тью. Света поняла, что, скорее всего, так и будет. И эту ночь ей придётся провести в отделении полиции, повторяя несколько раз свою историю. А ей поверят? Может быть, зря она выкинула телефон этого мёртвого мужика? В общем, всё было плохо.
И тут её осенило. Это было озарение. Как говорится: ни с того, ни с сего у неё в голове возникла мысль. Мысль нереальная, невозможная в любых других условиях, но сейчас, когда ничего больше у неё не оставалось, она показалась девочке выполнимой. Вероятной.
Да, Светлана не думала о процентах вероятности, не подсчитывала варианты, если бы она занялась подсчётами и прикидками, то и не рискнула бы это сделать. Ей в сложившийся ситуации приходилось делать это, потому что ничего другого у неё не оставалось. Светлана ещё раз подошла к двери, послушала, где там сиделка. Затем подошла к кровати. И ещё раз посмотрела на мертвеца. Он лежал на животе, голова в капюшоне, руки в медицинских перчатках, верёвка всё так же обвивала его шею.
Подождав секунд десять и поняв, что больше тянуть нельзя, Светлана, собравшись с духом, отважно легла рядом с ним. Она не побоялась обнять труп, она даже ногу на него закинула, девочка верила в то, что если мертвеца держать крепко, крепко, то всё у неё получится. Получится, получится… И пусть он омерзительно пахнет чем-то сладковатым, пусть он твёрдый и холодный даже через одежду, она была уверена, что если его крепко сжать, то всё пройдёт как надо. Поэтому она и вцепилась в него руками и ногами, зажмурилась: а теперь спать. Сон — это так прикольно, он всегда ей помогал. Спать, спать, спать…
⠀⠀ ⠀⠀
Глава 33
Туман заливался в депошку прямо через разбитое окно, он был серый и плотный, как дым. Совсем рядом, может быть, у забора больницы орал крикун. На его крик отзывался ещё один, но где-то дальше. И больше никаких звуков. Тишина. Светлана глядела на пол. Там, перед нею, среди мелких крошек штукатурки и оконного стекла, огромной чёрной тушей лежал труп в капюшоне и с верёвкой на шее. Света не была удивлена, она даже не была сильно рада, девочка воспринимала это как должное, ведь она так хотела, чтобы это случилось, всё так и вышло. Кстати, она вспомнила, что говорил Любопытный о своей материализации. А говорил он, что ему потребуется ещё материал. Так что труп этого здоровенного мужика пригодится. И верёвочка с шеи мертвеца тут тоже лишней не будет. Кстати… Света задумалась… Может быть, теперь она научится из своей реальности проносить сюда, в Истоки, нужные вещи. Это было бы круто, очень круто. Нужно будет попробовать пронести сюда какую-нибудь вещь. Но пока нужно было затащить мертвеца в комнату к Лю. Света, предварительно сняв с его шеи верёвку, взяла его за ноги и потащила к двери, ведущей в соседнее помещение. Тащить затвердевший труп было очень непросто, всё равно что тяжёлое бревно. Перед дверью она на секунду остановилась, открыла её. О! Там внутри, за то время, что Света туда не заходила, стало ещё темнее. Окно было закопчено и так засижено мухами, что почти не пропускало свет.
В помещении было темно и казалось, что даже в воздухе висит какая-то взвесь, копоть. А ещё там было тихо. Раньше в этой комнате бились о стёкла и тяжело жужжали в воздухе десятки мух.
Передохли, наверное. В полумраке, почти в темноте, мало что можно было различить, ну разве что тёмную кучу в углу. И что-то едва уловимо шевелящееся на куче из трупов и их конечностей. Светлана долго тут находиться не собиралась, она без всякой мысли, машинально сделала большой вдох и задержала дыхание. Ей очень не хотелось дышать той гадостью, что заполняла комнату. Она схватила труп за ноги и втащила его внутрь, подтащила к куче, бросила, а потом всё так же, не делая вдоха, приподняла его и уложила сверху на тёмную кучу останков. Всё, дело было сделано, девочка выскочила из помещения и прежде, чем закрыть дверь, взглянула в угол, и там что-то шевельнулось… Было темно, но даже в этом полумраке девочка разглядела то, что, как ей показалось, шевелилось. Это были несколько языков чёрного пламени на самом верху кучи из останков, а ещё она разглядела, как из-под только что уложенного ею трупа что-то просочилось, проползло и словно обвило только что уложенное тело, обняло его, как рукою, вцепилось в него. Новый, свежий труп, видно, пришёлся ко двору.
Светлане, что будет дальше, выяснять не захотелось, она захлопнула дверь, бросилась к окну и стала дышать приятным и даже свежим воздухом наполовину с туманом. Девочка старалась изгнать из головы то, что увидела. А за окном снова проорал крикун, на сей раз уже не очень близко. Скоро должно было выглянуть солнце, и он уходил в развалины. А с солнцем должны были появиться и её собаки. Вот только… Света почувствовала себя немного странно, её даже чуть-чуть затошнило, и она всё поняла…
И открыла глаза. В комнате было темно, весь свет проникал сюда из прихожей. Папа стоял перед нею, даже над нею. Он не снял плаща, так и пришёл в её спальню в мокром плаще.
— Я же сказал тебе не ложиться сюда, — строго произнёс отец.
— Да? — девочка села на кровати и смотрела на отца снизу вверх. — Я не помню, ты говорил уложить близнецов на твой диван и ждать тебя. Ну, я тут и прилегла…
— Прилегла? — папа был всё ещё строг. — А ты знаешь, что у тебя под кроватью?
— Ты уже спрашивал, я протру завтра, уберу всю комнату. И плинтуса вытру, — девочка говорила так невинно, что Андрей Сергеевич начал сомневаться:
— Ты заглядывала под свою кровать? — уточнил он.
— Ну да, — отвечала дочка как ни в чём не бывало. — Пыль, но не так уж её и много.
— Да причём здесь пыль! — Фомин даже возмутился, он допрыгал на костылях до стены и включил свет. И снова в одно движение оказался у кровати, бросил костыли, а сам не без труда встал на колени и заглянул под кровать своей дочери… И ничего там, ну, кроме пыли, не увидел. Ничего. Андрей Сергеевич поднял глаза на Светлану, которая стояла рядом с ним. Он хотел знать, не смеётся ли она. Но девочка была серьёзна. Ну или чуточку удивлена поведением отца. Да что за бред, он снова заглядывает под кровать, как будто в надежде, что на этот раз труп там появится.
Но нет, под кроватью всё та же пыль и больше ничего. После этого Фомин начинает подниматься с колен, а дочка услужливо и с заботой подаёт ему костыли. Он не знает, что сказать ей, только смотрит на неё. А она и говорит ему:
— Так о чём ты со мной хотел поговорить?
— Всё, больше ни о чём.
Дочка смотрит на отца и спрашивает:
— Так это всё из-за пыли, что ли?
— Ложись-ка спать, — бурчит отец.
— А близнецов сюда теперь можно перевести? Или там у тебя на диване останутся?
— Давай, переводи, — говорит он и уходит на кухню.
Света будит мальчишек, переводит их в детскую, на шум выглядывает Нафиса. Уложив братьев, Светлана забежала в душ, она всё ещё чувствовала запах трупа на своих вещах, а отец, даже когда она вышла из ванной, ещё не лёг. Она заглянула на кухню.
— Пока, па.
— Светка!
— Что, па?
— А ты точно ничего не видела под кроватью? — спросил у дочери Андрей Сергеевич.
Светлане даже стало его немного жалко, но ни в чём признаваться она не собиралась.
— Да ничего, кроме пыли.
— Ну ладно, — говорит он и тянет к ней руки, — а, да, забыл, ну-ка пойди сюда.
— Чего, па? — девочка подходит к отцу, а он её берёт и обнимает.
— С днём рождения тебя, дочка.
Точно! Она и забыла. Со всей этой круговертью, со всеми трупами и кольцами из меди она забыла про свой день рождения. И никто не напомнил ей. Да особо и некому об этом ей напоминать. Владик если и знал, то мог и позабыть, он ведь в больнице лежит. Подруг и друзей у неё и нет особо. Вот только папа о ней не забыл.
— Что хочешь на день рождения?
— Ну, мне пуховик на зиму нужен и сапоги тёплые, — вспоминает девочка. — Может, кофта какая-нибудь, и юбка мне нужна, у меня всего одна юбка, а всё остальное спортивное.
— Нет, это всё не в счёт, это одежда, мы и так всё, что тебе нужно, купим, и купим всё модное, хорошее, а что ты хочешь не из вещей первой необходимости? — спрашивает отец. Ему и вправду хотелось знать, что нужно шестнадцатилетней девушке, у которой в её письменном столе лежат десятки тысяч рублей и золотой браслет большой ценности.
— А может, сходим в ресторан, — вдруг предложила Светлана, — как раньше, помнишь, как ещё с мамой ходили, тут я увидела итальянский ресторан на Московском…
— «Мама Рома», что ли? — спросил отец, выпуская дочь из объятий.
— Да нет, новый ресторан, я его раньше не замечала «Бона Капона» называется, он почти напротив улицы Гастелло.
— А он не очень дорогой? — на всякий случай спросил отец.
— Па, там не очень дорого, — Света хотела его успокоить, поэтому добавила, — я ещё монет принесла, у меня на подоконнике лежат. Позвони своему знакомому покупателю, может, там есть ценные.
— Ладно, утром позвоню.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
И ничего не вышло. Ну, почти ничего. Светлана, прежде чем снова лечь спать, продела крепкую нитку в медное кольцо и повесила его себе на шею. Также взяла с собой в кровать новые спортивные брюки, свернула их и прижала к груди, перед этим надела новую майку и новые носки, так и легла спать.
А на той стороне ничего этого не обнаружила. Кроме кольца. Кольцо висело у Светы на груди, и она заметила, что оно ещё больше расправилось, резкий овал стал более округлым. Это было странно, мертвеца этой ночью она перетащить в Истоки смогла, а простые и нужные вещи, майку и брюки — не получилось. Девочка снова была одета в свои лоснящиеся от грязи мешковатые штаны и давним-давно не стираную майку.
Саске и Сакура уже ждали её, как всегда, на своём месте. Они сразу вскочили, завиляли хвостами и стали нетерпеливо подвывать, как только она открыла дверь депошки.
— Что? Есть хотите? — девочка тоже была рада их видеть. — Ладно, сейчас покормлю. А потом всё-таки сходим за курткой.
Она спрятала новую верёвку с шеи мертвеца, забрала рюкзак, тесак и палку с шипами розы и вышла из депошки, закрыв за собою дверь.