— Медик подсел на гонки, — прошептал он Айзеку. Тот хмыкнул.
— С кем поведёшься… По крайней мере, будет кому составить Иджесу компанию. Мы тут думаем, как стройка закончится, возродить Летние полёты. Только надо согласовать с северянами. И без торпед и ирренция, конечно…
Гедимин криво ухмыльнулся.
— Не, на это Иджес не пойдёт… Ты скажи — общался на днях с хранителем? Слышал, как он шуршит?
Айзек кивнул.
— Да, мы с Исгельтом его не оставляем. Шуршит. Звуки моря? Правда, пока непонятно, что его там привлекает. Атомных подлодок давно нет…
Гедимин угрюмо сощурился.
— Тут могло появиться что похуже…
Он рассказал про змееподобную тварь. Айзек пожал плечами.
— Квантовый зверь? Ну, чего бы ему и не быть. Главное, что хранителя он не пугает… Кажется, водное божество Равнины было не очень дружелюбно?
— Вы там о чём? — Эркенгер отвлёкся от дронов и повернулся к сарматам. — Что у вас там ещё за звери? Мало того, от которого Иджес каждый раз шарахается?
Айзек пожал плечами.
— Не мы их тут разводим, Эркенгер. Видимо, для них образовалась ниша. Вы идите, работайте. Я ещё тут постою…
14 ноября 07 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»
«Пожалуй, что так…» — Гедимин отложил один из макетов и взял в руки другой, более округлый. Электромагнитов ещё не было — «гребёнки» аварийных стержней пришлось вдвинуть в «активную зону» вручную. «Ага…» — он аккуратно зажал «реактор» в тиски и свернул вокруг него сложную фигуру из нескольких слоёв защитного поля. «Поглощения нет, есть переотражение — по временным каналам на внешние накопители. А здесь будет облучатель — дополнительное управление. Он повысит мощность… или сбавит её, если успеет. И… эту штуку придётся вертеть. Но шару нормально вращаться…»
Он покрутил макет в воздухе, похмыкал и сгрёб со стола всё лишнее в ближайший ящик. «А вот теперь…» — он оглянулся на контейнеры с рилкаром, флией, сивертсенитом и — засунутый в самый дальний угол и накрытый защитным полем — с ирренцием. «Теперь опробуем всё это в деле.»
— Эй, ты куда? — встревожился Иджес. Пока Гедимин складывал на верстак материал для будущих оболочек твэлов, сармат спокойно обсуждал с Эркенгером гонки; но когда ремонтник полез за ирренцием, обоих передёрнуло.
— Делать модель реактора, — отозвался Гедимин. Не успел он договорить, как отсек разрезало пополам непроницаемое защитное поле.
— Эй! Я ещё конструкцию не сделал! Не начал даже… — Гедимин понял, что воздуховодов в «стенке» не оставили, и замолчал. «Ладно, пусть там сидят. Надо будет — выйду.»
…Работа была небыстрой, — множество миниатюрных трубок, наконечников и хвостовиков, ипроновые брусочки толщиной с проволоку, кольцо за кольцом — генераторы защитных полей. «Четыре килограмма ирренция,» — думал Гедимин, плотно набивая трубки серым порошком. «Без ипрона, без флии… Вот как мне это запустить — и в очередной раз не влететь в стену? Спина ещё с прошлого раза болит…»
…Ипрона хватало, чтобы цепная реакция не начиналась; Гедимин закрепил в струбцине и реактор, и электромагниты и осторожно взрезал когтями защитное поле.
— Иджес! Пульт управления там далеко?
Механик хмыкнул.
— Зачем он тебе? Ты же всегда стержни тягаешь вручную.
— Мелкие — руками неудобно, — буркнул Гедимин, отбирая у него пульт. «Сейчас доработаю — и спрячусь за выступ стены. Надеюсь, она меня не накроет.»
— Эй! — крикнул он, проделав новую прорезь — старую уже закрыли с той стороны. — Идите оба в санпропускник! У меня тут испытания, может жахнуть!
— Да кто бы сомневался… — пробормотал из-за перегородки Иджес, и Гедимин услышал стихающее жужжание дронов, быстрые шаги сарматов и шипение пневмозатворов. Он закрыл прорезь в защитном поле, чуть повозился с проводами, электромагнитным щитом и пультом управления (с большой красной кнопкой) и тяжело вздохнул. «Вот сколько таких испытаний было, а всегда не по себе…»
Он вынул из запястья дозиметр, установил его там, где в узком «патрубке» защитного поля должен был стоять накопитель. Другие «патрубки» были заткнуты датчиками, но на них Гедимин почти не надеялся — «не расплавятся, так засбоят». С пультом в руке он, пятясь, отступил за выступ стены и прикрылся защитным полем. До последнего он старался не упускать из виду миниатюрный шар-реактор. «Там всего одна критмасса,» — напомнил Гедимин себе. «Даже без усилителя. С ним попробую потом, когда расплав от пола отскребу. Что ж… Ter, du, un… Attahanqa!»
Тёмный щиток на глазах и многочисленные защитные поля снизили яркость вспышки — но Гедимин успел оценить, как много в «зелени» омикрон-излучения «белого огня» выброшенных нейтронов. Ещё мгновение — и всё стихло. Снаружи взвизгнул и затих дозиметр, только красный светодиод горел на его корпусе — значит, прибор не расплавился.
…Дозиметр действительно был цел. «Арктусы» тоже выдержали — и сгенерировали новое защитное поле взамен начисто испарившегося. Устояла только внешняя стенка — одна из прикрывающих Гедимина, остальное снесло. Гедимин посмотрел на прикипевшие к столу пятна расплава — то, что было датчиками — и перевёл взгляд на струбцину. Электромагнитный щит спаяло в монолит, но сбросить стержни он успел — теперь они намертво вплавились в «реактор», шар с потёками вязкого расплава. Гедимин замерил излучение, хмыкнул, обернул остатки защитным полем и проверил дозиметром себя. Прибор не «заразился»; выступ стены спас и Гедимина от лишней дезактивации. «И чего я раньше не слушал умных сарматов⁈» — думал он, разглядывая «реактор». «Сколько оно проработало? Три четверти секунды? Энергии много, не поспоришь. Но — будь тут три-четыре критических массы, оно бы и столько не продержалось…»
Загудел, открываясь, люк.
— Взорвал? Что взорвал? — услышал Гедимин встревоженный голос Айзека. — Стены, я смотрю, целы…
Он заглянул в дальний угол лаборатории, увидел Гедимина и довольно хмыкнул.
— Ты, верстак и дозиметр тоже вроде как целы. Я уж думал, тут хранилище провалилось… А это что за… — не договорив, он присвистнул.
— Реактор. Был. Одна критмасса. Вон, смотри, сколько энергии на выходе, — Гедимин показал Айзеку дозиметр с «поднебесным» пиком «омикрона». — Вот только проблема — он и секунды не прожил. Похоже, они одноразовые.
Айзек покачал головой, глядя то на дозиметр, то на шар расплава.
— Если при такой массе такая мощность… Гедимин! Только не вздумай бросить дело. Напихай туда ипрона, флии, чтоб эта штука хоть пару запусков вытянула… И не перерабатывай её пока — я её покажу Исгельту!
Иджес и Эркенгер угрюмо переглянулись и вслед за Айзеком ушли в санпропускник. Наружу они больше не выбирались, а вот Исгельт себя ждать не заставил.
— Что бы тут ни было, переполох был большой, — заметил он, вместе с Айзеком подходя к верстаку под защитным полем. — А хорошо оно светится… Это сколько было? Четыре килограмма? И что на выходе?
Гедимин молча протянул ему дозиметр. Исгельт медленно поднял руку в жесте превосходства.
— Добавить десять раз по столько же — и станции хватит энергии на тысячи лет. Даже если все реакторы встанут намертво. Поработай над удлинением срока жизни. Каждый раз собирать реактор заново — очень много возни.
«Десять раз по столько же…» — Гедимина передёрнуло.
— Не увлекайся, пяти хватит. И то придётся напихать ипрона. Оно же фактически без оболочки, излучает во все стороны, — поплавит вам станцию. Видел, сколько нейтронов?
Исгельт пожал плечами.
— Тут где-то был карбид бора. Нейтронами накопитель не зарядишь… В общем, работай. А я пристрою куда-нибудь твоих дронщиков. Похоже, на этом этапе от них больше вреда, чем пользы…
15 ноября 07 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»
«Основной выплеск нейтронов шёл отсюда, изнутри…»
«Реактор», раздробленный в крошку, отмокал в почерневшей мее; Гедимину остались записи приборов и наброски на листках — и слабая уверенность, что проект всё-таки вышел удачным.
«Добавить сюда карбида бора. У Куэннов его не было… но — одни их боги знают, какие свойства у аккадалиса, и как он их меняет. А сюда — стационарные ипроновые стержни. Ослабят вспышку, но это и к лучшему.»
Сквозь защитное поле заглянул Иджес, просунул в проём дозиметр, покосился на литейную станцию и «дозревающие» в ней рилкаровые трубки.
— Скоро взрывать будешь?
— Погоди, я ещё реактор не собрал, — отозвался Гедимин. — А вас вроде Исгельт хотел перевести на безопасный участок?
Иджес фыркнул.
— Чтоб тебя тут расшибло, и вытащить было некому? Пока не разберёшься, чего оно не работает, а взрывается, мы с Эркенгером никуда не уйдём!
…«А я уже наловчился делать такие штуки,» — думал Гедимин, собирая миниатюрную активную зону и электромагнитный щит. Детали ещё не совсем остыли, грели пальцы. «Попробуем с бором и ипроном. Если оно проработает хотя бы до запуска усилителя…»
— Пора? — хмуро спросил Иджес. Гедимин кивнул.
— Уходите за санпропускник. Если что, тревожный сигнал увидите.
— Псих, — обречённо выдохнул Эркенгер. — Сам-то хоть за стенку отойди!
…Гедимин в последний раз посмотрел на «реактор», направленный на него излучатель («таймер должен сработать секунду спустя, если не расплавится раньше…»), на витки защитных полей и оставленный дозиметр. «А чего тянуть-то…» — он глубоко вдохнул и нажал кнопку. «Attahanqa…»
…Излучатель всё-таки успел испустить одну пульсацию, прежде чем разлетелся по лаборатории от встречного лучевого пучка. Защита не сработала. Поля снесло, «арктусы» выжили и выставили новые. Гедимин смотрел на дозиметр. «Ага, вот первый всплеск — всё ещё держится. А вот сработал усилитель — тут-то всё и снесло. Но… если уж им такой мощности не хватит — я не знаю. Пусть от „Та-Сунгара“ свои агрегаты запитывают, что ли…»
… — Секунда и одна десятая! — Айзек вскинул руку в жесте превосходства. Гедимин молча смотрел на второй реактор, спёкшийся в ком. «Я ещё первый-то не переработал…»