— Выглядит… достойно, — признал второй заказчик. — Ну что, Конли, рискнёте?
Поднос уже стоял на раздвижном столе; все трое операторов шагнули к дальней стене, слегка наклонив головы, как будто отработали неизвестный Гедимину ритуал.
Конли, взяв нож (Гедимин успел заметить, что посуда явно не одноразовая, — металл с костяными и деревянными вставками на ручках, не пускают же это добро каждый раз в переработку…), рассёк тёмно-красный асбест ровно посередине. Из разреза показалось розоватое, и выступило чуть жидкости. Конли, явно воодушевившись, отрезал кусок от края и, откинув респиратор, отправил в рот.
— Хм…
— Ну, что скажете? — спросил, выждав минуту, заказчик. Судя по всему, Конли вкус почувствовал, и ему даже понравилось — но структура «асбеста» жевалась не так легко, как сырая Би-плазма.
— Хм… Лучше, чем я ожидал от этой машины. Но больше похоже на говядину.
Из экзоскелета донёсся сдержанный смешок.
— Спешите насладиться настоящей пищей на поверхности, мистер Конли. Хотя — вам ведь и там достаётся в основном говядина…
Гедимин снова увидел, как вздрагивает и застывает лицо Конли. Он резко отодвинул тарелку. Оператор тут же накрыл её колпаком и шагнул к заслонке с надписью «утилизатор». Гедимин мигнул.
— Сам чего не ешь? И другие? Оно же съедобное?
Оператор вздрогнул, едва не выронив посуду. Конли (его лицо из каменного снова стало подвижным) резко повернулся к сармату.
— У персонала есть свой пищеблок. И ещё не время обеда.
Из экзоскелетов донеслись смешки. Гедимин посмотрел на второй агрегат. Технически они мало отличались, разве что во втором было меньше податочных трубок.
— Хотите проверить машину? — оператор дальнего пищеблока поймал на себе взгляд сармата и вздрогнул.
— Она тоже умеет делать… такую вот еду? — Гедимин кивнул на утилизатор, поглотивший вполне годную пищу. «Ладно. Допустим, у верхних ярусов тоже ещё не обед. Переработается обратно.»
Оператор неуверенно усмехнулся.
— Янки-стейк?.. Нет, мис… инженер теск. Есть свиной стейк… куриные ножки или филе. Есть яичница с беконом…
— Не надо испытывать. Жителей спроси, как оно им, — качнул головой Гедимин. — Любое мясо — из волокон. И то, что я видел. И курица. Вкус дают присадки. Первый агрегат умеет делать курицу?
— Д-да, конечно, — Менесесу под взглядом Гедимина тоже стало не по себе. — Если Гилмуры решат заказать её…
Гедимин мигнул.
— Гилмуры? Там восемнадцать разных… семейств. Гардианы, Конли…
При последнем слове Менесес едва заметно дёрнул краем губ, а позади Гедимина кто-то с шипением выдохнул.
— Я работаю на сэра Гилмура, мист… инженер теск. Остальное меня не касается. Особенно — готовка на персонал.
Он смерил второго оператора холодным взглядом.
«Иерархия…» — под рёбрами Гедимина уже перекатывалось что-то твёрдое с затуплёнными выступами. «Это, кажется, про иерархию. Saat hasulesh!»
— Ладно. Сам ты ешь такую пищу? — он кивнул на ближайший агрегат. Снаружи беспокойно шевельнулись охранники. Менесес быстро закачал головой.
— Наш контракт…
— Стоп! — ожил наконец Конли. — Маккензи! Кто этот… теск, и кто разрешил ему допрашивать персонал⁈
— Забыл? — Гедимин развернулся к человеку и заглянул ему в глаза, хоть это и было непросто. — Я тот, кто строил это убежище. Которое позволит вам не сдохнуть. Первые сорок лет. Пока не кончатся припа…
Спина вспыхнула. «Жучок» в этот раз сел близко к хребту, зацепил какой-то нерв, — и Гедимин стиснул зубы, чтоб не взвыть от боли.
— Всех тесков — наверх! — скомандовал незнакомый голос из недр экзоскелета. — Маккензи, вы остаётесь и…
Экзоскелетчики шагнули к сарматам, оттесняя их к лифту. Гедимин пытался выровнять дыхание. Спина ныла — рядом с этой болью даже ожоги, что фантомный, что настоящий, совсем не чувствовались. Подавить ощущения удалось только наверху, когда люк захлопнулся.
— Ведите нас на блокпост, — сказал Кеола; он держался спокойно, только слегка щурился. — Заказчики поднимутся, увидят нас — рассердятся ещё больше.
Охранники переглянулись.
— Да, тут сомнений нет, — пробормотал один из них. — Все к выходу, руки на виду!
…У блокпоста, уже с отцепленными «жучками», сарматы простояли ещё минут двадцать, пока не услышали тихий шорох открывающегося люка и резкий голос Конли:
— Я всё сказал, Маккензи. Деньги вы получили. Дальше будет разбираться суд!
— Суд? — Иджес развернулся к Кеоле. — Какой ещё суд⁈ Они что, нашли неисправность?
Кеола поморщился.
— Боюсь, разбираться будут с Гедимином…
Тот мигнул, но спросить ни о чём не успел — к блокпосту вышел Маккензи. Пока за его спиной закрывалась калитка, он улыбался охране и спокойным голосом вызывал минибас. Выключив передатчик, он повернулся к Гедимину и, оскалив зубы, показал ему кулак.
— Ну спасибо, Джед! О премиях можешь забыть! О зарплате за десять лет — тоже!
Из-за поворота показался минибас, и Маккензи, снова натянув дружелюбную маску, помахал пилоту и шагнул навстречу. Пока ехали, он молчал, — Гедимин только слышал тяжёлое дыхание.
— Как спина? — тихо спросил Эркенгер. — Тебе, похоже, зацепили нерв. Осмотрю тебя, как доедем. Правая рука немеет немного, верно?
Гедимин пошевелил пальцами. Что-то странное ощущалось вдоль плеча.
— И на эа-мутацию проверь, — буркнул Маккензи. — Знаю, что без толку. Но — вдруг найдёшь скрытую форму, влияющую только на мозг? Это ж какое открытие!
…Места в «Дифенбейкере» осталось совсем мало — сарматам пришлось разложить матрасы в помещении театра; только оно ещё и не использовалось поселенцами. Кто-то устроился прямо на сцене, кто-то — между ней и трибунами. Маккензи молчал, стиснув зубы, пока Гедимин не вылез из брони и не лёг на матрас; Эркенгер успел просканировать его спину и плечо и сделать инъекцию, прежде чем координатор подал голос.
— Джед! Какого чёрта я тебе рот не заклеил⁈ Развести агитацию прямо при Гилмуре и Гарднере! Ты размер штрафа себе представляешь⁈ Вот хоть ума хватило с охраной не драться…
Гедимин дёрнул здоровым плечом; ему уже разрешили сесть, но пока не вставать.
— У них идиотские порядки, а штраф — на меня?
Маккензи с лязгом приложил ладонь к лицевому щитку.
— Тьфу ты! Точно я с тобой покалечусь… Судиться с «Камеко» и «Гардиан» разом! Даже не думай, что я в это полезу. Расстрел или тюрьма тебе не грозят — а штрафы сам плати, цента не дам!
— Не хватит — я поделюсь, — угрюмо сказал Иджес. — А ты, Маккензи, «мартышкой» был, «мартышкой» и останешься.
08 июня 08 года. Земля, Северный Атлантис, купол Саскатун, город Саскатун
— Всё равно ни кварка не понимаю, — Гедимин тяжело вздохнул. Эркенгер, сидевший на соседнем матрасе, развёл руками.
— Да я сам небольшой знаток. Но если «макаки» могут поделиться на кучки — непременно поделятся. И если какая-то себя считает лучше — у неё даже дерьмо будет вкуснее пахнуть. Ну, по её словам, ясное дело. Видел, как повар «верхних» смотрел на повара «нижних»? А ведь жрать будет его стряпню — не объедки же от «верхних»…
Гедимина передёрнуло.
— По мне, так лучше под ядерный взрыв. Чистая смерть — не возня в этой… слизи.
Сарматам снова пришлось переселиться, и в этот раз окончательно уйти из «Дифенбейкера» — убежище принимала официальная комиссия, туда явился весь деканат, а с ним — зачем-то — городской совет во главе с мэром… Общаться с ними отправились Маккензи и Кеола; остальных — на время студенческих занятий — перевели на первый этаж уже знакомого кампуса.
— Если ту толпу кормили, эта точно останется пожрать, — Иджес отхлебнул из фляги с Би-плазмой. — Надеюсь, Кеола не отравится… ещё раз. А то у нас билеты на вечерний «хелед»…
— Там туалет есть, — отмахнулся Эркенгер. — Раскладной тазик с собой прихватим, а до посадки — подгузниками обойдётся. Первые «макаки» на Луне обходились — и ему сгодится.
…Туалет в самом деле понадобился — не только Кеоле, но и Маккензи. Последний, выходя под изумлёнными взглядами трёх сарматов, равнодушно пожал плечами.
— Слегка увлёкся. Как Джед — агитацией за равенство «мартышек».
В пище, которую ел Кеола, в этот раз было меньше капсаицина, — вышел он не столько измученным, сколько озадаченным.
— И что, «макаки» каждый день… вот так?
— И не по разу, — хохотнул Маккензи. — Радуйся, что ты сармат!
Кеола покачал головой.
— Не знаю, как они это терпят. Я бы в подопытные к Ассархаддону пошёл, только бы не такие испытания…
Эркенгер покосился на экран на переборке — «хелед» подъезжал к Эдмонтону. Иджес проследил за распуханием точки на ломаной линии и прорастанием «лучей звезды» и хмыкнул.
— Ну что, поспим, захватим ЛИЭГи — и в Эдмонтон? Жить там где будем? Тамошние «сэры» хоть времянку дадут поставить?
— В Эдмонтон-то в Эдмонтон… — протянул Маккензи и — в который уже раз — покосился на передатчик. — Если саскатунцы нам заказ не сорвут… Но — в любом случае не в полном составе. Дже… Гедимин!
— Эй! — хотя обращались не к Иджесу, первым вскинулся он. — Гедимин — лучший инженер, и он ядерщик — а там два ядерных…
— Вдвоём с Кеолой как-нибудь подключите, — отозвался Маккензи. — Он проверит, ты донесёшь и воткнёшь кабеля — а он постоит с дозиметром. А ты, Гедимин…
Он рассеянно похлопал себя по карманам и махнул рукой.
— Ладно, билеты сам возьму. Там грузовой, ты запутаешься. Короче, ты отсыпаешься и проверяешь пять ЛИЭГов. Кеола тебе поможет, ему в Эдмонтон только послезавтра, утренним. А ты… можешь подкрутить один ЛИЭГ, чтобы он вроде как вышел из строя — а поправить ты его мог в два щелчка?
Гедимин мигнул.
— Можно. Зачем?
— Надо, — Маккензи криво ухмыльнулся. — А потом соберёшь всё это добро и сядешь на барк до Луны. С пересадкой придётся поморочиться… ну ладно, с пятью контейнерами груза приключаться неудобно — как-нибудь доживёшь до рейса. Твой барк — «Луна-Елгава». Северный Союз.
Гедимин растерянно хмыкнул.