Во вспышках молний был отчетливо виден обжитой сталкерами памятник гигантомании канувшей в Лету эпохи развитого социализма: со склона холма серебрящимся указующим перстом в сторону ушедшего под землю озера кренилась изогнутая решетчатая конструкция стодвадцатиметрового подъемного крана, густо оплетенного металлорастениями, над ним высился мрачный корпус энергоблока, увенчанный двадцатиметровым цилиндрическим выступом. Квадратная крыша корпуса, по периметру обрамленная стеной из бетонных обломков, скрепленных проросшим на ржавой арматуре металлокустарником, являлась главным укреплением Цитадели. Над цилиндрическим выступом, через который в энергоблок когда-то планировалось загрузить реактор, сейчас красовалось новое перекрытие – верх инженерной смекалки мнемотехников Ордена. Тонкие, но чрезвычайно прочные побеги редких видов автонов, выращенные прямо тут, сконфигурированные должным образом, стерилизованные от опасности размножения, образовывали частую металлическую решетку, не подверженную коррозии. Она вздымалась пологим куполом, увенчанным плоской площадкой с установленными на ней генераторами электромагнитного импульса, несколькими расчетами тяжелых импульсных орудий и наблюдательными постами, равномерно распределенными по периметру постройки.
Сталкеры попадали в Пятизонье разными путями.
Например, послушник Борг раньше считал себя экстремалом.
Он был выходцем из благополучной, обеспеченной европейской семьи. Для своих лет – хорошо образован, да вот беда: по завершении учебы остался не востребован как специалист-переводчик. Обычная история для века высоких технологий. Уже не компьютеры, а продвинутые кибернетические системы вторгались в жизнь миллионов людей, подменяя их на производстве, в диспетчерских, сфере обслуживания и информационных услуг.
Теперь Борг жалел о том прилежании, с которым учился. Годы казались потраченными зря, общество влепило ему пощечину, указав молодому человеку на его истинное место в мире, в один миг оставив за бортом жизни, назвав цену, за которую откупалось и отворачивалось от него.
Спора нет – пособий государства вполне хватало на еду, одежду и кров, но скука серого существования и затаенная обида подтолкнули Борга к протесту. Откровенно банальная история, каких полно.
За несколько лет, пытаясь самоутвердиться, он перепробовал многое. Прыгал с парашютом, погружался под воду, занимался диггерством, подумывал о промышленном альпинизме, но все неформальные тусовки в один трагический день померкли, потеряли привлекательность – их затмила тень катастрофы, потрясшей Евразию.
Однажды, проснувшись, он по привычке включил канал новостей и понял: мир изменился.
Система, так равнодушно, так цинично отвергшая его, замерла в потрясении. Нечто необъяснимое едва не разрушило устои развитого общества потребления, показав миллионам людей край пропасти, за которым – падение в бездну.
Борг воспринял все произошедшее не иначе как шанс, дарованный судьбой. Он считал себя достаточно подготовленным, чтобы вновь стать Личностью с большой буквы, показать миру, что он отвержен несправедливо.
Странное слово, пришедшее из России, будоражило разум.
Сталкер…
Не понимая ни истоков возникновения термина, ни его потаенного смысла, Борг лихорадочно начал подготовку. Он считал, что знание русского и необходимый минимум информации, почерпнутый из Всемирной сети, заменят все остальное. В его воображении застрял собирательный образ, заимствованный из различных компьютерных игр. Он видел себя суровым мужчиной, облаченным в защитную экипировку, настоящим экстремалом, которому по плечу любая опасность аномальных пространств.
Первым делом, утвердившись в принятом решении, поверив в свою исключительность, Борг наметил точку проникновения в сформировавшееся на просторах Евразии Пятизонье.
Полуостров Казантип. Район недостроенной Крымской АЭС.
Бессонные ночи, проведенные за компом, дали ему ложное и смутное представление о территории, куда он намеревался проникнуть. Он изучил все доступные карты, прочел множество заметок очевидцев и статей, посвященных интересующему его объекту, который – Борг был абсолютно уверен в безупречности своей логики – по определению станет неким центром, убежищем для обитателей отчужденных пространств.
Подготовка к миссии и установление контакта с лицами, которые помогут ему нелегально проникнуть в Пятизонье, отняли три с половиной года, но время не охладило стремлений Борга, напротив, противоречивость информации, просачивающейся в средства массовой информации, лишь подогревала его интерес.
Затем последовал совершенно безрассудный поступок.
Некая туристическая фирма, в офис которой было невозможно попасть без определенных рекомендаций, за совершенно неумеренную плату бралась доставить искателя приключений в интересующую его точку, расположенную уже в границах одного из пяти Барьеров.
Еще несколько месяцев Борг потратил на сбор необходимой суммы, окончательно испортил отношения с друзьями и родственниками, но все же добился своего.
12 марта 2055 года он, пребывая в плену нервных иллюзий, покинул старую Европу, предвкушая начало новой жизни. Всю дорогу молодой авантюрист, не обращая должного внимания на лишения, пытался представить, как все произойдет в действительности?
Воображение рисовало ему серый, полуразрушенный корпус энергоблока, окруженный руинами недостроенных зданий. Борг сотни раз видел его на фотографиях, знал, что возведение Крымской АЭС было приостановлено после Чернобыльской катастрофы, когда готовность здания первой силовой установки составляла восемьдесят процентов. Станцию, как и расположенный поблизости город энергетиков – Щелкино, постигла незавидная участь. Остановленная стройка постепенно ветшала, город-спутник, оставшийся без поддержки градообразующего предприятия, стремительно приходил в упадок, люди бежали оттуда, а те, кто не смог, остались без средств к существованию, без тепла и света, перебиваясь случайными заработками.
АЭС подверглась варварскому разграблению.
В первые годы после распада Советского Союза со станции тащили все, что не было влито в бетон либо надежно закреплено, а затем, когда тащить стало нечего, пришел черед и самой конструкции – внутреннее наполнение техногенного объекта вырезали, распродавая на металл, недостроенные здания разбирали, зачастую сбрасывая железобетонные плиты на землю, чтобы те разбились – так «старатели» получали доступ к металлической арматуре.
В конечном итоге на берегу Акташского озера уцелела лишь мрачная бетонная коробка энергоблока, пустая, как выеденный вредителями орех. В 2010 году станция и прилегающая территория были переданы неким частным лицам для строительства Щелкинского Индустриального Парка – то была последняя, уже заранее обреченная на провал попытка изменить существующее положение вещей, вдохнуть новый смысл в печальный призрак былых технических перспектив региона.
Подле здания реактора, от которого остались лишь неподдающиеся разрушению стены, возвели корпуса нефтеперерабатывающего предприятия, но его строительство так и не было закончено из-за разразившегося в те годы всемирного финансового кризиса…
…Наивные грезы Борга были разрушены так же беспощадно, как время и люди разрушили почти готовый энергоблок.
Все, что рисовало воображение, на поверку не имело никакой связи с реальностью.
Он никогда не забудет день своего прибытия.
Точно так же бушевала гроза. После тяжелого путешествия через Барьер ему, измотанному физически, предстояло перенести сокрушительный моральный удар. Проводники, столь любезные на подходе к участку повышенной гравитации, внезапно стали грубыми и недружелюбными, они обращались с пятерыми искателями приключений, как со скотом, не позволяя отдохнуть, погнав их вперед ударами прикладов.
Вокруг вздымались волны покореженного ландшафта.
Заросли металлических растений, по которым пробегали голубоватые сполохи статики, навевали жуть. Проливной дождь ухудшал видимость, старенький буксир, доставивший их морским путем, быстро исчез за мятущейся пеленой, вооруженные до зубов проводники нервно озирались по сторонам, переговаривались между собой, употребляя непонятные термины, затем пятерым путешественникам просто завязали глаза и повели их вслепую, через какие-то подземные коммуникации.
Путь был долгим, а когда небольшой караван прибыл на место и новоявленным «сталкерам» было позволено оглядеться, Борг почувствовал, как его охватывает нервный озноб.
Он понял, что стоит на склоне холма, вершину которого венчал переживший катастрофу корпус первого энергоблока недостроенной Крымской АЭС.
Метрах в пятидесяти от него щерились провалами перекрытий приземистые (по сравнению с основной постройкой), изуродованные пологими волнами застывших в бетоне искажений цеха не оправдавшего затрат нефтеперерабатывающего завода. Ветвистые молнии били в исполинскую стрелу подъемного крана, которого по определению тут быть не могло: все механизмы после остановки строительства АЭС либо разрезали на металл, либо продали еще в начале двадцать первого века.
Тем не менее похожая на призрак из прошлого ажурная конструкция, собирающая на себя большинство разрядов бьющих в районе станции молний, выглядела вполне реально. Совершенно необъяснимым казался тот факт, что она серебрилась, словно была совсем недавно собрана из неподверженных коррозии металлических секций.
Борга раздавила новая реальность. Он не обладал и десятой долей психологической устойчивости, адаптивности мышления, необходимой для элементарного выживания в условиях Пятизонья.
Ни один из прошлых навыков не мог помочь ему. Купленная за бешеные деньги экипировка на поверку оказалась совершенно бесполезной – в первый же день один из жутких, измененных Зоной людей, настоящий, реальный сталкер, доходчиво объяснил Боргу, что без имплантации он не выживет, в лучшем случае протянет неделю или две, а затем либо сойдет с ума, либо, получив спорадические изменения, пополнит ряды нежити – превратится в пораженный серебристой проказой ходячий труп, больше похожий на эндоостов андроида, чем на человека.