Дэмьен сглотнул, глядя на хрупкую фигурку в белесом тумане. И все это Клио прочитала в его снах? Все те чувства и эмоции, которые он тщательно прятал?
– Затем ты встретил Мэйв. Благодаря любви к ней и ее терпению ты обрел покой и умиротворение и сумел взять свою ярость под контроль. Ты утратил гармонию в собственной душе, когда ваши с Мэйв пути разошлись. Вера в вашу вечную любовь позволяла тебе держать себя в руках… но срывы иногда случались, верно?
Дэмьен скрежетнул зубами, вспоминая схватку с Агмундом, которая закончилась его изгнанием с Белого Острова.
Он дважды думал, что наконец нашел свое место. Первый раз – в общине лесных ведьм, рядом с Мэйв. Второй – в Пропасти, в общине берсерков. Людей одной с ним крови, пусть его кровь и была наполовину чужой.
Однако оба раза он ошибся.
А Клио неумолимо продолжала:
– Потом в твоей жизни появилась Морриган. Именно она была первой после Мэйв девушкой, которой ты по-настоящему увлекся. И это влечение… нет, оно не стало трещиной в вашей любви с Мэйв. Скорее, оно открыло тебе глаза: к прошлому возврата не будет. Теперь у Мэйв – своя жизнь, а у тебя – своя. Ты нашел себя в помощи людям и нашел свое место в Пропасти. Первая любовь сменилась чем-то теплым, глубоким, спокойным, и внезапно ее перебила яркая, ослепительная страсть к Морриган. Но в этом ты не может признаться даже самому себе. Поэтому каждый раз от ее касания что-то взрывается внутри тебя. Страсть, смешанная с виной и с яростью – потому что ты не можешь простить за эти чувства ни себя, ни ее. Но Морриган не виновата. Она – лишь катализатор происходящих с тобой перемен. Я знаю, как тяжело это принять, но рано или поздно тебе придется признать, что ты на самом деле испытываешь к Морриган и Мэйв.
– Не смей. – Дэмьен стоял, раздувая ноздри и сжимая кулаки.
Клио отшатнулась, сглотнув.
– Ч-что?
– Никогда не смей влезать в мою голову, в мои сны и в мой разум. И не пытайся трактовать мои мысли.
– Я лишь хочу помочь тебе понять…
– Убирайся из моей головы! – выпалил он прежде, чем успел понять: он прогоняет ту, что спасла его от кошмаров.
И еще большего безумия, чем то, которое преследовало Дэмьена всю его жизнь.
Он зажмурился, понимая, что наделал. И вот оно – чувство, о котором говорила Клио. Ярость, смешанная с виной. Дэмьен медленно выдохнул, пытаясь успокоиться и взять себя в руки.
Когда ему это удалось, открыл глаза.
– Клио, прос…
Просить прощения было не у кого. Клио исчезла из его сна.
Эпилог
Самым сложным для Клио было рассказать Нику о Бадб. Такое, наверное, бывает, когда тайна близкого человека напрямую касается и тебя самого. Трудно избавиться от ощущения, что чужие грязные секреты и на тебе оставляют след.
– Это моя мать, Ник. Это она убивала людей и выпивала из них колдовскую силу. Она – Ткач Кошмаров.
В глазах Ника Клио видела отражение собственных чувств. Ужаса, недоверия, шока.
Они стояли в гостиной. Взгляд взволнованно летающей по комнате голубки независимо от воли хозяйки подмечал деталь за деталью: аккуратно разложенные на столе мемокарды, чемоданы Клио, притулившиеся в углу, а за широким окном – Кенгьюбери.
Клио вернулась в родной город. Жаль, повод для возвращения приятным никак не назовешь.
– Мы прокляты, да? Наша семья словно проклята, только беды у нас разные. Я мертва, Бадб одержима властью и силой, Морриган мечется между светом и тьмой.
– Между вами двумя…
Клио понуро покачала головой.
– Я – не свет. Я даже не попыталась убедить Бадб в том, что так… так нельзя! – Она в отчаянии закусила губу. – Слышишь эти великие аргументы? Может, я бы не смогла уговорить ее отпустить спящих, но вместо того, чтобы попытаться, я просто сдалась!
– У тебя все равно ничего бы не вышло. Это же Ткач Кошмаров…
– Да, но… – Она шумно выдохнула. – Хуже всего то, что из-за Бадб я теперь на каждого готова смотреть с подозрением. Как доверять кому-то, когда жестокой убийцей может оказаться твоя собственная мать?
– Мне ты всегда можешь доверять.
– Я знаю, – прошептала Клио, взглянув на Ника глазами голубки.
Она себе не противоречила, ведь Ник не был «каждым». Для нее он всегда был кем-то особенным.
– Не терзай свою душу мыслями о Бадб, – ласково попросил Ник. – Мы все равно не сможем действовать, пока не поймем, как ей противостоять.
Непроизнесенное «Если это вообще возможно» повисло в воздухе.
Специально для Клио Ник приготовил нехитрый ужин. Они поели в тишине, неловко поглядывая друг на друга. Даже обычная насмешливость Ника куда-то делась. И вечером, когда они устроились на диване перед экфовизором, сменяющие друг друга страх и решимость в душе Клио вдруг обернулись какой-то отчаянностью. Если она сумела открыть Нику столь постыдную и чудовищную тайну о матери… нужно идти до конца.
И неважно, что будет дальше. Даже если жизнь в его доме обернется троекратной неловкостью, даже если она потеряет друга… Появись перед ней сейчас дух Аситу, непременно сказал бы: «Жизнь слишком коротка». И порой совершенно непредсказуема. А Клио не простит себе, если не успеет признаться во всем Нику.
А Саманья, окажись она тут, сказала бы: «Счастье не ждет».
– Ник, я должна сказать тебе кое-что. Но… – Клио заставила себя продолжить: – Мне непросто говорить, поэтому…
– Я весь внимание, – с легкой настороженностью отозвался Ник.
Клио шумно выдохнула. В голове крутились десятки заготовленных фраз, придуманных ею и после беседы с Саманьей, и во время сегодняшнего ужина.
А потом, разозлившись на собственную робость, Клио выпалила:
– Ты мне нравишься.
Вот так просто, неэлегантно и совершенно банально… но главное было сказано.
– И ты мне, птичка, – тихо сказал Ник.
Клио поняла, что не дышала в ожидании ответа. Она поерзала на месте, страшась поддаться радости, ярким огоньком вспыхнувшей в сердце. Боясь, что неверно поняла, а Ник подразумевал нечто иное. А в слово «нравишься» он вкладывал другой, нежели она, смысл…
Чуть повернув голову вправо, Клио уточнила:
– Я имею в виду… не как друг. То есть так ты мне тоже нравишься, и ты всегда был хорошим другом, но я…
На губах Ника заиграла странная, незнакомая ей улыбка – смесь нежности и толики лукавства. А уже в следующее мгновение он подался вперед и, чуть помедлив, будто давая Клио возможность отстраниться, на миг приник к ее губам. Легкий, почти мимолетный поцелуй заставил душу Клио воспарить в облака.
Тихо рассмеявшись, она с ногами забралась на диван и, как жаждущий ласки котенок, уткнулась Нику в грудь. Он обнял ее и зарылся носом в ее волосы. Стало тепло и так… легко. Клио охватило ощущение некоей правильности.
– И давно ты поняла, что я нравлюсь тебе не как друг? – спросил Ник, явно ее поддразнивая.
– Давно, – смущенно призналась Клио.
Если уж быть откровенной, то до конца.
– Помню, мне было лет одиннадцать. Девочки в школе уже шушукались о мальчишках, говорили, кто им нравится, даже о свадьбах болтали. Несерьезно, конечно. Ты, наверное, знаешь эту девичью моду – надеть мамины туфли, вытащить фату из шкафа и представлять, что идешь к алтарю. Я всегда считала себя другой. Смотрела на них и думала – никогда такой не стану. Буду серьезной ученой дамой, которая совершит невероятное открытие. И…
– И? – Ник улыбался до ушей.
– Перестань, – хихикнула Клио. Отвернулась, чтобы он не увидел ее румянец, но глазами голубки продолжала видеть его лицо. – Ты мне понравился… по-настоящему. Сначала это была просто невинная симпатия. В какой-то момент я поняла, что у меня очень привлекательный друг.
– Ну это неудивительно.
Посмеиваясь, Клио ткнула Ника кулачком в плечо.
– С каждым годом ты нравился мне все сильнее. Но я знала, что ты был влюблен в Морри… по крайней мере, какое-то время.
– Детская влюбленность быстротечна, – перебирая ее волосы, негромко сказал Ник.
– Но порой она перерастает во что-то большее, – ласково возразила Клио. Покачала головой. – Занятной мы были троицей. Мне нравился ты, тебе – Морри, а Морри не интересовало ничего, кроме ведьмовского искусства. Я думала, только это и мешает вам быть вместе. А потом, когда Морри сбежала из дома… Я была уверена, что она вернется. И именно ты будешь тем, кто привяжет ее к Кенгьюбери. Знала, что случится это нескоро, но не сомневалась, что ты будешь ждать. И вы станете одной из тех пар, что всю жизнь словно бежали друг от друга. Разные взгляды, разная жизнь. А затем – любовь до гроба.
– Я ждал, – серьезно сказал Ник. – Пока не понял, что это бесполезно. Если Морриган и вернется, то спустя несколько лет услышит новый зов и уйдет снова. Жажда впечатлений всегда будет гнать ее вперед. И тогда я осознал, что мне за ней не угнаться.
Клио отстранилась, глазами вспорхнувшей на плечо голубки вглядываясь в его лицо.
– А если бы Морри не уехала?
– Я бы ограничился фразой «зачем думать о том, чего нет», но тебя такой ответ не устроит.
– Не устроит, – подтвердила Клио.
– Морриган… она как фейерверк, как яркая вспышка. Где бы ни находилась, неизменно приковывает к себе чужие взгляды. Она затмевает собой все.
– О, это я знаю лучше твоего…
– Она была для меня солнцем, ослепительным заревом. Но вот в чем дело… Только когда заходит солнце, на небе появляются звезды. Они не так ослепительны, не так ярки. Но стоит вглядеться в них – и ты замираешь от их тонкой, нежной и манящей красоты. Покинув Кенгьюбери, Морриган открыла мне то, чего я не замечал прежде. Она подарила мне шанс разглядеть тебя.
Клио сидела, пораженная, не смея даже шелохнуться.
– Думаешь, мы случайно так часто сталкивались в Цветочном квартале? Я знал, что, возвращаясь из школы, ты всегда идешь через него. И всегда перестраивал маршрут – вдруг получится встретиться с тобой? – На губах Ника вновь заиграла родная мальчишеская улыбка. – Ну ладно, почти всегда – кроме тех дней, когда мое внимание отвлекал какой-нибудь преступник. Но мне очень, очень жаль.