Теперь уже она сидела на мне, сжимая меня руками. Вокруг вспыхивали островки воспоминаний — ее мучительное рождение, годы испытаний и схваток во время чудовищно длинной жизни на Нексусе.
А потом еще годы на Земле… побег, встреча с отцом…
И мы летели, летели и…
Вернулись на Нексус.
— Почему… — прошептала Амальгама, дрожа всем телом. — Почему вы не пронзили мое сердце?
Я вырвал гвоздь из ее груди, а затем вытащил и острие меча. Нексонианка скривилась от боли, но не произнесла ни звука, а лишь зажала рану ладонью.
— Рано расслабилась! У нас с тобой есть еще дела.
Я отшвырнул гвоздь ногой. Он звякнул и упал в пропасть.
Рычание приближалось, и в зал, щелкая длинными клыками, начали взбираться нексы. С каждой секундой монстров становилось все больше, и вскоре они взяли нас в кольцо.
— Гама, соберись и вытащи нас отсюда! — крикнул я. — Это приказ!
— Хорошо, хозяин, — кивнула она.
Нексы плотоядно зарычали и сорвались с места.
Амальгама забила крыльями и, раскинув руки, ринулась прямо на меня. Нити всколыхнулись. Голодный рев сменился визгом боли и кровавым фонтаном.
Я снова запрыгнул на спину спутнице, и мы оторвались от пола. Самая юркая тварь щелкнула челюстями рядом с моей ногой, но я пронзил ее мечом.
Еще один взмах крыльев, и мы устремились прямо в окно, и под звон разбитого стекла вылетели из башни. Нас преследовал разочарованный визг нексов, а затем вслед нам полетели молнии и все те твари, что умели летать.
Амальгама, ловко закружившись в воздухе, увернулась от атакующих заклинаний, распростерла крылья, и мы ринулась прочь.
Сверху раздался визг. Прямо на нас спикировал некс, и я рефлекторно отмахнулся мечом. Монстру отсекло ноги, но он не успокоился. Когти заскрежетали по доспехам, а я зарядил врагу локтем в рыло. Порыв ветра унес его назад и, он врезался прямо в толпу преследователей.
Тут же сбоку на нас полезла еще одна гадина. Не успела она взмахнуть когтями, как сверкающая нить затянулась у монстра на горле, а через мгновение кровавый фонтанчик на месте оторванной бошки разметало ветром.
— Почти ушли! — оглянулся я. — Быстрее!
И вот мы снова в небе над гигантской дымной пустошью. Из башни еще грохотало и сверкало, но мы удалялись, и снаряды летели мимо.
Амальгама не жалела себя — покачивалась в полете, рычала, но упорно молотила по воздуху крыльями.
— Без Сферы нам все равно не покинуть эту планету! — кричала она сквозь ветер и затихающий треск заклинаний. — Мы спасли Фаустово, но мы не уйдем от…
Ее прервал раздавшийся сзади чудовищный рев.
— Нет! — крикнула она уже у меня в голове. — Не вздумайте оборачиваться и смотреть ЕМУ в глаз. Это Циклоп, и он нас видит!
Краем глаза я все-таки заметил гигантскую черную тушу, которая вырвалась из клубов дыма. И да, кажется, у него был всего один глаз — он сверкнул зеленым, и я мигом покрылся мурашками.
А еще где-то далеко внизу раздался оглушительный скрежет. Как будто за нами покатилось нечто огромное.
— Колесо⁈ — воскликнул я.
— И не одно… Им больше нечего делать у так и не зародившегося портала. Теперь у них другая задача — добраться до нас.
— Тогда лети! Лети так быстро, как можешь! — крикнул я ей на ухо, пересиливая рев ветра. — В Омск! Вернее, в то место, где постоянно открыты порталы, ведущие в Омск. Ты же знаешь, где это⁈
— Да… Кажется, да. Посмотрите направо.
Я повернул голову. Далеко у скалистой линии горизонта в небо поднимался здоровенный столб дыма. Кажется, там горел целый «город»…
— Это должно быть там, — подтвердила Амальгама. — Гигантский кратер, в котором и днем, и ночью не утихает работа. Вы хотите прорваться в один из порталов там?
— Другого выхода нет! Ты сможешь?
— Да… А вот там… Держитесь крепче, хозяин.
— Неро, — сказал я и сжал ее плечи. — Когда мы здесь, зови меня Неро.
Она почему-то вздрогнула и оглянулась. В ее глазах сквозило непонимание.
— Хорошо, Неро. Я сделаю все, что смогу и даже больше.
— Долго еще? — вздохнула Герда и уставилась в окно на проносящиеся мимо березки.
Эх, выйти бы из этой тесной и душной машины и прогуляться там хотя бы минут пять… А то и улечься прямо в траву и закрыть глаза…
— Примерно пятнадцать минут, — ответил новенький водитель и поглядел на нее в зеркало заднего вида.
Взгляд этого парня Герде как-то сразу не понравился. Да и сам он… Довольно молодой, лет тридцать, не больше, но в нем было что-то… старое?
Ну да ладно. Тачку он водил легко и непринужденно, и хватит с него. Людвиг был куда менее ловким.
— Простите, Гертруда Михайловна, но вы какая-то бледная, — покачал головой водитель. — Откройте окно. Не хотите ли включить музыку?
Герда подумала и решила, что и вправду немного музыки не помешает. Ее авторитет едва ли пострадает, если она позволит себе такую малость.
— Врубай, только не громко, — кивнула она и чуть-чуть приоткрыла окошко. — И без шансона!
— Слушаюсь!
Ох, какая морока! Эта проклятая Боярская отказалась отпустить в Острог даже психиатра. Ее можно было, конечно, заставить, но сидеть в этой дыре еще придется долго, и с такой полезной барышней совсем не хотелось портить отношения.
Хер с ней, но вконец свихнувшегося Герасимова приходится везти Герде лично.
Она обернулась на «буханку», пристроившуюся сзади. В ней со сравнительным комфортом устроили Федора Александровича. Связав его по рукам и ногам, естественно.
Хорошо хоть тут недалеко… Хотя она бы с удовольствием поспала бы в дальней дороге, ведь ночью не удалось даже глаз сомкнуть. Возня с документами, да еще и эти билеты для Горна и Жени. Надо бы заехать на вокзал на обратном пути.
А Женька — негодяй, как ни крути! Охмурил и наобещал помочь, а сам навострил лыжи в столицу. Все они такие.
И чего на нее нашло в том туалете? Хотела же влепить ему пощечину, а сама полезла целоваться. Дура.
Хотя целуется он все же неплохо… Надо бы повтор…
Та-а-а-а, всемогущая инквизиторша второго ранга, временно исполняющая обязанности инквизитора первого ранга! Возьми себя в руки! А лучше выцепи хотя бы немного времени для сна.
Герда сомкнула глаза, но задремать так и не смогла. Сзади засигналили, и она обернулась. Водитель «буханки» подавал ей какие-то знаки. Что за…?
Они все еще ехали через лес.
— Не поняла, почему мы все еще не приехали? Уже сколько едем, минут двадцать?
— Увы, Гертруда Михайловна, — пожал плечами водитель. — До психиатра мы сегодня не доедем.
— В смысле?.. — напряглась Герда, и сзади снова раздался сигнал…
…а впереди показались люди.
— Это что за мудаки? — процедил водитель и засигналил. — Эй, пошли прочь!
Прямо на дороге, выставив вперед ладони, стояла троица каких-то бородатых мужиков в рваных плащах и с табличками на шеях.
— Сука… — выпалил водитель и обернулся. — Видать, представление начнется раньше, чем я думал.
Его глаза вспыхнули золотым светом, а затем он резко повернул руль до упора.
— Б***ть! — крикнула Герда, а их машину резко мотнуло вправо, и она ушла в занос. Герда упала на сиденье, а все вокруг закрутилось.
В борт пришелся сильный удар, а потом все завертелось уже в обратном направлении.
Еще один удар, и тачку перевернуло на полном ходу.
Гама стонала от усталости, но упорно работала крыльями. Столб дыма уже занял половину горизонта, а под ним распростерся чудовищный необъятный кратер,
Сквозь дым виднелись только всполохи пламени и какие-то медленно перемещающиеся огоньки. А еще там ворочалось нечто огромное.
— Что там на дне⁈
— Кузни, — отозвался голос Амальгамы у меня в голове. — Оттуда выходят новые нексы. Днем и ночью.
— То есть здесь выращивают новую армию?
— Скорее занимаются селекцией и ускоряют эволюционные процессы. На дне постоянно кипит производство новых организмов, а потом эти организмы бьются друг с другом, чтобы выявить сильнейших. Затем выжившие спариваются. За всем этим наблюдают Инженеры — гигантские существа-поводыри и матки в одном флаконе. Они дерутся и трахаются недалеко от цехов, чтобы не тратить время понапрасну.
— Их же там сотни тысяч! — воскликнул я, прикинув какая орда сейчас возится в этом черном море дыма и огня. — А почему бы им не направить их всех в порталы?
— К несчастью для Нексуса, при таких масштабах производства, молодняк появляется с огромным количеством «ошибок». Те, что не получились, умирают почти сразу после рождения, а те, кто выжил, оставляют потомство, а потом отправляются в Монолиты. Если они переживут и переброску на Землю, то им всем суждено бесславно погибнуть от клинков ликвидаторов, наравне с их более удачными версиями.
— То есть мы помогаем им избавляться от очередного поколения каждый Прорыв?
— Да, и каждое новое поколение хоть немного, но становится лучше. И так круг за кругом. Бесконечное колесо, круг рождений и смертей. В этом и есть весь ужас и неотвратимость Нексуса. Он постоянно экспериментирует, развивается и неустанно учится. Каждый новый Прорыв — это проверка на прочность для нового поколения. И любая наша победа не приносит ощутимого урона системе в целом. Нексус теряет только время, но при этом учится, чтобы снова поставить новый эксперимент.
— Ты тоже часть этого эксперимента?
Гама ответила не сразу.
— Да, но я другая. Я выросла не в этом кратере, а в другом месте. И, да, мне тоже пришлось убить всех своих братьев и сестер, чтобы доказать, что я лучшая из лучших, а потом оставить потомство. Но и во мне крылась ошибка, как выяснилось. К счастью, ошибка не оказалась для меня фатальной, и мне удалось выжить, а потом войти в портал и переместиться на Землю. Вот там ошибка и вскрылась…
— Какая еще ошибка? Гама, ты же идеальна.
— Нет. Ошибка для Нексуса. Я сумела осознать себя, но не сразу. Мне пришлось пройти через многое, чтобы ошибка усугубилась. Знаете, каково это, не просто осознать себя, но еще и притворяться, что ты прежняя шестеренка?