— Даже представить не могу… Знаешь, а ведь Емельян Устинов…
— Знаю. Простите, что не предупредила, о том, кто такой Емельян Кречетов на самом деле. Как только мы с вашим отцом оказались в Фаустово, он сразу поехал по вассалам и взял меня с собой, на всякий случай. Я тогда находилась в другом теле, поэтому и была куда незаметней, и могла даже гулять по городу относительно свободно.
— Ничего себе…
— И оказавшись в доме Кречетова, я сразу поняла, кто именно живет в башне. Ночью мы встретились и едва не убили друг друга, но вовремя сообразили, что не враги, а скорее… случайные попутчики. Шаррат, как Кречетова звали на самом деле, тогда еще не совсем слетел с катушек и смог сложить два и два. Мы заключили договор. Я не говорю ни единой живой душе, кто он, и он не распускает язык обо мне. Я в обмен делаю так, чтобы Михаил Александрович не лез в его дела, а Шаррат в свою очередь поделился со мной своими знаниями. А знал он действительно много. Благодаря книгам из его библиотеки, которые он написал собственной рукой, я смогла в том числе и подкорректировать доспехи серии «Фауст», да и много чего еще.
— И у Шаррата тоже в голове такая… «ошибка»?
— Возможно, но когда-то очень давно на Нексусе еще производили существ с более свободным разумом, нежели нынче. И Шаррат был одним из них. Эту практику прекратили из-за того, что множество шпионов дезертировали и растворились среди разумных видов.
— И много на Земле таких же нексов как Шаррат?
— Если они оказались удачливыми и смогли найти себе подходящее тело, то, полагаю, что да.
— И ты тоже… искала себе тело?
— Конечно. Я переменила уже десять тел.
— Десять⁈
— Не бойтесь. Мы с вашим отцом не занимались охотой на женщин и не закупали бедняжек на черном рынке. Каждое тело мы выращивали искусственно. Вернее, я выращивала. Одно за другим.
Я не знал, что на это сказать, и Гама продолжила:
— Это был довольно кропотливый и опасный процесс. Ошибок я тоже успела понаделать, но ваш отец был терпелив. Каждое новое удачное тело было мощнее и сильнее предыдущего. Первое из выращенных вообще продержалось всего лишь месяц, и мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы создать себе замену, находясь на последнем издыхании. Если бы не ваш отец, я бы погибла на финальной стадии.
— Я даже боюсь представить, через что вы с отцом прошли…
— Мы прошли, целую жизнь, — Гама пожала плечами. — Я познакомилась с Михаилом Александровичем, когда ему исполнилось девятнадцать. Он был студентом ГАРМа. На два года младше вашей сестры сейчас.
— Ха!
— Мое нынешнее тело — лучшее. Но лучшее не значит хорошее — я сильно ограничена в своих возможностях.
— Сука, Гама! Я знал, что узнаю о тебе что-то такое, от чего страшно охренею!!!
На это Амальгама только рассмеялась, а затем ойкнула и слегка покачнулась в воздухе.
— И чую, после нашей с вами «прогулки» мне снова придется взяться за старое…
Тем временем, дымом заволокло все вокруг. и до кратера осталось лететь всего ничего.
— И как сладить с целым миром-лабораторией⁈ — воскликнул я.
— Хозяин… Неро… Вы же не шутили, когда назвались этим именем?
— Нет.
— Откуда вы?
Ну раз Гама так разоткровенничалась, а я еще и умудрился побывать в ее голове, то зачем мне играть в загадки? В конце концов, порыться в собственных новообретенных воспоминаниях лишним не будет.
— Я с моими соратниками встал на защиту моего родного мира — иной Земли, или как ее еще называли — Илион. Мы ринулись в бой, когда оба мира — Илион и Нексус находились в моменте соприкосновения. Мы выжидали до последнего, ведь так было проще перебросить на Нексус армию, собранную со всего Иллиона, чем скромными порциями отправлять десант через Монолиты.
— И при этом помогать Нексусу учиться, — кивнула Гама.
— И это тоже. Метеориты падали почти без остановки, а «готовые» Осколки вырвались из земных недр и начали производить из себя Монолиты с утроенной силой. Вторжение почти завершилось, а Нексус был совсем близко.
— Осколки это магнит для Нексуса, вы знали?
— Догадывался. Скоро Осколки «подтащили» Пожирателя совсем близко, и тогда настал час Икс. Монстр принялся жрать спутники, а потом обратился к нам, и мы ударили по нему из всего, что можно.
Я помнил эту чудовищную и одновременно величественную сцену. Гигантский Мир-Пожиратель закрыл все небо, а потом начал «открываться» как огромный, чудовищно сложный сундук… И подплывать все ближе и ближе…
И там, внутри, сияло Сердце.
— Нас было двенадцать Титанов, и каждый в совершенстве владел техникой одной из школ. Вместе мы считали себя непобедимой машиной и возглавили войско магов, которых тоже долгие годы готовили для последней битвы с Нексусом.
— Но что-то пошло не так?
— Да…
Я попытался вспомнить что именно нам помешало, но стоило мне добраться до самого финала, как картинка резко обрывалась.
— Не могу вспомнить. Помню, как мы добрались до Сердца Пожирателя миров и подобрали к нему ключ, а потом… белое пятно.
— Вы… погибли?
— Мои соратники, похоже, да… Среди них была женщина, которую я любил…
И да, Герда походила на нее как две капли воды. Вот тебе и разгадка, почему меня к ней так тянет.
На мгновение я закрыл глаза и увидел мою прежнюю «Герду». Она что-то шептала, а потом ее лицо потрескалось и рассыпалось.
Я помотал головой и видение исчезло.
— Став пленником Нексуса, я пробыл на этой планете черт знает сколько. За это время, похоже, с моим телом умудрились сотворить нечто жуткое. И теперь я лишь тень себя прежнего, а где-то по Нексусу еще разгуливают мои «осколки». Та тварь, которую мы с тобой сразили в башне — как раз мой «призрак».
Амальгама молчала, а я продолжил:
— Видать, в тщательно выверенном плане Нексуса затесалась очередная ошибка, и в один прекрасный день я очнулся ото сна и начал готовить план побега. Создал Красавку из своего шестого пальца, а потом мы с ним сбежали. По счастью мне удалось заполучить тело Евгения, когда он по глупости попытался стащить Сферу и погиб, даже не коснувшись ее. Мне повезло — его тело было еще теплым, и я вкачал в него часть тех залежей энергии, которые удалось скопить за все годы заточения. Я вернул тело к жизни и слился с ним воедино.
— Вот это техника… Вы что, и некромантией владели?
— Нет, я владею только школой Трансформации, как я уже говорил. А эта штука косвенно затрагивает много искусств, в том числе и, да, с ее помощью можно вытворять нечто напоминающее некромантию, но уже на высшем уровне трансформации материи, когда из неживого можно создавать живое. Помню, мне приходилось воскрешать своих друзей во время той битвы… Одного за другим, но, встав, они напоминали лишь тени прошлых себя… Бежали в атаку и тут же погибали. Иных я воскрешал столько раз, что они в конце концов обращались в пыль.
— С Евгением было легче?
— Мне удалось замедлить процессы умирания в теле, а потом переместить свою менталку в мозг. Он едва не перегорел, но все прошло удачно.
— Какое чудесное стечение обстоятельств, Неро.
— Возможно. А ты, знаешь кого-то с таким именем?
Раздавшийся рев прервал нашу милую беседу.
Герда раскрыла глаза, и сразу же пришла боль.
Мамочки! В голове словно взорвалась бомба! Нет, сотня бомб! Где она?.. Кажется, висит вниз головой…
Хорошо, что ремень безопасности выдержал. А то вылетела бы в лобовуху и собирай Гердочку по асфальту. Она расстегнула ремень и шлепнулась на крышу.
Хрустнули осколки стекла. Герда вскрикнула от боли, а затем попыталась опереться на локти.
Зафыркав, она сдула мешающую прядь и перевернулась на спину. Боль адская, но позвоночник, похоже, не пострадал… Ага, пальцы шевелятся, значит, повезло.
Она коснулась кнопки на двери, и чудом уцелевшее окошко медленно открылось. Еще несколько болезненных движений, и Герда выбралась из машины и распласталась на потрескавшейся дороге.
Воняло… Гарью, бензином и асфальтом. И еще чем-то… Чем-то знакомым и страшно отвратительным.
Розы, сука! Всегда их ненавидела!
— Эй, ты! Не подходи! — раздался голос, и Герда повернула голову.
«Буханка» лежала на боку, и из нее выбирались окровавленные охранники. Один из них стоял на ногах и вытаскивал из кобуры пистолет.
К нему шагал один из тех бородачей, которых Герда видела перед аварией. У него на шее висела табличка с надписью: «Все как один!»
Двое других валялись неподалеку с переломанными руками и ногами.
— Стой! Стрелять буду!
Бородач же не спеша шел вперед, и даже глазом не моргнул, когда на него направили дуло пистолета.
Бах! — раздался выстрел, и об асфальт звякнула гильза. Мужик даже не покачнулся, хотя в его табличке появилась дырка.
Затем пуля сама собой вылезла у раненого изо рта, и он выплюнул ее как ни в чем не бывало.
— Что за… — выпалил охранник.
И тут с другой стороны на них набросилась тень. Не успел охранник вскинуть оружие, как его схватили за горло.
Хрясь! — шея треснула, и он упал замертво, а водитель Герды набросился на бородача с табличкой, и одним чудовищным ударом оторвал бедолаге голову.
— Ах ты, мразь!
Трое оставшихся в живых охранников выхватили пушки. Загрохотали выстрелы, но водителю было пофигу.
Сверкнув золотыми глазами, он прыгнул к первому противнику и с одного удара пробил ему череп. Миг, и вот он уже у второго — ломает ему руку, а потом пробивает грудь кулаком. Третий закричал и попытался свалить, но и его настигли с наскока и повалили на землю.
— Пожалуйста, я…
И через секунду все для него закончилось.
Блин… Вот тебе и съездила в дурку по делам.
Внезапно подумалось про Людвига. Но нет. Его больше нет. Придется защищать себя самой.
Герда сжала кулак, и кольца полыхнули фиолетовым. Главное бить наверняка.
Она вскинула руку и… Стоп, а где этот мудень⁈
За спиной захрустело стекло, и Герда обернулась. Водитель стоял над ней и закрывал солнце.