Он перебирал запчасти и проверял запасные узлы, пока Крис не ушёл, и незаметно выбрался из ангара. «Чутьё» говорило, что граниты и гнейсы выдержат, и своды не просядут, а временные перекрытия не рухнут никому на кабину. За работами «по меткам» следил Кеола — и напарник его скорее раздражал. «Я ненадолго,» — думал Гедимин, обходя ангар с другой стороны. «Сидим тут с февраля, а я ничего не видел.»
До лаборатории Райнера идти было ближе всего — но её ворота были прикрыты неплотно, а внутри явно кто-то возился. Гедимин прислушался. После короткого стеклянного звона раздался громкий стук и протяжное мычание.
— Вот ещё чуть-чуть — и прилетело бы в тебя, — донёсся изнутри осуждающий голос. — Ты что, с утра напился?
— Одна кружка пива — и я её зажевал, сам понюхай, — обиделся другой. Мычание стихло. Снова зазвенело стекло.
— Микросканеры уж тридцать лет придуманы, а мы мучайся, — проворчал тот, кто предположительно пил пиво. — Ты тут видишь хоть какой-то смысл? Мы мучаемся с пробами, животные — с дырками в шкуре…
— Нормально втыкай, и не будет мучений, — отозвался другой. — Ты лучше про осеменение подумай…
Кого-то передёрнуло, и контейнеры с пробами зазвенели.
— Если проф опять заставит возиться с быками…
Внутри снова замычали. В этот раз источников звука было несколько.
— Кого-то услышали, — голос одного из лаборантов резко изменился. — Снаружи чужак — и он им не нравится! Давай лучше…
Дверь захлопнулась. Не успел Гедимин шагнуть в сторону, как по его плечу легонько постучали.
— Те… мистер теск, — на сармата смотрел констебль, похлопывая шокером по ладони. — Вы немного сбились с дороги. Кампус — там, рабочее место — вон там. Куда мне вас проводить?
Гедимин, качнув головой, свернул к ангару — и не оборачивался, пока не зашёл за угол. Человек, потеряв сармата из виду, тут же утратил к нему интерес. Гедимин, на секунду задумавшись, обогнул ангар — бело-зелёных пятен вокруг не было. «Кустарник распускается, а он тоже зелёный,» — сармат покосился на дальнюю аллею, ведущую мимо кампуса Райнера на запад. «И местами белый,» — часть растений, не успев выпустить листья, уже покрылась розовато-белыми и светло-лиловыми цветами. «Надо смотреть внимательнее. Прохлопать „макаку“, дать ей подойти вплотную — это уже ни в какие ворота…»
Через пару минут он шёл по западной аллее, делая вид, что его очень интересует разнообразие флоры. Растения встречались приземистые и многометровые, часто росли группами на одной полосе земли, — все посадки тут были искусственными, никаких кусков дикой местности. «И ксенофауну, небось, вычищают,» — Гедимин вспомнил парк Крэнга и дюны за Атабаской и еле слышно вздохнул. «И без сарматов справляются. Могут же, когда захотят!»
Он хотел было свернуть направо, но вовремя прочёл табличку на углу. «Ветеринарная улица. Это опять про зверьков. Здесь Вепуату надо гулять. Мне оно на кой упало⁈»
Он обогнул очередной корпус, отделанный «под старину» и окружённый частой сеткой и глухими пристройками. Когда Гедимин приблизился, внутри них что-то громко зашуршало, и послышался быстрый цокот. «Ещё зверьки,» — сармат мельком «посветил» на пристройки сигма-лучом. «Ага, тут лаборатория ветеринарной практики… Что-то меня занесло совсем не туда. Где тут следующий поворот?»
Он свернул на север. Далеко уходить не собирался — растения вокруг были низкорослые, для маскировки непригодные — но что-то тянуло его вперёд. Он покосился на дозиметр и изумлённо мигнул. «Сигма⁈ Откуда тут сигма⁈»
Стрелка-указатель определилась быстрее — она уже упиралась в приземистое, но широченное здание со множеством технологических пристроек. Чем ближе Гедимин к нему подходил, тем сильнее становилось излучение. «Что-то у них там…» — по очертаниям здание не было похоже на ИЭС любого типа (хотя какие-то генераторы внутри явно были — может, даже и ЛИЭГи. У здания мелькнул силуэт в бело-зелёном, и Гедимин присел, прячась за чем-то хвойным. Сканирующий луч ушёл в сторону строения, и через секунду сармат разглядывал картинку, замазанную слабой рябью «сигмы». «Ускоритель, мать моя колба! У них тут огромный ускоритель! А там… там что, работают с плазмой?»
За кустами, чуть ли не над ухом, противно заверещал свисток.
— Мистер теск! А вы тут что делаете?
«А я глаза и уши в шахте забыл,» — сармат выпрямился, досадливо щурясь. Сканер он успел выключить, снимок не сохранился.
— Смотрю на окрестности, — мрачно ответил он. — Что это за здание? Тут явно не зверьков разводят.
Констебль вместо ответа резко махнул рукой двоим напарникам — они будто из кустов вынырнули там, где только что никого не видел даже сканер.
— Проводите строителя на стройку. А я позвоню мистеру Кршиштофу. Если тескам запрещено бродить по территории — это касается всех! А его уже видели там, где не положено.
…Через полчаса Гедимин, угрюмо щурясь, сидел на матрасе в вестибюле кампуса — «под домашним арестом», как выразился Кеола. «И до завтрашнего утра отсюда ни ногой!» — сердито сказал командир, выходя из кампуса. Гедимин, пожав плечами, лёг на матрас. «У них там действительно ускоритель. И лаборатория плазмы. Вот тебе и сельская школа. Не Лос-Аламос, но… Может, они и правы были насчёт того моего реактора. Были тут ядерщики, чтобы его оценить. А Криса зовут „Кршиштоф“. Интересно, сколько человек в университете могут это произнести…»
08 апреля 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун
Стоило высунуться за шумоподавитель, как по наушнику хлестнуло сильным порывом ветра, а пальцы прихватило холодом. Гедимин, прислушиваясь к вою воздушного потока, огляделся по сторонам — кустарники на дальней аллее выгибало в дугу, сорванные лепестки несло по мостовой, наверху временами угрожающе потрескивало — судя по звуку, мелкие, молодые ветки не успели привыкнуть к таким ветрам.
— Плюс два, — выглянувший вместе с ним Иджес сверился с термометром. — Ты смотри! Полтора десятка градусов сдуло за ночь!
— Под купол! — прикрикнул на них Кеола; он наружу не выглядывал — только выпустил луч сигма-сканера.
— Да ладно, ураган уже стихает, — ещё кто-то из сарматов подобрал крупный лиловый лепесток, поднял и отпустил. Улетело недалеко — только до ограды.
— Плюс один, и движется к нулю, — отметил Иджес. — Ураган-то, может, и стихает… Переменчивая тут погода!
Вой ветра чуть притих; теперь из города была слышна музыка, кто-то орал в рупор, в промежутках пытался петь. Саскатун праздновал что-то, в смысл чего Гедимин так и не вник, — вот и сарматы выбрались на работу к десяти, когда ночной ураган начал стихать, а воздух остыл почти до нуля.
— До минусов дойдёт, — уверенно сказал Кеола. — Эй! Ни у кого работы нет? Так я живо найду!
— Мистер Вистар! — донеслось сквозь свист ветра. Из-за ангара быстрым шагом вышел встревоженный человек. Капюшон, застёгнутый под самые губы, временами пыталось сдуть. В руках пришелец нёс «арктус» — нового, послевоенного образца, как машинально отметил Гедимин.
— Не хотел вас отрывать от работы, но дело очень срочное, — голос человека дрожал от волнения. — Генераторы защитного поля! Они у вас точно были. И источник тёплого воздуха… шахтная вентиляция — на какую площадь её хватит?
— Крис, у нас горы утеплителя — его разложить некому! — донеслось из-за ангара. — Нам не хватает «ирид» и рук. Надо ж было такому на Пасху, — чёрта с два до кого дозвонишься!
— Эноксен уже едет — говорит, кое-кого собрал, — перебил его третий. Он растягивал над цветущим кустарником утеплитель, и ещё не закреплённый край трепало ветром. Гедимин двинулся вперёд, накрывая человека вместе с посадками защитным полем. Трепыхающийся край свалился на кусты.
— Спасибо, — не оборачиваясь, кивнул человек. — Мистер Вистар, нам очень нужны ваши «ириды» — и хотя бы десяток свободных рабочих! Ещё пара часов такой температуры, не говоря о дальнейшем похолодании, — и половину посадок мы потеряем!
Кеола повернулся к механикам.
— Двигайте к посадкам. По растениям не топтаться!
…Иджесу доверили склад с утеплителем — он раскидывал его по тележкам так, что филки не успевали подвозить их. Гедимин, вдвоём с другим сарматом-Старшим закрепляющий два «хвоста» сетки вдоль газона, краем глаза видел людей в наспех накинутых капюшонах — они возились поодаль, укутывая корни деревьев и устанавливая маленькие купола над совсем уж приземистыми цветниками. Работу начали с двух сторон — но посредине, ближе к зданию ускорителя, Гедимин видел мостовую, заваленную лепестками, и поникшие побеги среди насаждений.
— Минус пять на Пасху! — выдохнул кто-то из людей, разминая в пальцах сморщенный бутон. Гедимин хотел прикрыть посадку утеплителем, но человек отмахнулся.
— Это уже не спасти. Идите вон туда, к крокусам, — они стойкие, но чуть защиты не помешает… Минус пять за одну ночь! Погода совсем с цепи сорвалась…
— И раньше бывали резкие заморозки, — другой человек, тяжело дыша, склонился над миниатюрным цветником. Он держался за поясницу и при каждой попытке выпрямиться шипел от боли.
— Этого ещё не хватало! — первый быстро огляделся по сторонам. — Ложитесь на утеплитель! Мистер теск, накройте сверху, как одеялом… Лежите тихо, я до клиники и назад!
— Ты ранен? — спросил Гедимин, с тревогой глядя на лежащего. Из-под капюшона выбились мокрые седые волосы, борозды на лице были резче и глубже, чем у привычных Гедимину людей, — похоже, «раненому» было много лет.
— Ранен? — повторил человек с кривой ухмылкой. — Разве что временем. И той плитой после бомбёжки, будь она неладна…
— Профессор Берриган! — раздались голоса с нескольких сторон — подбежали молодые люди в «гражданском», кто-то на ходу тыкал в кнопки смарта.
— Да чтоб его… — с досадой пробормотали под утеплителем.
«Помогут,» — Гедимин, краем уха прислушиваясь к разговорам, отошёл в сторону. «Вот уже и медиков вызвали. И тот, кто в клинику бегал, вернулся…»
С Берригана сняли «одеяло», оттянули рукав до локтя.