– Но судя по тому, как вы вышли из себя в ответ на мое предположение о вашей причастности, вы не желаете подобных жертв. Пока мне этого достаточно. Чего я не могу понять… – Морриган перевела взгляд на Доминика. В его бледно-голубых глазах читалась искорка интереса. – Что вас связывает? Зачем вам, мой король, все это?
За него, горделиво вскинув голову, ответила Бадб.
– Любые перемены, особенно если они предполагают слом закостенелой системы, сложившейся десятилетия назад, открывают бесконечное множество новых возможностей.
– Ах, ну конечно, власть, как же я могла забыть, – пробормотала Морриган. Добавила, припоминая разговор с Домиником: – Ведь такие, как мы, находятся в вечном поиске новых источников силы.
Пусть говорили они тогда о колдовстве, никто не будет спорить, что власть открывает множество путей, ведущих к могуществу.
– Бесспорно, – по-змеиному улыбнулся Доминик.
Что ж, теперь его выгода была очевидна. Если базирующаяся в Пропасти Камарилья подомнет под себя Трибунал и выйдет на поверхность, у короля подземного города появится сильный союзник в Верхних городах.
А амбиции Доминика явно велики и одной лишь Пропастью не ограничиваются.
Леди Ворон скрестила руки на груди, недовольная тем, что ее исключили от разговора – как ребенка, который мешает взрослым серьезно поговорить.
«Можешь не волноваться, мама. Я хорошо понимаю устремления Доминика, но это не означает, что я их разделяю. А ваш тандем по-прежнему нерушим».
Морриган развернулась к Джамесине.
– Помимо прочего, меня смущает и то, что прежде вы – и существа древней крови в целом – особой симпатии к лорду Доминику и Дому О`Флаэрти не питали.
Итоговое голосование Высокого Собрания, помнится, знатно потрепало ей нервы. Тогда существа древней крови, один за другим, отдавали голоса против Доминика. Верней сказать, за кого угодно, только не за него. По большей части – за Джамесину.
Бааван-ши кивнула.
– Не стану скрывать, поначалу мы и впрямь восприняли Дом О`Флаэрти как угрозу.
– Угрозу чему? Вам, древней крови?
– Нашим целям. Поскольку из-за ваших действий – в частности, твоих – рухнул наш тщательно продуманный план.
Морриган недоуменно поморгала.
– И чему же я помешала?
Джамесина не торопилась отвечать.
– Вы пытались заполучить трон Пропасти?
– Это было запасным вариантом. Мы подозревали, что из этого вряд ли что-то выйдет – лорды Пропасти своими голосами не обеспечат мне корону. Может, если бы все случилось не так близко к коронации, если бы у меня было время подготовиться, убедить…
– Все? Что все?
И тут Морриган осенило. В памяти снова всплыла та злополучная записка.
«Будьте осторожнее. Не все в Пропасти в восторге от того, что Колдуэлл был убит вашими руками. Доброжелатель»
– Я убила Колдуэлла и тем сорвала ваши планы, верно? – Глядя в темные глаза бааван-ши, Морриган покачала головой. – Вы заключили союз с Колдуэллом. Но я не понимаю… Он вытягивал из людей дары, а затем продавал их на черном рынке. Он убил нескольких претендентов на корону, чтобы проложить себе дорогу к трону. И готов был убить еще, чтобы воспользоваться правом узурпации. Был готов посягнуть на жизнь нынешнего короля!
– Мы в Пропасти, моя дорогая. Здесь едва ли не каждый делал вещи и пострашней.
– Неправда, – подала голос ланнан-ши.
– Ну конечно, милая, – усмехнулась Джамесина. – Ты лишь мечтаешь о том, что кто-нибудь выпотрошит очередного трибуна. Но делают это за тебя, конечно, другие.
Ланнан-ши кивала, улыбаясь во весь рот, полный мелких зубок, и чудилось в ее улыбке нечто хищное, нехорошее.
– И вы готовы были закрыть глаза даже на то, что жертвами Колдуэлла были существа древней крови? – не слушая их, недоумевала Морриган.
– Ты все неправильно поняла. Мои сородичи отдавали свою колдовскую силу сами – во всяком случае, те, кто не знал, как ею владеть. Или, как наша чудесная Аеринн… – Короткий взгляд в сторону ланнан-ши. – Те, кто не желал пачкать в крови руки или влезать в самое пекло. Леону Колдуэллу нужны были силы, чтобы потопить Трибунал, а мы, древние, были готовы ради этого на все: отдать ему свои дары, сделать его своим королем и быть ему верными подданными.
«А потом на место Колдуэлла пришел Доминик…»
И снова это мерзкое ощущение, волной поднимающееся от желудка к горлу и струйкой холода бегущее по позвонкам. Ощущение, что Морриган находится среди людей, которые не остановятся ни перед чем, чтобы достичь собственной цели.
И это теперь ее новая жизнь? Таково ее новое окружение?
Морриган, может, и ошиблась в том, кто совершал нападения на Трибунал. Но в намерениях Доминика и его Камарильи она точно не заблуждалась.
– Выходит, цель напавших на лагерь и Картрай совпадает с вашей. Уничтожить Трибунал.
Джамесина кивнула.
– Чтобы полуночные колдуны и носители древней крови не прятались как крысы в норах.
– Норой вы называете Пропасть?
– И ее, но не только. Не всем полуночникам и существам древней крови повезло оказаться здесь. С каждым днем моих сородичей притесняют все больше. Сгоняют в Ямы, как в резервациию, запрещая работать и жить в обустроенных кварталах среди людей. А в глазах тех с каждым днем и с каждым новым нападением на горожан в темном переулке растет недоверие по отношению к нам. Трибунал уничтожает нашу репутацию и ищет все новые способы надеть на нас поводок. А недавно он и вовсе открыл на нас охоту, как на дикое зверье! – Речь Джамесины звучала страстно, проникновенно, а темные глаза пылали яростью. – Вот отчего существа древней крови продолжают стекаться в Пропасть со всех уголков земли. Они приходят сюда, надеясь обрести свободу от законов и гонений, которыми подвергаются в родной стране. Они приходят сюда в поисках лучшей жизни.
Морриган задумчиво молчала.
Древняя кровь поддерживает себе подобных, а потому им не приходится выторговывать право войти в Пропасть. Рискованный шаг, но вполне логичный и объяснимый.
У Морриган не было прочной связи с кланом – теневыми зеркалицами, как она и Бадб. Они обе… самодостаточны. Однако если бы связь существовала, и в незримые ворота Пропасти постучалась полуночная зеркалица, которую преследовал Трибунал, в помощи ей Морриган не отказала бы. Несмотря на последствия.
Ведь если люди перестанут помогать близким по крови или же по духовному родству, что тогда от этого мира вообще останется?
Морриган нахмурилась. Прежде она не замечала за собой подобной сентиментальности.
– Но недовольство Трибуналом растет не только среди существ древней крови. Шаманы возмущены тем, что им запрещают их невинные ритуалы – лишь потому, что они напрямую связаны с миром теней. Колдуны, которые на протяжении веков общались с духами и провожали павших в последний путь, вынуждены позабыть обычаи и древние традиции из-за Трибунала. А спиритуалисты? Думаешь, мало на свете людей, желающих хоть ненадолго увидеть умерших близких и родных или просто услышать их голос? Но и это запрещено. А то, что полуночным колдунам нельзя становиться солдатами? Они – вы – могли бы стать лучшими защитниками нашей страны. Быть героями вместо изгоев. Но страх Трибунала перед полуночной силой – любым, даже безобидным ее проявлением – слишком велик.
Морриган продолжала хранить молчание, мрачно глядя поверх плеча бааван-ши. Ей нечего было возразить.
– Да, мы, существа древней крови, задумали бунт против Трибунала, чтобы изменить сложившийся порядок вещей. В надежде, что и полуночные колдуны однажды станут нашими союзниками. Но мы не собирались развязывать войну в открытую. Как я и говорила, мы предпочитаем действовать иначе.
– Те самые тонкие методы.
– Именно. И то, что мы задумали, требует долгой и тщательной подготовки. Сейчас мы лишь наращиваем силы, привлекая новых союзников. Вот почему действия дикарей с поверхности выводят меня из себя. Трибунал до последнего не должен был догадаться о готовящемся бунте. Но в подробности, уж прости, посвящать тебя мы не станем. Чем меньше людей знает, тем безопаснее. Мы и без того были вынуждены дважды менять планы. Один раз – когда умер Колдуэлл, другой – когда объявилась Дикая Кровь.
Логичные доводы, но Морриган терпеть не могла оставаться в стороне от событий.
– Я могу помочь Камарилье.
– Это не твоя битва.
– Может, и не моя. Но вам выгодно иметь в союзниках меня – и рассветную, и полуночную ведьму.
Бадб что-то фыркнула, но Морриган и ухом не повела. Она в упор смотрела на Джамесину, та в ответ задумчиво поглядывала на нее.
– До меня дошли слухи о том, как сильно ты дорожишь сестрой. Как дорог тебе союз с королевским Домом и защита самого короля. Может, ты и впрямь будешь нам полезна.
Морриган указала подбородком на запястья и веско произнесла:
– Тогда развяжите мне руки. И расскажите все, что мне стоит знать.
Длинный ноготь бааван-ши, напоминающий коготок хищника, ловко перерезал путы.
– Для начала, кто входит в Камарилью?
– Проще сказать, кого там нет, – не скрывая торжества вперемешку с самодовольством, произнесла Бадб.
Морриган с трудом удержалась от того, чтобы не закатить глаза. Можно подумать, это Леди Ворон создала Камарилью и лично отобрала каждого кандидата. Такова уж ее мать. С Бадб станется присвоить все заслуги, оставив прекрасные белые руки не замаранными.
– С нами множество существ древней крови, – куда более сдержанно отозвалась Джамесина. – Из водных народцев к нам присоединились келпи и парочка отважных селки. Милашки мерроу, конечно, отказались – одна мысль о том, чтобы причинить людям зло, ввергает их в панику. Вервольфы совсем не так давно сменили гнев на милость и примкнули к нам вместе с вожаком. Ланнан-ши тоже до последнего держались в стороне. Бойцы из них, прямо скажем, никудышные, но они неплохо помогают в шпионаже. Отвлекают, охмуряют, одурманивают… Еще в Камарилью входят несколько глейстиг и мой клан – все находящиеся в Пропасти бааван-ши. А с нами, поверь мне, стоит считаться.