Гигантская Пирамида, выросшая в центре Москвы, была напичкана стражей. Ни одна муха не пролетит, ни один жук не проползет, ни один червь не пролезет — так сказала мне Настя, когда выбивала для меня аудиенцию с Ней.
С Великой и Ужасной Императрицей Всероссийской. С Амальгамой I Вечной.
Наконец, мы вышли во внутренний двор на вершине Пирамиды и пошли по огромному открытому пространству. В центре возвышалась гигантская лестница, а на вершине всем своим пугающим великолепием сверкал Дворец.
И именно в его стенах находилась моя милая скромная Гама.
— Ни в коем случае не подходите к Ней ближе белой черты на полу, — гудел камердинер как комар. — Если вы сделаете лишний шаг, то вас разорвет на части. Вам уже оставили место — как зайдете, сразу садитесь. Приближаться к Ее Священному Телу имеет право только Ее правая рука — гранд-герцог Красавкин, и члены рода Скалозубовых и Саблиных, но тоже в строго обозначенном порядке. Вы меня поняли?
— Угу…
Несмотря на все попытки Насти с Колей, признать во мне того самого Евгения Скалозубова так и не удалось — юридически, конечно же, а бюрократии в новоявленной Империи было выше крыши!
Так что пришлось оформлять меня как одного из старых героев войны, которому по выслуге лет положено одно пятиминутное чаепитие с великой и ужасной Императрицей.
Перед этим я хотел заглянуть к Герде… вернее к Верховному Судье Гертруде Михайловне, но туда также нужно было записываться отдельно.
Ладно, сначала Гама.
— И не притрагиваясь к чаю, пока Она не сделает первый глоток! Госпожа выпьет, потом можете отпить и вы. И так до тех, пор пока чай не закончится. Если вы выпьете чай раньше Ее, все равно делайте вид, что пьете. Нельзя, чтобы пила Она одна, а вы смотрели. Если же первой выпьет Госпожа, то вы должны выпить весь чай сразу. Вы поняли меня, капитан Иванов?
— Угу.
Ох, сколько же вокруг народу! Туда-сюда бегали слуги, раздавался бой колоколов, тысячи глаз следили за каждым моим шагом. Ровные ряды верной гвардии Ее Ужасного Величества выстроились по обе стороны широкой дороги, по которой в окружении тысяч копий шагали мы с камердинером. И все эти сотни и сотни воинов высших рангов ежеминутно стерегли покой Императрицы.
И вот мы у подножья лестницы. А на ней ступеней сто. Не меньше!
— Вперед! Здесь только бегом! — кивнул мне престарелый камердинер и бросился вверх со всех ног. Я побежал следом.
Что-то мне это напоминает…
Наконец, мы подобрались к гигантским шестиметровым воротам, и в них открылась шелка. Юркнув внутрь, я оказался в темном помещении. Ничего не разглядеть, хоть глаз коли.
Вдруг под потолком загорелась одинокая лампочка, потом еще и еще. Свет залил очередной коридор, и он тянулся вглубь Дворца. Охраны тут набилось столько, что хоть по головам шагай!
— И да, — повернулся ко мне камердинер. — Если Она не допьет чай, то считайте вам повезло, Иванов! Вам будет позволено выпить остатки.
— Спасибо, не надо…
— Как же⁈ Это величайшая честь! — фыркнул он, и тут ко мне подошли еще двое людей в форме камердинеров.
— Начнем? — хмуро проговорил один из них, оглядев меня с головы до ног.
Да мой шикарный белый наряд, в котором я на фоне окружающей черноты сверкал как звезда на ночном небе, мне и самому казался ужасно пошлым. Спасибо, что напомнили.
— Да, пора бы, — кивнул третий камердинер и, подтянув резиновые перчатки, обратился ко мне: — Снимайте одежду.
— Зачем⁈ — закатил я глаза. — Личный досмотр уже был на первом, пятом, девятом и пятнадцатом уровне…
— Это предпоследний. Еще один досмотр будет непосредственно перед Ее покоями.
— Убийцы не дремлют! — кивнул первый камердинер. — Только на прошлой неделе мы поймали очередную тварь, и ей удалось почти коснуться Ее! Не спорьте и снимайте!
Ага! Щас! Я попятился, и тут воины взяли меня в кольцо. Опустились копья. Все шесть рук камердинеров потянулись ко мне.
Великая и Ужасная Императрица Амальгама I Вечная возлежала на своем широком троне и зевала.
Очередное дурацкое чаепитие с каким-то хером по фамилии Иванов. Что может быть скучнее?.. Лучше бы она пошла в оранжерею и проверила, как там поживает новый вид картошки. Он обещал расти втрое быстрее и стать вдвое крупней, чем обычный.
Перед ней стоял столик с чашкой, а далеко внизу — у подножия лестницы, на вершине которой и возлежала Госпожа, оформили место для гостя: стол и стул, с прикрученными к полу ножками, а также одинокая чашечка с еще вчера остывшим чаем.
Жидкость в ней проверили десять раз. И еще одиннадцатый — за пять минут до этого момента. Гама когда-то пыталась объяснить, что подавляющее большинство ядов на нее не действует, а оставшийся процент вызывает легкую мигрень, но все без толку. В деле обеспечения ее безопасности этих идиотов хрен убедишь, и проще уж махнуть рукой.
— Блин, где этот Иванов… — вздохнула Гама.
Небось опять проходит пятикратную процедуру: разведите руки и ноги в стороны, нагнитесь, раздвиньте булки, покашляйте!
Гама захихикала. Бедолаги! Такие жертвы, и только ради того, чтобы хлебнуть с ней чайку! Ей, конечно, очень лестно, но это тоже придумала не она, а куча идиотов, которые превратили эту пирамиду в какую-то безумную крепость, хотя изначально Гама хотела основать здесь коммунистическую колонию, а потом распространить эту практику на всю страну.
А как иначе прикажете жить, когда население Империи за последние годы увеличилось вдвое, а смертность снизилась ровно на столько же? Особенно мощный демографический скачок случился из-за Ночи Любви, когда люди на всей планете проводили свою, как им казалось, последнюю ночь с самыми близкими.
Однако население Пирамиды быстро зажило иначе, и медленно-медленно это место превратилось в город-муравейник, который существовал лишь ради одного — ради безопасности и счастья Госпожи.
— Эх, надо бы вечерком опять сбегать в самоволку, — вздохнула она.
В ГАРМ к Затейнице и прочим ученым — они как раз дорабатывали лекарство от рака. Или может быть, на часок к Анастасии Михайловне во Владимир? Интересно, как она там? Как поживают ее близняшки и непоседливый карапуз Петя?
Как только так сразу, а пока нужно перетерпеть процедуру. А будет все как обычно: они поздороваются, сделают пару глотков, посетитель что-нибудь пробубнит, а потом свалит.
Двери закроются, и вот Императрица снова одна…
А вдруг Иванов окажется наемным убийцей⁈ Боги, она так любила наемных убийц! В Пирамиде ее стража уже каждую муху разделывают на лету, охрана сменяется каждый час, каждый сортир набит шпиками, а они все лезут и лезут.
В прошлом году группа старых мешков отправила хитроумного убийцу-хамелеона. Они возжелали вернуть на трон бастарда покойного Николая Годунова. Мальчик успел поправить всего месяц после Ночи Перерождения, а потом «добровольно» отрекся от престола. К счастью для него, сам бастард оказался ни сном, ни духом о заговоре, так как давным-давно работал у Гамы в библиотеке и горя не знал.
А недавно даже сунулась ее знакомая по дирижаблю! Гама уж думала, что та сучка окончательно сгинула, ан нет. Даже без рук Бессонова оказалась весьма юркой змеей. Пролезла через канализацию и попыталась поймать Госпожу в ванной!
Амальгама свалила ее в прыжке, скрутила, но не стала убивать визжащую тварь. Оказалось, ее спас тот бедолага Рэй. А бедолага он потому что выходил сам не зная кого — только она окрепла, как загрызла безумного водилу зубами, а потом свалила.
Оглушив Бессонову, Амальгама приказала Красавке сунуть ее в ящик и отнести в мастерскую. Потом они с нею вволю позабавятся!
Вдруг со стороны выхода послышались какие-то звуки.
— Ох, ну что там еще?.. — вздохнула Гама и потянулась к чашке с чаем.
Надо бы выпить эту бурду побыстрей — может быть, вид того, как этот Иванов им давится в попытке угодить, ее развеселит.
Но звук быстро перешел в настоящий грохот. А потом за дверями закричали.
— Хватай, хватай его! Мляяяя!
Амальгама привстала. Одно из двух: либо эти идиоты опять гоняются за мухами, либо…
— Уби-и-и-ийца! — растянулась Гама в блаженной улыбке.
В коридоре грохотали сапогами. Затем послышался треск заклятий. Вдруг в ворота прилетело что-то мощное, и створки дрогнули. Пару секунд стояла тишина, и Гама уже решила, что идиота прищучили, как вновь зазвенело железо, зарокотал гром, а через щели дверей полыхнуло огнем.
— Черт, он все еще жив! Мочи его!
Радостная Гама подобралась, выпрямилась на троне, поправила декольте и мощно закинула ногу на ногу.
Если этот мудак таки доберется до тронного зала, пусть увидит Императрицу во всей красе!
Грохотание усиливалось, стон, крики и ор перешли в сплошную какофонию, а улыбка на лице Амальгамы становилась все шире.
Так и знала, что этот капитан Иванов просто прикрытие! Ну-с… кто же он? Кто же? Американский шпион? Бывший рейховец? Или нексианец с промытыми мозгами⁈
— Иди сюда, Иванов! — простонала в нетерпении Гама, хрустнув пальцами. Ниточки тут же запрыгали по тронному залу. — Иди к мамочке, сученыш!
И вот двери раскрылись от мощного удара. Показался коридор, опаленный пламенем, и там суетились стражники. У них по головам скакал мужчина в белом одеянии. Они как могли пытались его схватить, сбить заклятиями или проткнуть копьями, но он ловко уворачивался.
Прыг-прыг и прыг, и все по головам орущих стражников.
Еще один прыжок, и он в тронном зале!
— Ах, какой ловкач! — хмыкнула Гама, хлопнув в ладоши.
Нити сверкнули, и двери разом закрылись, оставив стражников в коридоре. С той стороны принялись отчаянно долбиться, но Гама щелчком пальцев накинула на створки сразу три засова.
— Теперь нам не помешают! Браво! Браво! — сказала она и, медленно хлопая в ладоши, сошла с трона. — Ну-ка, ну-ка, покажись!
Убийца в белом сидел на полу и пытался отдышаться. Его одеяние было порвано, обожжено огнем, а кое-где заледенело. С его плеч поднимался дым. Ох, нелегко ему пришлось!