- Да, я это сделаю.
Это единственная возможность уберечь друга от более сильной боли. С тихим вздохом его отец облокотился на спинку трона. Его взгляд скользнул по нему не дольше, чем одно мгновение, потом он посмотрел на Туманного Мастера.
- Отведи Дава на площадь Несчастий и всё приготовь.
Словно оглушённый, Канаель последовал за Туманным Мастером в коридор. Его мысли как будто стёрли. Молча они прошли через двустворчатую дверь, перед которой стояли гвардейцы.
- Я пошлю за ним. Идите вперёд. - Канаель почти не слышал, что говорит Туманный Мастер, но чувствовал присутствие своих телохранителей как пылающие оковы на коже и поспешил пройти вдоль пустого коридора.
Яркий свет солнца ослепил его, когда он вышел на площадь Несчастий, и жара охватила его словно кокон. Круглый двор лежал наполовину в тени восточного крыла замка, скрытый от любопытных глаз, спрятанный от людей Лакоса. Канаель ненавидел это место. Слишком много мужчин и женщин потеряли здесь свой голос, после того, как их обвинили в том, что они Заклинатели душ, и пели, чтобы очаровать людей. А сегодня ему придётся наказать друга за свою собственную небрежность.
Канаель вздрогнул и повернулся, когда позади него открылась дверь. Четыре тяжело вооружённых охранника провели Дава мимо него к узкой, деревянной скамье, стоящей посреди площади. Они уже сняли с его плеч рубашку, и Канаель видел пот, образовавшийся на его поцелованной солнцем спине.
Верёвка, которой были связаны руки Дава, была очень сильно затянута и глубоко врезалась в кожу. Это зрелище вызвало у Канаеля тошноту, и он поклялся, как можно быстрее закончить страдания своего друга. Один из охранников отделился от группы и направился к нему. Только когда он дошёл до него, Канаель заметил плётку в его руках.
- Ваше Высочество, - сказал он тихо и склонил голову. - Мне дали задание инструктировать Вас. Вам нужно размахнуться и как только вытяните руку вперёд, остановить движение чуть выше вашей груди.
Больше всего Канаелю хотелось кричать, но его лицо оставалось непроницаемым.
- Спасибо. - Охранник сунул ему в руку плётку, и Канаель наблюдал за тем, как Туманный Мастер и его отец вышли на площадь.
- Дав И’Лев, - объявил Туманный Мастер. - Вы ранили своего господина и таким образом нарушили закон Верности. За это вас накажут десятью ударами плети.
Дав смотрел в землю и молчал. Тёмно-русые волосы свисали прядями на лицо. Канаель с трудом сглотнул. Двое охранника схватили его друга и поставили на колени.
- Прости,- прошептал Канаель. Молча прося прощения у богов, он взялся покрепче за кожаную ручку черной плети, пытаясь игнорировать учащенное биение сердца.
С его губ сорвался тихий стон. Канаель медлил, встретился взглядом с отцом, который незаметно кивнул ему. Затем он размахнулся и нанес удар. Крик Дава, наполненный страданием и болью, пронесся по всей площади, оставив кровавый след не только на коже Дава, но и на душе Канаеля.
- Где он?
Канаель громко хлопнул дверью, войдя в комнату Туманного Мастера. В широком помещении было множество окон, а у их ног, ярко освещенный, лежал Лакос. Ему снова бросилось в глаза, насколько заставлена комната его слуги, но, несмотря на это, в ней царил порядок. Он посмотрел на Туманного Мастера, сидевшего за столом, спрятавшись за стопками книг, которые, казалось, доставали до потолка. Он с удивлением оторвал взгляд от своих бумаг.
- Доброе утро, Ваше Высочество. Как вижу, Вы уже проснулись. Что я могу для Вас сделать?
Канаель сжал кулаки, так что побелели костяшки и сделал шаг к своему фаллаху, который даже глазом не моргнул. События прошедшего дня наложили на него отпечаток, весь вчерашний день он не мог найти Дава. Лишь с наступлением утра, когда розовая пелена окутала небо, Канаель понял, что к чему. Только одному человеку было выгодно, чтобы Дав исчез, и только у одного человека были силы и средства, чтобы устроить все это за его спиной.
- Где Дав?
Он встал прямо перед столом, горя желанием одним движением руки смести все на пол.
Туманный Мастер тянул с ответом. Канаель с мрачным видом наблюдал за тем, как он не спеша отложил перо, после чего взглянул на него.
- Я выгнал его.
- Я так и знал!
Канаель с трудом сдерживал себя.
- Почему Вы это сделали?
- Он слишком много знал. Вы рассказали ему о вещах, которые его никоим образом не касаются. Вчерашнее маленькое происшествие предоставило мне прекрасную возможность по веской причине отправить его прочь.
- Он мой лучший друг, и я доверяю ему,- крикнул Канаель, еле сдерживая гнев.
Со спокойным выражением лица Туманный Мастер отложил длинное, черное перо в сторону и уверенно посмотрел ему в глаза.
- Именно это и доставляет мне больше хлопот, чем нужно,- тихо сказал он. - У меня есть дела поважнее, чем следить за вашими друзьями. Он совал свой нос в дела, которые его не касаются. Если бы он не пользовался таким большим почетом и уважением, мы бы сделали с ним и кое-что другое. А так, мы просто попросили его покинуть царство.
Вне себя от ярости, Канаель наклонился к Туманному Мастеру и оперся руками о длинный, деревянный стол.
- Если Вы намекаете на хронику Потерянного народа, то могу сообщить Вам, что Дав наводил справки по моему приказу!
- Откуда Вам известно о хронике? - резко спросил Туманный Мастер.
- Это так важно?
- Вы не должны никому слепо доверять. Сколько раз мне еще говорить Вам об этом? Вы подвергаете опасности себя и всех при дворе.
- Слепо доверять так, как Вам.
Туманный Мастер состроил кислое лицо, но потом всё-таки нерешительно кивнул.
- Я знаю, что вы не доверяете мне. Нужно, чтобы наши отношения выросли заново.
- Когда Вы отправили его?
- Поздно вечером. Вы уже ушли к себе.
- Вы не имели права принимать это решение! Он не давал Вам никаких оснований сомневаться в его искренности. Пошлите кого-нибудь за ним! Верните его, чёрт возьми!
- Боюсь, это невозможно.
- Тогда сделайте это возможным, - сказал Канаель угрожающе тихо. - Вам удалось обвести вокруг пальца мою мать, но я знаю, насколько недоволен Вами мой отец. Я могу сказать ему, что Вы сделали.
- Я отослал Дава с разрешения Вашего отца. Ему не понравилось то, что случилось вчера на тренировочном дворе. И невозможно вернуть его, потому что я послал за божественной птицей правительницы Весеннего царства. Дав отбыл сегодня ночью в Кевейт вместе с ней.
- С Кеширом? - спросил Канаель изумлённо. Тот факт, что Туманный Мастер с помощью последней в мире божественной птицы позаботился о том, чтобы как можно быстрее вывести Дава из страны, причинил ему огромную боль. Должно быть, Туманный Мастер воспользовался многими своим связями, чтобы заполучить эту птицу для своих целей. И лучше ему не знать, какую ложь Туманный Мастер распустил о Даве.
- Советую Вам вот что запомнить, Туманный Мастер, - сказал Канаель и сузил глаза в щелки, - я никогда не забуду, что вы сделали. Это ещё не конец. - Сказав это, он отвернулся и вышел, оставив своего фаллаха одного.
8.Исаака
Зимнее царство
Тишина была невыносимой, и типичный для Талвена холод начал зализать под её толстые меха, занимать каждый уголок её тела. Навия всматривалась в темноту перед собой, пытаясь отвлечься, в то время как дафка бесшумно скользила в ночи. Небольшая лампа, которую она закрепила слева от себя, качалась при каждом движение туда-сюда. Её слабое пламя почти не могло рассеять темноту, и Ноле скоро понадобится перерыв. Её шаги уже не такие решительные, как ещё какое-то время назад, а фырканье раздаётся не регулярно.
Навия посмотрела на карту, лежащую рядом, которую делал её отец на протяжении лет, пока путешествовал. Она вязла с собой немного напоминающих о нём вещей; всё, что ей было нужно, она носила в сердце. В этот момент забурчал желудок, и она залезла рукой под кожаное сиденье, где закрепила небольшую, деревянную планку.
После похорон отца Джовин принёс ей копчёного мяса, прежде чем снова исчезнуть с поникшими плечами, а голод терзал её и так уже слабые нервы. Хотя пустой желудок взывал к ней, она ела не больше, чем необходимо. Ей были знакомы опасности тёмных дней, когда солнце на несколько недель исчезает за горизонтом, а повседневную жизнь определяет бесконечная ночь. Не иметь теперь достаточного жирового запаса будет означать смерть. Здесь Навия не хотела рисковать, не после того, как предприняла это путешествие на юг.
После того, как снова убрала оставшуюся часть мяса под сиденье, она устало закрыла глаза и позволила Ноле тянуть её через зимний пейзаж. Перед ней лежала белая степь, обрамлённая глубоко падающей тенью гор Талвена. Она боялась неизвестности, но именно этот страх так же и подгонял её. Так как они были Странниками, её отец отправился на север, к самому северному пункту, прежде чем начинаются непреодолимые горы Талвена. Туда, куда никогда не заходит ни одна душа. И всё-таки они нашли его.
- Стой! - Голос раздался совсем рядом, громкий и угрожающий.
Нола испугалась, прижав пугливо уши к голове, пока Навия пыталась понять ситуацию.
Тем временем они достигли небольшого леса, чёрные хвойные деревья, покрытые льдом, возвышались в ночное небо, как мифические существа из сказок её отца. Сквозь густые ветки вела широкая дорога, по которой после метели, видимо, больше не ездили, что, однако, не замедляло её продвижения вперёд.
Навия проворно спрыгнула с саней и прижала руки, одетые в перчатках, к шее Нолы, пока произносила успокаивающие звуки, чтобы животное в панике не сбежало. На санях лежали меха, вода и некоторые пожитки, которые она собрала в спешке перед отъездом.
- Что ты здесь делаешь? - крикнул голос из темноты.
Навия увидела небольшую тень между деревьев, и подлесок захрустел, кода тень задвигалась - ребёнок! Успокаивающе она подняла обе руки.
- Я еду в Гальмен, а потом дальше на юг. Я торговка шкурами храноса. - Она указала на сани.