рэй
4 ноября 1989 года, пятница, день
Треверберг
– Вики, не злись. Ты ведь знаешь, что, помимо тебя, в моей жизни есть только работа. Так вот вчера я работал…
– … и пришел домой в пять утра.
Рэй присел на кухонный стол и повертел в руке пустую банку из-под рыбных консервов.
– Откуда ты знаешь, во сколько я пришел? Ты спала мертвым сном.
– Утром позвонил Уинстон. Он сказал, что ты забрал машину в четыре тридцать. Следовательно, домой ты вернулся максимум в пять.
– С каких пор Уинстон звонит тебе по утрам?
– С тех пор, как офицер Рэймонд Лок завел привычку напиваться до поросячьего визга, а потом искать свою машину на полупустой парковке и жаловаться охранникам на то, что ее угнали.
– Откуда мне было знать, что фонарь, под которым я ее парковал, не работает? Мы приехали засветло! Охранники тоже хороши, могли бы помочь!
– Уинстон осведомился, добрался ли ты до дома, и как себя чувствуешь. Я ответила, что все в порядке, и на этом наш разговор закончился. Мне пора, Рэй. Если я сейчас же не сяду в машину и не поеду домой, мороженое в багажнике превратится в сладкую лужу.
– Ко мне домой? – уточнил офицер Лок.
– К себе домой. Мы с Анной хотим устроить семейный ужин.
– Наденете пижамы, заячьи ушки и будете смотреть любовные сериалы для девочек?
– Можешь нафантазировать все, что угодно. Кстати, что это за история с Алисией Кантер?
Из прихожей раздалось дребезжание звонка у входной двери. Рэй поставил консервную банку на стол.
– Вот черт, а об этом-то ты как умудрилась узнать?
– От Анны. Она сегодня была в участке, подписывала документы для судебного заседания. Встретила Гаспара Матиса у лифтов, и он рассказал ей о твоих ночных приключениях. С учетом его длинного языка об этом в понедельник будет знать все управление. Удивительно, что Мэй тебе еще не звонил. Если Алисия Кантер пообещала написать жалобу, то она это сделает, будь уверен.
– Воистину – инициатива наказуема. Надо было мне остаться в баре и продолжать пить. Но нет, я решил выполнить свой служебный долг.
– Явиться на место преступления пьяным в ту минуту, когда там находится мисс Самый Честный Коп На Свете? Ладно, смысла в этих разговорах никакого. При рождении тебе совести не отсыпали, и «испытывать чувство вины» – это не про тебя. Я должна идти, Рэй. А ты должен открыть дверь своим гостям, иначе они продолжат трезвонить и разбудят весь дом.
– Погоди, Вики. Я что-то не понял, кто такая эта Алисия Кантер? Даже Лоуренс с ней знаком, а я – нет.
– Лучший детектив отдела по борьбе с наркотиками. В прошлом году она получила медаль за особые заслуги, а этой весной на пару с Гаспаром Матисом, своим напарником, прижала крупную шайку наркоторговцев. Об этом все газеты писали. В каком мире ты живешь, Лок?
– В мире, где несчастному одинокому криминалисту приходится есть рыбные консервы и пить дрянной растворимый кофе, а по пятницам топить свое горе в дешевом вине, потому что его подруга между романтическим свиданием и заячьими ушками в компании сестры по создателю, не колеблясь, выбирает последнее.
– Очень сожалею о том, что на долю несчастного криминалиста выпали такие страдания.
– Значит, ты все-таки приедешь?
– Да. В понедельник утром. Жду не дождусь романтического свидания на парковке полицейского участка. Ровно в семь тридцать утра. С тебя кофе. Пока.
Трубка замолчала, и Рэй вернул ее на рычаг. В дверь позвонили в третий раз, а потом отчаянно забарабанили кулаком.
– Не издевайся, мужик! – услышал офицер Лок голос Лоуренса. – Мне что, в окно залезть, карабкаясь по отвесной стене? Или на веревке спуститься с крыши? Не так уж ты и проголодался, если так долго не открываешь!
Рэй вышел в прихожую, снял с двери цепочку и отпер замок. Детектив Уайт ввалился в квартиру, прижимая к груди пакет из супермаркета.
– Кофе купил?
– «Доброе утро, Лоуренс», – ответил друг, беря курс на кухню.
– Сперва покажи кофе, а потом я решу, какое нынче утро.
– К слову, в подъезде темно, как в Коридорах Узников. Будь я человеком, прокатился бы вниз по лестнице, сосчитав ступени головой.
– Возблагодарим Великую Тьму за то, что она создала тебя темным эльфом, да еще и следопытом. Мне в третий раз напомнить про кофе – или ты отправишься прочищать уши?
Лоуренс вручил Рэю банку с узором из кофейных зерен, и тот, воспряв духом, отошел к плите.
– Доброе утро, Уайт.
– Воистину, мужик. Я купил фруктов, овощей, молока и кучу консервов. Как насчет позднего завтрака?
– А как насчет сигарет?
– Здесь твои сигареты.
– Очень хорошо. А теперь можно и завтрак приготовить. Приступай.
Пока хозяин квартиры раскладывал продукты, детектив Уайт достал из холодильника яйца, остатки бекона и слегка увядшую зелень.
– Сегодня у нас в меню омлет, – объявил Лоуренс. – Ах да, я тебе еще газету принес. Новости слушал?
– Нет. Только крики под окнами и пьяную ругань соседей. Ох уж эта романтика спального района.
– Я увидел забавную статью в «Треверберг Таймс» о вчерашнем убийстве в «Фиолетовом солнце» и решил тебе принести. Но если ты не сочтешь ее увлекательной, можешь поразгадывать кроссворд.
Чайник оглушительно засвистел, намекая на то, что его следует убрать с огня, и Рэй наполнил кипятком две чашки.
– Меня уже тошнит от упоминаний «Фиолетового солнца» и вчерашнего убийства, – честно признался он.
– Не хочешь – не читай, мужик, дело твое. Когда мы говорили по телефону, я сказал, что тебя искал Мэй. Помнишь?
Выбросив бумажный пакет в мусорное ведро, офицер Лок взял свою чашку с кофе, сел у стола и открыл сигаретную пачку.
– Помню. Поговорю с ним в понедельник.
– Лучше позвони ему сейчас. Я серьезно. Он и сейчас злой, а в понедельник будет еще злее. Перед смертью не надышишься.
Сказав это, детектив Уайт разбил яйца в большую миску, взял венчик и начал готовить смесь для омлета. Рэй сделал несколько глотков кофе, первый из которых обжег горло, закурил и оглядел свою кухню. Половину комнаты занимали старый дребезжащий холодильник и разместившийся у стены деревянный стол. Если бы ему вздумалось помыть посуду, Лоуренс был бы вынужден стоять на одной ноге, в противном случае они на оставшемся пространстве не поместились бы. Хотя Виттория и офицер Лок в этом пространстве помещались отлично. Скорее всего, потому, что Виттория офицера Лока интересовала много больше, чем грязная посуда, и он предпринимал попытки сократить расстояние между ними до минимума.
– Пересолишь омлет – будешь есть его сам, – обратился к другу Рэй.
На предупреждение Лоуренс не отреагировал ни кивком, ни привычным «как скажешь, мужик», и хозяин квартиры перевел тему.
– Пей кофе, а то остынет.
Кофе детектив Уайт тоже проигнорировал, равно как и вопрос «закурить хочешь?», и Рэй, тяжело вздохнув, подвинул к себе телефонный аппарат. С минуту он смотрел на него так, будто тот был чудовищем из водных глубин, а потом снял трубку и набрал номер начальника.
– Детектив Мэй слушает, – ответили после второго гудка.
– Привет, шеф. Это я.
– Доброе утро, Рэймонд. Выспался?
Если руководитель отдела криминалистической экспертизы обращался к кому-то из своих сотрудников, используя полное имя, ничего хорошего от этой беседы ждать не следовало. Исключение составляли полицейские, имена которых в принципе никто и никогда не сокращал. К примеру, Лоуренс. Если кто-то и называл его «Ло», то только подружки – и только в интимной обстановке.
– Более чем. Только голова болит.
– У меня она тоже болит. Вот только не от выпитого вчера, а от содержания жалобы, которую мне сегодня утром принесла детектив Алисия Кантер из отдела по борьбе с наркотиками. Я жду объяснений.
Лоуренс вылил на сковородку яичную смесь, и она аппетитно зашипела.
– Оправдываться я не собираюсь, шеф. Вот как было дело. Барни позвонил мне в «Небесный дракон» и сказал, что в «Фиолетовом солнце» нашли какие-то трупы. Большая часть криминалистов в отпуске, а остальные не отвечают на телефон. Якобы он говорил с вами, и вы лично попросили меня глянуть, что там. И что я должен был ответить? Разумеется, я поехал.
– Если бы ты сказал Барни, что прилично выпил, он бы тебя понял. Да и я тоже. Но вместо этого ты поехал в «Фиолетовое солнце»…
– … пошел, шеф. Вы ведь не думаете, что я сяду за руль пьяным?
– … и мог бы остаться по ту сторону ленты, ограждающей место преступления, о чем тебя попросила детектив Кантер. Мог бы подписать бумаги, которые требовалось подписать. Мог бы спокойно зайти в комнату, не устраивая обычных для тебя балаганных представлений в стиле «посмотрите на меня, сюда явился сам офицер Рэймонд Лок», если уж на то пошло. Но вместо этого ты нахамил детективу Кантер, заявив, что не намерен выслушивать приказы от какой-то девки.