Пройти пришлось метров тридцать — сармат только-только притерпелся к смене температуры и не успел даже сменить окраску, как его затолкнули в двухэтажный полосатый ангар. Внутри были привычные плюс пятнадцать. Из-за внутренней двери выглянул третий охранник в чёрно-красной броне, криво ухмыльнулся.
— Гедимин Кет? Ага, вовремя. Успеешь на разводку.
Сармата втолкнули в душевую, сдёрнули наручники, но, не успел он обрадоваться, как на запястья и щиколотки надели другие браслеты — довольно лёгкие, эластичные — и со встроенным модулем управления.
— Тряпьё — в корзину, надеваешь местное, — буркнул охранник, останавливаясь на пороге сушильни. Обе корзины стояли рядом с ним. Сама душевая была невелика — на десяток сарматов, и те разместились бы просторно.
Гедимин на долю секунды стиснул зубы, вспомнив о скафандре, приборах и сфалте, — где это всё искать два года спустя?.. Задетый под душем «координатор» на макушке напомнил о себе, дав сигнал наручникам — браслеты сжались, впиваясь в щиколотки и запястья. Охранник в дверях щёлкнул по какому-то пульту — хватка ослабла.
— Ничего, привыкнешь. Главное — сам это всё не ковыряй. Сдавит так, что кости треснут.
«А любопытное устройство — такие я ещё не вскрывал…» — вяло всколыхнулось в мозгу, но тут же «ушло на дно». Гедимин достал из корзины местный комбинезон. Был он впору, в капюшоне даже предусмотрели выемку под «нервный» координатор. Уже в новой оранжевой одежде в чёрную полоску Гедимин вышел из душевой. Охранник, придерживая его за плечо, осмотрелся за внутренней дверью. Ангар был на удивление коротким — сармат насчитал всего шесть камер. В одну из них его и втолкнули, навстречу двоим удивлённым «жителям», сидящим на матрасах и допивающим Би-плазму из одноразовых контейнеров.
— Гедимин Кет, два года, нападение на офицера, — патрульный повернул сармата за плечо к свободному матрасу и отпустил. За Гедимином с лязгом захлопнулась дверь.
— Да садись, — один из «местных» кивнул на матрас. — Ел с утра? Если нет — жди обеда. У нас уже кончилось. Через четверть часа разводка.
— Я Алакшан, а он — Джангы. Мы оба Хойды, — добавил второй сармат; он доел быстрее и теперь с любопытством разглядывал новичка. Гедимин пожал протянутые руки и сел на матрас слева от двери. Всего их тут было три — слева, справа и напротив. Больше в камере не было ничего. Дверь закрывалась наглухо; в ней оставалось одно, хоть и запечатанное, окошко — видимо, для выдачи пищи и указаний.
Гедимин примерился к матрасу — ноги упирались в стену. Потолок из положения плашмя казался непривычно высоким. «Опять лежать на полу. Где-нибудь, кроме „Эданны“, додумались до высоких кроватей?»
— Нападение на офицера, значит… — протянул Алакшан. — Верно, на «макаку». А они же в экзоскелетах и с оружием. Что ж он тебя не пристрелил?
— Я приводы выломал, — буркнул Гедимин; вспоминать о дурацкой — и, что хуже всего, совершенно бессмысленной — стычке совсем не хотелось. Но сосед оказался любопытным.
— Что, прямо руками? — он недоверчиво хмыкнул. — А он в тяжёлом экзоскелете стоял столбом?
— Я был в ликвидаторской броне, — отозвался Гедимин. — Она прочнее. На турели плевать, а гранатой — себя же и разнесёт. Без брони — вряд ли вышло бы. У северян приводы крепкие.
Алакшан ухмыльнулся.
— А! В броне — другое дело. Без брони с экзоскелетом врукопашную — это совсем никак.
— Смотря какой экзоскелет, — качнул головой Гедимин. — Глупо — но в принципе можно.
Алакшан коротко присвистнул.
— Джангы! Слушай, что тут говорят. Прямо так, в одних тряпках, свалить экзоскелет? Что, правда можешь? Небось, ещё и пробовал?
Гедимин недовольно сощурился — ему явно не верили, да ещё и в такой ерунде. «Ты же из Старших. Ты сам должен был с экзоскелетами попробовать — и так, и эдак. Не в норе же ты две войны просидел…»
— Когда ж разводка-то, — пробормотал Джангы, болезненно морщась. — Ну нельзя сармату без работы…
Алакшан фыркнул на него и развернулся к Гедимину.
— А покажи в деле! Экзошников у нас тут нет, — есть охрана. В какой-никакой, а броне. На разводке нам «жучки» на время приглушат, чтоб не дурили. Свалишь охранника? У них станнеры — но тебе-то нипочём, ты турели выламывал!
Гедимин мигнул.
— На кой мне кидаться на охранников? За это что, срок скостят?
Алакшан презрительно ухмыльнулся.
— Так и знал! Я враньё за парсек чую. Ничего ты не…
— Heta! — Джангы, допив последний глоток, хлопнул по матрасу. — Алакшан, ты в себе? Ты его на что подбиваешь⁈ А если бы, правда, полез?
Алакшан, внезапно сникнув, принял виноватый вид.
— Уже и пошутить нельзя…
— Гедимин, не слушай дурака, — хмуро сказал Джангы. — И других дураков тоже. Умных-то сюда редко заносит…
— Кто бы говорил… — еле слышно пробормотал второй сармат.
— Мы тут дурью не маемся. Никуда не бегаем, ничего не ломаем и на охрану не кидаемся, — Джангы не обратил на него внимания. — Наше дело — тихо тут пробыть свои полгода, год или два. И так же тихо уйти. Нарушителей режима сдают «макакам» — а там, поверь, расклады совсем другие!
— Я сидел у «макак», — буркнул Гедимин, прислушиваясь к неприятному гулу за дверью и в макушке — «координатор» включился и пытался передать носителю какой-то сигнал. Сарматы зашевелились, скомкали одноразовые контейнеры, встали с матрасов.
— Если сидел — должен что-то соображать, — быстро сказал Джангы. — Так что — тихо тут, понял?
Дверь открылась. «Координатор» заверещал.
— Хойд Алакшан, Хойд Джангы, Кет Гедимин, — на выход, в строй по одному!
…В коридоре тюрьмы, не считая пары охранников, выстроились семеро сарматов, все в одинаковых комбинезонах. Гедимин покосился на закрытые камеры. «Там никого нет? Такая маленькая тюрьма?»
— Слева, в красно-белом, — это Куллангарра, он тут главный, — шёпотом пояснил Джангы — он стоял в строю впереди Гедимина; он не оборачивался, но ремонтник понял, что обращаются к нему. — Сейчас ждём филков, они на втором ярусе… ага, идут.
Его шёпот заглушили тяжёлые шаги пары охранников. Между ними, растянувшись цепочкой, вдоль дальней стены брели восьмеро филков. Их развернули так, чтобы последний, ближайший к воротам, стал первым. Куллангарра прошёл вдоль строя, называя имена, — отвечать полагалось «я!».
— Ты, — командир кивнул одному из охранников, и тот насторожился. — С нижним ярусом убираешься в жилых кварталах. Вы двое — с верхним на мусорный завод!
Насторожившийся было охранник, плохо скрывая довольную ухмылку, жестом направил строй сарматов к двери. Остальные двое, помрачнев, ждали, пока Старшие выйдут.
«Убирать кварталы… интересно, руками — или робота дадут?» — думал Гедимин. Решил не спрашивать — это он и так должен был выяснить через считанные минуты. Его сейчас занимало другое.
— А чего с филками так строго? — шёпотом спросил он в пространство. — Они что, опаснее?
Он ждал, что Джангы — или сармат, идущий сзади — усмехнутся, но оба остались серьёзными.
— Ты филков зря недооцениваешь, — хмуро ответил Джангы. — У нас внизу — ни одного убийцы. А там у них — трое, группа…
Лязгнули ворота ангара — сюда, как понял по обозначениям Гедимин, загоняли на техосмотр и подзарядку роботов-уборщиков.
— Восьмеро? — выглянул к пришедшим угрюмый кладовщик. — Два робота на рыло, больше не дам! Джерлак, под твою ответственность!
Охранник молча прижал палец к экрану его смарта — поставил подпись. Роботы попарно выползали из ангара, техник раздавал сарматам пульты, очередной уборщик, получив снаряжение, выходил и вставал со своим оборудованием у ворот. Гедимин на полсекунды замешкался с управлением — с чем-чем, а с роботами-уборщиками он имел дело, только если приходилось их чинить…
— Ага, знаешь, — одобрительно прошептал ему Джангы. — Ничего, ты по делу спрашивай. Даже у Джерлака, он нормальный…
Джерлак, выходя последним из ангара, скривился на его фразу и махнул рукой в сторону бараков.
— Три литеры на рыло, начало — с единицы, обед — в пятнадцать!
…Роботы своё дело знали — только и нужно было, что развести их по разным сторонам улиц и загнать, когда надо, на стену или крышу. Свободные сарматы — даже те, кто сейчас не работал и не спал — нашли дела поинтереснее, чем шататься между бараков, — Гедимин за первые полсмены видел всего пятерых прохожих. На него, как и на роботов, не обращали внимания, — да он и сам помнил, что операторов-уборщиков замечают редко. Вот Джерлак в переулки заглядывал регулярно — так и ходил вдоль бараков, заложив руки за спину. Кончился один номерной ряд — сарматы перешли на другой. Соседей Гедимин не видел, даже их роботы на глаза не попадались — но Джерлак был спокоен, значит, никто не нарушил распорядок.
Дождь начался, потом притих. Высунулось было солнце, но облака тут же его закрыли. От ветра с озера бараки были прикрыты промзоной, но без привычного скафандра он всё равно неприятно холодил кожу. Робот, заполнив ёмкость для воды до краёв, добежал до канализационного люка, слил лишнее. Кроме воды — талого снега, подсушенных луж — было ещё немного пыли, собранной на крышах, редкие растительные остатки, занесённые с диких территорий, и одинокая пёстрая обёртка — видимо, задуло ветром из города.
«Координатор» зазвенел.
— Обед! — заорал издалека, от ряда с литерой «альфа», охранник Джерлак. Гедимин, подозвав роботов, пошёл на звук. Сарматам подвезли контейнеры с разбавленной Би-плазмой. Гедимин, допивая остатки, от скуки рассматривал роботов — сломанных не было, но назревающие неполадки были у многих. «Придержи ремонтный рефлекс,» — сказал он себе. «Кладовщику скажешь.»
…Работы закончились в час ночи.
— Земля и вода? — хмыкнул, увидев сарматов на разгрузке техники, оператор мусоросборщика. Роботы вытряхивали в контейнер запакованные мешки и цепочкой двигались к ангару. Техник отбирал пульты — связь с машинами он перехватил раньше, ещё в начале разгрузки. Внутри уже начался осмотр механизмов — двое ремонтников явно хотели управиться поскорее и пойти спать. Гедимин сунулся было к ангару, но браслеты больно впились в руки.