Настя не отказалась бы от общества той одноглазой хабалки, как там ее… А! Нина!
Нынче вокруг крутится лишь взвод молчаливых близняшек-горничных, с которыми изредка удавалось немного попрыгать со шпагой, чтобы совсем не растерять навык, однако из них и слова не вытянешь.
Нет, вечно это продолжаться не может! Нужно пойти к деду и сказать ему в лицо, что ей необходимо хоть куда-нибудь выбраться или хотя бы заиметь телефон для связи с братом!
Надо только подождать, когда он закончит с делами, а то…
Скрипнула дверь, и на пороге показалась одна из близняшек по имени Рита:
— Его сиятельство просит вас к себе, Анастасия Михайловна, — поклонилась служанка и отошла в сторону.
Настя сразу же подобралась. Вот и повод хороший подвернулся!
Она потянулась за спину, чтобы поправить глефу, но натолкнувшись на пустое место, грустно вздохнула. Да и нет у нее больше никакой глефы… Временами ее мучили настоящие фантомные боли из-за потери любимого оружия. Очень хотелось надеяться, что Химере она встала поперек горла.
Настя выскочила из своей комнаты и, приподняв подол, побежала по коридорам усадьбы. Ух, и забыла как неудобно бегать в этих платьях!
У входа в кабинет стояли две служанки-близняшки, Зита и Гита. Они поклонились ей, и молча раскрыли двери. Дедушка был один.
— Звал, деда? — спросила Настя и вздрогнула. В постоянной тишине усадьбы Саблиных слышать свой голос было совсем непривычно.
— Да-да, заходи, чего стоишь на пороге?
Настя подошла к рабочему столу, за которым, согнувшись, сидел князь Саблин, и снова поразилась насколько дедушка состарился. Еще неделю назад, когда он появился в палате, она его едва узнала. Лишь голос остался прежним — высоким и пронзительным — да глаза, колючие как две булавки, но вот все остальное… Два года назад, когда она уезжала в ГАРМ, дед выглядел куда лучше, пусть и передвигался, не выпуская из рук трости.
А теперь кожа да кости. Да еще и кашляет постоянно. Это точно не к добру…
— Ну-ка, поклонись деду. Как учили.
Настя элегантно присела и, разведя руки в стороны, приподняла платье.
— Хорошо! Целуй сюда! — и он наставил худощавый палец себе в щеку.
Настя поцеловала.
— Вот-вот! А то ходишь и ведешь себя как неотесанный мужлан!
— В ГАРМе по-другому никак, дедушка.
— Слышал уже и не раз! Помоги встать, — сказал он и протянул ей покрытую старческими пятнами руку.
Настя быстро подхватила дедушку под локоть, и помогла ему пересесть в кресло у камина.
Мог ли он передвигаться без посторонней помощи? Конечно, однако предпочитал делать это при помощи внучки. В тяжелых случаях рядом всегда дежурила горничная-близняшка Вита, но дедушка и не подумал воспользоваться помощью прислуги. Кстати, где она?
Устроившись в кресле, он сразу потянулся за бутылкой, которая стояла на столике. Настя бы тоже сейчас хлопнула бокальчик, но… Разве нужно объяснять?
Она вздохнула и искоса посмотрела на стойку с доспехами. Огромный двухметровый комплект, в котором старый князь Саблин пережил ни одно сражение с Нексусом, стоял в углу и мозолил ей глаза. Всегда хотелось его примерить…
— Нравится? — спросил Саблин, не поднимая глаз.
— Да так…
— Врешь. Пялишься на них с самого детства. Эх, и в кого ты такая?
— В папу.
Дедушка опешил.
— Чушь! Ты очень похожа на свою мать, и характером тоже пошла в нее. Она всегда была взбалмошной чертовкой с ветром в голове. Иногда мне даже кажется, что ты и есть моя Вика…
Он пригубил вино и задумался. Настя тоже помалкивала. Портрет мамы все еще висел в его кабинете и в спальне. Других портретов родственников князь в своих покоях не держал.
— Когда возвращаешься в свою мучильню? — спросил дедушка.
— Эмм… — протянула Настя, опешив от такого вопроса. За прошедшее время он ни разу не упомянул ГАРМ, а тут на тебе!
— Ну чего мычишь как корова? Говори прямо. Надоел я тебе, да?
— Нет, дедушка, как можно?
— Надоел, по глазам вижу. Не терпится снова попасть на зубок к нексу? Совсем про деда на думаешь?
— Нет, но это мой долг, дедушка.
— Твой долг⁈ — хмыкнул Саблин. — Твой долг — находиться здесь, а не прыгать по Монолитам с саблей в руке! Если ты там погибнешь, то что будет со всем этим⁈
И он обвел рукой всю шикарную обстановку.
— Но…
— Не перечь мне! — дернул щекой дедушка и допил бокал. — Долги у нее… Рано или поздно, ты зайдешь в Монолит и не выйдешь. От тебя даже трупа не останется, чтобы я смог его оплакать…
— Дедушка, не говори так.
— Ладно бы у тебя у самой были дети. Так нет же!
— Я еще молода…
— И глупа! Сколько раз сюда приезжал княжич Болконский с бабкой? Раз пятнадцать, да? Вот старая кошелка и накануне приезжала, и что? Ты все воротишь нос, хотя давно могла бы выйти замуж, родить ребенка и продолжить род Саблиных. А потом вали куда хочешь. Хоть в ГАРМ, хоть к черту в котел! Но хоть раз подумай про род, а не про свой ветер в голове!
Настя хотела возразить, но дед лишь отмахнулся этим самым жестом, который не терпел возражений.
— Хватит… засиделась в девках…
Настя вспыхнула.
— Сначала твоя мать пошла поперек моего слова, — бурчал дедушка, наполняя очередной бокал. — Спуталась с этим выскочкой Скалозубовым. Я-то хотел выдать ее за Воротынского, а она вон как… Предала, опозорила род! Нет! — потряс он пальцем у Насти перед лицом. — Не позволю! К тому же, на днях обещался приехать жених. Познакомишься.
Он свернул глазами и выпил вино одним махом.
— Кто?..
— Владимир Воротынский. Его отец помнится страшно оскорбился, когда узнал, что Виктория вышла замуж за Скалозубова, а он остался с носом. Надо восстанавливать старые связи, укреплять род — ради нас, ради Империи…
И он оглянулся на портрет Императора, который висел над его столом, и поднял новый бокал.
Настя дышала все быстрей. Князь отпил:
— Чтобы к его приезду выглядела на все сто, милая моя.
— Нет, — слетело с языка Насти, и она сама испугалась своей смелости.
Дедушка поперхнулся.
— Что ты сказала⁈
— Я сказала «нет», — ответила Настя и сделала шаг назад.
Ноги начали подкашиваться, а руки предательски дрожали. Так страшно ей не было даже во время своего первого рейда. Даже когда Химера бежала по пятам сердце так не заходилось…
Князь закашлялся и начал подниматься на ноги. Один глаз дергался, а перекошенное лицо покраснело. Он хотел что-то сказать, но не смог и снова разразился тяжелым сухим кашлем.
— … иди сюда! — проговорил он хриплым голосом, но Настя продолжала пятиться.
— Завтра я уезжаю в ГАРМ! — выпалила она и бросилась на выход.
— Настя! — закричал дедушка глухим голосом. — Постой… На…
Она коснулась ручки двери, и тут услышала звук упавшего тела.
— Дедушка!!!
Глава 14
Мы дошли до середины лестницы, и тут я понял, что мудак Илюшка не соврал — в недрах Нексуса действительно тепло, а еще довольно тихо. Если сравнивать с вечно бушующей, ветренной поверхностью — контраст налицо.
— Возвращайтесь побыстрее, молодые люди! — закричал нам Уль сверху. — Нам предстоит сделать еще много-много славных дел!
Бух! — воротины схлопнулись и оставили нас в полумраке. Пока мы шли по темноте, я решил немного подправить себе физиономию. Черт его знает, какую сволочь я встречу внизу — а вдруг она узнает старого-доброго Неро?
Немного усилий, и мое лицо поплыло, поменяло форму и затвердело. Окей, побуду пока Ваней. Вряд ли выйдет хорошая маска — учитывая, что последний раз я подобным занимался еще в прошлой жизни, но другого варианта нет.
Впереди забрезжил свет, и мы, не теряя времени, направились вперед. Стоило нам сделать несколько шагов, как источник света пропал, но спустя секунду появился вновь. На свету закругленный потолок и стены засверкали словно усыпанные алмазной крошкой, однако каменными их назвать язык не поворачивался, так как они шли волнами и колыхались. Я коснулся теплой поверхности и почувствовал сильную вибрацию.
Тук-тук… тук-тук… — словно где-то далеко стучало огромное сердце.
— Ой… — пискнула Маша, когда я повернул голову.
— Тсс! — прижал я палец к губам и подмигнул ей. — Ни звука.
Мудак Илюшка тоже удивился моему внезапному преображению, но я решительно толкнул его дальше по коридору.
Мы пошли дальше, а темнота и свет в коридоре продолжали сменять друг друга.
— Что за черт? — прошептал я, и тут нам навстречу выполз один из источников света — некс, похожий на небольшую ящерицу, шкура которой сияла голубым.
За ней из-за поворота выбрались еще несколько созданий, и все они ползли по стенам и потолку коридора. Один из нексов направился прямо к нам.
— Зараза… — прошипела Маша и перехватила свою саперку.
— Не смотрите ей в глаза, — шепнул наш сопровождающий, а затем подошел к ящерице. Она открыла рот, и нексопоклонника залила струя света. Его целый глаз мигнул зеленым.
Захлопнув пасть, ящерка повернулась к нам, но Илюшка покачал головой:
— Новенькие.
Тогда тварь развернулась и юркнула прочь.
Мы последовали вслед за зверушкой, и скоро вышли к лестнице, которая закручивалась спиралью. У подножья на глубине метров в двадцать мерцала водная гладь, а по бокам от лестницы расходились десятки, а то и сотни ответвлений в другие туннели. По проходам медленно ползли нексы-работяги, нагруженные по самое не балуй.
— Это и есть Озеро? — указал я в самый низ, где волны медленно колыхались и исходили паром.
— Да.
— И зачем оно вам?
— В нем… плавают.
— Да неужели⁈ А если подробнее?
— Ты не поймешь…
— А ты попытайся, — сказал я и щелкнул пальцами у урода перед носом.
— Я не могу объяснить… — задрожал он. — Но в Озере хорошо. Очень хорошо, и всегда хочется вернуться обратно, чтобы…
— Чтобы⁈
— Чтобы словить кайф!
— Понятно, — вздохнул я. — Все банально и просто до чертиков — вас просто накачали наркотой и посадили на «иголку» этого Озера. Не интересно.