- Подожди! - Навия подняла руку. - Прежде чем я расскажу тебе больше, покажи мне свою спину.
Она заметила, как Исаака и Ферек обменялись взглядами, и почувствовала укол в сердце.
- Честно говоря, - начала Исаака извиняющимся тоном, - он уже показал. Не беспокойся. Он на нашей стороне.
- Если ты так говоришь, - ответила Навия и попыталась скрыть, как сильно она обиделась. Не моргнув глазом, она сняла свою шубу, повесила её на спинку стула и села.
Возможно, ей всё-таки просто стоило попросить Исааку остаться с ней и Нолой.
Навия почувствовала взгляд Ферика на себе и повернулась к нему, когда он сказал:
- Итак, ты когда-нибудь странствовала?
- Нет. - Она покачала головой. - Моя мать была Заклинательницей душ. Она умерла, когда я родилась, а в нашей деревни больше не было таких, как мы. - Навия замолчала, дрова в очаге тихо трещали, создавая на их лицах игру света и тени.
- Не думаю, что мой отец научил бы меня когда-нибудь странствовать.
Исаака тоже покачала головой.
- Мои родители считали меня ещё слишком молодой, чтобы учить. Они хотели подождать до моего совершеннолетия.
- Мои родители сделали точно так же. Потом я поехал в Вену, чтобы построить свою собственную жизнь. Там меня нашёл Мерлок.
- Он нашёл тебя? - переспросила Исаака. Она выпрямилась и посмотрела на Ферека с вновь пробудившимся интересом.
- Я был в Вене подмастерьем у купца, торгующего в других странах, и однажды Мерлок оказался на пороге его лавки и сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться - со временем я должен был стать его приемником. А в четырёх царствах каждый знает, кто такой Мерлок. Каждый, кто принадлежит к Потерянному народу.
Не каждый, подумала Навия, ей было почти стыдно за себя. Меры предосторожности её отца казались ей, перед лицом теперешней ситуации, глупыми и плохо продуманными. Она была бы уже намного дальше в своём развитии, возможно, смогла бы уже отправиться на юг и найти Канаеля ...
- Завтра Лунный праздник, - сказал Ферек. - Люди отпразднуют последний вечер перед Тёмными днями, а на следующий день будет выходной. Этого достаточно для наших целей. Лучше всего стоит начать обучаться основам сегодня ночью.
Шум Лунного праздника, самого большого, посвящённого богам ритуала перед Тёмными днями, доносился из города до их уединённой хижины. Потом свет уступит место вечной тьме на три лунных периода. А с Тёмными днями ожидается так же и опасность.
- Я сменю тебя, тогда ты сможешь немного поспать, - сказал Ферек, отвлекая Навию от её размышлений. Она повернулась спиной к небольшой комнате и смотрела из окна в лес, чьи ветки угрожающе поднимались в темноте небо. Он так внезапно появился сзади, вставая теперь рядом возле окна. Исаака спала. Звук её равномерного дыхания наполнял комнату, и Навия завидовала, что та может так хорошо спать. Всё-таки она решила не выпускать Ферека из виду.
- Хорошо, - сказала Навия. - Скажи, для чего нам нужно научиться вычерпывать сны, прежде чем мы сможем странствовать?
- Нашей внутренней силы недостаточно, чтобы странствовать без дополнительной магии. Когда боги отобрали у нас способность летать, и связали божественную магию со снами людей, потомки Потерянного народа потеряли свои способности. - Задумчиво он смотрел из окна.
- Мои оба родителя были Странниками, поэтому я никогда не смогу использовать силу снов, как это может делать Поглотитель снов. Я не могу вычерпывать магию из снов, а только собирать сны и формировать из них способность странствовать. - В его голосе слышалась горечь.
- И это так плохо?
- Нет, не плохо, - ответил он решительно. - У каждого из нас просто другие способности.
- Ты выглядишь несчастным.
- Я печалюсь лишь из-за того, что стало с этим миром. Мы дети богов, и должны, как отбросы общества, прятаться в хижинах, скрыто практиковать нашу веру ... На нас охотятся как на животных, а воспоминания о нас исчезает из памяти людей.
- Но это лишь потому, что мы принесли несчастье людям. Мы сами виноваты в том, что у нас такая судьба.
Он ничего не ответил и слова на некоторое время повисли в воздухе.
- Как ты думаешь, Мерлок еще жив? - в конце концов, спросила она.
Ферек мельком посмотрел на нее, затем его взгляд переметнулся на спящую Исааку. Внезапно черты его лица смягчились.
- Если говорить честно, то нет. Но, пожалуйста, не говори ей, она и так столько всего пережила, а впереди еще много работы. Не хочу, чтобы на нее это давило.
«Она ему нравится», пронеслось в голове у Навии.
Она не знала, нравится ли ей это самой.
- Ты знаешь, что мы не сможем заплатить тебе за помощь.
- Это совсем не важно. Передать вам свои знания - это лучшее, что я могу сделать во имя учителя. Это единственная возможность, чтобы Потерянный народ продолжал жить.
- Я надеюсь.
- Ничего другого нам и не остается. Животные беспокоятся, в воздухе чувствуется что-то, чего я не могу понять.
Навия удивленно посмотрела на Ферека.
- Ты тоже ощущаешь это?
Он взглянул на нее.
- Разумеется. Повсюду. Как будто мир меняется, боги находятся в ссоре друг с другом.
- Как будто они охвачены волнением,- добавила она и покачала головой. Ее руки покрылись мурашками. Она подумала о Кев, и своем сне. - Мне страшно.
Произнеся это, она призналась себе и ему в гораздо большем, чем хотела. Она осознавала, что Ферек мог истолковать ее страх как слабость, но в этот момент ей было все равно.
- Мне тоже, Навия. Гораздо больше, чем ты можешь себе представить.
Он казался подавленным, в лунном свете его стройная фигура выглядела еще худее и изнуреннее. Она не могла избавиться от чувства, что Ферек что-то от них скрывает.
- Тебе о чем-нибудь говорит имя Канаель?
- Так зовут сына правителя Сувия, в Летнем царстве это очень распространенное имя. А что?
Значит, Летнее царство, Сувий.
- Просто так, где-то услышала это имя,- ответила она. - Мы должны как можно скорее начать заниматься.
- Да,- согласился Ферек. - Разбудишь Исааку с рассветом, как только начнут петь птицы, а я поищу нам что-нибудь на завтрак.
- Я могу заняться завтраком,- поспешила сказать она. На мгновение ей показалось, что в его глазах вспыхнуло недовольство. Затем он приподнял уголок рта и улыбнулся.
- Хорошо. Давай не будем терять время. Но сначала можешь отдохнуть.
Навия кивнула с наигранной благодарностью, тяжело ступая, подошла к горе шкур, служащей ей кроватью и натянула до самого носа шерстяное одеяло, которое нашла в прогнившем шкафу. Некоторое время она наблюдала за Фереком. Он остался стоять у окна и не шевелился.
Только на следующее утро, когда они втроем сидели у зажженного огня, и она в очередной раз наблюдала за ним, ей стало понятно, что настораживало ее в нем все это время. Ферек выглядел не подавленным, а в чем-то виноватым и осознающим это.
15.Инстинкты
Лакос, Летнее царство
Песня Небес прижалась к стене дома, стараясь дышать как можно тише. При этом она ощущала, как гулко стучит ее сердце и тайно молилась, чтобы женщина, которая только что вышла на освещенную фонарями улицу, скрылась за углом.
Даже на расстоянии был слышно ее разъяренное бормотание. Если бы она повернула голову вправо и пригляделась, то обнаружила бы Песню Небес. Но женщина этого не сделала. Вместо этого она накинула на плечо кожаную сумку и, ругаясь, исчезла за углом.
Песня Небес посмотрела на натянутую поперек улицы бельевую веревку, на висевшую на ней одежду, и потом на свое обнаженное, спрятанное под накидкой тело. Она не хотела красть, но другого выхода нет, если она хочет в ближайшие дни выяснить, кто она такая. Песня Небес задумчиво сощурила глаза, осмотрела стену и множество расположенных друг над другом окон с каменными карнизами. Затем оторвала два куска от накидки, хотя у нее сердце обливалось кровью, и обмотала ими внутренние стороны ладоней. Бельевая веревка была натянута на два балкона на втором этаже, так что ей пришлось оглядеться вокруг в поисках возможности забраться наверх.
Оставалось совсем мало времени. В любой момент кто-нибудь мог выглянуть из окна или выйти из одного из бесчисленных подъездов. Она подпрыгнула поблизости от карниза и едва успела ухватиться за наружную трубу, чтобы подтянуться наверх. Ее руки дрожали от напряжения, когда она, стиснув зубы, босыми ногами оперлась о стену.
Куски льняной ткани на руках помогали ей держаться. Она ухватилась за трубу и вытянула руку, чтобы дотянуться до темно-коричневого платья с запахом, которое находилось в пределах ее досягаемости. Вытянувшись во весь рост, она все-таки сняла его с веревки. Так же осторожно она соскользнула вниз и надела его. Платье оказалось слишком коротким, ее тонкие ножки торчали из-под него, как две иссохшие палочки, тем не менее, оно выполнило свою задачу.
Накинув на плечи разорванную накидку, так как ночью стало заметно прохладнее, она покинула улицу. Чтобы не привлекать к себе внимания, она старалась идти как можно медленнее. К тому же она была голодна.
Песня Небес не помнила, когда ела в последний раз. Она незаметно кралась по темным улицам. В такое позднее время на улице и так нет людей. Не считая нескольких проституток, пьяниц и некоторых тайно встречающихся парочек.
Привлеченная сильными запахами, она направилась в сторону боковой улочки, где надеялась увидеть заднюю дверь на кухню. Желудок Песни Небес сжимался все сильнее, чем ближе становился запах еды. Голод подгонял ее, пробуждая в ней доселе невиданные силы. И действительно, не успев свернуть за угол, она увидела отходы. На ее губах появилась циничная улыбка.
Вылезла из отбросов, а сейчас ищет их...
Из большого окна шел пар, слышался громкий стук кастрюль вперемешку с ревущим мужским голосом, дающим указания. Она осторожнее подкралась поближе и спряталась под окном рядом с отходами. Запах был таким соблазнительным, что урчащий живот заставил ее подкрасться поближе. Дрожащими от голода пальцами она вытащила кусок мяса с костью и жадно впилась в него зубами.