— Эй! Великан спекся!
— Внимание!
И два десятка стволов нацелились оборотню в горбатую спину.
А Горн не спешил. И пока стонущий кусок мяса, отдаленно напоминающий Люда, пытался расцарапать ему спину, инквизитор методично ломал противнику кости и разрывал его прочную плоть.
— Ваше преосвященство, заканчивайте! — крикнул я из-за спин бойцов. — Люди же смотрят!
На мою реплику несколько парней прыснули нервным смешком.
Горн же вырвал у Люда кадык и обернулся. Посмотрел. А потом поднялся на задние лапы и оказался на две головы выше каждого, кто наставил на него дула автоматов.
— Твою мать, — прошептал я, увидев, что в его лапе покачивается голова Люда.
— Ваше преосвященство, только спокойней! — сказал командир отряда. — Вы же не хотите, чтобы… Эй, дура, ты куда лезешь⁈
Из раскрытой пасти чудовища раздался настолько душераздирающий вой, что взвод солдат отступил на несколько шагов.
Захлопнув пасть, оборотень сделал неуверенный шаг вперед, покачнулся и, жалобно заскулив, рухнул на спину.
БУМ! — и снова от грохота здание едва не подпрыгнуло на месте.
В груди оборотня торчал дротик с ярко-красным оперением. А перед ним, сжимая в руках пневматический пистолет, стояла Герда.
Прошла секунда, и шерсть белого волчары начала линять, а сам он стал понемногу уменьшаться.
Мы выдохнули.
— А теперь… — повернулась Герда к строю солдат. — В этом здании найдется для его преосвященства какие-нибудь штаны?
— Ну-ка, Данила Мастер! Покажи-ка своей будущей хозяйке, на что ты годишься!
— Ваше благ… сиятельство, вы точно уверены?..
— Ага. А ты чего? Говорил, что попадаешь вилкой белке в глаз. Врал что ли?
— Нет, но… Ветер же…
— А ты чего в тире в белок вилками кидался?
— Ну… было дело.
— Ох, вот все вы такие! Тогда бери пушку. Эй, Шелепов, дай ему ствол. Ты, я надеюсь, его сегодня чистил?
— Так точно!
— Отлично. Тут метров пятьдесят от силы. Не промахнется.
— Ваше благород…
— Я сказала, бери пушку, Даня! И стреляй в это чертово яблоко! Я что тут весь день стоять должна? Или ты… боишься промахнуться?
Когда на негнущихся ногах я спускался по лестнице, Нина всячески пыталась мне помочь.
Черт, а куда подевался Берс? Если я его потеряю, Настя мне башку открутит!
Не успел я запаниковать, как пес нашелся. Он выбежал к нам, сильно хромая и поскуливая, но все равно радостно виляя хвостом.
— Здорова, дружище… — опустился я на корточки и почесал ему за ушами, но тут же сморщился от боли в спине.
Да уж! Неплохой массажец мне устроил Люд… или Виг? Хер с ним, уже и забыл, кто из них кто.
Походу, в усадьбе нашим придется чутка обождать. В больницу, к Боярской! И желательно побыстрее. Чтобы лечить себя самому уже и энергии толком не осталось после всех выкрутасов с пистолетом и «медляка» с Людом. Берса тоже бы не помешало показать ветеринару.
Хромающие и помятые, мы втроем преодолевали ступеньку за ступенькой. Но цокот каблучков оказался быстрее.
— Женя… — окликнули меня сверху. — Кхм, Евгений Михайлович, вы уже уходите?..
Мы с Ниной синхронно подняли головы. Герда свесилась с перил и смотрела на меня чуть ли не с грустью во взгляде. Или показалось?
— А что, инквизиции все еще требуются мои услуги? — широко улыбнулся я. — Не говорите только, что Борису Сергеевичу нужно блох вычистить.
— Подруга, мы уходим! Вы тут как-нибудь без нас! — махнула ей Нина и взяла меня под локоток. — Пойдем, Евгений Михайлович, карета ждет!
— Карета?..
— Ага, Костя, наверняка, уже весь извелся… — довольно улыбнулась она, и мы с ней продолжили спуск.
Герда за нами не пошла.
Мне почудилось, или Нина напоследок показала ей язык?
На первом этаже меня будто поразило молнией, и я остановился.
— А? — посмотрела на меня Нина и дернула за рукав. — Что такое?
— Нам надо вернуться, — покачал я головой. — Вернее, мне.
— Куда? Зачем⁈ Эта бабенка там сама справится. А инквизитор по-любому приучен к лотку.
— Нет… Тут еще оно дельце. Иди в машину, и жди. Возьми Берса и лучше вообще отвезите его к ветеринару. Пусть посмотрят, насколько серьезно его помял Людвиг. Захватите меня на обратном пути.
— Но…
— Все! Не спорь! — схватил я ее за плечи и развернул на сто восемьдесят градусов. — Одна нога здесь, другая там!
И всучив ей поводок с Берсом, я поплелся по пустому коридору. Так… и где тут список камер?
Дежурный пункт я нашел быстро, но там, увы, никого не оказалось.
Хотя нет. Дежурный прятался под столом и… Плакал⁈
Я постучал по стеклу:
— Чего, служивый, тяжелый денек, да?
— Ваше… благородие!
Дежурный выскочил из-под стола и обнял меня как родного.
— Вы живы⁈ Как… Что?
— Тихо-тихо, — похлопал я по спине разнервничавшегося малого. — Чудищ уже урезонили. А ты чего тут сидишь? Почему не свалил?
— Так, как же я оставлю дежурку-с⁈ Моя же смена, а тут…
— Понимаю. Звать-то тебя как?
— Андрей Петрович Перцев, ваше благородие!
— Отлично! — хлопнул я его по плечу. — «Прорыв» мы ликвидировали. Инквизиторы чутка побушевали, но и их мы наставили на путь истинный.
— Что? — хлопал глазами недоумевающий Перцев. — Инквизиторов…
— Не кипишуй. Горн, или его скромная помощница, скоро спустятся. Можешь пока заварить чайник для его преосвященства. Ему он понадобится. А мне пока расскажи, где вы держите заключенную по фамилии Игнатьева?
— Игнатьева… — нахмурился Перцев. — Это которую за «хлопушку» сюда упекли-с?
— Ее самую. Инквизитор с ней закончил, теперь моя очередь.
— Ваша? Извините, ваше благородие, но… при всем уважении… так не положено-с.
— Не положено вести допрос?
— На это имеет право только уполномоченное лицо. Инквизитор Горн — как раз такое. Без санкции сверху я не имею права пускать никого дальше приемной. К тому же, еще действует план «Крепость».
— То-то и оно, дружище — ЧП, и дело не требует отлагательств! Инквизитор и я работаем в паре. Видал?
И я сунул ему под нос инквизиторскую брошь. Знал же, что пригодится.
— Э, да-с… — выдохнул мигом побледневший дежурный.
— То-то и оно. Инквизитор ранен, и мне приходится выполнять за него его нелегкие обязанности. Борис Сергеевич специально направил меня сюда, чтобы допросить подозреваемую. Дело не требует отлагательств! На кону будущее Империи! Фамилия Герасимов тебе о чем-то говорит?
— Да. Мятежник и нексопоклонник. Но он же пропал?
— Ага. А у Игнатьевой по последней информации есть сведения о его местонахождении. Ну, что будешь еще тянуть резину и мешать мне выполнять свой долг, или мы все-таки спасем Фаустово от козней Нексуса?
Лицо у Перцева сделалось такое, словно внутри его черепной коробки в бешеном темпе вертится динамо-машина. Зрелище незабываемое, но скоро он решительно сверкнул глазами.
— Камера 112-Б, ваше благородие, — кивнул дежурный и подхватил связку с ключами.
Фух, я думал, будет сложнее. Осталось только не окочуриться от боли в спине и добраться до какого-нибудь стула. Энергия чуть-чуть восстановилась, но все равно ее еще недостаточно!
Пока мы шли по одинаковым коридорам, я вытащил телефон и вспомнил, что он все еще выключен.
Интересно, и сколько за это время Настя умудрилась сделать звонков? Двадцать или тридцать?
Экран загорелся, и на меня посыпались пропущенные. И большая их часть была отнюдь не от Насти, а от Зубра.
Целых восемнадцать штук! Почти угадал!
Ответили мне после первого же гудка:
— Ваше бла…
— Василий, все нормально! — отозвался я. — Острог мы отбили, и я почти невредим.
— Что произошло⁈ Нам сообщили, что в изоляторе ЧП. Я держу роту ликвидаторов в боевой готовности.
— Всем отбой! ЧП подавлено. Подробности потом расскажу, как там Настя?
— У нее все благополучно. Она нашла вашего кота, а сейчас экзаменует новых бойцов. Я пытался ее отговорить, но она, по своему обыкновению, ничего не желает слушать.
— Неужто кто-то из герасимовцев решил попытать удачу?
— Да. И я знаю их предводителя — Данила, откликается на прозвище Мастер. Он и еще двенадцать бойцов заявилась прямо к воротам, где их и встретила Анастасия Михайловна. Ничего плохого про него сказать не могу — в грязных делах он не замешан. Хороший боец, который бьет без промаху. Ваша сестра убедилась в этом лично. К сожалению…
— В каком смысле?
— Она решила поиграть с ним в Вильгельма Телля. И самим знаменитым стрелком была отнюдь не она.
— Да⁈ — у меня аж в груди похолодело, когда в закоулках сознания всплыл образ с яблоком на голове. — И… Кто победил?
— Я бы беспокоился больше, ваше благородие, если бы не знал, что в ГАРМе учат отбивать пули. А так, пуля попала точно в яблоко. Данила и вправду Мастер.
— Ладно, пусть сестра делает, что хочет. Если их немного погоняет воспитанница ГАРМа, это нам только на руку. Останутся лишь те, кто действительно решил работать на нас. Ладно, отбой.
— Скоро вас ждать?
— Где-то через час-два.
Я отключился.
— Ваше благородие, подследственная сейчас в одиночке. Будете говорить с ней прямо в камере, или ее отвести в комнату для допросов? — спросил меня Перцев.
— Лучше пусть она немного пройдется. Будет время подумать.
— Понял-с.
Мы дошли до поста охраны, и дежурный распорядился привести подследственную. Мы же с ним направились дальше, завернули за угол и оказались перед очередной дверью.
Зажегся свет, и я увидел наше с Перцевым отражение в зеркале. Снова та же комната, но теперь я по другую сторону стекла. Ох, и видок же у меня! Неудивительно, что этот малый так нервничает.
— Подождите, ваше благородие. Пять минут, и она будет здесь, — кивнул мне дежурный. — Может быть… кофе?
— Нет, спасибо, — улыбнулся я, присаживаясь на стул, на котором час назад восседал инквизитор Горн. — И еще…