Только став владельцем такого патента, я смогу предоставлять лицензию на использование этой технологии третьим лицам. За деньги, разумеется. И только в течение времени, ограниченного сроком действия лицензии.
Если же я не оформлю передачу технологии надлежащим образом, то могут возникнуть различные юридические проблемы, которые могут повлечь за собой и проблемы финансовые… А оно мне надо?
А вообще, насколько я понял, этот Полтораки хочет организовать производство энергетических пилюль, но вот только в них будет содержаться не ци, а мана. А если так, то мне проще всего стать участником этого проекта, и моим вкладом будет десятилетнее право использования моей технологии. Ещё надо продумать, на какой территории будет это право действовать, но это уже потом.
Проект весьма многообещающий, так как сейчас на рынке есть только эликсиры, микстуры и зелья маны — то есть жидкие формы, которые не так удобны в случаях, если на их приём нет времени или обстоятельства этому не способствуют. Очевидно, что в бою не всегда бывает удобно пить эликсир. Пилюлю же можно одним движением в рот закинуть…
Значит, вдобавок ко всему надо будет искать юриста, которому можно было бы доверить оформление патента. А где его искать прикажете? Эх…
Мои размышления над тем, как мне организовать если и не всю свою дальнейшую жизнь, то хотя бы сегодняшний день, были прерваны едва слышным стуком в дверь моей комнаты. Скорее всего, это Филиппок почтил меня своим визитом.
— Заходи, — крикнул я, — чего ты там скребёшься?
Я угадал. Дверь распахнулась, и в комнату, опасливо озираясь, вошёл мой сосед.
— На завтрак пойдёшь? — спросил он, после чего добавил извиняющимся тоном: — А то скучно, одному-то… — и воззрился на меня поверх своих очков.
Я же, увидев его кругленькие щёчки, вспомнил, что просил его набросать список всего, что необходимо для постройки простейшего артефакта для сбора маны.
— А ты сделал список про концентратор маны? — спросил я и подозрительно прищурился.
Но Филиппок не подкачал. Он тут же извлёк из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги и протянул мне.
— Вот, держи, — потом добавил: — но тут для самого простого и маломощного всё…
— Сгодится, — сказал я, изучая список.
Почерк у Фили был вполне нормальный, а потому я сразу понял, что сборка этой штуки влетит в копеечку. Кроме того, если Полтораки всё равно будет двигать проект с пилюлями маны, то зачем тогда мне этот агрегат?
Именно этот, конечно, не особенно нужен, а вот аналогичный, но для сбора ци, мне очень даже пригодится. Пусть пока я справляюсь своими силами, но жизнь становится всё насыщеннее, и времени на изготовление пилюль будет всё меньше и меньше. И к тому, что времени мне на это перестанет хватать окончательно, надо готовиться уже сейчас.
А бросать это дело никак нельзя, уж очень оно оказалось доходное. Да и пилюли с ци мне будут нужны, несомненно. Как бы я ни раскачивал свои способности по сбору и аккумуляции ци, дополнительный резерв лишним для меня не будет.
Но надо было идти, и я, приладив к запястьям свой арсенал, объявил Филе, что готов к выходу. Двинулись мы с ним потихоньку в направлении столовой. Кампус училища, кстати, стал гораздо более оживлённым по сравнению с тем временем, когда я сюда только заселился.
Сейчас же можно было увидеть студентов, прогуливающихся по территории училища то тут, то там. И среди них, кстати, присутствовало достаточно много девушек. И девушки тут, следует отметить, вполне себе ничего. Ни одной страшненькой мне так и не встретилось. Все попадавшиеся нам по пути представительницы прекрасного пола, были если и не красавицами, то весьма привлекательными особами.
Так или иначе, наша короткая прогулка завершилась у дверей столовой. И когда мы вошли в зал, меня неприятно удивил негромкий гул голосов. Зал оказался заполненным примерно на треть. И перед раздачей даже образовалась небольшая очередь.
За то время, пока я тут проживал, уже успел привыкнуть к тому, что в столовой я почти единственный клиент. А вчера, похоже, в училище заехала большая группа студентов, хотя чему удивляться-то? До начала учебного года оставалось всего-то ничего, и народ потихоньку подтягивался.
В училище проходили обучение преимущественно вторые-третьи сыновья и дочери российских аристократов. И, следует отметить, что из числа студентов знатнее, чем сыновья графов, тут не было никого. Да и графские рода, здесь представленные, чрезмерным богатством и знатностью похвастаться не могли.
В системе российского магического образования Дмитровское Магическое Училище считалось крепким середнячком. Но, что касается меня, то на сегодняшний день это был мой потолок, так как для более солидного учебного заведения я слишком худородный.
Нет, если я тут выбьюсь на первые позиции рейтинга, то у меня появится шанс перевестись в одно из действительно престижных училищ. Однако возникает много вопросов… Каких усилий от меня потребует борьба за первые места, да и надо ли мне это вообще? Ладно, об этом стоит серьёзно задумываться, если я взберусь на вершину рейтинга, тогда этот вопрос и встанет на повестке дня, а сейчас-то что голову ломать?
Пока я размышлял обо всём об этом, ноги сами донесли меня до раздачи, и я встал в конец очереди, а Филиппок, хвостиком следовавший за мной, пристроился рядом. Передо мною стояло ещё человека три, так что я от нечего делать принялся крутить головой, стараясь ненавязчиво осмотреть публику, собравшуюся в столовой.
Сначала моё внимание привлекла высокая девчонка с гармоничной спортивной фигурой, и я было остановил свой взгляд на ней, но тут под моей затылочной костью опять завозились муравьи…
Пришлось отвлечься от созерцания приятных округлостей и, сохраняя непринуждённый вид, попытаться выяснить, кто это вдруг мною так заинтересовался. Ответ на этот вопрос был получен почти сразу. Чуть повернув голову, краем глаза заметил знакомую фигуру. Точно знакомую. Здоровяка было трудно не узнать.
Рядом с ним тёрлось ещё несколько парней помельче, в том числе и братья-хорьки.
«Ну да, — подумал я, — эти ребята никуда не исчезли. И, судя по их пристальному вниманию к нам с Филей, продолжают лелеять мысли о реванше».
Сейчас их, надо сказать, не трое, а уже пятеро. Хотя Здоровяк двигается не очень уверенно. Видимо, его рёбра сильно пострадали, и он пока не в форме. Почему он не излечил эту травму магией — вопрос. Хотя, как мне кажется, ответ на этот вопрос лежит на поверхности, и заключается он в том, что у парня просто нет на это денег.
В медблоке ему первую помощь, конечно, оказали, но и только. Убедились в том, что жизни его ничто не угрожает, да и отправили восвояси. А вот полное излечение тут производится только за денежки. Если ты перед возможным столкновением не взвесил риски и не был готов финансово к тому, что придётся обращаться за платной медицинской помощью, то кто тебе доктор?
И если тут поощряются столкновения студентов, то безответственность и неумение правильно оценить противника, напротив, не приветствуется. Так что Здоровяк сейчас страдает от боли в повреждённых рёбрах, так как к получению травм готов не был по причине своей самонадеянности и непредусмотрительности.Он и его прихлебатели, по словам Фили, как раз и пытались поправить своё благосостояние за наш счёт, но не срослось, не срослось…
Ребятишки эти сидели в дальнем углу. Здоровяк и Хорьки зыркали на нас с Филей весьма свирепо. Ещё двое их корешков, с которыми мы напрямую пока не сталкивались, смотрели оценивающе и тоже очень недобро. Филя пока их не замечал, и слава богу. Ну а я делал вид, что даже не подозреваю о том, что они тоже находятся в столовой.
Пытаться устроить потасовку тут, при всём честном народе, они вряд ли осмелятся. И будь я на их месте, то попробовал бы подловить нас на обратной дороге. Хотя, бдительности терять не стоит, ибо можно, и не устраивая откровенной драки, здорово нагадить — было бы желание.
— Филя, — негромко спросил я, — у тебя шокер-то твой с собой?
— Да, — сосед поднял на меня вопросительный взгляд, — а чего это ты спрашиваешь?
По всему видно, что вопрос мой его вывел из равновесия. Всё-таки пугливый он какой-то, но ладно. Его боязливость не мешает ему давать отпор любителям буллинга, да и пройдёт это у него то со временем. В этом училище он быстро привыкнет к повышенной агрессивности окружающих и необходимости быть начеку, сохраняя при этом самообладание.
— Так, головой не пытайся крутить, — этими словами я пресёк в зародыше его попытки обнаружить угрозу. — Наши старые знакомые тут в уголке сидят и на нас волками смотрят.
— И что делать будем? — спросил меня Филипп, и в его свистящем шёпоте явно проступали панические нотки.
— Завтракать будем, мы же сюда за этим пришли?
— А как же…
Подозреваю, что Филя пытался узнать, а что мы будем делать, если эти придурки попытаются на нас прямо тут и наехать.
— Не мохай, — пришлось бесцеремонно прервать Филю, так как он своими речами сам себя накручивал и выводил из равновесия. — Я же сказал, что завтракаем, а там уже разберёмся… — говоря это, я начал собирать еду на поднос.
Мы затарились провизией и отправились в противоположный от глазеющих на нас гопников конец зала. Надо сказать, что моя уверенность в том, что сейчас ничего не произойдёт, базировалась ещё и на том, что я углядел за одним из столиков коменданта Хромова. Не думаю, что кто-то из присутствующих рискнул бы испортить ему аппетит своими дурацкими выходками. А вот мы на обратной дороге можем к нему и пристроиться, если он раньше не уйдёт, конечно.
Позавтракали мы без помех, и, когда дело дошло до десерта, Филя был почти в нормальном состоянии, и уже не выглядел встревоженным тушканчиком.
У нас с ним зашёл разговор об артефакте для сбора маны. Краткую сводку по материалам Филя мне уже предоставил. Следует признать, что стоимость этих материалов, по моим грубым прикидкам, должна была составить чуть меньше, чем десять миллионов рублей.