— Ужимать некуда — и так по минимуму, — так же мрачно ответил Маккензи. — Это «макаки», понимаешь? Они наверху, где куча места и занятий, рвут друг другу глотки. А тут — нора без выхода, и все трутся бок о бок — и работы считай, что нет. А нужно, чтобы они прожили эти чёртовы четыреста лет… ну, хотя бы чтоб не самые глупые из них поверили в это выживание.
«Это у них считается по минимуму…» — Гедимин вспомнил свой жилой отсек — матрас для него, огнеупорный — для сфалта, между ними — только-только поставить ступню. «Вот что значит — своя планета. Если бы мы вместо идиотской войны свалили на Кагет…»
— Ну? — Маккензи начал терять терпение. — Оставь пока в покое бассейны. Четырёх ЛИЭГов на всё это добро хватит? Добавить пятый? Шестой? Засунуть туда небольшой альнкит?
Гедимин ошалело мигнул.
— Ты им ещё и сарматов дашь, чтобы реактором управляли⁈
Кенен переменился в лице, быстро замотал головой и подался назад. Трогать его Гедимин не собирался — мозг уже переключился на расчёты.
— Да нормально, — задумчиво пробормотал он. — Четыре ЛИЭГа потянут. Ерунды тут много, но жрёт она по чуть-чуть… Воздух, вода, пища, — даже с избытком… А тут что?
— А цех к пищеблоку, — успокоившийся Маккензи снова ухмыльнулся. — Придаёт Би-плазме вкус и видимость еды. Это же «макаки», забыл?
— Мать моя пробирка… — Гедимин пролистал список добавок для человечьей пищи и снова уставился на набор вещей — от предназначенных для двуногого нхельви до почти нормального.
— Ну чего ты так смотришь? Там уже заселяться будет половина детей, — сказал Кенен и ткнул пальцем в систему отсеков под грифом «родовспоможение». — И дети будут расти. И все, кто может, будут плодиться. А какой богатый набор болезней у средней «макаки»… Нашим медикам впору радоваться — им-то лечить, считай, нечего, одни переломы да «лучёвка»!
«Болезни…» — Гедимин вспомнил тюрьму и временами пробегающего по коридорам медика, потом — гигантский лунный госпиталь… и соседний зарешёченный отсек с вылетающими оттуда сопливыми салфетками. «В том блоке плодятся, тут лечатся. И сотня медиков на гет… убежище…»
— А у них столько есть? Медиков, санитаров… тех, кто про размножение? — спросил он. — Во всём этом городе, который собрался в убежище… а если добежать не успеют?
Маккензи ухмыльнулся во все зубы.
— Гедимин! А ты уверен, что это наши проблемы? Моё дело — продать им убежища и построить побольше, пока они платят. А там — пусть хоть в первую неделю посдыхают.
— А-а… — Гедимин смерил его недобрым взглядом, но согласился, что ничего странного (для себя) Маккензи не высказал. Меж тем командир гетто уже тыкал в передатчик, разворачивая вторую карту.
— А вот тут, Джед, работа скорее для меня. Но — техническую часть проверь. ЛИЭГ… пары им хватит, хватило бы и одного — но хотят с запасом.
Гедимин его не слушал — он уставился на одну из верхних цифр: «Население — до 400 человек». Потом — на крошечный, едва заметный производственный блок, почти полностью автоматизированный.
— Это ещё что?
— Вип-убежище, Джед, — расплылся в ухмылке Маккензи. Он уже не замечал даже Иджеса и Эркенгера, заглядывающих через плечо — видимо, пока Гедимин изучал схемы, медосмотр окончился.
— Для лучших… горожан. Пещера, полная роскоши. Тебя всё ещё смущает крохотный гражданский бассейн? Для здоровья, между прочим, полезно…
— Меня… — Гедимин посмотрел на медотсек с новейшими капсулами и многочисленные «блоки рекреации», потом — на распухший совсем уж неприлично «цех штамповки еды из Би-плазмы».
— Четыреста особей на четыреста лет? — перебил его Эркенгер. — Будь они сарматами — ещё ничего бы. Но если речь о людях — нереально. Воспроизводство… Гражданские — ещё ладно, но…
Маккензи ухмыльнулся.
— Это всё ещё не наши проблемы, Эрк. Выглядеть эта штука должна роскошно, работать — как часы. Хотя бы первые лет десять. Дело точно к войне — и ещё до войны они сто раз проверят свои бункеры, прячась от катаклизмов.
Гедимин мигнул.
— От чего? А раньше как обходились?
Кенен пожал плечами.
— Раньше, Джед, климат был попроще. Слышал про позавчерашнее торнадо под Чикаго? Видно, стоило приматам после войны поумерить плодячку и прочее возрождение величия… Ну да — это точно не наши проблемы. Так что скажешь, Джед, — лет десять это ещё будет выглядеть надёжным убежищем?
Сармат кивнул.
— Механизмы выдержат и четыреста. При минимальном ремонте — точно. Обитатели — не знаю.
…Кенен тщательно проверил, чтобы в памяти передатчика Гедимина ничего от просмотренных схем не осталось. Глядя, как за ним закрывается шлюз, Иджес громко хмыкнул.
— Похоже, Маккензи унюхал деньги. И немалые.
— Вип-убежища… — Эркенгер с тяжёлым вздохом покачал головой. — Расчёт на четыреста лет… Кто-то из этих… приматов способен представить себе четыреста лет?
…С Вепуатом Гедимин встретился незадолго до полуночи — и разгрузка ирренция только началась.
— Подзастряли в пути, — виновато сказал золотистый сармат, складывая ножные перья. — Небо — штука такая. У Экеста внеочередной пролёт, еле нашёл, на что их отвлечь, — и то пришлось сделать здоровенный крюк.
Всё это он пробубнил Гедимину куда-то в середину груди, не размыкая объятий — а когда отстранился, ремонтник озадаченно мигнул. Шлем Вепуата определённо изменился — его переднюю, лицевую часть будто аккуратно сплюснули с боков. «Это не повреждения,» — тут же понял сармат. «Очень осторожно всё подогнано. Как будто сам череп вытянуло и сплющило…»
— Вепуат, — он попытался заглянуть под лицевой щиток, но респиратор поднялся выше — под самые светящиеся глаза. — Что с лицом? Опять мутировал?
Сармат уставился в пол.
— Ну… я сейчас редко хожу в броне. Только тут, когда ирренций… или у Джагулов. И процесс ускорился. Немного… сплющивает, — он руками показал, что происходит с черепом. — Будто для обтекаемости. Я вот думаю — бинокулярное зрение сохранится? Или ещё глаза прорежутся?
Гедимин сдерживался, как мог, но его передёрнуло.
— Ассархаддон видел? Или — он это и сделал?
— Он мне даже даёт замедлитель, — отозвался смущённый Вепуат. — Если быстро — больно. Нервы тянет… Ты лучше вот что посмотри! Твой скафандр — я его Гедом назвал, не против? — он тут показывает Пожирателям, как в пещере сделать дверь-заслонку…
Гедимин с трудом заставил себя взглянуть на экран. Существа, и правда, ловко орудовали челюстями, цепляясь за выступы на камне, — заслонка глубоко и плотно входила в выгрызенные пазы. «Инженер,» — Гедимин поморщился. «Вот как можно было по доброй воле там остаться⁈ Я лучше тут… проекты странные, убежища дурацкие, но даже там — больше надежды выжить…»
29 сентября 09 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Гедимин вошёл в шлюзовую камеру и остановился, удивлённый, — у дальнего шлюза, подальше от дезактивирующих растворов, сложив руки на груди, стоял Кенен Маккензи.
— Извини, пришёл чуть раньше, — буркнул он. — Внутрь лезть не рискнул. Твоих ещё нет… а вот работа уже не ждёт.
— Чего ещё? — Гедимин нахмурился — внезапные появления «командиров» любого рода его совсем не радовали. — «Латарин» можешь забрать. К двум блокам будут пробуриваться на месте — там сейчас нельзя бить туннели, на спуске будет вагон проблем…
Маккензи, неопределённо хмыкнув, сгрёб и старый тубус, и съёмный диск и кинул на стол ещё два. Выглядели они — как только что с фабрики; на каждом были проставлены метки «Nalwaan Mininig and Architecture Ltd» — крупными изжелта-зелёными буквами, под цвет солей урана, попавших под ультрафиолет. Один ещё и был сделан из какого-то особого скирлина, ячеистого на ощупь — чтоб не выскользнул из пальцев.
— Посмотришь вот это. Так внимательно, как только умеешь. Это гражданское, для города Шайенн, на двадцать тысяч жителей. А тут уже «вип» — если повезёт, будем строить в Саскатуне. Генераторы, жизнеобеспечение, защита, — смотри, нюхай, хоть облизывай, но ни одна «мартышка» не должна прикопаться!
Закончив, он придвинул кресло Иджеса к столу Гедимина и уселся с таким видом, будто год не собирался сходить с места. Сармат-ремонтник растерянно хмыкнул.
— Ты чего мне «макак» приволок? У тебя же было готово, что им впарить…
Маккензи ухмыльнулся по-«мартышечьи», во все зубы, и двумя руками показал жест превосходства.
— И они это заглотили! Джед, у нас в руках готовый заказ из Шайенна — и одиннадцатого мы туда выезжаем. Проверь схемы! Тут карта — вот место, где они планируют вход. А точную геологию придётся смотреть на месте. Мои геологи чего-то кривятся. Так что — одиннадцатого выезжаем мы впятером. Надеюсь, из-за этой ерунды всё не сорвётся!
Он до хруста стиснул пальцы в панцирных перчатках. Гедимин мигнул.
— Ладно, гляну… А сарматские схемы? Там где-то было ещё пять десятков и недостроенные…
Маккензи пренебрежительно фыркнул.
— Ты что, последний инженер сарматской расы? Они не смогут размножить твои чертежи на всё, что осталось, и добавить реактор там, где его не хватает⁈ Джед, у нас будет время пахать за бесплатно. Сейчас есть шанс кое-что заработать. И вот только попробуй его упустить!
В его глазах колыхнулось что-то такое, что Гедимину на долю секунды стало не по себе. Он отогнал неприятное чувство и недобро ухмыльнулся.
— Твоё дело. Теперь будешь таскать мне «мартышечьи» схемы? Или они у них типовые?
Маккензи досадливо поморщился.
— Я же сказал — одиннадцатого едем в Шайенн. Работать. Спешить в первый раз не хочу, так что до февраля будем заняты там. Потом — Саскатун… и, если не сорвётся, Эдмонтон. И я хочу, Джед, чтобы хотя бы важные технические узлы прошли сквозь твои руки. До пятого разберёшься со схемой, а на заводе соберут ЛИЭГи и трансформаторы. Проверишь каждый лично! Айзек тоже приедет — но он без тебя смотреть отказался. Ну, и из моих спецов… — Кенен снова поморщился. — Его зовут Кеола. Кеола Вистар. Айзек им крайне доволен. И вы постарайтесь грызни не устраивать!